"Стресс- как модель симптомов в психосоматике."

Содержание
Введение
1. Понятие стресса в психологической литературе
2. Характеристика телесных реакций на стресс и дистресс
3. Стресс физиологический и психологический
4. Проблема совладания со стрессом
Заключение
Литература

"Стресс- как модель симптомов в психосоматике."

Есть две базовые системы физической реакции на стрессоры; эти системы могут быть активированы или же не включены в регуляцию в зависимости от тяжести воздействия (мягкое или сильное) и про­должительности (острое или хроническое) влияния стрессора [5, С.18]. Сна­чала телу необходимо идентифицировать стрессор. Это требует слож­ных мозговых процессов, таких как восприятие и память. Мозг интег­рирует информацию о стимулах, и если они представляют угрозу, в лимбической системе вырабатываются эмоциональные реакции. Лимбическая система включает такие области, как гиппокамп и мозжечок (amygdala), и является эволюционно очень древней структурой. Эта система отвечает за формирование типов поведения, необходимых для выживания, таких как половое размножение, страх и агрессия. Лимбическая система можетактивизировать такую область мозга, как гипоталамус. Гипоталамус расположен таким образом, что может приводить в гармоничное соответствие физические реакции при воз­никновении в данный момент какой-либо эмоции. Гипоталамус мо­жет контролировать обе системы продуцирования стрессовых реак­ций, а именно: симпато-адреналовую (sympathetic adrenal medullary — SAM) систему реакций и гипоталамо-гипофизарно-надпочечнико-вую ось (hypothalamic-pituitary-adrenal — НРА) [4, С.75]. Вместе эти две сис­темы регулируют деятельность кардиоваскулярной системы (часто­ту сердечных сокращений и кровяное давление) и иммунной системы (количество и активность циркулирующих иммунных клеток).
Именно в ходе работы этих систем психологическая реакция на стрессор оказывает прямое воздействие на организм, а при некоторых обстоятельствах — и на здоровье.
Физиологические стрессовые реакции быва­ют различными у разных людей, и ими управляют несколько меха­низмов. Согласованно работают симпатическая нервная система (SNS) и симпато-адреналовая система (SAM), чтобы усилить сердцебие­ние и повысить кровяное давление. Эти реакции не свойственны какой-то определенной эмо­ции, они могут быть одинаково интенсивны и при положительной, и при отрицательной эмоции [1, С.45].
Измерение гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системы служит лучшим показателем негативной эмоции как чувствительности в отношении определенных отрицательных характе­ристик стимулов: новизна, непредсказуемость, бесконтрольность, ожи­дание и личная заинтересованность. Фактически очень трудно вы­явить гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковую реакцию. Как ука­зывалось выше, эта система значительно труднее вступает в действие. Это происходит при очень сильной осознанной угрозе.
3. Стресс физиологический и психологический
Рассмотрим какие физиологические симптомы может вызвать стресс и стрессовая реакция.
Допущение, лежащее в основе многих исследований стресса и ши­роко разделяемое общественным мнением, состоит в том, что «стресс» вызывает болезнь. О связи между стрессом и болезнью с полной определенностью говорится во многих общих схемах связей стресс-напря­жение, представленных в литературе [3, С.27].
Как правило, объективные физиологические измерения рассмат­ривают как более значимые. Они включают в себя измерения физиологических из­менений, которые считают предвестниками болезненных состояний, например: сердечно-сосудистые симптомы (кровяное давление, уро­вень холестерина в сыворотке крови) и биохимические симптомы (катехоламины, кортизол и мочевая кислота) [5, С.56].
Йекс и Беер указывают, что довольно трудно про­контролировать ряд факторов, которые влияют на подобные измере­ния. Сюда относятся устойчивые факторы, например: возраст и гене­тические тенденции, и переменные факторы, такие как температура в помещении или степень физической нагрузки до проведения измере­ния. Кроме того, физиологические измерения часто не согласуются с самоотчетами людей, например данные о тревоге, собираемые в одно и то же время.
Мак-Грат и Беер полагают, что причина этого может быть в различных временных свойствах из­мерений, в результате чего анализы крови могут отражать реакции на стрессор, имевшие место накануне, тогда как самоотчеты могут быть основаны на ожиданиях будущего стрессора [3, С.29].
Поведенческим последствиям также уделяется важное внимание при исследованиях стресса. Для исследователей, интересующихся заболе­ваниями, важны такие влияющие на здоровье привычки, как курение, выпивка и физические упражнения. Часто исследователи вынуждены полагаться исключительно на данные самоотче­тов исследуемых, надежность которых может быть под вопросом. Хотя авторы сооб­щают о достаточной надежности и валидности самоотчетов по упо­треблению алкоголя и наркотиков и некоторых мер оценки интенсивности курения, имеется ряд причин, почему некоторые люди могут быть склон­ны давать неправильные данные о привычках, влияющих на здоровье. Они могут сознательно лгать или, по крайней мере, склоняться к «эко­номному обращению с истиной», с тем, чтобы продемонстрировать бо­лее социально желательную реакцию [5, С.21]. Они могут также демонстриро­вать хорошо известный феномен оптимистической установки, которая заставляет людей воспринимать себя как подвергаю­щихся относительно меньшему риску, чем другие, и может побуждать их сообщать преувеличенные данные о своих полезных для здоровья привычках [3, С.29].
Для исследователей, интересующихся производственным стрес­сом, важнейшей является связь между стрессорами и работоспособно­стью, хотя другие поведенческие характеристики также важны (на­пример, текучесть кадров, абсентеизм и несчастные случаи). Поэтому удивительно сообщение Йекса и Беера о том, что «поведенческие реакции на связанные с работой стрессоры являются, безусловно, наименее изученными изо всех последствий» [2, С.31].
Одна из причин состоит в том, что самоот­четы о таких переменных, как работоспособность и невыходы на работу, скорее всего, неточны. Однако получение более объективных данных от организаций представляет трудности. Во многих случаях, возможно, отсутствуют точные меры работоспособности или даже данные по абсентеизму, касающиеся отдельных работников. Там же, где такие данные имеются, их использование проблематично. Боль­шинство исследований, проводимых в компаниях, полагается на ис­пользование анонимно заполняемых опросников — по этическим при­чинам и чтобы побудить респондентов быть честными. Однако подоб­ная анонимность приводит к тому, что теряется возможность проверки, являются ли те, кто испытывает сильное воздействие стрессоров, по­стоянными прогульщиками или плохими работниками.
Несмотря на эти трудности, некоторые исследователи успешно ис­пользуют рейтинговые оценки работы, выставляемые начальниками, и обнаруживают, что они связаны с другими индикаторами, такими как производственные стрессоры. Однако Йекс и Беер указывают, что работодатели могут демонстрировать не­гативную тенденциозность при оценке деятельности, выполняемой со­трудниками, которые, на их взгляд, проявляют какие-либо отрицатель­ные реакции по поводу работы. Тем не менее, во многих профессиях рейтинговые оценки, выставляемые начальниками, могут являться наилучшим из доступных измерений работоспособности. Из-за подоб­ных трудностей использование моделей и лабораторных исследова­ний в этой области может быть особенно продуктивно [5, С.52].
При отсутствии надежных поведенческих и физиологических по­казателей исследователи часто прибегают к намного более простому варианту, используя измерения симптомов психического неблагопо­лучия по самоотчетам. Фактически, измерение симптомов тревоги и депрессии используется настолько широко, что, предположительно, высокие показатели в таких измерениях «...стали рассматриваться исследователями в этой области как достоверное доказательство на­личия стресса» [4, С.27].
В то время как эти переменные интересны сами по себе, они могут также использоваться из-за (пока недоказанного) допущения, что по­добные переменные связаны с пониженной работоспособностью и физи­ческими болезнями и являются их предвестниками. Хотя некоторые ис­следования рассматривают серьезные психические расстройства, диагностируемые врачами, большинство полагаются на ряд используемых в самоотчетах показателей, которые, как правило, предназначены для кли­нической практики в качестве инструментов скрининга. Подобные показатели валидизируются путем использования клинических выборок, и данные респондентов можно сравнить с подобными выборками, чтобы определить число тех, чьи показатели находятся на сравнимом уровне. Примерами таких средств измерения являются Опросник общего состо­яния здоровья (General Health Questionnaire), Индекс личного опыта Крауна—Криспа (Crown-Crisp Experiential Index, CCEI; Crown & Crisp, 1979) и Опросник депрессии Бека (Beck's Depression Inventory, BDI) [4, С.27].
GHQ был первоначально разработан для самостоятельного скрининга легких психических расстройств в условиях обычной жизни и в медицин­ской обстановке Опросник считается надежным, и полученные данные хорошо коррелируют с клиническими оценками [4, С.32]. Он оценивает восприятие человеком общего напряжения, де­прессии, тревоги, соматических симптомов, бессонницы, способности справляться с проблемами и социальных затруднений. Опросник вклю­чает серии утверждений, после каждого из которых предлагается шкала ответов, состоящая из четырех радаций.
Высокие показатели свидетельствуют о повышенной веро­ятности клинического расстройства, а показатели выше определенного порогового уровня часто выявляют «клинический случай». Имеются несколько версий GHQ (состоящих из 60, 30, 28 или 12 пун­ктов). Хотя чаще всего опросник используют для получения единично­го показателя, развернутые версии можно применять для измерения ряда различных параметров, включая тревогу и депрессию. С начала 1980-х годов 12-пунктная версия (GHQ-12) широко используется на производстве в качестве средства измерения напряжения при реак­ции на профессиональные стрессоры, и накопле­на значительная информация о нормативах для представителей раз­личных профессий.
Насущно необходимыми для изучения стресса являются исследо­вания, устанавливающие позитивные связи между результатами из­мерений симптоматики и различными средовыми стрессорами, осо­бенно на производстве. Значительную часть данных, лежащих в осно­ве расхожего представления, что производственные стрессоры вредны, приносят, по-видимому, исследования именно этого типа.
Хотя большая часть исследований стресса сфокусирована на де­прессии и тревоге, начинает привлекать к себе внимание более широ­кий спектр настроений и эмоций (как позитивных, так и негативных). Средства для измерения настроения и эмоций обычно представляют собой наборы прилагательных, предлагаемых в формате контрольно­го перечня для оценки текущих или недавних состояний. Один из при­меров — характеристика настроения (profile of mood states, POMS), оценивающая шесть различных видов настроения [5, С.76].
Хотя, возможно, показатели удовлетворенности и не являются ос­новными в изучении стресса, они также часто появляются в исследо­ваниях, проводимых в этой области. Исследования производственно­го стресса обычно используют средства для измерения удовлетворен­ности работой. Иногда рассматривается удовлетворенность другими сторонами жизни. Стресс и удовлетворенность работой не могут, однако, рассматриваться как просто находящиеся на противоположных концах континуума. Па­раметры производственного дистресса и удовлетворенности работой могут оказаться связанными совершенно неожи­данным образом. Так, работники могут сообщать, что работа вызывает у них чувство тревоги, но по-прежнему выражать удовлетворенность ею.
4. Проблема совладания со стрессом
Истоки современных исследований совладания со стрессом можно обна­ружить в работах, опубликованных в конце XIX столетия представите­лями психоаналитического направления, и прежде всего в трудах само­го 3. Фрейда.
Большая часть работ Фрейда сфокусирована на способах, с помощью которых мы справляемся с неприятными чувствами и эмоци­ями, либо подавляя их, либо используя другие защитные механизмы. Механизмы психологи­ческой защиты включают: рационализацию, сублимацию (посредством которой неприемлемые побуждения могут быть направлены на социально одобряемые цели) и проекцию (например, приписывание агрес­сивных импульсов другому человеку) [8, С.27].
В дальнейшем Анна Фрейд, взяв на вооружение и развивая идеи отца, пришла к следующим заключениям. У людей могут формироваться предпочитаемые защит­ные механизмы или предпочитаемые стили защиты и, да­лее, определенные типы защиты могут быть связаны с теми или иными специфическими формами психопатологии [8, С.57].
Термин «совладание со стрессом», или «копинг», стали использо­вать для описания некоторых механизмов психологической защиты лишь с 1960-х годов и постепенно литература по данной проблематике стала представлять уже более или менее четко очерченную область исследований. Однако до настоящего времени существует неопределенность в отношении точного разграничения по­нятий «совладание со стрессом» и «психологическая защита».
Фрейдовские идеи оказали влияние на некоторые последующие подходы к совладанию со стрессом, нашедшие отражение, например, в работах, выполненных в 1960-70-х годах и посвященных отношению людей к приближающейся и неотвратимой смерти, собственной или смерти других людей [6, С.17]. Эли­забет Кюблер-Росс установила, что люди, оказавшиеся перед реаль­ной угрозой смерти, проходят ряд стадий, которые характеризуются формами совладания, напоминающими работу защитных механизмов. На смену начальной стадии отрицания приходит вторая стадия — ста­дия гнева, обиды, негодования. Вслед за второй наступает третья ста­дия — стадия торга или сделки [6, С.35].
В психологической литературе, посвященной преодоле­нию стресса, подходу с точки зрения стадий уделяется мало внимания. Фактически, многие психологи к психоаналитическим идеям относят­ся резко критически и отвергают любую связь с этим теоретическим подходом, считая его в принципе недоступным проверке строго науч­ными методами (например, Eysenck, 1990). Тем не менее, влияние пси­хоаналитических идей было столь сильным, что отражение таких под­ходов неизбежно ощущается в современных психологических теориях.
В психологии доминировали в основном два главных подхода. Первый из них, так называемый диспозиционный подход, нацелен на поиски ответа на вопрос о том, суще­ствуют ли особые стили преодоления стресса, или диспозиции, позво­ляющие человеку лучше справляться с любыми трудными ситуация­ми. Второй, так называемый ситуационный подход, концентрируется на процессах преодоления стресса и изучении специфических страте­гий, которые могут быть полезными в конкретных ситуациях.
Рассмотрим каждый из этих подходов.
Сторонники диспозиционного подхода сосредоточивают свое внима­ние на устойчивых индивидуальных особенностях преодоления стрес­са. Ключевой для этого подхода вопрос состоит в том, чтобы выявить степень эффективности определенных диспозиционных тенденций, обычно обозначаемых как стили совладания, в плане того, насколько успешно они обеспечивают позитивные результаты, такие как улучшение здоровья и психологическое благополучие.