Эссе по статье "Бытовое поведение как историко - психологическая категория "Лотман Ю.Н.

Введение
Глава 1.
Заключение
Литература

Эссе по статье "Бытовое поведение как историко - психологическая категория "Лотман Ю.Н.

Первое и важнейшее для эпохи качество декабриста – установка на практическое действие. Безвозвратно ушло время идеального искусства, классических поэтов, сентименталистов-наблюдателей, путешественников и мечтателей-романтиков – настала эпоха практических философов, которые готовы сегодня «Енциклопедию написать», а завтра «к Революции приступить».
Вместе с этим декабрист – это «непролетарий». Он, прежде всего, русский дворянин, блестяще воспитанный и образованный, который пытается переделать ту культуру, с которой он теснейшим образом связан.3 В итоге декабрист органично перерабатывает те культурные традиции, из которых он вырос, и совершенно органично создает новый тип социального и культурного поведения.
Размышляя о декабризме, его вкладе в русскую историю, философию и литературу, Лотман делает важное заявление: «декабристы проявили значительную творческую энергию в создании особого типа русского человека, резко отличного по своему поведению от всего, что знала предшествующая история. В этом смысле они выступили как подлинные новаторы».4
Извечная проблема Героя своего времени (противопоставление «много слов – мало дел») решена Лотманом очень интересно: он пишет, что декабрист имел право выбора поведения и мысли, и действовал зачастую против своих современников, будто назло им. Декабрист думает и говорит книжно, то есть правильно. Декабрист отвергает игровую форму поведения - в поступках, в светской болтовне - он намеренно серьезен. Он идеологически целен – каков в тайном обществе, таков и в бытовой жизни. Предан классицистскому «культу поступка», осознает важность бытового жеста, который тоже становится для него носителем философии. При этом не чужд и романтической традиции «свободы и чести», адресующей внимание к человеку и его внутреннему миру.
Специфичен [для своей эпохи] язык декабризма. Лотман пишет: «Сознанию декабриста была свойственна резкая поляризация моральных и политических оценок: любой поступок оказывался в поле "хамства", "подлости", "тиранства" или "либеральности", "просвещения", "героизма". Нейтральных или незначимых поступков не было, возможность их существования не подразумевалась».5 (В данной ситуации уместно вспомнить и большевиков, и эсеров – никто из идеологически поляризованных личностей не мог оставаться в стороне от оценки происходящего в обществе, поэтому данное поведение декабристов почти неудивительно).
Сказанное декабристом вслух правдивое слово – это первый шаг к преобразованию столь несовершенной, требующей кардинального переустройства, окружающей действительности. Иерархия значимых элементов его поведения складывается из последовательности: «жест - поступок - поведенческий текст».
Отсюда возникает вопрос: каково поведение декабриста? Это классический идеал поступка или романтический эталон благородства? Какова связь литературного текста и реальности? Как взаимодействуют между собой автор, литературный герой и реальность? Романтический герой вначале создается в тексте, а затем переносится в реальность и уже там совершает своей Поступок. Именно поэтому реальное поведение декабристов можно объяснить, только вчитываясь в их литературные творения.
Литературное слово декабриста - едва ли не важнее, чем реальный поступок. По крайне мере, они почти равны по значимости. Сделать нечто, выходящее за рамки привычной действительности, шокировать, удивлять – вот лучший способ менять мир! «Виновата» была русская литература, создавшая представление о женском эквиваленте героического поведения гражданина, и моральные нормы декабристского круга, требовавшие прямого перенесения поведения литературных героев в жизнь». Именно поэтому, оказавшись в рамках жестких нелитературных реалий тюрьмы, декабрист был лишен «ориентира» и зачастую действовал как беспомощный ребенок». 6
Любопытно, что, рассмотрев бытовое поведение и некоторые литературные фрагменты творчества декабристов, Лотман затрагивает новую сферу семиозиса – отдых. Казалось бы, зачем? Здесь важен момент «бунтарского поведения», отказа от нормы, которую проповедует общество и официальная идеология. Многие из декабристов были военными, в их культуре был принят отдых в рамках «пира и закулисья». Однако это не было формой простого игрового веселья! Кутеж, вызов. страстность, протест воспринимаются декабристами как социальная воля и вольность, как способность к поступку, как знаковость этого поступка. 7
Сравнение декабриста и масонства, пожалуй, как никогда уместно в тексте Лотмана. Если для масона его деятельность – это работа, то для декабриста – высокое служение, долг и подвиг. Подвиг серьезный и значимый, но, впрочем, не исключающий торжественного праздника и веселой пирушки. Литературный язык и поведенческий код, сформированный «назло пристойности» становится визитной карточкой декабриста, кодом и паролем, позволяющим говорить на одном языке с единомышленниками. «Либералисты» хотели бы превратить всю жизнь в праздник, заговорщики - в "служение".8
Забавно отмечать, что «серьезное поведение» в обществе постепенно сходит в моду общества начала 19 века. Можно ли сказать, что декабристы были модны в своей эпохе? Видимо, нет, ибо пустое копирование – не есть поступок. Вряд ли все модники России могли разделять высокие идеалы революционеров.
Лотман отмечает вошедшую в практику дворян и даже военных «кабинетную научную работу». «Отшельничество декабриста сопровождалось недвусмысленным и открытым выражением презрения к обычному времяпровождению дворянина. Специальный пункт "Зеленой книги" предписывал: "Не расточать попусту время в мнимых удовольствиях большого света, но досуги от исполнения обязанностей посвящать полезным занятиям или беседам людей благомыслящих».9 Французская энциклопедическая философская школа сделала свое дело – теперь каждый уважающий себя русский дворянин должен был всенепременно быть мыслителем, философом, энциклопедистом, патриотом и революционером! Новые идеалы нужно было всенепременно воплотить в жизнь, чем декабристы и занялись.
Один из последних важнейших пунктов эстетики декабризма – дух братства и товарищества. «Если круг «братьев» имел тенденцию сужаться до конспиративного, то на другом полюсе стояли "товарищи" - понятие, легко расширяющееся до «молодежи», «людей просвещенных».
При этом культ братства решает в стиле классической традиции «высокой дружбы ради общего служения Благому делу». «Не менее знаменательно, что родственно-приятельские отношения - клубные, бальные, светские или же полковые, походные знакомства - связывали декабристов не только с друзьями, но и с противниками, причем это противоречие не уничтожало ни тех, ни других связей».10
Обозрев историческое, литературное, бытовое поведение декабристов, Лотман приходит к важному выводу, который мы процитируем полностью:
«Если поэзия декабристов была исторически в значительной мере заслонена творчеством их гениальных современников - Жуковского, Грибоедова и Пушкина, если политические концепции декабристов устарели уже для поколения Белинского и Герцена, то именно в создании совершенно нового для России типа человека вклад их в русскую культуру оказался непреходящим и своим приближением к норме, к идеалу напоминающим вклад Пушкина в русскую поэзию. Весь облик декабриста был неотделим от чувства собственного достоинства. Оно базировалось на исключительно развитом чувстве чести и на вере каждого из участников движения в то, что он - великий человек». 11
Заключение
Бытовой и исторический поступок человек-декабрист рассматривает как значимый для современников и потомков, как главное средство самовыражения своей гражданской позиции, как образ жизни.
Лотман прав: «декабристы строили из бессознательной стихии бытового поведения русского дворянина рубежа XVIII и XIX вв. сознательную систему идеологически значимого бытового поведения, законченного как текст и проникнутого высшим смыслом. Несмотря на то, что нельзя не заметить связи между бытовым поведением декабристов и принципами романтического миросозерцания, следует иметь в виду, что высокая знаковость (картинность, театральность, литературность) каждодневного их поведения не превращалась в ходульность и натянутую декламацию, а напротив - поразительно сочеталась с простотой и искренностью». 12