"Зубатовщина"

ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. Социально-политическая обстановка в конце XIX – начале XX века
1.1. Социально-классовая структура страны
1.2. Формирование классового общества
Глава 2. Русская политическая полиция в конце XIX – начале XX века
2.1. Зубатов С.В., родоначальник «политического социализма»
2.2. Организации рабочих под контролем правительства
ГЛАВА 3. «Последователи» политики Зубатова С.В.
3.1. Гапон Г. А. и его деятельность
3.2. «Кровавое воскресенье»
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

"Зубатовщина"

2.1. Зубатов С.В., родоначальник «политического социализма»
Сергей Васильевич Зубатов, был самой яркой фигурой на политической арене конца XIX - начала XX века. Он был нелюбим многими, и теми, с кем боролся, и теми, ради кого он делал свое не очень почетное дело. Сейчас, все специальные службы мира ведут сыск (будь то уголовный или политический) по его методу42.
С. В. Зубатова называют по-разному: великим провокатором, гением политического сыска, злодеем и реформатором. Он родился в Москве в 1864 году, ровно через два года после отмены крепостного права.
С шестого класса Зубатов оказался участником работы кружка радикальной молодежи. Руководству гимназии это не нравилось, и ему, как и многим его товарищам, из гимназии пришлось уйти. Позже он стал участником революционного кружка, который собирался на квартире его жены А.Н. Михиной.
Распространение радикальных идей в обществе было характерной чертой того времени. Постоянный полицейский контроль за деятельностью кружков не мог не сказаться на внутренней атмосфере и этого кружка.
13 июня 1886 года Сергей Васильевич Зубатов был арестован и тайно доставлен в Московское охранное отделение. Беседу с ним проводил лично начальник московской охранки Бердяев. Результатом беседы стала вербовка. Согласие на сотрудничество с властью Зубатов дал без колебаний43.
Собиравшиеся на вечеринках участники революционного кружка стали предметом, теперь уже профессионального исследования Сергея Васильевича. Зубатов не просто выполнял поручения охранки, он подходил к делу творчески, и не всегда его задачей было выявить и передать палачам того или иного революционера.
У него были свои принципы, и свои подходы к государственному устройству, у него был свой взгляд на развитие общества. Впоследствии, он сформулирует принцип, положенный в основу его жандармской деятельности: «Если нельзя бороться со злом - необходимо его возглавить»44.
С 1886 года начались аресты. Охранка, располагавшая многочисленными материалами о преступной деятельности членов революционных кружков, приступила к массовым зачисткам. По информации Зубатова о преступной деятельности членов кружков было изолировано от общества более чем 200 человек, так или иначе участвовавших в революционном движении и становившихся социально опасными45.
Процесс разгрома антигосударственных структур был обвальным. Такое число провалов, безусловно, не могло не вызвать подозрения внутри самой революционной среды, разоблачение Зубатова было предопределено. Зубатов становится штатным сотрудником Московского охранного отделения. С 1889 по 1896 год, помощник, а с 1889 по 1902-й - начальник московской охранки46.
Как человек, безусловно, талантливый, думающий, знающий не понаслышке проблемы революционного движения изнутри, он становится в буквальном смысле новатором своего дела, а, заняв руководящий пост, получает возможность реализовать накопленные идеи в оперативно-розыскной деятельности.
Став руководителем охранки, он принципиально меняет подходы к политическому сыску, к целям и задачам оперативной деятельности. Эту деятельность он основывает на прогнозе, аналитике, глубоком знании предмета, стремлении упредить и нейтрализовать в нужный момент наступление тяжких последствий.
Зубатов был одним из немногих, кто знал революционное движение и технику розыска. В то время политический розыск в империи был поставлен настолько слабо, что многие чины не были знакомы с самыми элементарными приемами той работы, которую они вели, не говоря уже об отсутствии умения разбираться в программах партий и политических доктринах.
Он первым поставил розыск в империи по западноевропейскому образцу, введя систематическую регистрацию, фотографирование, конспирирование внутренней агентуры и т. п.
Зубатов превосходно знал революционное движение заката народничества, в тонкостях революционного движения более позднего периода он разбирался хуже.
Для контроля за революционными группами Зубатов приказывал арестовывать только их руководящие звенья. Лишь в исключительных случаях, когда, например, замышлялось убийство видного сановника или готовилось покушение на лиц императорской фамилии, жандармы полностью ликвидировали организацию. Такая система борьбы с революционным движением впоследствии была принята всеми охранными отделениями и жандармскими управлениями47.
Зубатов заложил принципиально новые подходы агентурной деятельности, создав так называемый институт внутренней агентуры. Он создал мощную разветвленную сеть своих источников на самых ключевых участках, откуда исходила угроза для государственной и общественной безопасности России в первую очередь террористического характера.
Жизнь Зубатова в охранке была непроста. Консервативная система, которую он с течением времени возглавил, яростно сопротивлялась новшествам в сыскном деле. Многие из сотрудников охранки были необразованны, руководители уже давно пережили свой век, и потому, исполняя приказы и указания молодого и энергичного руководителя, были для них тяжелы.
Достаточно быстро после назначения в октябре 1902 года начальником Особого отдела Департамента полиции Зубатов стал продвигать своих единомышленников и подчиненных по Московскому охранному отделению в столичные полицейские учреждения. Быстро рос архив ведомства. Активно велась регистрация лиц, связанных с революционной деятельностью.
Все это служило серьезным подспорьем при дознании, разработке секретных операций, при составлении учебных пособий для курсов по подготовке жандармских офицеров.
Но нужно отметить, что высоким профессионализмом, знанием техники розыскного дела обладали только верхи жандармской иерархии в столице и Москве. В провинции дела с политическим розыском в начале двадцатого века обстояли значительно хуже.
Основное значение в борьбе с революционным движением С.Зубатов придавал внутренней агентуре. Своим помощникам он внушал буквально благоговейное отношение к агентам в революционном лагере.
Зубатов систематически и целенаправленно вел поиски таких сотрудников. После каждой волны арестов он подолгу беседовал с теми из арестованных, которых, как ему казалось, можно использовать в будущем. Зубатов искренне верил в возможность классового сотрудничества, даже в примирение национальностей под эгидой монархии.
Своим напором, искренностью, самим своим обликом типичного русского интеллигента, ничего общего, не имеющего с обликом жандарма, каким революционеры его себе представляли, Зубатову удалось привлечь к работе многих людей, убедив вчерашних революционеров, что только совместная деятельность с правительством может помочь русскому рабочему классу или евреям добиться осуществления своих прав.
Именно у Зубатова Азеф (один из наиболее известных провокаторов работавших на два лагеря) прошел школу охранной деятельности, именно под его руководством он стал из мелкого агента, одного из тысячи агентов, наводнявших все революционные организации, крупнейшим агентом Российской политической полиции48.
Но именно Азеф показал всю порочность системы Зубатова для охраны русской государственности. Пока он действовал в Москве под контролем Зубатова, он верой и правдой служил охранке, но, работая за границей он стал очень много скрывать.
Назначение Зубатова в Петербург привлекло к перестройке все охранные службы империи по замыслу Зубатова. В августе 1902 года В.Плеве утвердил постановление о создании восьми розыскных пунктов: в Вильне, Екатеринославе, Казани, Киеве, Одессе, Саратове, Тифлисе, Харькове, которые затем были преобразованы в охранные отделения.
В 1908 году существовало 31 губернское охранное отделение и 8 районных, деятельность которых распространялась на территории нескольких губерний49.
Эта система едва начала создаваться, как был уволен в отставку ее творец С. Зубатов. Взлет Зубатова на вершину полицейской карьеры фактически явился ее концом. Вскоре после перевода его в столицу, а точнее в августе 1903 года, Сергей Васильевич Зубатов был отстранен от занимаемой должности, без суда и следствия был отозван в Москву, где попал под гласный надзор полиции, а в октябре был сослан во Владимир. Его заменил на посту начальника особого отдела подполковником Сазоновым, которого в ноябре сменил Н.Макаров.
Осенью 1904 года уже после убийства министра внутренних дел Плеве, о возможности которого Зубатов предупреждал, его вызывали в Санкт-Петербург.
Ему дали пенсию, сняли гласный надзор, но на службу не вернули. В 1905 году, пока Витте оставался у власти, а страсти вокруг зубатовских новаций несколько улеглись, ему предлагали вернуться на службу в Министерство внутренних дел, но после оскорбительного изгнания, он не пожелал вновь надевать мундир надворного советника.
Зубатов затворнически жил во Владимире, много читал, анализировал результаты внедрения своих изобретений, но взглядов не переменил. Переехав в Москву, он некоторое время сотрудничал в крайне реакционной газете «Гражданин». Зубатов С. В. застрелился в 1917 году, после того как узнал, что Николай II отрекся от престола50.
К тому времени было демонтировано многое из того, что осуществил Сергей Васильевич Зубатов, фактически, необходимо было начинать сначала.
Деятельность Зубатова привела к тому, что охранная полиция, отчасти сознательно, отчасти помимо своего желания, превратила своих членов в провокаторов.
Агентам полиции, членам этих организаций нужно было побуждать революционеров к активным выступлениям, дабы иметь материал для своих донесений и тем оправдать получаемые ими за их «работу» денежные средства.
Охранной полиции, со своей стороны, было весьма на руку искусственно вызывать террористические замыслы, так как это давало ей возможность вылавливать из революционной среды, так сказать с поличным, наиболее решительных ее деятелей.
Именно так развилась и пышно расцвела провокация на почве проник­новения агентов сыска в революционное подполье и, обратно, привлече­ния революционеров в ряды охранной полиции, а именно та провокация, которая в результате дала всем известные результаты, когда нельзя было сказать, где кончается охранка и где начинаются революционеры.
2.2. Организации рабочих под контролем правительства
В сущности, идеалом Зубатова являлось осуществление многих вожделений социализма и, следовательно, постепенное изменение социального уклада государства при сохранении старых форм его административного строения. Царь и народ, вот та далеко не новая формула, которую он выдвигал.
Реально деятельность Зубатова в этом отношении выразилась в состав­лении еще в 1897 году охранным отделением канцелярии московского обер-полицмейстера, которым он заведовал, а именно чиновником этого отделения Трутневым, инструкции фабричной инспекции в отношении регулирования условий труда на фабриках и заводах.
Инструкция эта встретила в Московском по фабричным делам присутствии множество возражений, так как предъявляла к работодателям такие требования, которые законом не оправдывались, и была им принята лишь вследствие настояния московского генерал-губернатора, великого князя Сергея Александровича, действовавшего под влиянием московского обер-полицмейстера Д.Ф. Трепова51.
После разгрома народничества и появления социал-демократов Зубатов понял, что назрело изменение методов борьбы с революционным движением. Он читал теоретические работы, включая Маркса, изучал практику революционной борьбы, анализировал.
По его мнению, рабочий класс являлся коллективом такой мощности, каким в качестве боевого средства революционеры не располагали ни во времена декабристов, ни в период хождения в народ, ни в моменты массовых студенческих выступлений.
Количественная величина рабочего класса усугублялась тем обстоятельством, что в его руках обреталась вся техника страны, а он, все более объединяемый самим процессом производства, опирался внизу на крестьянство.
Зубатов предостерегал, что если нарождающийся пролетариат будет «разъярен» социалистической пропагандой и революционной агитацией в направлении уничтожения существующего государственного и общественного строя, он неминуемо окажется серьезнейшей угрозой для существующего порядка вещей.
Зубатов, как ему казалось, нашел блистательное решение, позволяющее отвлечь рабочий класс от желания уничтожить существующий государственный строй.
Его замысел отличался завидной простотой: он предложил вытеснить революционеров из рабочей среды и подменить их правительственными агентами, а борьбу политическую борьбой экономической52.
Зубатов полагал, что для достижения поставленной цели достаточно на средства Департамента полиции создать сеть легальных рабочих организаций, напоминавших западноевропейские профсоюзы и назначить в них своих лидеров, людей, преданных монархическому строю.
Взгляды Зубатова, его идею экономического просвещения рабочих поддержали, поддержали на самом верху. Концепция системы «полицейского социализма» содержала четыре принципа53:
отрицание всех форм и методов насилия, замена революционного движения «эволюционным»;
самодержавная форма правления, «внеклассовая», в области социальных отношений включает в себя «третейское начало, склонное к справедливости»;
противопоставление профессионального движения, не отрицающего капиталистического строя, рабочему движению, исходящему из социалистических начал;
строгое разграничение самодеятельности власти. Самодеятельность ограничивается там, где начинаются права власти. Все должно идти через власть и ею направляться.
Принцип, по которому должны существовать кружки, прост: подменить понятие политической борьбы понятием экономической. Ряд кружков находился не просто под полицейским контролем. В них среди слушателей можно было наблюдать чинов царской охранки в цивильном платье, которые с не меньшим интересом внимали пропагандистам.
Для Зубатова было важно, чтобы эти самые чины не просто исполняли свою работу, а понимали значение нынешних проблем, разбирались в экономике, своими глазами видели не противника, а людей.
Выработка правил, определяющих взаимоотношения рабочих и рабо­тодателей органами полицейского надзора, весьма характерное явление для описываемой эпохи.
Для него важно было создать условия, благоприятные для работы капитала в крупных промышленных предприятиях. Бесправное положение рабочих, их полная зависимость от работодателей, ввиду неразвитости рабочих и их полной неорганизованности в то время вполне отвечали интересам капитала.
Что же касается составляющей прямую задачу государственной полиции борьбы с революционерами и их пропагандой, то, по мысли Зубатова, ее надо было построить на внедрении в ряды рабочего класса убеждения в ложности проповедуемых революционерами идей.
Единственным верным и неизменным защитником народных интересов, по мнению Зубатова, являлся самодержавный царь, имеющий достаточную силу, дабы заставить представителей капитала подчиняться его, направленным к народному благу, решениям54.
Подобная пропаганда казалась Зубатову легко осуществимой, потому, что рабочие многих фабрик, расположенных в Москве, выказали живой интерес к просвещению вообще и к расширению своих познаний в области сложного вопроса о взаимоотношениях различных классов в частности.
С этой целью рабочие обращались даже к некоторым представителям московской профессуры с просьбой прочесть им несколько лекций на указанную тему.
Вот это, в определенном направлении, просвещение рабочего класса Зубатов хотел организовать силами государственной полиции, привлекая к нему идейных работников из самой революционной среды, а именно тех из них, которые радикально изменили свои взгляды и убедились в ложности социалистических теорий55.
В этом отношении поддерживал Зубатова Л.А. Тихомиров, бывший некогда одним из самых видных членов партии «Народной воли» и затем круто изменивший свои взгляды. Тихомиров едва ли не был духовным отцом системы, получившей название «зубатовщины».
В Москве для офицеров жандармского корпуса Зубатов устроил особые курсы, на которых слушателей знакомили со всеми разнообразными теориями социализма и существующими в Западной Европе различными социалистическими партиями, в том числе и с русскими революционными организациями.
Офицеры эти должны были изучить сочинения Маркса, Зомбарта, Каутского, а из русских, Прокоповича, Плеханова и других. Цель состояла, не только в том, чтобы дать возможность чинам корпуса жандармов успешно исполнять свою прямую обязанность полицейского надзора и розыска, но и вооружить их такими сведениями, при помощи которых они могли бы сами сделаться идейными противниками революционного социализма56.
Полученными ими сведениями жандармские офицеры должны были пользоваться для того, чтобы переубеждать привлекаемых ими к дознанию и предварительно, конечно, арестованных членов революционных партий.
Зубатов недостаточно было использовать переубежденных видных членов партийных организаций, остающихся после их освобождения в составе этих организаций в качестве осведомителей о замыслах последних.
Наряду с этим он имел в виду превратить некоторых партийных работников из пролетариата в открытых противников социально-революционных теорий, могущих успешно вести в рабочей среде контрпропаганду57.
Просветительная деятельность смешалась с полицейскими мерами и приняла совершенно специфическую окраску. Так, на устраиваемых охранной полицией в Москве в рабочих кварталах собеседованиях выступали не только противники социализма, но и его адепты, однако последние вслед за тем нередко арестовывались.
Стремление переубедить арестованных партийных работников на практике свелось к стремлению создать кадр преданных правительству революционеров без всякой, однако, уверенности, что преданность вновь обращенных.
Установить степень убежденности людей в чем-либо, а тем более выяснить те внутренние, далеко не всегда ими самими сознаваемые, побуждения, которые содействуют созданию у них тех или иных убеждений, вообще более чем затруднительно.
Когда же изменение высказываемых данными лицами взглядов ведет к улучшению их материальных жизненных условий, полагаться на искренность и серьезность этого изменения было наивно.
Однако именно на этом было построено привлечение к сотрудничеству будто бы переубежденных революционеров. На деле, однако, едва ли кто-либо сомневался в том, что привлекаемые к сотрудничеству революционеры были не что иное, как определенные предатели, действующие из корыстных целей.
Соединение под одной шапкой деятельности полицейской, имеющей целью предупреждение и пресечение преступлений, с деятельностью просветительной, направленной на изменение образа мыслей рабочего пролетариата, силою вещей долж­но было на практике извратить обе эти деятельности.
Надо, однако, признать, что первые шаги Зубатова в направлении изменения образа мыслей рабочей среды оказались внешне, по крайней мере, вполне удачными. Так, 19 февраля 1902 года в памятный день освобождения крестьян, в Москве состоялась грандиозная манифестация рабочих.
В Кремль у памятника императору Александру II собралась огромная, насчитывающая свыше 30 тысяч человек, рабочая толпа, предварительно торжественно прошедшая через всю Москву, и возложила венок у подножия памятника после отслуженной по царю-освободителю панихиды58.
Присутствовали на этой панихиде все высшие власти с московским генерал-губернатором, великим князем Сергеем Александровичем, во главе. Манифестация эта должна была символизировать единение царя с трудящимся народом..
Уже ко времени увольнения Зубатова из Департамента полиции его идеи на практике потерпели поражение. Он недооценил мудрость народа. Рабочие в своих целях использовали организации, созданные и финансируемые правительством.
Со временем экономическая борьба против конкретного хозяина-эксплуататора, заложенная в основу зубатовских организаций, перерастала в политическую борьбу против монархического правления.
Злейшие враги зубатовских организаций, капиталисты, привыкшие видеть в рабочем бессловесный придаток производственного процесса, не желали вступить в сговор с Департаментом полиции и более других содействовали краху зубатовщины.