К. Ясперс: идея "осевого времени" мировой истории

ВВЕДЕНИЕ
1. ПРОБЛЕМА «ОСЕВОГО» ВРЕМЕНИ В КОНЦЕПЦИИ ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ КУЛЬТУР К. ЯСПЕРСА
2. ОСНОВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ «ОСЕВОГО ВРЕМЕНИ»
3. ПРОБЛЕМА ДАТИРОВКИ «ОСЕВОГО» ВРЕМЕНИ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

К. Ясперс: идея “осевого времени” мировой истории

осознание реальности мира, в котором утверждает себя человек.
всеобщее не носит характера догмы, допускаются исключения Западная культура даже в христианстве не была последовательной: великое множество направлений есть тому доказательство.
претензия на исключительную истинность религиозных учений, которая порождает усиление напряженности в западном мире, противостояния, которое порождает движение, поиски.
решительность. Европейская культура не воспринимает полутонов, полурешений, и это тоже толчок для противостояний и поисков.
разнообразие самобытных индивидуальностей. Ни одна из восточных культур не отмечается таким количеством выдающихся лиц. Западную же историю двигают вперед сильные фигуры8.
2. ОСНОВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ «ОСЕВОГО ВРЕМЕНИ»
Как констатировал К. Ясперс, в VIII-II вв. до н. э. в китайской, индийской, персидской цивилизациях, Древнем Израиле и Древней Греции произошла серия революций в сфере идей, которая оказала необратимое воздействие на историю всего человечества. Эта серия революций обозначена К. Ясперсом как «Осевое время». Мыслитель дал яркую характеристику духовной жизни той эпохи, отметив обостренное ощущение надломленности человеческого бытия, ожидание мировой катастрофы, духовное подвижничество, преобразовательный энтузиазм, стремление к духовному братству, единству и взаимопониманию9.
По мнению С. Э. Крапивенского, главной причиной революционных изменений этого времени явилась «радикальная социально-экономическая ломка, происходившая во всех этих регионах и обладавшая в принципе везде единой сущностью – разложением родовой общины и утверждением частнособственнических отношений. Анализ относящихся к этой ломке первоисточников позволяет предполагать, что осознание «от ужаса мира и собственной беспомощности» было осознанием быстро надвинувшейся катастрофы, опрокидывающей все казавшиеся незыблемыми представления об обществе и человеке. Эта ломка сопровождалась принципиальной сменой жизнесмысловых ориентации и моральных ценностей»10.
С. Эйзенштадт, осуществив синтез философских идей Ясперса с веберовским рациональным анализом духовности, предположил, что в ситуации революционного разлома в сознании людей возникло представление о поле напряженности между трансцендентным началом и мирским порядком. Следствием этого представления явилось оформление в коллективном сознании образа возвышенного трансцендентного нравственного или метафизического порядка, находящегося за пределами любой наличной реальности, что кардинально отличалось от характерного для языческих обществ представления о более высоком, сакральном порядке как продолжении обычного, мирского. Земной уровень бытия воспринимался как неполноценный, неправильный, подлежащий, по крайней мере, частичной перестройке в соответствии с новыми метафизическими принципами, или, используя терминологию М. Вебера, принципами спасения, которые бы позволили преодолеть разрыв между трансцендентным и мирским.
Главной темой, стимулирующей творческий поиск, была проблема бессмертия. Путь обретения бессмертия искали все человеческие общества. В языческих обществах, где внемирское представлялось как продолжение мирского, бессмертие трактовалось как преемственность физического бытия и ставилось в прямую зависимость от выполнения индивидом конкретных обязанностей по отношению к своей группе. В обществах, признающих наличие разрыва между трансцендентным и мирским, поиск спасения осуществлялся в атмосфере осознания бренности человеческого существования, экзистенциальной и социальной неустойчивости, произвольности человеческих поступков11. Социально-историческая ситуация стимулировала поиск новых форм самосознания, выводящих человека за пределы повседневных практических нужд.
Важнейшим следствием формирования нового мировоззрения явилось развитие идейных течений и социальных движений, направленных на перестройку земных порядков в соответствии с представлениями о выбранном пути преодоления разрыва между трансцендентным и мирским. Для этого была необходима рациональная формулировка знаний о космическом порядке, условиях человеческого бытия, социальном устройстве. Тайна европейской культуры, по мнению Е. Б. Рашковского, в скрытой внутренней духовной направленности и высоком уровне рационализации ее внешних проявлений. Так совершался переход от мифологического мышления к рациональному и разумному объяснению мира, что привело к формированию особых сфер знания – философии, религии, метафизики, естествознания и т.д.
«Языческий бог – это бог пассивный. Он не действует ни в истории, ни в природе, и все его значение сводится к сохранению мировой гармонии. Бог христианства – нравственная личность, действующая в истории. Нравственная личность предполагает знание ее воли. А это дело, касающееся каждого верующего»12. Возникающие в Осевое время монотеистические религии стимулировали выработку новых форм морали и принципов этики, которые строились в соответствии с представлениями о трансцендентном, основываясь на человеческой логике, допускающей индивидуальный выбор, что активизировало развитие сознания. Прежние преимущественно ситуационные формы моральной рефлексии и накопленная информация сдвигались во вторичные сферы знания.
Развитие и утверждение новых взглядов на мир стало возможным с появлением нового элемента в структуре социальных отношений. Возник новый тип духовной элиты, которая выступила как носитель моделей культурного и социального мироустройства в соответствии со свойственным ей трансцендентным видением мира. Это были древнеиудейские пророки и священники, греческие философы и софисты, конфуцианские мыслители, индусские брахманы, буддийские монахи и исламские улемы. Новая духовная элита заменила языческих жрецов «доосевых» культур. Она вступила в серьезное соперничество с другими общественными группами за роль в создании нового социального и культурного порядка в области материального производства, в идейно-символической сфере, системе социальной коммуникации13.
Процессы переустройства мира охватили практически все сферы человеческой жизнедеятельности. Неполитическая духовная элита претендовала на высшее место в социальной иерархии. Успешная институционализация новых представлений дала возможность грандиозной перестройки как внутреннего облика обществ, так и отношений между ними. Это изменило всю динамику общественного развития, сделало возможной всемирную историю14.
Как подчеркивается в литературе, основным содержанием Осевого времени является чрезвычайно важная проблема противостояния Истории (конкретно-исторической ситуации) и Культуры15.
Главным результатом революционных преобразований Осевого времени явилось изменение человеческого сознания. Попытавшиеся расширить границы индивидуального человеческого существования пророки Осевого времени совершили необычайный духовный прорыв – создали нечто новое в сфере ментальности, что обусловило появление новой культуры, ключевые идеи которой сосредоточились в текстах Осевого времени. В Осевое время сложилась культура, которая задала установку на выработку информации и ее рационализацию, а также создала кодекс этических норм, способствующих выживанию через диалог, коммуникацию.
С. Э. Крапивенский считает, что Осевое время предстает перед нами как социально-философская проблема, чрезвычайно актуальная сегодня в теоретическом, а еще более – в практическом отношении. Заложенные первым Осевым временем духовные основы человечества сегодня явно надломлены. Рациональность и разумность описанной Ясперсом Осевой эпохи не отвечают сложности современного мира16. Человек вновь стоит над пропастью, им овладело субстанциональное беспокойство, душевное смятение, острое ощущение хрупкости, надломленности бытия, предчувствие катастрофы.
3. ПРОБЛЕМА ДАТИРОВКИ «ОСЕВОГО» ВРЕМЕНИ
Концепция «осевого времени», явившаяся своеобразным ответом на критику со стороны теоретиков цивилизационной модели, была сформулирована сторонником теории универсальности человеческой истории К. Ясперсом. Исходя из уверенности в том, что человечество имеет единые истоки и общую цель, он пытается доказать, что, начиная с некоторого исторического момента, раздельное существование человеческих обществ заканчивается. В четырех великих культурах древности (Китай, Индия, Греция, Ближний Восток) происходит «мировоззренческий переворот». «Новое, возникшее в эту эпоху в трех упомянутых культурах, сводится к тому, что человек осознает бытие в целом, самого себя и свои границы. Перед ним открывается ужас мира и собственная беспомощность <…> он ставит радикальные вопросы <…>, ставит перед собой высшие цели, познает абсолютность в глубинах самосознания и в ясности трансцендентного мира»17.
Действительно, страх одинокого человека перед могущественным и чуждым миром является универсальной характеристикой его индивидуального бытия, и страх этот связан с памятью и спецификой человеческого опыта; человек всегда преодолевал этот страх посредством приобщения к чему-либо большому и значимому (об этом справедливо писал еще Э. Фромм)18. Но само по себе это исходное единство страха не гарантирует единство форм его преодоления, которые характеризуют экзистенциальную значимость культуры. А так как страх этот существовал еще в первобытную эпоху и успешно преодолевался тогда в рамках существовавшего мифологического мировоззрения, то применительно к «осевому времени» важно, почему старые формы преодоления страха перестали действовать, иными словами, почему возникла необходимость в рациональном мировоззрении?
Ответ тривиален: мифологическое мышление обеспечивает адекватную вписанность в малоизменчивый мир, который может считаться в рамках восприятия неизменным. Поэтому ускорение социальной и технологической динамики, усложнение социальной структуры общества и его политической организации делает мифологическое мировоззрение неспособным объяснить мир, а потому человек в собственном представлении о себе и мире утрачивает связь с ним, оказывается перед «ужасом мира и собственной беспомощностью». Решением этой проблемы является рационализация мировоззрения. Таким образом, «великие культуры древности» изначально были обречены на мировоззренческий кризис, ибо их активная освоенческая деятельность разрушала основания мифологического мировоззрения, на фундаменте которого они первоначально строились19.
В качестве главного аргумента в пользу единства человеческой истории К. Ясперс выдвигает утверждение о сущностном единстве этих независимых процессов. «По своим истокам эти течения самостоятельны. Наличие реальных заимствований и импульсов исключено». Это утверждение Ясперса кажется очень странным, ведь такие мировоззренческие пертурбации произошли в четырех регионах мира (Ближний Восток, Китай, Индия и Греция) а) одновременно, б) аналогично и в) независимо друг от друга. Нам не остается ничего иного, как доказать, что они не были ни одновременными, ни аналогичными, ни тем более независимыми20.
В Древней Индии, по мнению К. Ясперса, рациональное осмысление человеком мира начинается с Упанишад, что, по меньшей мере, странно, ибо представляется очевидным, что уже Веды являют собой продукт мышления, в котором зарождается рефлексия. Типичное мифологическое мировоззрение не нуждается в священных текстах, возникновение которых – явный признак трагических пертурбаций, которые неизбежно заканчиваются гибелью такого мировоззрения. Поэтому сам факт возникновения Вед свидетельствует о начале рационализации мифологического мировоззрения Древней Индии, а создание древнейшей из Вед относят к 1200 г. до н.э. И это тоже за пределами ясперсовского «осевого времени»21.
В Греции же действительно можно говорить о начале рационализации мировоззрения только со времен Гомера и Гесиода, что соответствует модели К. Ясперса, но эта схема не действует применительно к Ближнему Востоку. И в Древней Месопотамии, и в Древнем Египте рационализация мировоззрения шла на протяжении практически всей истории их развития. Египет за это время пережил несколько религиозных реформ, причем самая интересная связана с попыткой создания монотеистической религии. Речь идет о религиозной реформе Аменхотепа IV (Эхнатона) (1372–1354 г. до н. э.). Уже одно это событие означает, что рамки «осевого времени» должны быть отодвинуты глубоко в даль истории, более чем до XIV в. до н. э.
Если говорить о завершении мировоззренческих изменений, связанных с «осевым временем», то в Китае они действительно начались во II в. до н. э. с воцарением династии Хань (202 г. до н. э. – 220 г. н. э.), когда подошел к концу период идеологической борьбы в государстве, начавшийся после крушения династии Чжоу (249 г. до н. э.). Новая династия взяла в качестве официальной идеологии синтез конфуцианства и легизма, окончательно оформив основы китайского рационального мировоззрения, сохраняющегося до настоящего времени22.
Для Индии завершение рационального переосмысления мировоззрения связывается с I в. н. э., когда заканчивается затяжная борьба индуизма с про- тивостоящими ему неортодоксальными религиозными учениями, прежде все- го – буддизмом. В античном обществе процесс рационального переосмысления мира завершается распространением христианства тоже в I в. н. э.23
Для Ближнего Востока завершение этого процесса практически невоз- можно датировать, так как регион неоднократно претерпевал мощные миро- воззренческие революции, вплоть до возникновения ислама, а в некотором смысле и после этого. Иными словами, в реальности мы имеем дело с временным интервалом в 12 веков, в течение которого реально происходили мировоззренческие перемены, а это почти половина непервобытной человеческой истории – многовато для «периода перелома», каким К. Ясперс изображает свое «осевое время». К. Ясперс сужает рамки «осевого времени», не учитывая тот факт, что произошедший мировоззренческий переворот был непрерывным явлением, отдельные этапы которого не могут произвольно отделяться друг от друга; он же выделяет и относит к «осевому времени» только наиболее яркие проявления, относящиеся к середине процесса, что, на наш взгляд, неправомерно.
В Китае рационализация мировоззрения шла путем медленного перерастания традиционной мифологии в традиционное рациональное мышление, но при этом не сформировалось универсальное представление о человеке. Китайское мировоззрение базировалось и базируется до сих пор на приоритете народа хань, то есть является этноцентрическим. В Китае человек как таковой рассматривается через его этносоциальные характеристики24.
В Индии рационализация мировоззрения прошла через маргинализационный всплеск, когда в пику традиционному брахманизму сформировался рационализированный буддизм, отвергавший некоторые устои индийского общества. Буддизм повсеместно распространился в период правления Ашоки (262–232 гг. до н. э.) из династии Маурья (317–187 гг. до н.э.), достиг своего апогея, став реальной угрозой традиционному индуистскому мировоззрению, что вызвало ответную рационализацию брахманистской традиции, в ходе которой и сформировался современный индуизм, вытеснивший буддизм к I в. н. э. Однако универсальное представление о человеке не сложилось, не существовало даже единого отношения к человеку в индуистской цивилизации, а природа человека детерминировалась кастовой принадлежностью25.
В Греции научно-философская традиция быстро затмила традицию мифологическую, а потому, несмотря на активные рациональные поиски философов, сама мифология претерпевала слабые изменения и вырождалась, что привело христианство в конечном итоге к победе над ней. Греческая философия не смогла выработать целостной религиозной системы; неоплатонизм, самый далекий шаг в этом направлении, явно формировался под влиянием религиозных представлений Ближнего Востока, но в Греции все же возникло универсальное представление о человеке, но сложилось оно в рамках христианства, также имевшего ближневосточное происхождение.
На Ближнем Востоке философия в указанное К. Ясперсом время не появилась вовсе. Рационализация мировоззрения охватила сферу сверхъестественного опыта и привела к формированию целого «букета» новых религиозных систем. Только после распространения ислама возникло представление об универсальности человека и начала развиваться философия26.
Процессы, как мы видим, совершенно разные, общим для них является сам факт того, что они происходили – на этом основании К. Ясперс и делает вывод об их общности. Содержательное различие этих процессов приводит к мысли о том, что мы имеем дело с различными ответами на один и тот же цивилизационный вызов, а потому вопрос о их формальном сходстве должен быть переадресован в сторону раскрытия природы вызова, который привел к разрушению мифологического мировоззрения27.
Мифологическое мировоззрение не соответствовало новому уровню развития организации общества, которая сформировалась в первых государствах с соответствующим им уровнем технологического развития. Поэтому кризис мифологического мировоззрения начинается с момента перехода от догосударственных форм организации общества к государству, от первобытности к цивилизации. Таким образом, создание государства на основе новых для первобытности технологий сделало процессы «осевого времени» неизбежными. Неудивительно, что они происходили только на основе великих культур древности, существовавших в определенных государствах28.
Следы «осевого времени» можно усмотреть даже в «неосевую» эпоху. Мы мало что знаем о доарийской цивилизации Индии и доахейском обществе Греции, но о шанском Китае нам все же кое-что известно. «Противоречия между экстатическим содержанием иньских культов и формальным принципом их организации вызвали острый кризис иньской цивилизации, завершившийся завоеванием царства Шан-Инь племенем Чжоу». Это заключение можно обобщить так: попытка приспособления первобытно-мифологического мировоззрения к новым социальным условиям в рамках великих культур древности была неудачной и привела к мировоззренческому перевороту, который каждая из этих культур пережила по-своему.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Осевое время – термин, введённый немецким философом Карлом Ясперсом для обозначения периода в истории человечества, во время которого на смену мифологическому мировоззрению пришло рациональное, философское, сформировавшее тот тип человека, который существует поныне. Ясперс датирует осевое время 800–200 годами до нашей эры. По его мнению, все учения осевого времени (которые в изменённом виде существуют до сих пор) отличаются рационализмом и стремлением человека к переосмыслению существовавших до этого норм, обычаев и традиций.
Некоторые доосевые цивилизации (Древний Египет, ассиро-вавилонская цивилизация) не смогли приспособиться к изменениям и прекратили своё существование. Последние исследования подтверждают обоснованность выделения периода 800–200 гг. до н. э. в качестве особой эпохи в эволюции мир-системы – в этот период, например, на порядок вырастает уровень мировой урбанизации, грамотности и т. п., а мир-система испытывает фазовый переход в качественно новое состояние.
Рисуя схему мировой истории, К. Ясперс выделяет четыре гетерогенных периода: прометеевская эпоха, эпоха великих культур древности, эпоха духовной основы человеческого бытия (осевое время) и эпоха развития техники. Осевое время было той общей историей, которая предопределяет возможности будущей человеческой коммуникации. В архетипах разных цивилизаций благодаря Осевому времени заложены надежные основания для универсальной коммуникации людей. П
рецедент Осевого времени демонстрирует возможность духовного единения человечества. Но если во времена Прорыва происходило взаимодействие культур по горизонтали, сегодня к этому добавляется и задача взаимодействия по вертикали, то есть речь идет о более сложном и опосредованном виде взаимодействия, сутью которого является историческая преемственность.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ