Этика и мышление Канта и Юма Обсудите мышление играющей роли в этике соответственно Канта и Юма

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. Разум, мышление у И. Канта и Д. Юма.
1.1. Мышление у Д.Юма
1.2..Мышление у И.Канта
ГЛАВА II. Соотношении этики и разума у И. Канта и Д. Юма
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Этика и мышление Канта и Юма
Обсудите мышление играющей роли в этике соответственно Канта и Юма

Мышление Кант понимает иначе, чем Аристотель. Последний еще не осознавал роль мыслящего (у Аристотеля действия философа сливаются с действием Разума - Божества), Кант же, опираясь на декартовскую новоевропейскую традицию личности, уже понял, что именно мыслящий, как он писал, «сам является творцом опыта», «сам вкладывает» в объект необходимы априорные характеристики, «сам связывает знания и характеристики объекта». Одновременно Кант утверждал, что разум человека следует «вечным и неизменным законам» разума8.
Другими словами, разум Кант понимал двояко: как мышление отдельного эмпирического человека и как особую природу, законам которой подчиняется отдельный эмпирический разум, отдельно правильно мыслящий человек.
Можно указать следующую задачу, которую решал Кант, создавая «Критику чистого разума»: охарактеризовать неправильные способы мышления и рассуждения и объяснить, чем они были обусловлены. К подобным способам Кант относит, например, такие, которые приводят к противоречивым высказываниям о Боге, душе, а также бесконечности вселенной (известные кантовские антиномии разума); еще пример - те основополагающие построения Локка, Юма, Лейбница, с которыми Кант был принципиально не согласен.
Методологически важен для Канта принцип соответствия, который, по сути, прямо следует из принятой им установки на системное представление разума. Используя его, Кант устанавливает, например, соответствие отношения «рассудок – разум» с понятиями и правилами мышления: рассудку он ставит в соответствие правила и категории, а разуму - принципы и идеи (концепции).
Другой, не менее значимый методологический принцип, постоянно реализуемый Кантом, - переосмысление и перестройка основных традиционных философских понятий. Этот принцип является естественным следствием установки Канта на построение своей системы как строгой науки9.
В системе Канта переосмысление традиционного понятия часто перерастает в создание принципиально нового понятия. При этом Кант нередко применял открытый (или переоткрытый) им прием, который можно назвать «рефлексивным отображением целого на часть или одной части на другие».
Именно так, например, он создал представление о «синтетическом единстве апперцепции». «В самом деле, - писал Кант - многообразные представления, данные в некотором созерцании, не были бы все вместе моими представлениями, если бы они не принадлежали все вместе одному самосознанию... иными словами, только в силу того, что я могу постичь многообразие представлений в одном сознании, я называю все их моими представлениями; в противном случае я имел бы столь же пестрое разнообразие Я (Seihst), сколько у меня есть сознаваемых мной представлений»10
Здесь идея рассудка, устанавливающего связи, осуществляющего синтез многообразных представлений, отображается (проецируется) Кантом на сознание и Я, которым в связи с этим приписываются единство и само тождественность. Поэтому не удивительно, что «синтетическое единство апперцепции есть высший пункт, с которым следует связывать все применение рассудка, даже всю логику и вслед за ней трансцендентальную
философию: более того, эта способность и есть сам рассудок11»
Канта ведет необходимость осуществить критику традиционного мышления, решить три рассмотренные задачи, вера в Творца и его роль, т.е. роль Разума в мышлении, убежденность Канта, что, с одной стороны ,именно мыслящий порождает реальность, а с другой - что это порождение ограничено опытом.
ГЛАВА II. Соотношение этики и разума у Канта и Юма
Этика И. Канта частично может быть отнесена к трансцендентному подходу, но в меньшей степени, чем этика Гегеля. Нравственный закон у Канта, как идеал, неосуществим в полной мере, трансцендентность его сохраняется. Однако реальное приближение к идеалу возможно, а требование категорического императива выполнимо, в противном случае, оно не имело бы нравственно-практического смысла.
Трансцендентность нравственного закона, «доброй воли самой по себе», или человеческой свободы вообще вытекает из их непознаваемости (здесь абсолютное берется в гносеологическом аспекте), однако практически нравственный закон имманентен человеческой жизни и, в отличие от «звездного неба», он находится внутри нас12.
Присутствие абсолютного начала в сущем не может быть только результатом приложения к нему должного, в виде норм, правил, заповедей и т.д.
Трансцендентное, вступившее в диалог с имманентным, создает почву для непосредственного обнаружения в сущем абсолютно должного и безусловного. Универсальным оно быть не может, только уникальным: конкретный индивид, целостно определяющий себя и свою жизнь в акте экзистенциального выбора, прямо являет морально безусловное в поступке, бытийно соответствующем вести о его предназначении в мире.
И.Кант написал, что не было бы долгом стремиться к определенному действию нашей воли, если бы оно не было возможно и в опыте. Формально выраженный категорический императив Канта универсален, однако содержание он получает в конкретном нравственном опыте индивида, универсализировать который, без потери содержательного плана, очевидно, невозможно.
Абсолютное в индивидуальном виде - содержательный экспликат универсального идеала: возможно осуществление индивидуальной нравственной идеи, но не идеала в его универсальном значении
Здесь когнитивные и ценностные аспекты морали и исследующей ее этики различимы, их совпадение – только задача разума в его практическом применении.
Юм придерживается несколько другой позиции. Рациональное размышление о морально абсолютном оказывается онтологически вторичным13.
Это привело Д. Юма к выводу, что причиной недопустимой подмены сущего должным является ложное приписывание разуму статуса источника нравственности. На самом же деле, моральные решения, считает Юм, проистекают из непосредственных перцепций: чувственно положительных или отрицательных. «Какой-нибудь поступок, какое-нибудь чувство или характер считается добродетельным или порочным, но почему? Потому что рассмотрение его доставляет нам особое удовольствие или неудовольствие»14.
Нравственная перцепция уподобляется эстетической: «Одобрение моральных качеств, несомненно, не имеет своим источником разум, или же сравнение идей, но происходит исключительно от морального вкуса, или от особых чувствований удовольствия или отвращения, возникающих при рассмотрении и созерцании отдельных качеств или характеров»15.3
Разум, по Юму, есть не что иное, как общая упорядоченность аффектов: непосредственно приятных или неприятных. Должное имеет апостериорный характер, чувствование сущего – непосредственная духовная перцепция, не связанная дедуктивным образом с должным.
При этом, абсолютно-безусловная природа такой нравственной перцепции Юмом не отвергается, «поскольку во вселенной никогда не было ни одного народа и ни у одного народа не было ни одного лица, которое было бы совершенно лишено этих чувствований...»16
Автономия воли, по Канту, - единственный принцип морали, предписываемый категорическим императивом. «Автономия воли есть такое свойство воли, благодаря которому она сама для себя закон (независимо от каких бы то ни было свойств предметов веления)»17.
Автономия воли, в свою очередь, проистекает из трансценденции свободы.
У Юма, несовпадение сущего и должного конституируется даже не наличием двух миров (интеллигибельного и чувственно воспринимаемого), а недостатком решимости человека руководствоваться только доброй волей самой по себе.
Задачей человека является определение для себя безусловной цели, которая есть в то же время долг. Так становится возможным диалог долга и цели как безусловная основа воссоединения человека с самим собой подлинным.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Дэвид Юм считал, что источником знания служит образуемый ассоциациями чувственный опыт. Всечеловеческое познание есть ассоциация идей. Единственным источником познания является опыт. Рефлексия же не дает истинного знания, так как в процессе самонаблюдения человек видит лишь комплексы перцепций, последовательно сменяющих друг друга, а не впечатления о субстанции или причинности возникших объектов
Внутри сознания существуют два класса феноменов. К первому классу принадлежат впечатления и идеи, которые, в свою очередь, делятся по субъективным признакам – живости, силе и другим качествам - и информацию о которых сознание получает только через интроспекцию. Ко второму классу принадлежат идеи, или факты сознания, которые зависят от впечатлений (других фактов сознания) и следуют друг за другом по определенным правилам. Это течение обусловлено лишь стереотипами, привычками самого человека, т. е. знание о причинности не рассматривается как изначально данное, а появляется у индивида опытным путем.
Теория познания Канта представляет собой принципиально новый шаг в философии Нового времени. Он ставит себе задачу разрешить противоречия, заложенные в философии Юма.
По своей природе познающий индивид является активным целеполагающим существом. Открытие активности субъекта познания в процессе познания принадлежит Канту, который убедительно показал, что познающий субъект в своей практической деятельности активно взаимодействует с миром через свои органы чувств.
Кант делит познавательные способности человека на чувства и интеллект (мышление), а интеллект, в свою очередь, – на рассудок и разум.
Далее Кант, так же как и Юм, под влиянием различия между первичными и вторичными качествами вещей, стал различать вещи сами по себе, вне чувственного восприятия познающего субъекта, т.е. «вещи в себе» и вещи, какими они являются нам в чувственном восприятии, т.е. явления, или вещи для нас, и на этой основе разделил бытие на мир вещей в себе и мир явлений.
В отличие от Юма, он признал объективное внешнее по отношению к субъекту существование вещей в себе, но объявил их непознаваемыми.
В теории познания обычно концепцию Юма и концепцию Канта приводят в качестве примера агностицизма, т.е. как пример учений, в которых выделяются те области бытия, относительно которых недостижимо познание в статусе знания. Так как Юм оставил открытым вопрос о существовании внешнего мира, а Кант хотя утверждает его существование в статусе вещей в себе, но отрицает их познаваемость в статусе знания, то очевидно, что оценка гносеологических концепций Юма и Канта в терминах агностицизма является вполне корректной.
Таким образом, Д. Юм, как представитель имманентного подхода к абсолютному в морали, пытался преодолеть ложное выведение должного из сущего, дерационализируя моральное суждение, сводя его к чувствам и психологизируя. Сущее здесь «остается без должного».
Однако права «рацио» восстанавливаются в трансцендентальном плане осмысления морали, где из «есть» не следует должное, так как они изначально включены одно в другое, будучи безусловным.