Влияние капитала на формирование гражданского общества

Содержание работы

Введение
Определение гражданского общества
Специфика формирования гражданского общества в России
Роль капитала в формировании гражданского общества в России
Заключение
Список использованных источников

Влияние капитала на формирование гражданского общества

По Марксу, гражданское общество есть буржуазное общество, в немецком языке термины «гражданский» и «буржуазный» идентичны по смыслу. Совокупность материальных жизненных отношений, мир частной собственности, потребности и труда - это синтезированное определение классической философской и политико-экономической мысли.
В начале XX века экономисты про гражданское общество не говорили вообще. Взгляд был примерно следующий: есть вещи, которые хорошо делает рынок, есть вещи, которые рынок сделать не может – так называемые провалы рынка. Эти «провалы рынка» должно закрывать государство. Рынок первичен, и только там, где он не справляется, государство должно сказать своё слово. В течение XX века государство в подавляющем большинстве стран проявило себя в экономической сфере не лучшим образом, ик 70-м годам у экономистов были все основания говорить уже не только о «провалах рынка», но и о «провалах бюрократии». Лучше всех это выразил в 70-е годы нобелевский лауреат Джордж Стиглер. Решая вопрос о соотношении рынка и государства, заметил он, «мы поступили, как тот римский император, который должен был судить состязание двух певцов: услышав первого певца, он немедленно присудил приз второму. Так и мы в XX веке, увидев, что рынок плохо справляется со многими задачами, присудили приз государству. Но государство-то зачастую справляется с этими задачами ещё хуже».
И вот тут-то возникла тема третьего певца. Гражданское общество – это третий певец на конкурсе, и главная тема его – взаимные права; казалось бы, далека от экономики. Однако оказалось, что у неё есть экономический смысл, и очень большой. Как говорил другой нобелевский лауреат, Рональд Коуз, права – это ключ к решению проблемы внешних эффектов. Те же провалы рынка, те же экологические загрязнения, всё то, что рыночная, контрактная система в себя не вмещает, а действующая политическая система не видит и не переваривает, превращается во внешние эффекты, положительные или отрицательные. И чтобы решить проблему внешнего эффекта, нужно установить право.
Коуз приводит очень простой пример: фабрика дымит и мешает дышать местной общине. Что делать в этих условиях? Первый порыв – запретить фабрике дымить. Но тогда мы наносим фабрике ущерб. Мы лишаем прав и тех людей, которые там работают, и тех, которые вкладывали в неё деньги. Поэтому здесь, фактически, стоит вопрос о том, кому же всё-таки принадлежит право: фабрике; право дымить или населению; право дышать. Коуз утверждает, что, вообще-то, несущественно, за кем именно вы закрепите право. Важно его закрепить, потому что дальше произойдёт самое важное: если вы закрепили за фабрикой право дымить, а значит, работать, получать доходы, то местное сообщество будет платить фабрике за установку очистных сооружений и договариваться с ней о чём-то. Если вы местному сообществу предоставите абсолютное право дышать свежим воздухом, значит, платить будут владельцы фабрики. При этом есть тысяча всяких вариантов: например, сделать членов местного сообщества акционерами фабрики: они будут кашлять, но зато получать доходы. Так вот, вопрос о том, какие права надо устанавливать и как этими правами обмениваться; это вопрос компетенции гражданского общества. Собственно, само обилие вариантов решения; это и есть предмет деятельности в той сфере, где нет монополии власти, где есть разные группы интересов, где есть разные субъекты, способные свои права присваивать, отчуждать, обменивать, реализовывать и так далее.
В конце 80-х годов мощное экологическое движение в СССР добилось закрытия белково-витаминных комбинатов, остановки некоторых атомных станций. Через 10 лет произошёл откат, потому что лекарства приходится дорого закупать за границей, или не хватает энергии, или, что ещё хуже, нет рабочих мест. Это типичный коузовский случай: права оказались несбалансированны.
Получается, что у гражданского общества, вроде бы, есть своя песня, своя роль, своя функция: нужно находить, выявлять и даже не выдвигать, а вдвигать в повестку дня внешние эффекты, не улавливаемые политической или рыночной системой. Это совсем не лоббирование. Это то, что в английском языке называется advocacy; продвижение интересов, которые оказались за пределами системы. И нужно добиваться соглашения различных групп, которые могли бы быть заинтересованы в решении этих вопросов, в устранении отрицательных или достижении положительных внешних эффектов.
Джеймс Бьюкенен и Гордон Таллок ещё в 70-е годы утверждали, что единственный способ интернализировать внешние эффекты, т.е. вовлечь их в нормальный гражданский и деловой оборот без дополнительных издержек, - это консенсус и многостороннее согласие. Если же этим займётся государство, оно прибегнет к принуждению, что всегда приводит к издержкам. Существование же гражданского общества позволяет на основании многостороннего соглашения урегулировать многие важные экономические вопросы жизнедеятельности.
Заключение