Вход

Пьеса "Взрослая дочь молодого человека" В. Славкина. Особенности театральной интерпретации конфликта поколений.

Рекомендуемая категория для самостоятельной подготовки:
Курсовая работа*
Код 342029
Дата создания 07 июля 2013
Страниц 35
Мы сможем обработать ваш заказ (!) 29 марта в 12:00 [мск]
Файлы будут доступны для скачивания только после обработки заказа.
1 310руб.
КУПИТЬ

Содержание

Содержание




Введение
Глава 1. О пьесе В.И. Славкина «Взрослая дочь молодого человека»
Глава 2. Спектакль А. Васильева «Взрослая дочь молодого человека»
Заключение
Список литературы

Введение

Пьеса "Взрослая дочь молодого человека" В. Славкина. Особенности театральной интерпретации конфликта поколений.

Фрагмент работы для ознакомления

Бэмс мучается вот уже двадцать лет по причине того, что ему не удаётся «поставить своё прошлое на полку». Бывший «первый стиляга, король джаза», хриповатым голосом поющий знаменитую песню Луи Армстронга, с глубокой болью и обидой вспоминает о том, как они, «поколение Политехнического», в своё время не были поняты ни институтским начальством, ни комсомольскими вожаками и как неадекватно дорого им обошлись невинные выходки и увлечения.
С горечью Бэмс восклицает, что для «преследователей» стиляг понадобилось двадцать лет, чтобы понять, что «кока-кола – это просто лимонад, и ничего больше. А тогда нам вжарили и за кока-колу, и за джаз, и за узкие брюки. Потому что тогда-то было точно известно – если это всё нам нравится, значит, мы плесень! Гниль! Не наши! Двадцать лет... Жизнь...» [12, с. 136].
Здесь и горечь, и сожаление о прошедшем, однако мы можем сказать, что для Бэмса прошлое – это его настоящая жизнь, поскольку он на данный момент только и живёт собственным прошлым. И каждое воспоминание, каждая нанесённая обида до сих пор отзывается в его сердце болью.
Получается огромное противоречие: Бэмс – первый стиляга факультета и Бэмс – ничем в общем-то не примечательный человек средних лет, работающий на заурядной должности. Прокоп, институтский товарищ Бэмса даёт нам изумительный по своей яркости портрет первого Бэмса: «Наш Бэмсик – первый стиляга факультета, король джаза, покоритель женских сердец. «Джонни, парень из Чикаго!» А как ходил, как ходил! Небрежно! На голове кок... Галстук с драконами до полу болтается... пиджак, плечи на вате – во!» С неподдельным восторгом описывает Прокоп и узкие брюки Бэмса, которые тот (по его словам) с мылом натягивал, и полуботинки на каучуковой подошве «вот такенной толщины» [12, с. 120].
Юношеские притязания и устремления стиляги Бэмса пришли противоречие с реальной жизнью. Стиляжья молодость – это в общем-то театр, бесконечный маскарад, шанс выделиться и показать, что «ты не такой, как все». Однако молодость проходит, и оказывается, что оставаться стилягой уже и неактуально, и немодно. Тем не менее, по-прежнему Бэмс сооружает из остатков волос стиляжий кок, слушает «Чучу». Просто потому, что ему так легче пережить собственные жизненные неудачи. Застряв в прошлом, Бэмс так и не повзрослел, время стиляг прошло, а ему кажется, что вот-вот зазвучит музыка, и он пустится в пляс и покорит всех модным «прикидом».
Бэмс переживает типичный для героя поствампиловской драматургии конфликт «со своей собственной молодостью» (термин критика Ю. Смелкова). Герой также страдает от «самоедства», внутреннего сильнейшего разлада. Соответственно, В.И. Славкин представляет нам в лице Бэмса типичного героя «новой волны» русской драматургии [12, с. 82].
Своей дочери Элле Бэмс признаётся в самоедстве: «Я сам себя ем. А знаешь за что? За то, что ты меня не ешь, что мать меня не ест, за то, что не едят меня ни работа, ни развлечения, ни природа... И сам я вегетарианец... А как красиво начиналось!..» [12, с. 157].
Мучительный самоанализ, комплекс вины перед собой и близкими на свою «несостоятельность» - по утверждению М.И. Громовой, «лучшее, что есть в этих «вибрирующих» героях». Стыд и совесть не покинули их души. Вызывает сочувствие и их желание что-то исправить, наверстать упущенное. Однако почти во всех случаях метания от одиночества, непонятости, утраченных иллюзий вследствие обстоятельств, не зависящих от героев, приводят их к иллюзиям новым, «выстроенным собственными руками», к играм в дом, в семью, якобы счастье и т.д. [6, с. 82].
В семье Бэмса происходит примерно то же самое: когда-то, в великолепном и наполненном блеском прошлом Бэмс покорил первую красавицу Люську, на зависть многим. Тем не менее, мучительная ревность к Ивченко, идейному сопернику, мучает Бэмса на протяжении вот уже двадцати лет. И на встрече с Прокопом и Ивченко эта ревность даёт о себе знать, с новой силой поднимаясь и отравляя душу бывшего стиляги. Бэмсу кажется, что Люся так и не принадлежит ему полностью, что он делит собственную жену с другим. И это ощущение соединяется с комплексом вины. Как результат – человек средних лет, мучительно переживающий собственные неудачи. Бэмс одинок, он не находит взаимопонимания ни с женой, ни с дочерью, во многом потому, что герой «заигрался» в стилягу, потерял ощущение реальной жизни.
По сути, В.И. Славкин представляет интерпретацию психологического феномена, характерного как для драматургии А. Вампилова, так и для поствампиловской драматургии, это психологический феномен, «когда трудно разобраться, где жизнь, а где игра в неё, где герой сам, «настоящий», а где «играет роль» [6, с. 83].
Поствампиловская драматургия исследует многие варианты душевного дискомфорта героев, чаще – интеллигентов, как следствия «нравственной атмосферы застойного времени, в которой были все условия для процветания конформизма, «двойной жизненной морали», когда духовный потенциал человека стал обесцениваться, а талант и образованность не всегда оказывались востребованными». М.И. Громова справедливо отмечает нестойкость таких героев перед прагматичностью и цинизмом людей: «Но трудно понять, почему так легко отступают эти люди перед цинизмом, хамством, трезвой житейской логикой; почему этих «увядших» романтиков пытаются «реанимировать», растолкать их же антиподы – прагматики» [6, с. 83].
В пьесе «Взрослая дочь молодого человека» прослеживается конфликт между Ивченко и Бэмсом. Они антиподы, у них различные жизненные позиции и устремления. Причём, соперничество этих героев зародилось давно – в бурной «стиляжьей» молодости Бэмса. Тогда Ивченко в качестве комсомольского деятеля порицал стиляг, а теперь он же хочет исключить из института дочь Бэмса – Эллу. Иными словами, конфликт отцов плавно перетекает в конфликт с участием детей.
Ивченко представляет собой целеустремлённого человека, чувствующего ход времени, ловко подстраивающегося под изменяющиеся обстоятельства жизни. Ранее, по словам Бэмса, Ивченко «с тлетворным влиянием боролся, а теперь взятки пластинками берёт... Джин с тоником хлещет, кока-колу на запивочку...» [12, с. 136]. В этом весь Ивченко: если раньше было выгодно «бороться с тлетворным влиянием», он боролся, а теперь выгодно налаживать связи с заграницей и всячески демонстрировать свой космополитизм и респектабельность – и Ивченко это делает. Данного героя можно сравнить с хамелеоном, настолько он просто и естественно он изменяется в зависимости от ситуации.
Бэмс – более цельная натура, у него нет гибкости и лёгкого отношения к жизни, присущего Ивченко. Соответственно, конфликт между этими героями неизбежен, он коренится достаточно глубоко, и виноваты в нём не столько прошлые обиды, сколько внутреннее несоответствие героев: романтик и мечтатель, застрявший в прошлом Бэмс и прагматичный, внешне состоявшийся и преуспевающий Ивченко. Для Бэмса Ивченко – соперник, циник, поскольку Бэмс не понимает, как можно с такой лёгкостью перестраиваться, а для Ивченко Бэмс является закоренелым неудачником, поскольку к понятию «успех» он подходит со своими, типично прагматичными мерками. Ивченко говорит Бэмсу следующие слова, которые очень точно отражают отношение его к бывшему стиляге: «Неудачник. Ты просто старый, занюханный неудачник. А что тебе мешало не стать неудачником? Ведь я помню, ты был полон азарта, нас поучал, всё знал про будущее, про жизнь, про искусство... Вот к нам пришло оно, это будущее. А где твой азарт? Весь в «Чучу» ушёл? Сто лет прошло. А ты всё на стенку лезешь» [12, с. 136].
Конфликт между бывшим комсомольским лидером Ивченко и бывшим стилягой Бэмсом также по сути является конфликтом поколений. Через годы Бэмс пронёс обиду на Ивченко, он так и не простил его. И сейчас, когда Бэмсу приходится влачить существование простого инженера, Ивченко преуспевает, что ещё более усиливает антагонизм.
Тем не менее, Ивченко и Бэмс могут многое рассказать друг другу, многое дать. Вместе они рассуждают о жизни, и присутствие антипода лишь усиливает рефлексию героев, заставляет их мыслить более цельно, самокритично.
Ивченко говорит в общем-то правильные и, как это ни странно, отвечающие внутреннему настрою Бэмса, необходимые для него здесь и сейчас слова: «Что ты от меня хочешь? Чтобы я говорил то, что раньше? Я изменился! Чего тут плохого? Жзнь меняется, мы меняемся – так и идёт... Туда, в будущее... Ты что думаешь, что мы там такие, как сейчас, будем? Ещё тысячу раз переменимся!» [12, с. 168].
Почти в самом финале пьесы герои приходят к пониманию того, что прошлое необходимо отпустить, однако чтобы примириться с ним, нужно видимо заново пережить лучшие моменты бурной молодости. Прокоп по-дружески советует Бэмсу: «Бэмс, поставь своё прошлое на полку. Я своё прошлое поставил на полку... Как первый том моей жизни. Оно там стоит, а я на него любуюсь» [12, с. 167].
Всех героев пьесы в конце объединяет общее желание – пойти в кинотеатр «Орион», с которым связаны их лучшие воспоминания. Так, герои пьесы оказываются в одном «поезде», который, по словам Бэмса, «в Чаттанугу-чучу-то и причухал» [12, с. 172]. Конфликт оказывается исчерпанным, потому что герои понимают - их объединяют воспоминания о лучших годах, о молодости, а не груз прошлых обид. Судьба соединила их однажды, и вот уже двадцать лет сохраняется между ними тесная связь.
Примечательно то, что, когда герои говорят о своей прошедшей молодости, то довольно часто употребляют местоимение «мы», и это не случайно, и говорит о глубокой духовной связи между героями, потому что, если присмотреться, в них очень много общего: все испытывают ностальгию по прошлому, страдают от одиночества и непонятности, испытывают боль оттого, что жизнь не удалась такой, какой виделась казалось бы ещё совсем недавно, – двадцать лет назад.
Одним из основных конфликтов пьесы «Взрослая дочь молодого человека» является конфликт отцов и детей, старого поколения и нового. Действительно, отношения между Бэмсом и его дочерью Эллой кажутся очень сложными. Эллу в первый раз мы встречаем, когда она, бросив охапку цветов, кричит: «Я вас всех ненавижу!». Эта ненависть кажущаяся, это крик молодой души, непонятой и одинокой. Бэмс вспоминает прошлое, проживает на собственной кухне заново свою молодость стиляги, Люся занимается своими делами, также испытывая ностальгию по ушедшим временам, когда она была «певичкой из «Ориона». А Элла одна, она незаметно для собственных родителей повзрослела, однако душа её по-прежнему по-детски уязвима и открыта.
Конфликт отцов и детей, ставший основой пьесы, заключается в простом противоречии: взрослая дочь оказывается непонятой своим родителями, оставшимися по сути «подростками» - стилягами и не желающими взрослеть. Что могут подсказать и посоветовать Элле Бэмс и Люська, которые и со своей жизнью разобраться не в силах? Пожалуй, что и ничего, кроме нежности, любви и внимания. Однако и внимания со стороны родителей Элла лишена: до момента конфликта Бэмс и Люся даже и не знают, что у их дочери есть друг Игорь, что у неё проблемы в институте. И, самое главное, родители не понимают, насколько сильно Элла нуждается в поддержке взрослых людей.
Элла становится своего рода «заложницей» образа своего «заигравшегося» отца. Она себя иначе и не воспринимает, как «Эллу – дочь стиляги». Кстати, при первой встрече с сыном Прокопа Толей Элла так и представляется гостю. Это доказывает глубокое духовное родство между дочерью и отцом, их взаимосвязь. Элла чувствует, насколько отец – Бэмс ей близок, просто им необходимо найти общие точки соприкосновения. Ведь Элла могла бы назваться Эллой – дочерью «певички из «Ориона», однако отец в её душе занимает почётное первое место. Элла гордится своим «вечно молодым» отцом-стилягой Бэмсом, поскольку чуткой душой чувствует цельность его натуры.
И именно оттого, что Элла так горячо любит Бэмса, ей мучительно больно оттого, что нет между ними такого взаимопонимания. С некоторой завистью она спрашивает Толю: «У тебя с отцом такие отношения?.. Он тебе рассказывает, ты слушаешь...» [12, с. 146]. Ей бы тоже хотелось, чтобы Бэмс рассказал о своей бурной молодости, поделился с ней своими надеждами и разочарованиями.
Внешняя грубость Эллы кажется напускной, в её речи очень много грубых слов: «Маразм... бред... бал уродов». Однако за внешней грубостью скрывается душевная тонкость. За Эллу говорят её поступки, она беспокоится за отца и ласково называет его Бэмс, а называет так, чтобы сделать отцу приятное, ведь ему нравится, когда его именно так называют.
Постепенно они приходят к пониманию, к осознанию своей духовной близости. Между Бэмсом и Эллой начинается игра, своего рода «знакомство». Действительно, отец и дочь как бы заново узнают друг друга.
И, что самое главное, инициатором сближения становится Элла. Словно почувствовав, что отец сейчас снова погрузится в ностальгию о прошлом, она старается его заставить почувствовать ритм настоящей жизни. Вместе с тем, Элла добивается и того, к чему стремилась, как видимо, долгое время, - узнать об отце больше – как он жил, как танцевал, что чувствовал. Таким образом, сцена из второго действия становится своего рода «моментом истины» в конфликте дочери и отца, моментом сближения: «Ты смотри, я не знала, что у меня такой молодой отец – он у меня танцует и поёт. Ну что, познакомимся?» [12, с. 158].
Кульминацией сцены становится момент, когда Бэмс и Элла начинают вместе танцевать «Чучу».
Важно отметить, что в пьесе «Взрослая дочь молодого человека» утверждается мысль о неизбежности конфликта поколений. Он вечен и его появление не зависит от социального статуса, материального положения и внешних обстоятельств и условностей. Данный конфликт является чем-то вполне естественным, наиболее точно суть его отражена в монологе Бэмса: «Когда мне было столько лет, сколько вам, я смотрел на себя в зеркало и завидовал своим будущим детям – это вам. Вот, думал я, им повезло, они сразу получат современного, понимающего, нескучного отца. Это меня... И вот прошло время, я купил зеркало, и теперь вы смотрите на себя в моё зеркало и думаете: «Вот бы нам родителей таких, как мы, современных, понимающих, нескучных... а тут старые индюки...» [12, с. 159].
Таким образом, конфликт неизбежен, поскольку оставаться вечно молодым нельзя, время идёт, меняются нравы, и мы меняемся вместе с ходом времени, а значит те, кто родится после нас, будут иметь иные взгляды на жизнь, которые мы, возможно, в силу того, что принадлежим к другой эпохе, понять не сможем.
Каков же выход из конфликта, как его можно, если не избежать, то хотя бы сгладить? В.И. Славкин даёт ответ на этот важнейший вопрос в пьесе «Взрослая дочь молодого человека». Смысл его заложен в словах стиляги Бэмса: «Давайте же выпьем за то, что мы такие, какие мы есть, и вы такие, какие вы есть, за то, чтобы мы не желали себе других детей, а вы не жалели, что у вас такие родители!» [12, с. 160].
Получается, что выход из конфликта одновременно и сложен, и прост: родителям и детям необходимо принимать друг друга такими, какие они есть. Однако путь к «принятию» лежит через понимание и доброжелательность, открытость и искренность, готовность прощать чужие ошибки.
Финал пьесы достаточно оптимистичен, поскольку «отцы» и «дети» сделали шаг навстречу друг другу, однако это лишь первый шаг на пути к истинному взаимопониманию. Прокоп и Толя договорились о поступлении в институт, отец (Прокоп) услышал сына, смог понять его, не стал настаивать на своём. А Элла и Бэмс наконец-то нашли общий язык, потому что Бэмс в первый раз в жизни смог по душам поговорить с дочерью. Интересно и то, что после сближения с дочерью Бэмсу стало легче, он говорит: «Я никогда об этом никому не говорил. И знаешь, как мне было тяжело. Сейчас легче. Сказал – и легче» [12, с. 161].
Элла также понимает, что собственного отца за столько лет она так и не узнала, однако понимание – первый шаг на пути к преодолению барьера между родителями и детьми. Важно заметить, Элла осознаёт, что многое зависит и от неё: «А я хочу выпить знаете за что?.. Вернее, за кого? Никогда не догадаетесь! За мою тёзку – за Эллу большую, за Эллу Фицджеральд... у нас есть общее, кроме, конечно, имени, - мы друзья нашего Бэмса. Она, конечно, ему ближе, чем я, она его старый друг, она поёт ему всю жизнь, но я буду учиться…» [12, с. 162].
В финале пьесы у Эллы также вступает новый этап взаимоотношений с матерью. Она словно «настраивается на волну» Люськи, разговаривая с матерью на равных: «Не комплексуй, Люська! У нас с тобой нормальные морды». Люся поначалу стремится установить дистанцию, однако её попытки неудачны, поскольку Элла осознала простую истину – нет никаких поколений, есть мать и дочь: «Все вы смелые... Ваше поколение...» Какое я тебе, к чёрту, поколение? Я тебе дочь, а ты мне мать. Вот стоим разговариваем... При чём тут поколения?..» [12, с. 165].
Наконец, важно рассказать о художественных особенностях пьесы «Взрослая дочь молодого человека». Как уже указывалось ранее, большую роль в драматургии «новой волны» играют художественные средства изображения. Быт, властность быта, подчеркнутость быта, быт, принявший гигантские размеры – первое, что бросается в глаза при знакомстве с драматургией «новой волны». Герои пьес как бы проходят своеобразную проверку Бытом. Авторы не скупятся на подробное описание различных бытовых мелочей, большинство диалогов крутится вокруг решения бытовых проблем, предметы быта становятся образами-символами. Р. Доктор справедливо приходит к выводу о том, что в этих пьесах «быт сконцентрирован, сгущен так, что, кажется, исключает существование всякой иной реальности. Это в некотором роде абсолютный «бытийственный быт», вбирающий все возможные проявления человека, все отношения между людьми». В пьесе В. Славкина «Взрослая дочь молодого человека» также очень много таких обращений к бытовым мелочам. Например: «Слушай, Люська, а этот порошок, «Тайд» этот, он хорошо стирает?.. У нас, знаешь, со стиральным порошком в Челябинске не очень»; «Он вот, слышишь, насверлил дырок, полки собрался делать, потом бросил... Дырки целый год сверкают» [12, с. 122].
Продолжая традиции А. П. Чехова, драматурги «новой волны» расширяют сценическое пространство. В их пьесах множество внесценических персонажей, чувствуется присутствие Истории и ее влияние на день сегодняшний. Таким образом сценическое пространство расширяется до пределов всеобъемлющей картины жизни. Это напрямую относится к пьесе «Взрослая дочь молодого человека».
Наконец, важно отметить речевые особенности. Пьеса буквально насыщена разговорной лексикой, подчас грубой, здесь очень много сленга и в целом сниженной лексики: «утюг», «все просто так и подохли», «чувак», «чёрт с ним со всем», «скандеж» и т.п.
Важно заметить, что язык пьес современных авторов вызывал много споров среди литературных критиков. Поствампиловцев обвиняли в излишней «сленговости», ненормативности речи, в том, что они «пошли на поводу у улицы». Показать героя через его речь, рассказать о нем, продемонстрировать взаимоотношения персонажей – яркая способность драматургов «новой волны». Язык, на котором говорят герои, является самым адекватным характерам, типам, изображенным в пьесах.
Глава 2. Спектакль А. Васильева «Взрослая дочь молодого человека»
Спектакль Анатолия Васильева стал вторым спектаклем 70-х годов в творческой биографии режиссёра (пьеса В.И. Славкина была поставлена после «Вассы Железновой»). Можно отметить, что данный спектакль предъявил «сходные театральные идеи, но на более доступном материале». Как справедливо отмечает А. Смелянский, «пьеса Виктора Славкина рассказывала о судьбе поколения, к которому у Васильева был свой счёт. Та же самая диагональ стены перерезала пространство советской типовой квартиры. «Всесильный бог деталей» правил и здесь: на кухне готовили салат, резали картошку и яйца, а завороженный зал следил за этим священнодействием. Соседка сбоку огорченно вздохнула: майонез забыли...» [14, с. 266].
Ознакомимся с первым составом исполнителей:
Альберт Филозов — Бэмс
Юрий Гребенщиков — Прокоп
Эммануил Виторган — Ивченко
Лидия Савченко — Люся
Татьяна Майст - Элла

Список литературы

Список литературы


1.Березкин В. Сценография второй половины 70-х годов // Вопросы театра. 1981. - М., 1981.
2.Богданова П.Б. Театр Анатолия Васильева в 1970-1980-е годы: метод и эстетика: автореф. дисс. – СПб., 2009.
3.Богданова П.Б. Анатолий Васильев: на пути к методу./П.Б. Богданова//Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. - СПб., 2008. - № 34(74), ч.1: (Общественные и гуманитарные науки). - С. 59-63.
4.Богданова П.Б. Логика перемен. Анатолий Васильев: между прошлым и будущим. - М., 2007.
5.Васильев А. Новая драма, новый герой./А. Васильев//Лит. обозрение. № 1, 1981.
6.Громова М.И. Русская драматургия конца XX – начала XXI века. – М., 2006.
7.Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. - М., 1996.
8.КанунниковаИ.А. Русская драматургия XX века. – М., 2003.
9.Любимов Б. Что может статистика?/Б. Любимов//Театр. 1984.
10.Малюга Л.П. К проблеме изучения поствампиловской драматургии в вузе./Электронный ресурс// http://interlibrary.narod.ru/
11.Малюга Л.П. Поствампиловская драматургия 70-80-х годов: автореф. дисс. кандидата филологических наук. – М., 1996.
12.Славкин В.И. Взрослая дочь молодого человека: Пьесы. – М., 1990.
13.Славкин В.И. Памятник неизвестному стиляге. – М., 1998.
14.Смелянский А.М. Предлагаемые обстоятельства. Из жизни русского театра второй половины XX века. – М., 1999.
15.Чудаков А.П. Поэтика Чехова. - М., 1971.
16.Энциклопедия «Википедия»// http://ru.wikipedia.org/
Очень похожие работы
Пожалуйста, внимательно изучайте содержание и фрагменты работы. Деньги за приобретённые готовые работы по причине несоответствия данной работы вашим требованиям или её уникальности не возвращаются.
* Категория работы носит оценочный характер в соответствии с качественными и количественными параметрами предоставляемого материала. Данный материал ни целиком, ни любая из его частей не является готовым научным трудом, выпускной квалификационной работой, научным докладом или иной работой, предусмотренной государственной системой научной аттестации или необходимой для прохождения промежуточной или итоговой аттестации. Данный материал представляет собой субъективный результат обработки, структурирования и форматирования собранной его автором информации и предназначен, прежде всего, для использования в качестве источника для самостоятельной подготовки работы указанной тематики.
bmt: 0.00478
© Рефератбанк, 2002 - 2024