"Королевство кривых зеркал" (Локальные войны в отражении отечественных и зарубежных СМИ)

СОДЕРЖАНИЕ


Введение
Глава 1. Современная военно-политическая журналистика и ее особенности
1.1. Определение военно-политической журналистики: жанровые и языковые особенности
1.2. Специфика военно-политической журналистики на современном этапе
1.3. Творчество журналистов, работающих в военно-политической тематике
Выводы по главе 1
Глава 2. Освещение локальных конфликтов в современной военно-политической журналистике
3.1. Освещение конфликта в Южной Осетии в российской и грузинской прессе
3.1.1. Описание содержания конфликта
3.1.2. Освещение конфликта грузинскими СМИ
3.1.3. Освещение конфликта российскими СМИ
3.1.4. Вывод
3.2. Освещение вооруженного конфликта в Ливии в российской и американской прессе
3.2.1. Описание содержания конфликта
3.2.2. Освещение конфликта ключевыми международными телеканалами
Выводы по главе 2
Заключение
Список использованной литературы
Приложение
Приложение 1. Тематическая характеристика материалов газеты «The Georgian Times» по конфликту в Южной Осетии в 2008 году за период 25 июля – 25 августа 2008 года
Приложение 2. Тематическая характеристика материалов газеты «Коммерсант» по конфликту в Южной Осетии в 2008 году за период 25 июля – 25 августа 2008 года

"Королевство кривых зеркал" (Локальные войны в отражении отечественных и зарубежных СМИ)

В рамках языка военно-политической журналистики можно выделить несколько блоков лексики, которая имеет специфический потенциал воздействия на аудиторию (а значит, и выражает мнение журналиста): слова-идиологемы, отражающие политическую идеологию, стоящую за материалом и принимаемую журналистом или его собеседником; референтные знаки, позволяющие ориентироваться в обзоре ситуации; политические аффективы, придающие высказыванию эмоциальность определенной направленности; инвективы-ярлыки, ориентирующие читателя в идеологическом поле, предлагаемом автором.
Эти виды лексики являются маркированными, т.е. одно употребление того или иного слова из данного ряда отражает мнение журналиста или собеседника. Очевидно, что в состоянии военно-политического конфликта, эмоционального напряжения такие группы лексики могут использоваться довольно часто и стать хорошим индикатором состояния и мнения противоборствующих сторон.
1.2. Специфика военно-политической журналистики на современном этапе
Современное состояние и направление журналистики определяют кризисные факторы. СМИ позволяют донести трагедию одного человека, группы или народа до каждого индивида планеты – таким образом, трагедия становится всеобщей. С одной стороны, люди учатся сопереживать и поддерживать друг друга, но с другой стороны, обилие происходящих событий негативного характера отрицательно сказывается на всех – и пострадавших, и сочувствующих.
Н.Е. Слукина указывает: «Экстремизм в различных его проявлениях, в силу масштабности действия и трагичности последствий для большого количества людей, существенно повлиял на реальность и ее отображение в СМИ. Сознание героев журналистских материалов воспринимает картину мира как катастрофическую. Тревога перед неизвестным и страх ожидания негативных событий были присущи людям во все времена, но при современном развитии коммуникаций носителями и получателями страхов является огромное число людей. СМИ можно считать главным распространителем напряженности в обществе»27. Индивидуальная трагедия человека может быть превращена средствами массовой информации в постоянный источник страха для миллионов. Распространению катастрофического сознания способствует «нацеленность на бедствие» телевидения, радио и печати.
Журналист больше не воспринимается аудиторией как склонная к глубокому анализу личность, скорее как транслятор информации, передающий новости с минимальным отрывом от реальности. Оперативность и сенсационность СМИ все больше усиливают включенность каждого человека в тотально информированный мир.
При освещении трагических событий журналисты, как правило, слишком спешат найти виновного и целиком охватить всю тему. При недостатке достоверной информации выдвигаются невероятные гипотезы и версии, к которым присоединяются комментарии различных людей, даже если те не являются очевидцами или экспертами.
Стремление «выпустить в эфир» хоть что-нибудь способствует дезинформированности общества, а в худшем случае может вызвать панику. Журналист, стремясь показать достоверную картину действительности, не должен ограничиваться одной негативной информацией и искусственно «нагнетать страсти» в и без того тяжелой ситуации. Конечно, не следует замалчивать отрицательные факты и приукрашивать реальность, но именно во время массовых трагедий необходим сбалансированный и ответственный подход к освещению событий. Задача журналистов – помочь стране справиться с бедой, интегрировать деятельность людей, направлять их усилия и стремления в мирное русло. Однако часто репортеры преломляют события в политическом аспекте и критикуют политических лидеров, демонстрируя тем самым свою отстраненность и неискренность. Крайняя эмоциональность и нервозность общества во время экстремальных событий дает широкие возможности для манипулирования, невольного или умышленного, со стороны журналиста (или сил, стоящих за журналистом). Простое упоминание должностных лиц и органов власти в связи с трагическим событием, даже без прямых обвинений и доказательств, вызывает у аудитории отрицательные эмоции. А многократное повторение необоснованного предположения вызывает необоснованную уверенность, что приводит к ложным суждениям и созданию стереотипов. Подобный механизм манипулирования позволяет беспринципным политикам набирать политический вес, используя национальные трагедии. Тем не менее, необходимо помнить о социальной ответственности журналистики перед обществом, в связи с чем задача журналиста в экстремальной ситуации – это, прежде всего, соблюдение принципа достоверности, объективности и неангажированности информации.
Несмотря на сегодняшнее активное развитие общества в самых разных направлениях, средства массовой информации до сих пор остаются эталонными для нации и в философском, и в языковом плане. Новости дня читают или слушают практически все люди, проживающие на территории определенной страны, а также их соотечественники, находящиеся за рубежом. В практике изучения иностранного языка новостные тексты занимают особое место: их часто используют как источник живой и максимально насыщенной аутентичной речи.
По тому, как сообщаются те или иные новости, какую оценку они получают в средстве массовой информации, реципиент (читатель или слушатель) строит свое представление о картине дня. Выбор того или иного источника для конкретного человека очень важен, потому что способ подачи информации может определять читательское отношение к ней.
Все читатели, слушатели и зрители, несомненно, ищут объективные и беспристрастные источники, чтобы использовать свое право на формирование собственного мнения относительно мировых событий. Однако сегодня нам приходится делать выбор не между объективным и субъективным, а между более или менее ангажированным источником информации.
Процесс глобализации в современной истории, несмотря на сопротивление части населения, набирает обороты. Открываются границы, информационное пространство становится глобальным, и государственная цензура, ставящая своей целью формирование определенного отношения своего народа к тому или иному событию, сегодня утрачивает свои монополистические позиции.
С другой стороны, сегодняшние представления о двусторонней связи процессов глобализации и глокализации, внимание к этнонациональной специфичности на фоне глобальных процессов унификации наций особенно остро ставит проблему конкретного отражения того или иного вида информации в национальной прессе.
Несмотря на процесс объединения и унификации, специфика нации все же сохраняется хотя бы потому, что нации продолжают говорить и издавать свои газеты и журналы на национальных языках.
Язык газеты меняется с большой скоростью. Именно в нем появляются неологизмы (так как о новом событии/явлении/факте необходимо сообщить в «Новостях», а для этого его следует номинировать), в нем проходят проверку и утверждение орфоэпические нормы языка (например, наиболее надежным источником этих норм в СССР являлся справочник норм произношения для работников телевидения и радио), в нем вырабатываются языковые клише в отношении текущих событий.
Язык средств массовой информации, безусловно, актуален для всех говорящих на данном национальном языке, т.к. именно газета, телевидение и радио задают стандарт обсуждения какого-либо события как в смысловом, так и в формальном виде.
В условиях современного активного развития процессов взаимной интеграции разных стран, объединения в области политики, экономики, культуры, пропаганды национальной толерантности наблюдается не просто рост этнического самосознания отдельных народов, но и возникновение международных конфликтов разного масштаба, основанных на конфликтном столкновении этносов.
Впервые термин «политическая культура» был введен в лингвистический обиход в 1956 году Г. Алмондом, который определял ее как особый тип ориентации людей на политическое действие, отражающий специфику той или иной политической системы. Таким образом, уже в середине ХХ века в обиходе появился термин, описывающий языковое поведение особого рода, когда способ построения высказывания определяется не только и не столько объективными событиями, сколько внешними нормами – этическими, политическими и так далее.
С одной стороны, политическая культура является частью общей культуры общества, и в этом смысле она не является чем-то, препятствующим свободе мнения. Однако, с другой стороны, она связана с определенной политической системой, которая господствует в данном обществе, а следовательно, оказывает влияние на любое мнение, высказываемое в рамках данного общества.
Политическая коммуникация является основным механизмом управления государством и реализации внешнегосударственных амбиций во взаимодействии с другими странами. Тот факт, что политическая коммуникация частично совпадает с массовой информацией в области целей (управление) и является основой многих небезосновательных опасений того, что средства массовой информации могут оказаться под значительным политическим давлением.
Современные требования политкорректности направлены, прежде всего, на удерживание говорящих от резкой и не всегда обоснованной критики своих политических противников. Феномен политической корректности является базовой составляющей политической культуры всех развитых стран.
Изначально политическая корректность ассоциировалась, в основном, с англоязычной лингвокультурой. Этот термин был введен в лингвистический обиход в 1975 году Карен де Крау. Его базовая дефиниция за прошедшие годы практически не изменилась: под политической корректностью понимают такую форму речевого поведения, которая позволяет избежать дискриминации любых групп населения (меньшинств по национальному, религиозному, сексуальному и другим признакам, женщин, инвалидов и т.д.).
Вслед за С.Г. Тер-Минасовой под «политической корректностью» мы будем понимать «стремление найти новые способы языкового выражения взамен тех, которые задевают чувства и достоинство индивидуума, ущемляют его человеческие права привычной языковой бестактностью и/или прямолинейностью в отношении расовой и половой принадлежности, возраста, состояния здоровья, социального статуса, внешнего вида и т.д.»28 Понятие политической корректности связано с понятием нормы языкового поведения. Как и культурологические нормы, норма языкового поведения предполагает соответствие речевого поведения индивида определенному набору правил, закрепленному за определенным социальным статусом. Следовательно, политкорректность, являясь набором ограничительных правил, также предполагает, что соблюдение этих правил относит говорящего к лицам определенного статуса.
В современном мире основными способами проявления дискриминации являются действие и слово, следовательно, главной целью политической корректности является стремление избежать дискриминации в словесных формах посредством политически корректных терминов.
Нечеткая граница между политической корректностью и политической ангажированностью является основанием для тревог по поводу независимости средств массовой информации. Действительно, как почувствовать, когда языковой выбор журналиста определяется уже не этическими и культурными, а сугубо политическими устремлениями? В тот момент, когда средство массовой информации склоняется ко второму, оно теряет свою объективность и, вероятно, часть своих читателей, которым удается почувствовать этот сдвиг.
С другой стороны, невозможно требовать от журналиста абсолютно равнозначимого описания действительности. Языковая эвфемизация может быть основана и на простом стремлении журналиста обеспечить легкость прочтения текста.
Политкорректность связана с ограничением речевого поведения. К примерам идеологической лексики поля «политкорректность» Е.В. Кипрская относит, например, аблеизм (от англ. ableism) – притеснение лиц с физическими недостатками; этноцентризм (от англ. ethnocentrism) – дискриминация культур, отличных от доминирующей; гетеросексизм (от англ. heterosexism) – дискриминация лиц с нетрадиционной сексуальной ориентацией; лукизм (от англ. lookism) – создание стандартов красоты и привлекательности и ущемление прав тех, кто этим стандартам не соответствует29.
Е.В. Кипрская указывает, что основными способами проявления дискриминации являются действие и слово, следовательно «главной целью политической корректности является стремление избежать дискриминации в словесных формах посредством политически корректных терминов»30. С.Г. Тер-Минасова предлагает генерализировать понятие «политическая корректность» на другие сферы общения, понимая под ней языковой такт как особый способ поведения. В связи со все более усложняющейся этноконфессиональной картой мира стремление никого не обидеть, т.е. соблюсти политкорректность высказывания, приводит к появлению т.н. инклюзивной лексики, которая заменяет собой дискриминирующую лексику.
1.3. Творчество журналистов, работающих в военно-политической тематике
До русско-турецкой войны Россия не знала института военных корреспондентов. Все частные газеты и журналы черпали сведения о ходе военных кампаний из официальных источников, правительственных изданий. Это положение изменилось после 4 апреля 1877 г., когда началась русско-турецкая война. Михаил Газенкампф (до войны – преподаватель кафедры военной администрации Академии Генерального штаба) был направлен в действующую армию с задачей, поставленной перед ним начальником полевого штаба генерал-адъютантом Непокойчицким: «...Вести журнал военных действий, составлять срочные донесения Государю и заведовать делами печати при армии. Изложите немедленно ваши соображения, как бы вы предполагали устроиться с представителями печати в армии, и дайте мне поскорее записку об этом»31.
М. Газенкампф в докладной записке изложил соображения о целесообразности допуска военных корреспондентов на Главную квартиру, поскольку находил невозможным не удовлетворять потребность русской и иностранной общественности в получении свежих известий о ходе военных действий. Понимая важность и необходимость достоверной информации, он писал: «Если они не будут допущены в армию, то все-таки найдутся способы следить за ею издали и, не имея сведений достоверных, станут смущать русское общественное мнение и возмущая против нас читателей иностранных газет»32. При этом он считал обязательным поставить некоторые условия пребывания корреспондентов в армии:
1) необходимость рекомендации (для иностранцев) или направления от издания (для русских);
2) невозможность цензуры. Вместо нее – запрет на сообщение конкретных сведений о передвижениях войск, численности русской армии и тактических планах. Нарушение этого требования вело к увольнению из армии;
3) контроль над исполнением корреспондентами взятых на себя обязательств. Для этого в Главную квартиру должны были доставляться все газеты с корреспонденциями из армии.
С тех пор задачи и основные принципы организации работы военных корреспондентов не претерпели сколько-нибудь серьезных изменений, а сами военные корреспонденты, кажется, были с нашей армией везде и всегда. Василий Немирович-Данченко, например, был военным корреспондентом на трех войнах: русско-турецкой (1877-1878 гг.), русско-японской (1904-1905 гг.) и Первой мировой (1914-1918 гг.).
Во время Великой Отечественной войны в качестве военных корреспондентов, прикомандированных к войскам, работали К. Симонов, К. Паустовский, Л. Кассиль, М. Светлов, М. Шолохов.
Пионерами «прикомандированной» журналистики в наше время можно считать группу военных комментаторов на радиовещании на зарубежные страны (Иновещании). Пять офицеров из Главного политического управления (ГлавПУ) Советской армии и Военно-морского флота, владевшие иностранными языками и обладавшие журналистской подготовкой, начали там работу в 1986 г.
Договоренность об этом между ГлавПУ и руководством Гостелерадио, в структуру которого входило Иновещание, была достигнута на уровне ЦК КПСС.
Таким способом все заинтересованные стороны решали собственные тактические задачи. ГлавПУ получало возможность усилить влияние в сфере внешнеполитической пропаганды, попутно повышая квалификацию своих офицеров в процессе их совместной работы с гражданскими коллегами.
Иновещание, будучи не просто государственным, а даже государственническим средством массовой информации, в принципе против этого не возражало. К тому же в лице военных комментаторов его руководство получило дополнительную рабочую силу, которой не надо было платить (офицеры оставались в штате ГлавПУ), а также новый источник информации и еще один, может быть, самый эффективный канал связи с Министерством обороны.
А на уровне руководства страны такой симбиоз был признан целесообразным ради обновления образа СССР в глазах зарубежной общественности. В середине 1980-х годов СССР открывался миру, и огромную роль в создании благоприятного образа страны должна была сыграть армия. Западное общественное мнение знало о ней мало, но привыкло бояться, и эту тенденцию полагали важным переломить. Поэтому главными темами для военных обозревателей должны были стать роль СССР в международном разоружении, выполнение Советским Союзом своих разоруженческих обязательств, оживление военных контактов на различных уровнях и т.п.
Таким образом, по крайней мере, первые три года деятельность военных журналистов на Иновещании носила узконаправленный характер и была ограничена по масштабам. Они и в самом деле были первыми «прикомандированными» военными журналистами, но как заметный феномен с собственными задачами такая журналистика оформилась позднее – возможно, в том числе и на основе успешного опыта первопроходцев.
В апреле 1989 г. было принято постановление секретариата ЦК КПСС «Об освещении в центральной печати жизни и деятельности Советских Вооруженных Сил». В нем шла речь о необходимости принятия мер, которые позволили бы поднять уровень публикаций «по вопросам защиты социалистического Отечества». В постановлении наряду с положительными, на взгляд его авторов, примерами освещения военной тематики в СМИ высказывалась озабоченность тем, что некоторые публикации необъективно, односторонне освещают жизнь армии, несут недостоверную информацию о перестройке в ней, о еще не решенных проблемах. Для ряда печатных органов, отмечалось в документе, военная тематика стала «модной». При этом часто допускались поверхностные, предвзятые, некомпетентные публикации, подрывающие авторитет Вооруженных сил, престиж военной службы, связи армии и народа. Во многих материалах обществу представляли армию как «закрытую зону», «изолированный организм», а также источник всего догматического и антидемократического. Нередко высказывалось мнение, что армия выступает в роли консервативной силы.
История развития военно-политической журналистики в 1980-90-е годы – это история постепенной смерти «прокомандированной» журналистики, когда в СМИ работали офицеры армии, имеющие соответствующую подготовку, и зарождения, можно сказать, «собственной» военно-политической журналистики, когда в среде независимых общественных СМИ формируется это специфическое тематическое направление.
Тема военно-политических конфликтов на сегодняшний день является одной из самых актуальных в российских СМИ. Основные трудности для журналистов в освещении этой темы состоят в необходимости сочетания высокого качества творческого материала о складывающейся в ходе конфликта ситуации с новыми реалиями. Специальные корреспонденты должны владеть особой методикой сбора, обработки и передачи информации, знать соответствующие, в том числе этические, законы и действовать в их рамках.
Журналист должен стремиться к сбалансированности подачи информации особенно при работе с политическими конфликтами. Для журналиста, освещающего военные конфликты, важно суметь среди хаоса, замешательства и дезинформации понять, что происходит на самом деле, суметь различить законные, незаконные и преступные действия.
Определяющими требованиями к журналистским произведениям военно-политического характера являются следующие33: