Северный Кавказ в международных отношениях в постсоветский период

Оглавление


Введение
1. Северный Кавказ и независимые государства Южного Кавказа (Закавказье)
1.1.Исторические аспекты развития Северного Кавказа
1.2.Особенности политики России в отношении Северного Кавказа, с периода борьбы за Кавказ XVIII в. до современного периода времени
1.3.Северный и Южный Кавказ: общность и противоречия интересов
Глава 2. Северный Кавказ и страны исламского Востока
2.1. Северный Кавказ и Иран
2.2. Северный Кавказ и Турция
2.3. Северный Кавказ и ОАЭ
Глава 3. Северный Кавказ в сфере геополитических интересов Запада
3.1. Северный Кавказ и США
3.2. Северный Кавказ и ЕС
3.3. Перспективы развития Северного Кавказа в русле геополитики Запада
Заключение
Список использованной литературы

Северный Кавказ в международных отношениях в постсоветский период

Факторы противоречивости интересов:
Этнополитический конгломерат Северного и Южного Кавказа
В самобытном социокультурном пространстве Северного и Южного Кавказа «этнический феномен играет доминантную роль»42. При этом следует отметить, что этнический феномен пронизывает политический, экономический и природоохранный аспекты.
Переход к устойчивому развитию и равновесию требует в первую очередь разрешения этнических отношений.
Одними из самых острых противоречий следует назвать этнотерриториальные противоречия между Чечней и Дагестаном, Чечней и казаками, Ингушетией и Северной Осетией. Неразрешимой остается проблема ногайского народа, разделенного между Дагестаном, Чечней и Ставропольским краем. Озабоченность для властей Дагестана составляет несколько десятков тысяч чеченцев-акинцев, которые проживают здесь и вызывают напряженность между этой республикой и Чечней.
Этнические противоречия были заложены сталинской политикой национализации. В декабре 1936 г. Чечено-Ингушская АО была преобразована в автономную республику, которую ликвидировали 23 февраля 1944 г., а ее территорию перераспределили между Грузией, Дагестаном, Северной Осетией и Ставропольским краем. Население, чеченцы и ингуши, в массовом порядке было депортировано в Казахстан и Узбекистан. Только в 1957 г. была восстановлена ЧИ АО, но и то не в полной мере, так как ей лишь частично были возращены отторгнутые территории, а вместо невозвращенных чечено-ингушских районов ЧИ АО получила Наурский и Шелковский районы Ставропольского края. Таким образом, мы видим, как легко решались судьбы народов, зачастую произвольно изменялся статус и границы республик России и бывшего Союза. Во многом в результате данной национально-государственной политики мы имеем в настоящий момент целый ряд межэтнических конфликтов и территориальных споров на Кавказе, в частности, осетино-ингушский и чечено-дагестанский, а также проблему народов, разделенных границами между двумя или даже тремя государственными образованиями.
В рассматриваемом контексте далеко идущие последствия для развития ситуации, как на Северном Кавказе, так и во всем Кавказе имеет чеченский конфликт, поскольку его значение выходит далеко за рамки сугубо внутрироссийских проблем. Другим очагом конфликтов является адыго-балкарско – карачаевский. Несмотря на то что в 90- е гг. ХХ в. страсти по созданию отдельных республик улеглись, противоречия остались. Объединение балкаро-карачаевцев или всех адыгов в одну республику невозможно из-за территориальной разобщенности. Одним из органов смягчающих противоречия на современном этапе является Ассамблея черкесского народа, которая включает адыгскую диаспору и за рубежом.43
Анализ этнотерриториальных противоречий говорит о сложности взаимодействия между отдельными территориями Кавказа.
По мнению А.Малашенко создание Северо – Кавказского округа опасно тем, что появился «этоисламский» округ, «включающий все кавказские республики»44
Дополнительным фактором, усугубляющим напряженность на Северном Кавказе, является проблема реабилитации репрессированных народов – чеченцев, ингушей, карачаевцев и балкарцев, курдов.
Проблемы оказались затянутыми, запутанными в сложнейший узел, который даже при самых благих намерениях весьма трудно развязать. В наиболее крайних формах споры, противоречия и конфликты на Северном Кавказе проявились в осетино-ингушском противостоянии и двух чеченских войнах. Первопричиной конфликта между ингушами и осетинами из-за Пригородного района Северной Осетии являются насильственная депортация ингушей в 1944 году с ранее занимаемых ими земель и последовавшие за этим процессы обратного переселения, реабилитации, восстановления в правах и т.д. «Дополнительную лепту» в этом отношении внес конфликт между Грузией и Южной Осетией, в результате которого примерно 30 тыс. беженцев из Южной Осетии и внутренних районов Грузии переселились в Северную Осетию, включая спорный Пригородный район.1
Огромный урон экономике региона нанесла война в Чечне, дестабилизировав социально-политическую ситуацию и международные отношения. После Чечни наиболее уязвимым в этом плане стал Дагестан, который занимает ключевое с геополитической точки зрения положение на Северном Кавказе.
События в Чечне 1994–96 гг. под лозунгом «наведения конституционного порядка» способствовали ускоренной интернационализации салафитского движения в регионе. Чеченское «межсезонье» (1996–99 гг.), ознаменовавшееся превращением ЧР в полигон терроризма, пристанище убийц, торговцев «живым товаром», наркотиками и оружием, позволило развиться здесь экстремистскому движению, прикрывающемуся исламом. В свою очередь это обстоятельство предопределило вторжение банд местных и зарубежных террористов в августе 1999 г. на территорию Республики Дагестан. Общими усилиями федеральных вооруженных сил совместно с дагестанским населением экстремистам был дан отпор. Осенью 1999 г. началась «вторая чеченская» война, эволюционно прошедшая ряд важных этапов: от фронтальных сражений, апогеем чего стал штурм Грозного, до процесса «чеченизации» конфликта, т.е. его решения преимущественно силами самих чеченцев. Это, безусловно, привело к позитивным результатам собственно в Чечне.45
Другой этнический очаг – судьба лезгин - разделенного на две части народа против его воли.
В Российской Федерации лезгинские народы проживают в южной части Республики Дагестан (Юждаг). Последний охватывает около 34% площади Дагестана и включает 10 Ахтынский, Курахский, Магарамкентский,административных районов Сулейман-Стальский, Хивский Рутульский, Агульский, Докузпаринский, Дербентский, более 750 тыс. человек, изТабасаранский. Общая численность населения Юждага них более 450 тыс. человек составляют чистые лезгины, 670 тыс. человек лезгиноязычные народы.
В Азербайджане лезгины компактно проживают на своих исконных землях во многих городах и компактно проживают в 29 районах.46
По мнению Акимова К. Х.47 лезгины в Дагестане подвергаются дискриминации, а в Азербайджане- ассимиляции. Эти процессы усиливаются особенно после развала СССР, возникновения независимых республик и установления между Азербайджанской Республикой и Российской Федерацией жесткой государственной границы по реке Самур. Критическое положение складывается в Азербайджане. После прихода к власти Элчибея и далее клана Алиевых, отца и сына многие действия властей АР направлены против Дагестана и России в политическом, финансово- экономическом, военно- стратегическом и этнических сферах, в результате чего в первую очередь страдает лезгинский народ.
Специальной межрегиональной комиссией при Совете безопасности РФ была разработана концепция поэтапного решения проблемы разделенного лезгинского народа. Согласно концепции необходимо:
а) в рамках переговоров с Азербайджаном принять двусторонний договор о двойном гражданстве, чтобы предоставить российское гражданство всем желающим лезгинам – гражданам России, а также живущим компактно в Дагестане азербайджанцам;
б) подготовить условия для образования в составе Республики Дагестан на территории проживания лезгин автономного округа или национально-культурной автономии;
в) в рамках переговоров с Азербайджаном разрешить вопрос образования на территории проживания азербайджанских лезгин автономного округа или национально-культурной автономии;
г) создание на основе России и Азербайджана международной культурной автономии.
По мнению исследователя М.А. Садыка «реализация подобных мер, по-видимому, действительно сыграла бы положительную роль в развитии культуры, языка, образования, облегчила бы контакты между народами, населяющими сопредельные территории, способствовала бы связям с этнической родиной, подписанию специальных соглашений об упрощенном порядке посещений жителями двух стран друг друга и т.д».48
Подписан договор с Министерством образования Азербайджанской Республики о сотрудничестве, в том числе в деле подготовки педагогических кадров для школ Дагестана с изучением азербайджанского языка и школ Азербайджана с изучением лезгинского, аварского, цахурского языков. Но этот договор сегодня не действует ни в Азербайджане, ни в Дагестане.
Грузино - осетинский конфликт внес не только существенные изменения во внешнеполитическую картину мира, но и поставил проблему механизма защиты прав человека в международном гуманитарном праве. Оказалось, что установленные нормы международного гуманитарного права не только могут не соблюдаться в ходе военного конфликта, но и вопреки установленным международным стандартам открыто пропагандироваться насилие, а миротворческие функции России восприниматься как акт вооруженного нападения на отдельно взятое государство - Грузию. Все это привлекло внимание политиков, историков, общественности.
С другой стороны, особое значение имеет статус России и ее позиция по отношению к Абхазии и Южной Осетии. Миротворческая акция, провозглашение независимости Абхазии и Южной Осетии неоднозначно оценивается в мировой политике.
Грузино – осетинский конфликт стал фактором, определяющим расстановку сил в мире. И особое значение имеет отношение европейских стран.
Одним из следствий пятидневной войны стало качественное изменение обстановки на Кавказе, который оказался средоточием глобальной политики разнородных сил. Официальное, окончательное и не подлежащие пересмотру признание Россией независимости Абхазии и Южной Осетии создало новую ситуацию на Кавказе. Это событие не вызвало предрекаемый недругами сепаратистский резонанс в северокавказских республиках Российской Федерации, скорее оказало стабилизирующее воздействие на обстановку в беспокойном регионе. Фактическое воссоединение осетин, которое в их сердцах, как сказал президент Северной Осетии Т. Мамсуров, давно уже идёт, воспринято малыми народами с одобрением. Также благоприятно воспринимается и большая материальная помощь независимым новым государствам, что позитивно должно сказаться на экономическом развитии всего северокавказского региона. Вместе с тем конфликт с Грузией продолжает осложнять ситуацию на Северном Кавказе. Границы с Грузией остаются источниками постоянной напряжённости.
Война изменила расстановку сил в Кавказском регионе в пользу России. Объединённому Западу во главе с США не удалось реализовать здесь свои планы по интернационализации кавказских конфликтов по балканскому сценарию, распространить опыт «демократизации» Грузии на весь регион, выдавить отсюда Россию как опасного соперника и конкурента. Вместе с тем, США не отказались от своего проекта «Большой Кавказ», объявленного им 4 года назад и предусматривавшего объединение под их эгидой Грузии, Армении, Азербайджана, а также прилегающих к ним районов России.
После своего поражения в Грузии США резко активизировали свою дипломатическую деятельность на Кавказе.
Вооружённый конфликт между Россией и Грузией в августе 2008 года – это не автономное, не случайное и не изолированное явление. Его следует рассматривать в контексте Четвёртой мировой войны, которую с начала 90-х годов прошлого века ведут США, Запад за мировое господство и мировые ресурсы, а также извечной вражды государственных институтов евроатлантической, англосаксонской цивилизации к России, стоящей на пути их захватнических, гегемонистских устремлений.
За время, прошедшее после августовской войны на Кавказе, российское руководство сумело продемонстрировать Вашингтону, что в случае его ставки на дальнейшую конфронтацию она сможет создать серьезные проблемы на тех направлениях обеспечения национальной безопасности США, где американцы до сих пор чувствовали себя особенно уверенно.
Во-первых, на создание Соединенными Штатами элементов системы ПРО в Восточной Европе и интервенционистскую американскую политику на постсоветском пространстве Россия может ответить постоянным военным присутствием на маршрутах доставки нефти в США. Этим будет поставлена под вопрос и пресловутая «доктрина Монро» для Западного полушария.
Во-вторых, необходимость ликвидации грузинского нарыва создает вероятность того, что между Россией, Турцией, Арменией и Азербайджаном будет достигнута стратегическая договоренность о взятии «Кавказского узла» под свой контроль. Если Грузия попытается активно этим планам противодействовать, речь может зайти о давлении указанных стран через свои диаспоры на грузинское руководство с целью федерализации Грузии, а в крайнем случае – ее ликвидации как несостоявшегося государства.
В-третьих, своими действиями на Корейском полуострове Россия демонстрирует принципиально иную логику развития современных государств, нежели США. Если американцы нацелены на разжигание конфликтов, создание «управляемого хаоса» и ультимативную практику достижения договоренностей с опорой на военную силу, то Россия предлагает своим партнерам взаимовыгодные экономические проекты, на основе которых и выстраивается политическое сотрудничество.
Можно предположить, что в условиях дальнейшей эскалации американской стороной напряженности между США и Россией мы в скором времени станем свидетелями и других «асимметричных» ответов Москвы на вызов переоценившей свои возможности «глобальной сверхдержавы».
Одной из важнейших проблем Кавказа является сращивание мафиозно-клановых и властных структур, проникновение организованной преступности в структуры государственной власти, превращению региона в средоточие политического терроризма, который приобретает международный характер.
По мнению Президента Д.Медведева «ситуация [на Северном Кавказе], несмотря на то, что предпринято в последние годы, остается непростой, и последние события это доказывают"49.
5 июня 2009 г. в Махачкале был застрелен министр внутренних дел Дагестана Адильгирей Магомедтагиров, известный как непримиримый борец с исламским радикализмом. Судя по обстоятельствам убийства, его спланировали и осуществили хорошо подготовленные профессионалы.
С начала 2009 года "в регионе Северного Кавказа было совершено 308 преступлений террористической направленности. Из них: один теракт в Чеченской республике, 104-105 преступлений, связанных с подрывами. В прошлом году в этот же период было совершено 312 преступлений"50.
В результате были убиты 75 сотрудников правоохранительных органов и 48 гражданских лиц. Число уничтоженных боевиков составило 112 человек.
По имеющимся данным, ряд северокавказских республик – Чечня, Ингушетия, Северная Осетия, Дагестан – становятся транзитными базами транскавказской преступности.
Стабильность Кавказа остается призраком, а это значит, что необходимо изыскивать новые меры, возможно создание отдельного округа позволит сделать данный регион управляемым.
Религиозный фактор. Противопоставление религий Для Кавказа и России в целом серьезную идеологическую и политическую угрозу представляет политизированный исламский фундаментализм в форме ваххабизма, поскольку для достижения своих целей он использует вооруженную борьбу и терроризм.
Исламский фундаментализм, в современных условиях опирается на мощную поддержку из-за рубежа и усиливается за счет использования исламского прикрытия национал-сепаратистами. Особенно опасной становилась практика слияния национального самосознания народов с религиозным фанатизмом.
Как отмечают исследователи А.К. Алиев и Г.И. Юсупова «этнополитическая ситуация на Северном Кавказе на рубеже веков характеризуется вооруженными конфликтами, ростом преступности, попытками реализации форм сепаратизма, выхода субъектов из состава Российской Федерации, стремлением к внутренней федерализации республик по национальному признаку, тенденциями создания общекавказского политического объединения и построения конфедеративного государства кавказских народов и т.д.» 51
По мнению политолога М-А.М-Г. Садыки «сегодня Кавказ вообще стали одним из тех регионов, откуда исходит угроза безопасности России». «Именно здесь завязаны узлы неразрешимых в обозримой перспективе этнонациональных и территориальных противоречий и конфликтов - Нагорный Карабах, Южная Осетия, Абхазия, Чечня, лезгинский народ, разделенный между Азербайджаном и Россией и др.
Прозападные интересы
Сегодня развернулась острейшая борьба геополитических конкурентов России за влияние на Кавказе в целом, и Северном Кавказе в частности, главным образом, за разработку и транспортировку каспийской нефти. Это и понятно. Мировой спрос на нефть ежегодно растет на один миллион баррелей в день. Такое положение создает прямую угрозу национальным интересам и безопасности в целом России, но в особенности – народам Северного Кавказа.
Как Северный Кавказ, так и Южный Кавказ являются стратегическими точками для реализации многих внешнеполитических приоритетов Запада. В связи с этим возникают различного рода взаимодействия и взаимовлияние.
Глава 2. Северный Кавказ и страны исламского Востока
2.1. Северный Кавказ и Иран
Северный Кавказ находится в едином пространстве горного массива Кавказа, который граничит с натовской Турцией, стратегически контролирующей со своей стороны пограничную зону с Россией. В этом регионе сильны влияния основных мировых религий – христианства, ислама, иудаизма и буддизма.
Поэтому интерес к этому полиэтничному региону со стороны Турции, Ирана, Саудовской Аравии, Израиля и ряда других стран очевиден52.
Обращение к истории ирано – кавказских отношений показывает, что после распада Советского Союза Иран в силу уже одного своего географического положения стал одним из ключевых государств, влияющих на политическую и экономическую жизнь новых независимых республик Южного Кавказа. Будучи исламским теократическим государством, Иран с учетом новых реалий сформировал внешнеполитический курс, основанный на принципе «диалога цивилизаций», что позволило ему стать открытым для немусульманского мира, и в рамках собственной концепции национальной безопасности осуществлять сбалансированную политику в различных регионах, в частности, на Южном Кавказе.
Северный Кавказ и Иран их взаимодействие и взаимовлияние возможно в нескольких аспектах: в русле военно – политической роли Ирана в регионе, в русле религиозных течений, а также как фактор безопасности в региональной политики исламского Востока.
В современных условиях произошла определенная переоценка роли Ирана в Международном сообществе. Это связано как с «перезагрузкой» отношений России и США, так и проблемой нарастающей роли Ирана53 в современных внешнеполитических процессах. В особенности, это касается проблем ядерного оружия.
Ядерная программа Ирана, затрагивает интересы множества (государственных) участников мировой политики. И находясь в непосредственной близости от границ РФ, не может не затрагивать самые различные сферы внешнеполитической деятельности России, для которой, как и для остальных прикаспийских государств, необходим стабильный диалог со своими соседями.54
Безусловно, что наращивание мощи Ираном существенно скажется на всей геополитической ситуации в регионе.
Характерной по наращиванию ядерной мощи была позиция Президента Дмитрия Медведева, который на словах ужесточил позицию России по ядерной программе Ирана. Россия оставляет себе простор для маневров, надеясь на уступки Запада в вопросах сокращения вооружений и расширения НАТО55.
Россия в геополитическом плане связана с Ираном намного глубже, чем другие мировые державы.
В области санкций Медведев оставил себе простор для маневров: более жесткие заявления России, возможно, не повлекут за собой ужесточения действий в отношении Ирана.
«С Ираном у России сложные отношения: за фасадом регулярных встреч на высшем уровне и крепких экономических связей таятся трения». Тегеран недоволен тем, что Москва не выполняет контрактные обязательства по поставке топлива на Бушерскую АЭС и систем ПВО С-300. В публичных заявлениях Москва отвергает призывы Запада отсрочить поставки в качестве давления на Тегеран из-за его ядерной программы, но на деле и впрямь тянет время. Россия в данном случае тоже не хочет ссориться с Тегераном еще и из опасений, что Иран в отместку станет поддерживать боевиков-исламистов на Северном Кавказе»56.
Заявления, сделанные после оглашения новостей об обогатительном предприятии, показали, что Россия серьезно обеспокоена этим. Медведев призвал Тегеран доказать в течение ближайших дней мирное предназначение своей ядерной программы.