Стиль модерн в архитектуре Петербурга

Введение
1. Модерн – значит современный
1.1. Особенности нового стиля в архитектуре Петербурга
1.2. Истоки модерна
2. Ранний модерн
3. На пути к «зрелому модерну»
4. Левидаль Ф.И. и «северный модерн»
Заключение
Список литературы
Приложение

Стиль модерн в архитектуре Петербурга

2. Ранний модерн
В раннем модерне велика была сила именно нового декора. Однако декор в виде женской головы со змеевидными волосами – водорослями или змеями – не раз встречался в качестве «автографа» модерна и в постройках более позднего времени.
Широкий спектр выразительных и декоративных приемов раннего модерна сконцентрирован в здании Витебского вокзала (С.А. Бржозовский, С.И. Минаш). Динамична композиция крупных объемов, сложный ритм и разный масштаб элементов последовательно раскрывают внутреннюю структуру сооружения. Главному вестибюлю отвечает мощный ризалит, прорезанный гигантской аркой с витражом. Интерьеры пространственно взаимосвязаны, раскрыты друг в друга проемами во внутренних стенах. Здесь убедительно реализована тенденция модерна к взаимопроникновению, перетеканию пространств. Световой зал со стеклянными потолком и наружной стеной обеспечивает естественным светом помещения, расположенные в трех уровнях. Зал ожидания и ресторан соединяла открытая арка в прихотливо изогнутом обрамлении. Металлическое покрытие над платформами является крупнейшим в Петербурге примером «железной архитектуры» (3).
Образец раннего декоративного модерна – здание Торгового дома «Братья Елисеевы» (1902-1903, архитектор Г. В. Барановский). Коммерческий характер здания подчеркнут ярко выраженными рекламными чертами. Наружные углы магазина украшают мощные скульптурные аллегории Промышленности, Торговли, Искусства и Науки. Весь его, как казалось в первое время, вызывающий облик был призван привлечь внимание, остановить, заставить войти внутрь. А внутри все было необычно для своего времени: на первом этаже разместился магазин «колониальных товаров», на втором – и театральный зал, на третьем – ресторан. Особым богатством и разнообразием отличались интерьеры торгового зала, витрины которого ярко освещались причудливыми настенными светильниками.
Легенда гласит, что глава торговой фирмы «Братья Елисеевы», предвидя последствия революционного брожения в России, обратил свои несметные богатства в золото, из которого была отлита причудливая, огромной величины люстра для главного зала Торгового дома Елисеевых на Невском. На самом деле, люстра появилась только после революции, а 1930-х годах. Она понадобилась для освещения касс, установленных тогда же посередине зала (5).
Наиболее известным и популярным памятником модерна по праву считается особняк балерины М. Ф. Кшесинской на ул. Куйбышева, 2 (1904-1906, архитектор А. И. Гоген), с его асимметричной композицией, изысканностью и разнообразием форм. Особенно велика роль отделочных материалов – гранита, облицовочного кирпича, цветной керамической плитки и металла. Их сочетания подчеркивают элегантность облика дома, похожего на небольшой дворец.
О новом зодчестве настойчиво говорит облик здания Акционерного общества «Зингер и К». Здесь впервые в России применен железный каркас, заполненный кирпичной кладкой на цементном растворе. Каркас поддерживает железобетонные междуэтажные перекрытия. В облицовке фасадов применены различные виды гранита: для двух первых этажей – красный полированный, для третьего, четвертого и пятого – серый кованый, а для верхнего – полированный. Стены внутреннего светового двора облицованы нарядным глазурованным кирпичом. О стиле модерн говорят гигантские окна-витрины с характерными очертаниями проемов, силуэт купола, насыщенное декоративное убранство фасадов (3,4).
Ранний модерн избегает геометрически четких форм, прямых линий и углов, строгого вертикализма поверхностей. Неуловимая кривизна помогает вдохнуть «жизнь» в объемы, поверхности и детали сооружений, лишая их сухости, определяя своеобразную «рисованность» силуэта. Проекты зданий модерна как будто не вычерчены на доске, а набросаны от руки. Едва уловимая неправильность или сознательно подчеркнутая плавность, «органичность» форм наполняют их трепетной подвижностью (6).
3. На пути к «зрелому модерну»
Модерн начинался с броского, специфического декора, особой скульптурности, прежде чем достиг классичности и своеобразия, присущих именно зрелому петербургскому модерну (1907-1912/1914).
Арсенал типов зданий зрелого модерна достаточно широк: в первую очередь, это особняки, жилые дома и «представительные» учреждения – банки, городские дома, торгово-кредитные и учебные заведения.
На Петроградской стороне, где застройка в начале века была более «вольной», возводились огромные здания с палисадниками, окаймленными изысканными решетками. Дом как бы составлялся из нескольких объемов, свободно друг с другом сочетающихся. Таков дом № 8 на Широкой улице, построенный С. Г. Гингером (1908-1910), который обращает на себя внимание «ассортиментом» типичных декоративных деталей и раннего и зрелого модерна – своеобразный рисунок переплетов балконных дверей и решеток, «текучий» декоративный рисунок на стене и одновременно неожиданное использование ордерных элементов – тяжелый цокольный этаж, почти плоский руст второго этажа и еле заметные пилястры, соединяющие третий и четвертый этажи (1).
Каменноостровский проспект начинает казаться «легкомысленным красавцем», накрахмалившим «свои две единственные рубашки и ветер с моря свистит в его трамвайной голове», как писал О. Мандельштам. Достаточно присмотреться к домам хотя бы на Каменноостровском и Большом проспектах, чтобы убедиться, что выросли они фактически за одно десятилетие нового века. Тогда за год на Петербургской стороне закладывалось около 250 каменных доходных домов, что составляло половину всех новых ежегодных городских строений.
«Каменное» оживление на Васильевском острове началось на рубеже XIX-XX вв., и содействовало этому тоже строительство мостов: в середине XIX в. – Благовещенского (мост Лейтенанта Шмидта), а в начале XX столетия – Дворцового.
Профиль строительства на острове в начале XX столетия оставался традиционным. Здесь возводили гимназии и богадельни, сиротские дома и больницы, здания издательств и частные школы. Традиционной оставалась петровская планировка, порядковые номера линий и названия проспектов.
Огромное строительство захватило также старинную Московскую слободу с ее линиями улиц. Этот район определился тогда, как буржуазно-аристократический – здесь строили модные особняки и богатые доходные дома. Они и сегодня буквально кричат о состоятельности ушедших владельцев на улицах Сергиевской (ныне Чайковского), Фурштатской, Захарьевской.
Понятно, что очередная волна «переодевания» и перевоплощения не могла не коснуться и центра – Невского проспекта – средоточие культурной жизни: там открываются первые кинематографы, театры. И все-таки в центре города на отдельных участках продолжало существовать старое и новое, то объединяясь, то вступая в противоречие.
Невский обретает все более парадно-представительный вид «банкира», «кредитора», однако, и развлекательного центра – растет там число магазинов, разнообразных фешенебельных ресторанов, витрины которых ярко освещались вечерами, дома пестрели рекламой и вывесками.
Более разительными были окраины города. Фабрики и заводы прочным кольцом окружили Петербург, своими мрачными, тяжелыми силуэтами резко контрастируя с парадным центром. Это тоже было знамение времени.
Так постепенно завоевывал свое место в Петербурге XX в., внося новые штрихи в его архитектурный портрет, который продолжал создаваться талантом и коллективными усилиями зодчих, инженеров-строителей, романтически-взволнованных, всегда смотрящих вперед поэтов и художников (1).
4. Левидаль Ф.И. и «северный модерн»
На рубеже первых десятилетий в Петербурге заявил тогда о себе «северный модерн», пришедший от соседей Петербурга – Финляндии и Швеции, близких по природным, географическим условиям, а также с Русского Севера.
Произведения Ф. И. Лидваля – ведущего мастера «северного модерна», или «национального романтизма, ориентировавшегося на архитектуру Финляндии, Скандинавских стран и отчасти Русского Севера привлекают остро скомпонованными сочетаниями больших объемов и плоскостей, фактур, цветовых пятен, сложным ритмом разнообразных оконных и дверных проемов, эркеров и балконов. Поэтичность, обобщенность форм, подвижность, динамика форм придают большую силу воздействия этим.
Заявив о себе «во весь голос», архитектор в дальнейшем перешел к более строгой, лаконичной манере, и причиной этому явился сам Петербург, сохранивший классическую основу и влиявший на всех строителей. Пожалуй, никто до Лидваля не использовал с такой изобретательностью и щедростью технические и художественные возможности строительных и отделочных материалов – разнообразнейшей штукатурки, гладкого и грубоколотого гранита, известняка, отделочного кирпича, мало кто умел до него так выразить достоинства каждого материала в сочетании с другими (1).
Его первая значительная работа – Доходный дом Левидалей. Дом сооружен в 1899-1904 годах на средства семьи Лидвалей, петербургских шведов, владевших крупным портновским предприятием. Большой участок неправильной конфигурации застраивался в четыре очереди, начиная от Малой Посадской улицы. Если осмотреть этот жилой комплекс по этапам строительства, то можно проследить, как шаг за шагом формировалась творческая индивидуальность архитектора и одновременно проходило зарождение «северного» модерна, родственного национальному романтизму Швеции и Финляндии.
Характерные особенности почерка Лидваля – графическая утонченность рисунка, сочетания каменной облицовки (талькохлоритовый сланец) и раз-нофактурной штукатурки. Этот тривиальный материал обрел в его руках новую жизнь. Интерес к миру северной природы отразился в рельефах с изображением лесных зверей и стилизованных растительных мотивах. В своем фамильном доме архитектор жил и работал до отъезда в Швецию в 1918 году. В его мастерской рождался целый мир образов петербургского модерна.
Дома на углу Большой Конюшенной улицы и Волынского переулка, на Большом проспекте Васильевского острова, 92, на Малой Конюшенной, 3, на Моховой улице, 14, демонстрируют умение зодчего добиваться разнообразия образных решений. Дом № 61 на Каменноостровском проспекте – самое красочное его произведение, гармонично сочетающее живописность композиции с лаконичностью архитектурных форм, свободную лепку объемов и мягкую пластику поверхностей стен (3).
Далеко не все здания эпохи модерна органично вошли в архитектурный облик Петербурга, но постройки Лидваля сочетают в себе новаторские черты с верностью петербургским традициям. Особенно это относится к известным банковским зданиям: дому Второго общества взаимного кредита на Садовой ул., 34, и зданиям Азовско-Донского коммерческого банка на Б. Морской ул., 3-5. Фасады с четко акцентированным центром монументальны, парадны, первый этаж воспринимается как мощное основание всего здания. Они в меру статичны, торжественны и выразительны. Это общественные здания нового типа. Живописность облика жилых домов сменяется здесь определенной графичностью и плоскостностью.
В числе многочисленных построек Ф. И. Лидваля следует назвать и известное здание гостиницы «Астория».
Можно много рассказывать об особой элегантности этих зданий, о разнообразных приемах использования скульптуры, об умении организовывать внутреннее пространство. Мастерство Лидваля-планировщика в полной мере проявилось в доме-комплексе М. П. Толстого на Фонтанке, 52-54, и ул. Рубинштейна, 15-17. За довольно скромными уличными фасадами, выделяющимися лишь высокими проездами – «ренессансными» тройными арками, - открывается величественная композиция дворового пространства – своеобразная «улица зодчего Лидваля», парадная анфилада под открытым небом. Средний двор с курдонером – это небольшая площадь, пространственный центр ансамбля. Сходное градостроительное решение архитектор применил и в доме Нобеля на Лесном пр., 20, главный фасад которого обнаруживает близость к памятникам скандинавской архитектуры.
Здесь нет ничего повторяющегося, застывшего, это в полном смысле слова ожившая «северная поэма», увлекательно и живо рассказанная художником, владеющим всем арсеналом современных эстетических и строительных приемов и в то же время осознающим свою связь с культурой прошлого.
Серокаменное тело здания, его асимметричные фасады, криволинейные карнизы и завершения окон, легкие орнаментальные линии, разнообразные эркеры, порталы, ризалиты, террасы – все проникнуто движением, и во всем видны не просто внешние признаки модерна, а отражение тревожного времени, «детства двадцатого века», как назвал эту эпоху поэт В. Шефнер.
Дом Лидваля с парадным двором-курдонером, типичным для города, стал одним из первых городских ансамблей начала XX в. Как программное произведение он оказал воздействие на многих архитекторов-современников (2).
Почти неуловимо, но органично и талантливо, Лидваль сочетает несколько суровый, романтический настрой «северного модерна» со строгой петербургской классикой, учитывая и градообразующую роль создаваемых им построек. Постепенно классицистические тенденции оказываются довлеющими в палитре зодчих, однако в творчестве Лидваля сдержанность классики и суровость зодчества северных стран изначально оказываются столь слитными, что тем самым выявляются совершенно специфические особенности его почерка. Этому, в большой мере способствовали и облицовочные материалы – цементная штукатурка, естественный камень и керамические плитки, которые явились средствами достижения новой образности, ставшей тоже специфически петербургской. Это был уже язык XX в.
Яркими представителями «северного модерна» были архитекторы А. Ф. Бубырь и Н. В. Васильев, часто выступавшие в соавторстве.