Юридическое обоснование распада СССР

Введение
Глава 1. История образования СССР (договор и декларация 1922 г. об образовании СССР
1.1. Государственные образования на территории бывшей Российской империи в период гражданской войны
1.2. Создатели советского государства о правовых основах создания советского многонационального государства
Глава 2. Процесс и последствия распада СССР
2.1. Беловежские соглашения 1991 года как попытка решения социально – экономического кризиса 90-х годов. (Какие решались проблемы с подписанием этого договора)
2.2. Экономические, политические, правовые последствия распада СССР (Какие новые проблемы породили Беловежские соглашения)
Заключение
Список использованных источников и литературы

Юридическое обоснование распада СССР

Заявление рассматривалось как реальный путь к сохранению обновленного Союза, к стабилизации обстановки в стране. Оно ставило пределы курсу на независимость России, одновременно признавая право субъектов обновленного Союза проводить самостоятельную политику. В заявлении декларировалась необходимость не позднее 6 месяцев после подписания Союзного договора подготовить и принять новую Конституцию Союза.
21-25 мая 1991 г. состоялся IV СНД РСФСР. По докладу председателя комитета ВС по законодательству С. М. Шахрая Съезд принял Закон «О Президенте РСФСР» и ввел в Конституцию РСФСР новую главу о Президенте - главе исполнительной власти. Президент получал право назначать членов правительства.
12 июня 1991 г. состоялись выборы Президента РСФСР. В списки избирателей было включено 106,5 млн человек. В голосовании приняли участие 79,5 млн, или 74,66%. Голоса избирателей распределились между 6 кандидатами следующим образом: Бакатин В.В. - 3,42%, Ельцин Б. Н. 57,30%, Жириновский В. В. - 7,81%, Макашов A.M. - 3,74%, Рыжков Н.И.- 16,85%, Тулеев А.-Г. М. - 6,81%, против всех- 1,92%. 150 тыс. активистов «Демократической России» расценили победу Ельцина как свою победу над КПСС, которую представляли 4 кандидата (Рыжков, Тулеев, Макашов, Бакатин), набравшие в сумме немногим более 30% голосов37.
Однако Б. Н. Ельцин дистанцировался от непосредственных связей с «Демроссией», претендуя на роль всенародного президента.
Одновременно с президентскими выборами в Москве и Ленинграде были избраны мэры. Ими стали Г.Х. Попов и А. А. Собчак - известные лидеры «демократов». Тогда же в Ленинграде был проведен референдум по вопросу о переименовании города. Большинство избирателей высказалось за возвращение городу названия Санкт-Петербург.
10 июля 1991 г. на торжественном заседании V (внеочередного) Съезда народных депутатов РСФСР первый Президент России дал клятву соблюдать Конституцию РСФСР и законы республики, защищать ее суверенитет, уважать и охранять права и свободы человека и гражданина, права народов РСФСР и добросовестно исполнять возложенные на него народом обязанности. Президент Ельцин так сформулировал свою позицию: «Великая Россия поднимется с колен. Мы обязательно превратим ее в процветающее, демократическое, миролюбивое, правовое и суверенное государство». Президент обещал воплотить в России «священный принцип»: «Государство сильно благополучием своих граждан»38.
11 июля V Съезд приступил к обсуждению кандидатур на пост председателя Верховного Совета. Однако острота вопроса (развернулась борьба между Р. Хасбулатовым и С. Бабуриным) заставила его прервать свою работу, которая возобновилась лишь в октябре 1991 г.
После закрытия второго заседания Съезда Президент России издал указ «О прекращении деятельности организационных структур политических партий и массовых общественных движений в государственных органах и учреждениях РСФСР» (указ о департизации). После отмены III СНД СССР в марте 1990 г. особого положения КПСС в политической системе СССР как руководящей и направляющей силы, ядра системы указ о департизации стал вторым серьезным ударом по положению КПСС в обществе и государстве. Он подорвал ее влияние на политические процессы в России и СССР. Указ подрывал и влияние Президента СССР, совмещавшего посты главы союзного государства и генерального секретаря ЦК КПСС39.
Однако на июльском пленуме ЦК КПСС, экстренно созванном в связи с этим указом, М. Горбачев призвал «не впадать в панику», говоря, что «Комитет конституционного надзора разберется». Выжидательная позиция генерального секретаря парализовала руководящие органы КПСС, способствовала дальнейшему распаду партии. Это серьезно ослабило союзный Центр, так как единая компартия все еще являлась главным звеном политической системы СССР.
Одновременно в Ново-Огареве продолжались начатые в апреле переговоры об итоговом варианте Союзного договора. На отдельной закрытой встрече Горбачева, Ельцина и Назарбаева 29 июля 1991 г. обсуждались также кадровые вопросы.
31 июля 1991 г. помощник Президента СССР Г. Шахназаров после согласования с Ельциным представил Горбачеву график многоэтапного подписания нового Союзного договора: 20 августа 1991 г. — РСФСР и Казахстан, 3 сентября - Белоруссия и Узбекистан, 17 сентября -Азербайджан и Таджикистан, 1 октября - Туркмения и Киргизия, 22 октября (ориентировочно) - Украина и, возможно, Армения с Молдовой, а также союзная делегация. В конце процесса свою подпись должен был поставить Президент СССР. После этого договор вступал в силу. Странная система многоэтапного подписания договора объяснялась необходимостью дать Украине время определиться: на каких условиях она войдет в обновленный Союз.
В ноябре 1991 г. Президент России в качестве главы правительства сформировал «кабинет реформ». В него вошли: Е. Гайдар - заместитель председателя правительства по вопросам экономической политики и финансов (с февраля 1992 г. - первый вице-премьер по экономике, с июля 1992 г. - и. о. председателя правительства); Г. Бурбулис - первый заместитель председателя правительства (по ноябрь 1992 г., до мая 1992 г. он одновременно был государственным секретарем, секретарем Госсовета при Президенте России); А. Чубайс - председатель Госкомитета по управлению государственным имуществом и др.
Гайдар был главным автором радикальной рыночной реформы. Для перехода к ней он считал необходимым добиться для России реальной политической независимости от Союза и других республик.
Это политическое условие реформы было реализовано 8 декабря 1991 г. в Беловежской Пуще (Белоруссия). Руководители трех славянских республик (Президент России Б. Ельцин, президент Украины Л. Кравчук, председатель ВС Белоруссии С. Шушкевич) подписали Беловежское соглашение, в котором заявили о прекращении существования СССР как геополитической реальности и субъекта международного права и о создании Содружества Независимых Государств (СНГ) без единых органов власти и управления.
Резиденция в Вискулях строилась специально для высокопоставленных лиц, она была оборудована средствами спецсвязи, рядом располагалась военно-воздушная база. Так, что вопрос о месте проведения коммюнике не стоял. Любопытен и тот факт, что, по заявлению С. Шушкевича, подозрений, что Горбачев готовит «штурм», ни у кого из участников встречи не было. Но план на случай «отхода» все же имелся, о чем косвенно упоминали некоторые участники тех событий.
Беловежская встреча проходила в обстановке секретности, резиденцию охраняло особое спецподразделение. Из-за этой сверхсекретности порой возникали неожиданные ситуации. Например, вдруг выяснилось, что в резиденции нет ксерокса. Для того чтобы получить копию документа, его каждый раз приходилось пропускать через два телефакса.
Согласно воспоминаниям С.Шушкевича после встречи в аэропорту в Минске лидеры трех государств отправились в Вискули и уже вечером 7 декабря начали работу. Вместе с ними в обсуждении принимали участие премьер-министр Украины Фокин, председатель Совета министров Белоруссии Кебич и госсекретарь Бурбулис. И до самого завершения встречи работа велась именно в этом составе. В первый вечер никаких документов подписано не было, были только определены основные направления дальнейшей работы. В частности, все три стороны признали опасность неконтролируемого развала СССР, констатировали, что СССР распался и главной задачей является сохранить «военную связку» между государствами40. Понимание того, что распадается ядерная держава и каждое из государств, принимающих участие во встрече, имеет на своей территории ядерное оружие не могло не спровоцировать поспешное (за одну ночь) оформление официального документа, составление которого было поручено специальной рабочей группе в составе представителей от каждой стороны.
Беловежское соглашение открыло новую страницу российской истории.
12 декабря 1991 г. после часового обсуждения Верховный Совет РСФСР ратифицировал соглашение (188 - за, 93% от присутствовавших, или 76% от списочного состава, 6% - против, 7% воздержалось)41. На заседании ВС Ельцин признал, что «основные позиции и подходы», отраженные в соглашении, были согласованы еще в декабре 1990 г. и его подписание в декабре 1991 г. стало «закономерным следствием».
12 декабря 1991 г. в интервью газете «Комсомольская правда» М. С. Горбачев заявил: «Это ненормально, но пусть идет процесс, главное, чтобы в конституционных, нормальных формах… Я уйду в отставку... Я сделал все, что мог»42.
Если обобщить то, на что обычно указывают исследователи и политики, то можно будет выделить следующие объективные и субъективные факторы, приведшие к развалу еще в недавнем прошлом великого государства.
Во-первых, это центробежные факторы исторического порядка. К ним следует отнести прежде всего пути и средства формирования Российского государства.
Систематически, методично в течение нескольких столетий расширяя свои пределы главным образом за счет захвата и завоеваний новых территорий и насильственного подчинения новых народов, Российская Империя, как и всякая другая, изначально несла в себе мощный заряд саморазрушения, самораспада. Нужен был лишь благоприятный момент, чтобы это свершилось. Такой момент дважды случался в ХХ веке: в конце 10-х-начале 20-х и в конце 80-х—начале 90-х годов. В каждом из этих случаев резкое ослабление центральной власти без промедления использовалось всеми нерусскими народами, чтобы если не избавиться от диктата Центра, то хотя бы его заметно ослабить. Особенностью второго случая является то, что против "ненавистного Центра" выступило и руководство РСФСР.
К центральным факторам исторического характера можно отнести также некоторые цели образования Союза ССР и конкретную практику сталинской национальной политики. Кроме того, многим народам и особенно национальным элитам была не по душе классовая и в общем весьма дорогостоящая внешнеполитическая линия Москвы, связанная с интернациональной поддержкой на международной арене борьбы народов против империализма, капитализма и колониализма за социализм. Все это отталкивало от Москвы, усиливало недовольство ее политической линией и в конечном счете обильно питало центробежные тенденции.
Но если до определенного исторического момента народы СССР и их элиты были вынуждены мириться со своим подчиненным положением, то по мере повышения уровня их социально-экономического развития, сопровождавшегося ростом национального самосознания, накопления элитами политического опыта, росло их стремление расширить и укрепить свои права, нередко наталкивавшееся на сопротивление Центра. Противодействие и противоборство двух сил вело к росту противостояния, к увеличению напряженности между Центром и республиками, чем дальше, тем больше стремившихся повысить свой статус. И если бы в 60-х и 70-х годах центральные партийные и государственные власти решились на отказ от унитарных взаимоотношений и перешли на практике к подлинно федеративным с сильными элементами конфедерации, то распада СССР наверняка не произошло бы.
Кроме упомянутых факторов исторического порядка важную роль в распаде СССР сыграли и следующие обстоятельства. Во-первых, все увеличивавшееся отставание Советского Союза, других стран социализма от либерально-демократических государств Запада и Востока. Система государственного социализма все очевиднее проигрывала соревнование своему главному сопернику - либерально-демократической системе, прежде всего по жизненному уровню населения. Это дискредитировало социализм, побуждало задуматься над причинами отставания, "искать новые пути развития". В этой ситуации освобождение от оков и диктата Москвы, обретение подлинного суверенитета рассматривалось многими национальными республиками чуть ли не панацеей от всех бед.
Заметное ослабление центральной власти создало благоприятные предпосылки к тому, чтобы перераспределить властные полномочия в пользу республиканских элит. Этот процесс начался в конце 80-х годов (1988-1989 гг.) и вылился в работу над новым союзным договором, которая началась с явным опозданием осенью 1990 г. в Ново-Огареве.
Августовский путч 1991 г., приведший к срыву подписания нового союзного договора и к почти полному параличу центральных властей, со всей убедительностью указал на неизбежность определения дальнейшей судьбы СССР. Попытки М.Горбачева и его сторонников, предпринятые ими в октябре-ноябре 1991 г., реанимировать власть Центра, к успеху не привели. Властные амбиции некоторых союзных лидеров в конечном счете взяли верх над целесообразностью сохранения единого, но реформированного государства, перевесили волю народов, подтвердивших 17 марта 1991 г. свою приверженность Союзу ССР. Именно властные амбиции лидеров, собравшихся в начале декабря 1991 г. в Беловежской пуще, можно считать тем камнем, который перевесил чашу весов и решил вопрос "быть или не быть Союзу" в пользу "не быть".43
Кроме названных причин, носивших внутренний характер, важную (но, с моей точки зрения, не главную) роль в развале СССР сыграли и внешние факторы. Это, прежде всего систематическая целенаправленная массированная антисоветская, антикоммунистическая пропаганда западных спецслужб, всесторонняя поддержка националистических сил и центробежных тенденций в СССР. Наложившись на другие факторы, о которых говорилось выше, внешние факторы ускорили процесс, ставший осенью 1991 г. не только очень быстрым, но и трудноконтролируемым. Под контроль ситуацию могла взять лишь единая воля Центра и республик. Но такой воли не было. Политическая воля была, наоборот, раздроблена и направлена в основном против Центра. В этой ситуации решение "тройки" о прекращении действия союзного договора от 30 декабря 1922 г. и создании Содружества Независимых Государств оправдывалось и продолжает оправдываться ими как неизбежное, как единственно верное и возможное в то время, как решение, выводившее проблему взаимоотношений союзных республик с центральной властью из тупика. Именно так это рассматривает и Б.Ельцин в своей книге "Записки президента", изданной в 1994 г., и Л.Кравчук, президент Украины в то время, и С.Шушкевич, тогдашний Председатель Верховного Совета Белоруссии.
Другие варианты реформирования СССР упомянутые руководители отрицают как нереальные в той ситуации. Между тем таких вариантов (на мой взгляд, вполне реалистических) было как минимум еще два: создание конфедерации и евразийского союза государств по типу Европейского союза, что, к слову сказать, предлагалось целым рядом руководителей, в частности центральноазиатских государств.
Существуют два основных и диаметрально противоположных подхода к объяснению причин распада СССР - «субъективистский» и «объективистский».
Первый подход отводит ведущую роль в разрушении советского государства деятельности конкретных политических сил и лиц. Его варианты могут различаться между собой по степени категоричности, выбору конкретных политических персонажей в роли разрушителей, реконструируемым сценариям и мотивам действий. Сторонники этого подхода обычно предпочитают говорить не о распаде, а о целенаправленном развале Советского Союза. В частности, бывший председатель Совета министров СССР Н.И. Рыжков резко критиковал недостаточную компетентность политических лидеров, в особенности Горбачева, за непоследовательность политики, отсутствие четкой экономической стратегии44. Точка зрения нынешнего лидера российских коммунистов Г.А. Зюганова заключается в том, что разрушение СССР было результатом целенаправленной политики Запада, а также внутренних коррумпированных и компрадорских группировок, а непосредственно эту задачу осуществили силы, сосредоточившиеся вокруг Б.Н. Ельцина45.
Российский этнолог В.И. Козлов, известный своими русофильскими настроениями, полагает, что на протяжении значительной части советской истории в высших эшелонах власти доминировали евреи или проеврейски настроенные люди, проводившие антирусскую политику, в том числе сам Ленин, что среди демократов в период «перестройки» было много евреев, что в те годы во властные структуры и средства массовой информации проникла некая «хорошо организованная группа единомышленников»46. Другой этнолог, В.Н. Басилов, утверждал, что Горбачев сознательно поставил себя вне контроля КПСС, распустил КГБ, намеренно проигнорировал информацию об агентах влияния в политических кругах СССР, что Горбачев лишь делал вид, что не имеет отношения к демократической оппозиции: в действительности же он сознательно выпустил ее на политическую арену и всячески способствовал укреплению ее влияния в обществе. А целью такой игры было установление в стране капитализма47. Версия заговора сводится к тому, что в послесталинский период часть политической элиты, переродившаяся под воздействием процессов коррумпирования и криминализации общества, стала работать на разрушение социалистической системы и с этой целью в 1970-е годы организовала «застой», а Горбачев лишь довел дело разрушения до конца.
«Объективистский» подход представлен близкими друг другу по смыслу и различающимися в нюансах объяснениями распада СССР (в отличие от первого подхода речь идет о распаде, а не о разрушении) действием неких исторических закономерностей. В.А. Тишков, ныне директор Института этнологии и антропологии РАН, еще за два года до распада СССР высказывал сомнение в исторических перспективах крупных государств48. Один из видных политиков периода «перестройки» и постперестроечных лет С.М. Шахрай утверждал, что судьбу Советского Союза решили не политики, «это сделала история»49. Пытаясь объяснить, в чем заключается такая историческая закономерность, московский философ А.С. Ахиезер пишет, что судьба СССР была предопределена закономерностями развития и слабостями того класса социальных систем, который именуется «большим обществом»50. «Объективистский» подход выглядит более привлекательным, солидным, научным, чем «субъективистский». Однако примечательно, что «объективистский» подход особенно характерен для «демократической» мысли России и для тех политических деятелей, которые активно способствовали развалу и ликвидации СССР.
В годы «перестройки» в среде радикальных критиков советской общественной системы сформировалась точка зрения о том, что ее целостность и функционирование обеспечивались исключительно или преимущественно режимом жесткого тоталитаризма, силой репрессивного аппарата. Отечественные и зарубежные критики советского строя тратят много сил на опровержение марксизма. В то же время они удивительным образом не замечают, что следуют советской официальной идеологии «марксизма-ленинизма», когда рассматривают советское общество как воплощение этой идеологии. Разница заключается лишь в частном, по существу, вопросе — оценке советской системы, исходя из противоположных представлений об истине, прогрессивности, общественном благе и т.п.
На такое сходство уже обращали внимание некоторые авторы. Так, философ Б.В. Ракитский отмечал, что общность позиции сталинистов и антикоммунистов состоит в убеждении, что в СССР и в странах советского типа имеет место именно социализм. Правда, в остальном у сталинистов и антикоммунистов диаметрально противоположные суждения.51
Другой подход, получивший распространение преимущественно в академических кругах, состоит в отрицании реализации марксизма и построения социализма в СССР. Такой подход обнаруживается, например, в работах философов Б.А. Лапшова52, В.К. Кантора53, В.М. Межуева54, а также упоминавшегося выше В.И. Козлова55.
В западной советологии традиционным на протяжении нескольких десятилетий было определение СССР как последней колониальной империи. С конца 1980-х гг. оно начало появляться в публикациях отечественных авторов и со временем, по мере роста антисоветизма, стало доминирующим среди «демократически» настроенных ученых и публицистов. Согласно этому подходу, являющемуся, по сути, разновидностью советологического «объективизма», СССР распался именно потому, что был империей. Распространено также мнение, что эта империя должна была исчезнуть еще в начале века, когда она была Российской империей, разделив участь Австро-Венгрии и Оттоманской Порты. Иными словами, развал СССР оказался реализацией «отложенной» закономерности.