Характер соперничества между Китаем и США в 21 веке.

СОДЕРЖАНИЕ


ВВЕДЕНИЕ
1. США И КИТАЙ: ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ
1.1. Специфика американо-китайских отношений на современном этапе
1.2. Конфликтные вопросы двусторонних отношений
2. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОПЕРНИЧЕСТВО США И КИТАЯ
2.1. Взаимное нарушение правил торговли
2.2. «Валютная война» между странами
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Характер соперничества между Китаем и США в 21 веке.

Углублению подозрительности в военно-технической сфере оказывает также распространенная в США точка зрения, согласно которой экономический рост Китая непременно вызовет расширение сферы его внешнеполитических интересов и наращивание военных сил, способных приблизиться по уровню боеспособности к вооруженным силам США. Такая логика довольно справедлива, учитывая тот факт, что военные затраты КНР ежегодно возрастают не менее чем на 10 % Руководство КНР подчеркивает оборонительный характер таких мероприятий, а Пентагон, в ежегодном докладе «Военное могущество КНР» развивает тему утаивания реальных цифр военных затрат Китая8.
Группа американских ученых исследовали оценки Пентагона на соответствие реалиям. В обнародованном докладе «Китайские ядерные силы и планирования ядерной войны Соединенными Штатами» (2006 г.) отмечается, что хотя Китай и совершенствует свои ядерные силы, как и все другие ядерные государства, во-первых, темпы такого усовершенствования довольно медленны, а во-вторых, причиной этого являются не «агрессивные намерения» Китая, а военная политика США и наращивание американского ядерного могущества9.
В официальных источниках, к которым можно отнести и доклада Пентагона, вопреки обоснованности оценок, ощущается чрезмерный алармизм, который объясняется традиционной склонностью к «наихудшему сценарию» и соображениями получения большего количества ассигнований на оборону.
Военный бюджет США превышает китайский в десять раз, на порядок выше уровень подготовки и техническое оснащение армии. Однако масштабы и направление развития китайского могущества рассматриваются как представляющие угрозу для США. Прежде всего, это касается развития арсенала для ведения асимметрических войн. Способность вести кибер-войны и владение противоспутниковым оружием представляет опасность для армии США, основным направлением модернизации которой является именно компьютеризация.
В «Четырехлетнем военном обзоре» США за 2006 г. отмечается, что из всех крупных и развивающихся стран Китай владеет наибольшими возможностями в военном соревновании с США в овладении такими разрушительными технологиями, которые со временем могут свести на нет традиционные американские военные преимущества10.
Пекин заинтересован в уменьшении подозрений в военной сфере. В ноябре 2007 г. состоялся визит министра обороны США Р. Гейтса в КНР, по результатам которого страны договорились ввести прямую телефонную связь между оборонными ведомствами. Пекин принимал также Главу Объединенного комитета начальников штабов США генерала П. Пейса, в результате встречи была достигнута договоренность о расширении двусторонних и многосторонних военных обменов.
Обе страны владеют ядерным оружием. Однако, это совсем не уравнивает их потенциалы. США имеют безоговорочное преимущество и способны уничтожить любые объекты на территории Китая. Если Китай вследствие развития и модернизации своих вооруженных сил сможет достичь уровня взаимно гарантированного уничтожения (по разным оценкам между 2020-2050 гг.), это коренным образом изменит отношение к потенциально опасным вопросам во взаимоотношениях. Китай имеет границы или является заинтересованной стороной в ряде потенциальных конфликтов в регионе – КНДР, Мьянма, острова Спратли, острова Сенкаку, Пакистан. Предотвращая региональную нестабильность, которая может распространиться Китай, повредить его экономическому и социальному развитию, Пекин отстаивает принцип статус-кво в регионе. Официально китайское руководство заявляет о реальности применения силы только в случае неблагоприятного развития проблемы Тайваня11. Китай устраивает нынешняя ситуация де-факто автономного Тайваня, при условии, что Тайбэй не будет настаивать на официальной независимости. В Китае сегодня около 1000 ракет нацелены на Тайбэй, но это скорее атрибут запугивания. В 2005 г. был принят Закон против раскола страны, который предусматривает «немирные» мероприятия, лишь бы упредить независимость острова. В том же законе, в довольно примирительном тоне, речь идет о ведении диалога с Тайванем на равных и с достаточной гибкостью.
1.2. Конфликтные вопросы двусторонних отношений
С точки зрения Китая, конфликтными вопросами в отношениях с США является двусторонняя торговля, права человека, доступ к энергоносителям. Очень важным для Китая является недопущение вмешательства третьих стран во внутренние дела государства. Рассмотрение внешнеполитических приоритетов через призму приоритетов внутренних является определяющей чертой современного курса Китая и тех внешнеполитических парадигм, которые разрабатывались его лидерами. Обобщая, китайский подход к международным отношениям можно выделить три основные установки:
• строить кооперационные отношения с Соединенными Штатами, но препятствовать появлению антикитайских коалиций;
• поддерживать зону мира вокруг Китая ради дальнейшего экономического процветания;
• защищать доступ к природным ресурсам (особенно энергоносителей), которые обеспечивают рост Китая12.
Относительно места и роли Китая в современном мире, то большинство аналитиков соглашаются с тем, что еще не настало время для позиционирования КНР как претендента на мировое лидерство. При этом никто не отрицает наличие у Китая всех атрибутов лидера регионального.
Все более очевидной является переориентация на Пекин многих стран Юго-Восточной Азии. Для них Китай стал основным торговым и инвестиционным партнером, который развивает с ними зоны свободной торговли. Кроме того, как указал в своей работе Б. Бузан, развал Советского Союза оказывал содействие тому, что Индия и Вьетнам потеряли своего основного помощника в балансировании с Китаем и последний превращаются в ядро Восточной Азии. В Вашингтоне уже осознают, что возвращение России в АТР в интересах сдерживания Китая. Привлечение Китая, России и Индии в новую систему безопасности в Азии, даже без прямого участия США, отвечало бы интересам Вашингтона. Однако, очевидно, Китаю невыгодно создание системы коллективной безопасности в Азии, поскольку такая система будет направлена преимущественно на сдерживание сильнейшего регионального государства, т.е. его самого.
США внимательно следят за изменениями в регионе и активная внешняя политика Китая заставляет США искать эффективные инструменты сдерживания. Так, политика США последнего периода имеет явные признаки укрепления военного союза с Японией, увеличение роли Индии как контрбалансира Китая, а также осуществление давления на китайских союзников в регионе – Пакистан и Мьянму. Под контролем США остаются также пути снабжения КНР энергоресурсами. Помешать установлению нового порядка в АТР в пользу Китая может, по мнению экспертов, активизация системы управляемого локального конфликта. В регионе существует довольно потенциальных «горячих точек», которые легко могут вспыхнуть локальным конфликтом13.
Более выразительно возникают угрозы сепаратизма и внутренней нестабильности, которые могут подогреваться другими странами извне. В этом смысле особое беспокойство Китая вызывает увеличение американского присутствия в регионе, в частности в Индийском и Тихом океанах, создание двух и многосторонних союзов. Создание общими усилиями США и Японии системы ПРО в Тихом океане также расценивается Пекином как угроза национальным интересам. На конференции по вопросам безопасности АТР, которая состоялась в Сингапуре в июне 2007 г., министр обороны США Р. Гейтс предложил Китаю сотрудничать в системе ПРО. В свое время такое приглашение было сделано России по поводу размещения ПРО в Европе. Поскольку корабли с системами ПРО размещаются параллельно линии Восточной Азии, то не вызывает сомнений от кого они должны «защищать» - КНР и КНДР. Китай уже не впервые высказывает свое отрицательное отношение относительно приближения противоракет к своим границам. Если система ПРО « будет покрывать» Тайвань, КНР очень остро будет реагировать на такие действия14.
Отдельно остановимся на проблеме соперничества США и Китая за доступ к энергоносителям. Темпы среднегодового роста нужд Китая в нефти приближаются к 50 %. Безусловно, модернизация страны, которая базируется на таких суперзатратных моделях, угрожает всем другим участникам рынка и может истощить мировые запасы энергоресурсов.
Китай заинтересован в составлении договоренностей о снабжении энергоресурсами со всеми возможными экспортерами, при этом страна предлагает самые выгодные условия. Особенно активно Китай проявляет себя в тех регионах и с теми странами, режимы которых считаются в США «париями» – Иран, Судан, Мьянма, Зимбабве. Например, Китай предоставил Анголе 2 млрд кредита, не считаясь с тем, что Мировой Банк и МВФ в антикорупционных целях ограничили кредитную помощь стране. В июле 2008 г. Китай вместе с Россией наложили вето в СБ ООН на пакет санкций относительно Зимбабве и его лидеров.
Такая «неразборчивость» Китая в отношениях бесит администрацию Белого дома, которая старается создать условия полной изоляции отдельных режимов.
Впрочем, в Китае также уже давно собрали примеры аналогичной «демократической» неразборчивости США и, удобно, упоминают о практике «двойных стандартов» в американском внешнеполитическом курсе15.
Большая часть нефти попадает в Китай из стран Ближнего Востока, а также из Африки (1/3 экспорта нефти). Однако энергоресурсы из этих регионов транспортируются в Китай морем, ведь энергоснабжение имеет значительный риск. Например, в случае войны в Персидском заливе, Пекин может потерять почти всю ближневосточную нефть. А в случае перекрытия Малаккского пролива, КНР вообще может остаться без энергоносителей. Поиск альтернативных вариантов, в частности, получение нефти из Венесуэлы и газа из Австралии, также нельзя признать надежными, поскольку они также будут осуществляться морем16.
Потребность в новых источниках энергии заставляет Китай активно бороться за залежи в Южно-Китайском море, Центральной Азии и русском Далеком Востоке. Соперничество с США в этой сфере является частью более широкого политического и экономического противоборства обеих стран. Кроме этого Китай является третьей стороной в современном сложном диалоге США - мусульманский мир, который ныне положительно воспроизводится на его внешнеполитических ресурсах.
Очевидно, Китай и в дальнейшем будет продолжать пользоваться экономическими преимуществами, которые открывают перед ним международные санкции против отдельных режимов. В этом смысле Иран – является серьезным тестом на взвешенность китайской внешней политики17.
Проблема безопасности морских коммуникаций и энергоснабжения в сочетании с другими сферами американо-китайских противоречий являются конфликтогенными факторами и имеют тенденцию роста.
2. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОПЕРНИЧЕСТВО США И КИТАЯ
2.1. Взаимное нарушение правил торговли
Экономической сфере присущее наибольшее количество конфликтов между двумя странами. Например, американская администрация настаивает на ревальвации юаня, который якобы бы, предопределяет значительный дефицит США в торговле с Китаем. Но, во-первых, стоимость юаня не является главной причиной такого дефицита, и даже в случае, если Китай выполнит требования США, это навряд или существенно повлияет на характер двусторонней торговли. Во-вторых, мировая экономика остается ориентированной на доллар, и при условиях волнообразного снижения/подъема курса доллара, ревальвация юаня будет иметь лишь временный эффект. И в конце концов, в-третьих, заработанные Китаем деньги от удобного экспорта в США, вкладываются в американские же ценные бумаги, давая возможность правительства США финансировать дефицит бюджета. В последнее время Китай старается ориентироваться не на одну валюту, а на корзину валют. Летом 2008 г. Пекин и Москва договорились между собой о расширении операций в рублях и юанях в двусторонней торговле18.
В ежегодном докладе Комиссии по рассмотрению экономических вопросов и проблем безопасности в американо-китайских отношениях (2007 г.) подчеркивается, что Китай продолжает нарушать права интеллектуальной собственности, правительство субсидирует отдельные промышленные сферы, которые создают протекционистские барьеры. Также отмечался ограниченный доступ на китайский рынок американского бизнеса развлечений, особенно кинопродукции. И вдобавок в Китае ощутимым является недостаток свободы медиа и Интернет, который мешает формированию свободного рынка.
Каждая из этих претензий нуждается в отдельном рассмотрении в рамках регулирования СОТ, членом которой Китай стал в 2001 г. Однако это не помешало китайскому правительству утвердить 11 пятилетний План развития, согласно которому был выделен ряд областей (преимущественно в сфере телекоммуникаций, гражданской авиации и информационных технологий), в которых предполагается усилить государственную собственность и контроль. 155 наибольших предприятий Китая остаются в государственной собственности, которая, по мнению, американского и европейского бизнеса, дискриминирует их возможности19.
Согласно выводу Торговой палаты США, потери американских фирм от нарушения прав интеллектуальной собственности оцениваются от 200 до 250 млрд долл. каждый год, и львиная частица нарушений приходится на Китай.
Конечно, правительство Китая старается улучшить дела в этом сегменте. В 2007 г. КНР подписала несколько соглашений с Мировой организацией интеллектуальной собственности относительно регулирования соблюдения авторских прав определенных видов продукции.
Тенденция относительно беспокойства состоянием экологии планеты оказывается в постоянном ухудшении качества воздуха, воды, продуктов питания и т.п. Как наибольший импортер китайских товаров, США беспокоят методы снижения себестоимости китайских товаров. Особенно это касается детских игрушек, детского питания. Подобные производственные «ошибки» воспринимаются в США как нарушение «правил игры» в американо-китайском торгово-экономическом взаимодействии. Ярким примером в сентябре 2008 г. стал скандал с сухим молоком, в котором нашли меламин20.
С целью облегчения переговорного процесса относительно таких спешных вопросов как курс валют, безопасность продуктов, и более долгосрочных вызовов – энергоснабжение, изменение климата, двусторонние инвестиционные потоки в 2006 г. было создано Американо-китайский стратегический экономический диалог.
2.2. «Валютная война» между странами
На протяжении последнего десятилетия китайская экономика развивалась очень быстрыми темпами. Особенно показательными были последние пять лет. Так, за период с 2005 по 2010 гг. прирост валового внутреннего продукта (ВВП) составил 155%, при этом у мировых лидеров США и Японии за этот же период увеличение ВВП составило 16% и 18% соответственно. По итогам 2010 г. Китай занял второе место в рейтинге держав по объему валового внутреннего продукта, обогнав Японию – 5 745 млрд. долларов США против 5 390 млрд. Если темпы роста экономики Поднебесной останутся такими же, как и в последние пять лет, то, по мнению экспертов Международного валютного фонда (МВФ), к 2015 г. ВВП вырастет на 70%, при этом ВВП США увеличится только на 23%21.
Основным источником роста китайской экономики является экспорт товаров и услуг. За период с 2005 по 2010 гг. положительное сальдо торгового баланса Китая постоянно увеличивается, и в 2009 г. практически стало сопоставимо по объему с отрицательным сальдо торгового баланса США. Показательным является и доля внешней торговли в структуре ВВП Китая, она является значительной, что свидетельствует о том, что экспорт играет важную роль в обеспечении экономического роста экономики. Хотя после экономического кризиса в 2008 г. и наблюдается уменьшение положительного торгового сальдо (на 32%) и доли торговли в структуре ВВП, но это связано с общим падением мирового спроса и частичной переориентацией китайской экономики на внутреннее потребление. По прогнозам экспертов МВФ, положительное сальдо торгового баланса Поднебесной к 2015 году увеличится на 62%22.
Китай выбрал экспортоориентированную стратегию реформирования экономики, развивая производство, направленное на экспорт. Он стал крупнейшим поставщиком на мировом рынке товаров народного потребления: текстиля, одежды, обуви, игрушек, бытовых электроприборов. Одним из крупнейших потребителей китайских товаров народного потребления является Америка. В свою очередь, США экспортируют в Китай главным образом самолеты, силовое оборудование, машины, электронные детали, оборудование связи и химические продукты, относящиеся к числу капиталоемких и техноемких товаров, а также аграрную продукцию: продовольствие, хлопок и пр. Внешняя торговля между двумя странами является взаимодополняемой и взаимовыгодной, в структурном отношении она является практически классическим подтверждением теории внешней торговли Хекшера-Олина. Но в абсолютном выражении в торговле наблюдается явный дисбаланс в пользу Китая. По данным Бюро экономического анализа Департамента Коммерции США, импорт товаров из Китая в США превышает экспорт в Китай на 25,6 млрд. долларов США. Это самый высокий показатель дисбаланса в торговых отношениях США и других стран, например, дефицит торговли США и Германии составляет 3 млрд. долларов, Японии - 5,8 млрд. долларов, Мексики – 5,6 млрд. долларов23.
Дисбаланс во внешней торговле и усиление мощи китайской экономики заставляют власти США искать меры противодействия активной экспансии Китая. Китай является членом Всемирной торговой организации (ВТО), поэтому американское правительство не может использовать традиционные инструменты торговой политики: — пошлины, квоты – для того, чтобы снизить конкурентоспособность китайских товаров и повысить спрос на собственные изделия. Остаются инструменты валютной политики – обесценение национальной валюты к валюте торгового партнера, но и здесь американцы столкнулись с определенными трудностями.
Китайский юань (жэньминьби) является ограниченно конвертируемой валютой с 1996 г., когда страна официально присоединилась к VIII статье устава МВФ, сняв ограничения на конвертацию по текущим операциям. Несмотря на это, существуют ограничения на операции с валютой для резидентов и нерезидентов, например, Народный Банк Китая (НБК) ограничивает сумму юаней, которая может быть конвертирована физическим лицом четырьмя тысячами долларов США. Ограничено количество национальных экспортеров, которые могут использовать в международных расчетах юань, в конце 2010 г. их было не более 70 тысяч. С 2005 г. официально введен режим управляемого плавания, исходя из спроса и предложения на национальном межбанковском рынке, с привязкой курса к доллару США. В июне 2010 г. НБК ввел более гибкий режим валютного курса – управляемое плавание, но уже относительно корзины из основных мировых валют24.
Согласно статистике Банка международных расчетов, доля китайского юаня в обороте международного валютного рынка в апреле 2010 г. составляла не более 0,3%, при этом на долю американской валюты приходится почти 85%, на евро - 39%, японскую йену – 19%.
Торги китайской валютой с 2010 г. проводятся в Гонконге и России, а с января 2011г. – в США. Объемы торгов пока незначительны, так как в основном юань покупают для снижения транзакционных издержек при расчетах с китайскими партнерами, в качестве средства сбережений валюта Поднебесной пока не представляет интереса ни для физических лиц, ни для официальных органов. Таким образом, китайскую валюту можно считать внутренней валютой, выполняющей функции денег на мировом уровне в очень ограниченных размерах. Такое положение на валютном рынке для Китая в настоящее время является преимуществом, поскольку на курс национальной валюты нельзя воздействовать извне. Динамика курса определяется внутренней политикой государства. Ограниченный допуск нерезидентов на фондовый и кредитный рынок Китая снижает влияние паритета процентной ставки на обменный курс юаня, поэтому изменение процентных ставок в странах – торговых партнерах, практически не влияет на динамику жэньминьби. В таких условиях применять к юаню прямые или косвенные методы валютной войны практически бесполезно25.