Элементы средневековой культуры

Содержание

Введение
1. Сознание, как элемент культуры эпохи средневековья
2. Христианство, как элемент средневековой культуры
3. Элементы светской культуры средневековья
Заключение
Список литературы
Словарь терминов

Элементы средневековой культуры

В центре мировоззренческой концепции культуры христианства стоит идея любви к богу. Любовь при этом осознается в качестве универсального принципа морали (нравственное отношение к ближнему проистекает из нее); позволяет придать морали общечеловеческий статус; освящает все сущее. Из идеи любви к богу рождается новая (неизвестная античности) добродетель - милосердие; предполагающее прощение обид, готовность к состраданию и активной помощи страждущим.
В отличие от стоицизма, ориентированного на сильную личность, способную все обрести в себе самой, христианство обращено к «нищим духом», к «нуждающимся и обремененным», ко всем тем, кому нужна внешняя точка опоры. Отчаявшимся христианская мораль предлагает утешение - искупление страданий и вечное блаженство в мире ином. Итак, опять вариант бегства от реального мира, только теперь оно санкционировано и гарантировано «свыше», освящено божественным авторитетом.
Идеалы культуры христианства модифицировались с течением времени и приобретали все новые черты. Фактически, идеалы первоначального христианства имели весьма мало общего с христианством средневековья. Став государственной религией многих стран, превратившись в официальную идеологию христианство подвергается значительному изменению. Этика христианства уходит от идеи всеобщей любви и ставит в приоритет идею борьбы с инакомыслящими и искажающими идеологию христианства.
Постепенно культура христианства отходит и от своей основополагающей концепции – стремления к аскетизму и отвержение богатства, как фактора препятствующего к достижению святости. «Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому попасть в Царство Божье», - теряет свою актуальность и культура христианства переходит к санкционированию социального неравенства и т.д., которая определяется не только социальными и классовыми обстоятельствами, но и существом христианских основоположений.
Поскольку для эпохи средневековья характерна неотвлеченность собственно морального сознания от других форм общественного сознания и нравственности как специфического способа регуляции от иных нормативов, постольку христианская теология синтезировала в единый нерасчлененный комплекс религиозную, философскую, этическую проблематику. В результате проблема специфики морали, по сути дела, не поднимается, а традиционные этические проблемы одеваются, если можно так сказать, в религиозные одежды. Пределы интерпретации этих проблем заданы христианской догматикой, преступить их не под силу даже духовной оппозиции6.
Таким образом, сознание средневекового человека и общества возможно определить как значимый элемент средневековой культуры, определяющий ее специфической начало и последующие развитие, базирующееся на нормах христианской морали и господства христианского вероучения.
2. Христианство, как элемент средневековой культуры
Как было сказано в предыдущей главе, культура средневековой Европы христианская. Это - становящееся христианство, которое лишь на закате средневековья приобрело более-менее устойчивый и завершенный облик, характеризующий его и в наши дни. В этот период решались две задачи. Первая состояла в определении принципов, на основе которых складывается христианское представление о человеке. Она была решена в период так называемой патристики созданием «Символа веры» и окончательным оформлением Новозаветного канона. Вторая задача была в разработке официальной доктрины церкви, она решалась в период схоластики.
Окончательный распад церкви на восточную православную и западную привел к догматическому единству католицизма. Во главе римской католической церкви встал Папа, авторитет которого был непререкаем, а власть гораздо выше, чем у правителей Европы. Католическая религия становится чуть ли не единственным объединяющим звеном Европы, стремившейся к распаду на феодальные государства и все дальше уходившую в состояние феодальной раздробленности.
Становится все более очевидным, что короли и герцоги стремятся к укреплению собственной власти, пытаясь усилить свои национальные церкви. Они не были заинтересованы в росте популярности Ватикана и распространении влияния Папы на Европу. Распространение подобных тенденций вызывало у Папы серьезные опасения, так как подрывало авторитет церкви и, соответственно, уменьшала ее доходы. В связи с этим эпоха средневековья становится и эпохой распространения различного рода течений христианского толка, которые католическая церковь объявляла ересью, а вслед за охотой на еретиков приходит и охота на ведьм, ознаменовавшая начало борьбы с проявлениями языческого культа.
Основная установка христианской культуры диктовала необходимость и обязанность человека перед Богом оценивать собственные действия и его мотивы. Отсюда воззрения христианской этики, её этическая концепция. Большое значение придаётся обязательствам человека перед самим собой, усилии достигнуть того, что должно быть. С этим связаны стремления человека и его усилия выполнить моральный долг перед самим собой.
Долг человека определяла вера в Бога, осмысленная разумом. И здесь разум призван помочь человеку определить, в чём состоит этот долг, а воля побуждает его исполнить. Следовательно, христианская культура возлагала на человека большие надежды, видела в нём способность преодолеть соблазны и дурные склонности.
Гуманизм рассматривает человека как самодостаточное бытие, содержащее в себе собственные цели. Поэтому ставит в основу ценностей человека и его жизнь, что закрепляет моральные нормы защиты человеческой личности и его жизни. С точки зрения гуманизма целью человека может быть только сам человек: его благополучие, счастье, личное и общественное развитие.
Цель человека - единение с Богом, постижение Бога. Стремление к Богу как к цели для любого Его творения означает достижение высшего совершенства в себе. Принимается сверхъестественное происхождение моральных норм. Отношение к Богу воспринимается как отношение к личности, а не абстрактному символу.
Христианские начала в культуре средневековья характеризуются смешением духовного и материального, которое не взирая на все превосходство церкви не теряло своего значения и ценности.
Смешению духовного и материального способствуют психологические представления — теория возникновения ощущений, основанная на неполном разграничении умственных образов и вызывающих их объектов. От объектов, по этой теории, отделяются «духовно» некоторые «подобия», которые «входят» в органы чувств, возбуждая их своими «прикосновениями». Таким образом, прикосновение лежит в основе всех чувств, «не только телесных, но и духовных»: душа тоже испытывает собственные прикосновения, например любви или мыслей7.
Как уже было сказано, значительную роль в деятельности церкви, как оплота культуры, начинает играть борьба с инакомыслящими, которые обвинялись в колдовстве и ереси. Этому весьма способствовало распространение идей о видениях, вещих снах и возможности предсказать будущее. В условиях психологических представлений эпохи нарабатывается своеобразное учение о видениях. Что такое видение? Отчего они бывают? Различаются видения телесные и духовные. Телесное видение — то, когда что-либо зримо телесно. Духовное видение — лицезрение бесплотных образов, без участия чувств: оно бывает поэтому во сне или в состоянии восхищения.
Сонные видения происходят от различных причин: от переполнения желудка или, наоборот, от голода; от «прельщения» (ilusione) или, наоборот, от благочестивых помышлений; иногда — от откровения Духа Святого Гуго. Всем этим видениям следует предпочесть те, которые бывают при экстазах. Такое видение «вернее» и «приятнее». Но нелегко подвести под эту классификацию отдельные конкретные случаи8.
Христианская концепция складывалась веками, и важную роль играли выдающиеся мыслители средневекового периода, в основном, служители церкви. Один из известнейших мыслителей средних веков епископ из Гиппона Аврелий Августин (IV – V вв.), учение которого оказало существенное влияние на последующих христианских философов. Он известен также как Августин Блаженный, который считал, что знать необходимо лишь Бога и душу. Через общение с Богом, считал он, человек не только раскрывает и переживает собственное Я, но и создаёт самого себя, ориентируясь на идеал абсолютной личности творца. Самопознание есть наилучший способ познания Бога.
В своей «Исповеди», первого в Европе произведения автобиографического характера, он восклицает: «Что же я такое, Боже мой? Какова природа моя? Жизнь пёстрая, многообразная, бесконечной неизмеримости»9.
Понятие «персона», т.е. личность появилось именно тогда. И ввёл это понятие в обиход этической мысли Августин. Его считают основателем христианского персонализма учения о личности как первичной реальности и высшей духовной ценности. Он разработал концепцию, в соответствии с которой единство лиц Троицы есть хоть и недосягаемый, но образец единства человеческой души его памяти, интеллекта и воли.
Поэтому это нововведение Августина знаменовало собой появление новых, мучительных и основных для всего средневековья вопросов, связанных с самосознанием человеческого Я. «Для всех желающих учиться великому и сокровенному дверью к этому служит лишь авторитет. Авторитет же бывает частью божественный, частью человеческий, но истинный, прочный и высший авторитет тот, который называется божественным. Старайся дознать, что такое высшее согласие: вне себя не выходи, а сосредоточься в самом себе, ибо истина живёт во внутреннем человеке; найдёшь свою природу изменчивою стань выше самого себя. Но, становясь выше самого себя, помни, что размышляющая душа выше и тебя. Поэтому стремись туда, откуда возжигается самый свет разума» - писал Августин10.
С точки зрения другого теоретика средневековья Фомы Аквинского, будучи первопричиной всех вещей, Бог, вместе с тем, является конечной целью их устремлений; конечной целью морально благих человеческих действий является достижение блаженства, состоящее в созерцании Бога, все остальные цели оцениваются в зависимости от их упорядоченной направленности на конечную цель, уклонение от которой представляет собой зло, коренящееся в недостатке существования и не являющееся некоторой самостоятельной сущностью11.
При этом, Фома Аквинский отдавал должное деятельности, направленной на достижение земных, конечных форм блаженства. Началами собственно нравственных деяний с внутренней стороны являются добродетели, с внешней — законы и благодать. Фома анализирует добродетели и противостоящие им пороки, следуя аристотелевской традиции, однако он полагает, что для достижения вечного счастья помимо добродетелей существует необходимость в дарах, блаженствах и плодах Святого Духа. Нравственную жизнь Фома не мыслит вне наличия теологических добродетелей — веры, надежды и любви. Вслед за теологическими идут четыре «кардинальные» (основополагающие) добродетели — благоразумие и справедливость, мужество и умеренность, с которыми связаны остальные добродетели12.
Таким образом, всевластье религии находит в средневековой культуре различные формы выражения. Идея подчинения морали религии наиболее ярко отражена в творчестве Августина Блаженного. Утверждение бога как единственного источника и критерия нравственности; интерпретация зла в контексте неискоренимой греховности человека, побуждающей его отступать от божественных предписаний; негативное значение активности и дискредитация нравственной полноценности личности - таковы основоположения этических взглядов одного из самых значительных представителей эпохи патристики. Этика Августина показала, что «принцип, выносящий истоки и цели нравственного поведения за пределы индивида, является столь же односторонним, как принцип, целиком замыкающий их на личность».
Картина мира, создаваемая средневековой церковью, образует идеальное подобие того мира, о котором грезило средневековье: мира иерархически сгруппированных, совершенных, неизменно повторяющихся символов, мира раз навсегда «готового», неподвластного времени, неподвижного в своем устремлении к Богу, оцепеневшего в своей предметности, — царства ничем не нарушаемо гармонии, вечно длящегося полного консонанса. Отсюда понятно, почему столь мощное в зодчестве средневековье было так бессильно в музыке. Музыка, по своей абстрактности столь напоминающая архитектуру, во все остальном является ее полной противоположностью: ее стихия — время, тогда как стихия архитектуры — пространство. Психологически музыка интимнейшим образом связана с постижением жизни как процесса, от чего, как мы видели, бесконечно далеко стояло средневековье, мыслившее мир исключительно статически и только в лице немногих гениальнейших представителей мистического направления пере­ходившее к концепции динамики жизни. Есть нечто психологически несводимое, с одной стороны, в искусстве, произведения которого существуют только в момент исполнения, а с другой — в религии, мыслящей Бога как предмет, существующий «раньше всех прочих вещей» и абсолютно независимый от познающего субъекта.
Таким образом, христианская религия становится основополагающем звеном, формирующим культурные основы развития общества. Католическая церковь, не взирая на противодействие светских правителей, имеет весьма высокий авторитет и по сути становится единым объединяющим звеном, сплачивающим Европейский страны, находившиеся в состоянии междоусобных войн.
3. Элементы светской культуры средневековья
В области формирования культуры духовенство занимало преобладающие позиции, обладая монополией на науку и образование. В связи с этим, основы ценностей формировались именно в церковной среде. Образно-смысловая система средневековой культуры выражала центральную идею картины мира средневекового человека - христианскую идею Бога. Искусство воспринималось как своего рода библейский текст, легко «читаемый» верующими посредством многочисленных живописных образов. Поскольку языком Библии и богослужения была латынь, незнакомая большинству мирян образы имели дидактический смысл - передать верующим основы христианской догматики. В храме перед глазами средневекового человека развертывалось все христианское учение. Идею греховности мира отражал ведущий сюжет в оформлении церквей, скульптуры и рельефов - сцены Страшного суда и Апокалипсиса. Взирая на собор, средневековый человек мог как бы читать святое Писание в изображенных там образах. То же изображение Страшного суда наглядно представляло богословскую схему иерархического строения мира. В центре композиции всегда изображалась фигура Христа. Верхнюю часть занимало небо, нижнюю - земля, по правую руку Христа находился рай и праведники (добро), по левую - осужденные на вечные муки грешники, черти и ад (зло)13.
Светская культура, будучи одним из компонентов западноевропейской средневековой культуры, оставалась христианской по своему характеру. Вместе с тем сам образ и стиль жизни рыцарства и горожан предопределили их сосредоточенность на земном, выработали особые воззрения, этические нормы, традиции, культурные ценности.