Этапы развития геополитики.

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. Развитие геополитических идей на Западе
ГЛАВА 2. Этапы развития геополитических идей в России
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОРАФИЯ

Этапы развития геополитики.

Задача России состоит в скорейшем изживании патриархальщины, косности и азиатчины, в частности, общинности. Западники мало интересовались религией14.
Славянофилы же прежде всего исключали наличие общечеловеческого развития и признавали самобытность жизни каждого народа или сообщества близких народов. Они считали, что преобразования Петра I нанесли удар по российской самобытности.
«У России согласно славянофилам собственный путь развития, не нуждающийся в интеграции в европейскую систему»15.
Особый путь России предопределен коллективистким, а не индивидуалистким началом русского народа, его соборностью, общинным характером деревенской жизни, артельностью ремесленников, а также тем православием, которое выработал русский народ16. Неприятие Европы стало основой объединения, которое впоследствии переродилось в национализм.
В. Соловьев из-за этого покинул в последствии славянофильство. По мнению славянофилов, Россия призвана оздоровить Западную Европу духом православия и русских общественных идеалов, а также помочь Европе в разрешении ее внутренних и внешних политических проблем в соответствии с христианскими принципами.
Славянофилы считали также, что жизнь России строится по «правде внутренней», тогда как у европейцев по «правде внешней!, а именно по нормам писаного права. В то же время отношение Запада не у всех славянофилов было одинаковым. Это были довольно расплывчатые рассуждения.
«Ненависть К.Аксакова к Западной Европе была такой же сильной, как и любовь к России. Киреевский и Хомяков, указывая пороки западной цивилизации, в то же время признавали ее достоинства. Они любили западную цивилизацию и настаивали на необходимости синтеза ценных элементов западного и русского духа. К. Аксаков видел только темные стороны западной цивилизации: насилие, враждебность, ошибочную веру (католицизм и протестантизм), склонность к театральным эффектам, «слабость». Аксаков полагал, что основы высокой нравственности русской жизни следует искать в крестьянстве, которое еще не испорчено цивилизацией»17.
Интересно отметить тот факт, что виднейший славянофил И.В, Киреевский, вернувшись из Европы на родину, начал в 1829 году издавать журнал под названием «Европеец» (правда это было еще до 1840-х годов, когда славянофильство не очень отходило от западничества).
Новый виток спора об идентичности России повторился в конце девятнадцатого века между народниками и марксистами, «сменовеховцами» и еврозийцами, а в наше время – между западниками и антизападниками. Но эти споры чаще всего были вариациями или простыми узкополитически окрашенными интерпретациями старых идей. Антизападники повторяли уже прежде сказанное об особом пути России.
Последующая история показала, что почвенники-славянофилы исходили из патриархального строя жизни, руководствовались утопическими, оторванными от российской действительности представлениями и мало уделяли внимания социальному и экономическому развитию России, а западники недостаточно осознавали национально-государственные интересы и особенности народов России, без учета которых страна не может успешно модернизироваться.
Западников и славянофилов объединяло отрицательное отношение к крепостному праву, российскому полицейскому и бюрократическому государству.
В российском обществе были противники этих обоих направлений. Они считали, что все эти дискуссии раскалывали российское общество девятнадцатого века. Активными противниками были державники, для которых государственные интересы были определяющими. К наиболее известным державникам относится А.М. Горчаков, который «который не был европеистом в классическом смысле слова», но «ясно видел место России в Европе, понимал органическую взаимосвязь России и Европы, русской и европейской культуры»18.
Интересны взгляды Г.П. Федотова, философа первой половины двадцатого века. Он рассматривал историю России, которая предопределялась утратой ею своего лучшего этапа – Киевской Руси. Федотов был европеистом, но не западником. Он поклонялся не «латинству», а греческой традиции, эллинизму19.
Итак, разброс мнений относительно пути развития России располагался между отнесением России к Востоку с его азиатским способом производства, традиционализмом и тотальным государством или к Западу с его рыночным способом хозяйствования, рационализмом, развитием науки, открытым обществом и движением к соблюдению прав человека.
При Петре Великом Россия сделала самый существенный шаг за всю свою историю в европейскую систему. Хотя при этом усилились и некоторые элементы восточного типа цивилизации.
Панславизм
Панславизм – это течение идейно-политической мысли в славянских странах, включая Россию, в котором обосновывается единство славянских народов и необходимость их союза для решения острых международных проблем, возникающих в определенные исторические периоды.
В конце восемнадцатого – начале девятнадцатого веков панславизм возник из стремления к независимости славян, порабощенных Турцией и Австро-Венгрией. Его родиной были первоначально Чехия, Хорватия, Сербия и Черногория.
Идеи «славянской взаимности» распространял Павел Шафарик, поддерживаемый одним из основателей славяноведения Йосефом Добровским. Он был противником габсбургской политики германизации славян. Особым направлением панславизма был «иллиризм», который развивался югославскими политическими деятелями – поэтом Людевитом Гаем и историком Иваном Кукулевичем-Сакцинским. Эти хорватские мыслители обосновывали создание Великой Иллирии, охватывающей все южнославянские и часть неславянских территорий. Их население они рассматривали как единый народ, происшедший от коренных жителей Древней Иллирии.
В панславизме развивалась и русофильская линия. Наиболее четко она проявилась у сербского просветителя Вука Караджича и черногорского правителя и просветителя Петра Негоша. Их объединительная идея была обращена к единственной независимой славянской державе – России.
В России идеи панславизма поддерживались рядом славянофилов, особенно на этапе «вырождения» славянофильства, в частности в труде Н. Данилевского «Россия и Европа». Данилевский писал, что «всеславянский союз есть единственная твердая почва, на которой может возрасти славянская культура», что «Россия не может считаться составной частью Европы ни по происхождению, ни по усыновлению; что ей предстоят только две возможности - или вместе прочими славянами образовать особую самостоятельную культурную единицу, или лишиться всякого культурно-исторического значения – быть ничем»20.
Противоположной точки зрения придерживался философ и публицист того времени К. Леонтьев, который в своей статье «Панславизм и греки» в 1873 году писал, что «образование одного сплошного и всеславянского государства было бы началом падения царства русского. Слияние славян в одно государство было бы кануном разложения России. Россия не была и не будет чисто славянской державой. Чисто славянское содержание слишком бедно для ее всемирного духа»21.
Славянофильское направление в русском варианте было ярко выражено в труде слависта В. Ламанского «Три мира Азийско-Европейского материка». Ламанский является представителем ученых, которые признают общеславянское самосознание в противовес германскому и т.д. Он считал, что на основании ознакомления с воззрениями западных европейцев нужно совершить поворот в истории, заставив признать славянство «как принцип и идею»22.
Ламанский исходит из идеи физико-географического единства и выделяет «три мира» Европейско-Азиатского материка: собственно Европа (современный Романо-германский мир, «самый развитый и образованный отдел человечества»); средний мир, включающий в себя Российскую империю, а также, согласно его панславистским воззрениям, славянские земли Центральной Европы; собственно Азия – мир по преимуществу увядшего и необновимого прошлого, мир дряхлого старчества23.
Итак, панславизм уделяет основное внимание единству славянских народов и их самобытности. Европейские культуры здесь совершенно отрицаются. И к современному пониманию Европы можно отнести только славянские народы Центральной Европы.
Концепция евразийства
Евразийство – это идейно-философское движение, возникшее в определенном слое русских эмигрантов в начале 1920-х годов и существовавшее до начала Второй мировой войны.
Среди наиболее известных евразийцев географ П.Н. Савицкий, филолог Н.С. Трубецкой, историк Г.В. Вернадский, богослов Г.В. Флоровский и другие. Наиболее яркой фигурой среди евроазийцев был Савицкий.
В 20-30-е годы ХХ века в Софии, Праге, Париже и Берлине было опубликовано множество трудов евразийцев, особую популярность получившие среди русских эмигрантов. В наше время интерес к их идеям возродился и стал определенным мировоззренческим водоразделом в спорах о целях современной государственности России и российской геополитической доктрины. По большому счету данный феномен можно объяснить тем, что после развала Советского Союза образовался некий вакуум, который необходимо было заполнить, а идеи евразийства оказались довольно таки удобны.
Опираясь на главную работу евразийцев «Евразийство. Опыт систематического изложения», написанную П.Н. Савицким, можно выделить их основной геополитический тезис: Россия – исключительная страна, непохожая на Европу и имеющая большое родство с Азией. Россия – не Европа и не Азия, а отдельный, своеобразный, целостный и органичный мир24.
Это самодостаточный мир, именуемый Россия-Евразия, географические и политические границы которого исторически совпали с границами Российской империи. Первопричина самодостаточности России-Евразии кроется в ее географическом положении и особенностях «месторазвития» (ключевая концепция евразийства).
Географическое положение России можно понять, если представить ее как часть Старого Света. Некоего целостного единства, в котором противостоят окраинно-приморские области, простирающиеся от Китая до Западной Европы включительно, с одной стороны, и его внутренние районы – с другой.
Отрыв России-Евразии от Мирового океана породил особый уклад хозяйствования. Огромные размеры территории и наличие природных богатств постоянно подталкивают Евразию к осознанию своей экономической самодостаточности, превращению ее в автономный «континент-океан»25.
Евразия в старом смысле слова подразделяется уже не на Европу и Азию, а на средний континент (собственно Евразию) и на два периферических мира: азиатский (Китай, Индия, Иран) и европейский, граничащий с Евразией.
Последняя граница является водоразделом двух колонизационных волн с Востока и Запада. Такое географическое положение России-Евразии способствовало объединению и синтезу двух начал Старого Света – Востока и Запада. Образовался новый тип культуры с чертами материковой (континентальной) культуры в противовес океанической, а точнее атлантической культуре Европы и Америки26. В России-Евразии осуществлен синтез европейского и азиатского начал.
Л.Н. Гумилев назвал исторически складывающийся в Евразии тип культуры скифско-сибирским «степенным» стилем27.
Самобытность евразийской культуры состоит не только в том, что это особый этнический тип, но и в том, что Россия оказалась едва ли не единственной хранительницей православия по восточному, греческому образцу. Н.Трубецкой считал православие стержнем евразийской культуры. Оно «силой своего горения переплавило татарское иго во власть православного русского царя и превратило улус Батыя в православное Московское государство»28.
Следует отметить, что евразийцы выступали против панславизма, утверждая, что он был создан поборниками российской великодержавности по подобию пангерманизма. Самобытность русской культуры, подчеркивали евразийцы, не в панславистской идее, а, прежде всего, в уравновешивании двух антагонистических векторов – Европы и Азии.
Из этих двух векторов Европа – явный враг, бич человечества, главный источник кризиса, а Азия – родственник России. Совсем не случайно, с точки зрения евразийцев, что Россия отворачивается от Европы и поворачивается лицом к Азии.
Выделяют ряд причин, почему Россия интерпретирует Европу своим врагом. Во-первых, Европа – враг, так как ее общественное устройство базируется на индивидуализме и личных правах, а не на соборности и братской любви. Во-вторых, европейские понятия эволюционной лестницы и прогресса, применяемые к истории общества, - это понятия глубоко эгоцентрические. В романо-германском мышлении исторический процесс предстает как единая линия. Тогда как евразийцы представляют его в виде «пучка лучей и не связкой параллелей». Предшественник евразийцев Леонтьев понимал прогресс не как движение от простого к сложному, а как движение, исходящее от устойчивости и стабильности и направленное к их упрочению29.
В-третьих, для евразийцев неприемлемы формы европейской собственности. «В России собственность всегда рассматривается с точки зрения государства, к тому же религиозно-этничесокй»30. В-четвертых, евразийцы выступали против европейской парламентской демократии, выродившейся, по их мнению, в олигархию, против слабости государства и европейского либерализма в целом. Савицкий считал, что евразийское государство должно строиться как идеократия, т.е. отправляясь от изначально духовного импульса, сверху вниз. Во главе всей этой структуры должен стоять особый класс «духовных вождей». В связи с этим он ввел понятие «географическая личность». Достоинство такой личности состоит в способности подниматься над материальной необходимостью, органически включая физический мир в единый духовно-созидательный импульс глобального исторического процесса31.
В-пятых, все попытки европеизации России, особенно связанные с реформами Петра Великого, оценивались евразийцами негативно. Считалось, что лишь по недоразумению Россия примкнула к Европе. «Покидая» Европу после 1917 года, страна возвращается к самой себе. Первый сборник евразийцев так и назывался – «Исход к Востоку», главная идея которого в том, что Россия должна возглавить всемирное антиевропейское движение.
Что касается Азии, то представления о ней у евразийцев были скорее романтико-символическими, чем конкретными и объективными. Они возлагали большие надежды на плодотворность «исхода к Востоку», а именно на взаимодействие России с азиатскими культурами.
Азиацентризм евразийцев особенно явно проявился в объяснении корней русской государственности и российского этноса. Савицкий писал, что без «татарщины» не было бы России, что неверно вести отсчет развития России от Киевской Руси, что якобы татарское нашествие прервало развитие последней32.
Евразийцы считали, что «впервые евразийский культурный мир предстал как целое в империи Чингисхана»33.
Подъем Русского государства с середины пятнадцатого века и до середины восемнадцатого характеризуется восхождением Московского государства в качестве преемника и наследника Золотой Орды. Чингисхан, считали евразийцы, стоит у истоков грандиозной идеи единства и суверенитета Евразии, тогда как киевская идея провинциальна.
Таким образом, в работах евразийцев явно проводится ключевой тезис о том, что азиатский фактор играл более существенную роль, чем славянский, в формировании государственности и российской концепции культуры.
Рост и укрепление Российской империи завершили территориальное объединение Евразии. Включение Туркестана в состав России и строительство транссибирской железной дороги соединили всю территорию «континента-океана». Этого объединения, считали евразийцы, хотел народ, навязавший свою волю большевикам, которые и обеспечили единство Евразии. То, что раньше называлось Российской империей, стало называться Советским Союзом. Совокупность народов, населяющих это государство, следует воспринимать в качестве многонародной нации.
Идеи евразийцев подвергались серьезной критике по многим направлениям. В его отношении к Западу и Востоку имеется сходство со спорами западников и славянофилов. В конце девятнадцатого века подобная дискуссия возобновилась. Тогда многие философы, политики, люди искусства и литературы были настроены антиевропейски. Так, Ф. Достоевский писал: «Россия, положим, в Европе, а главное – в Азии. В Азию!!!»34. Тогда же оживились дискуссии, которые продолжали спор между западниками и славянофилами.
В.С. Соловьев развивает глобально-исторический подход к содержанию и прояснению модного тогда понятия «русская идея». Он стремится к познанию «русской идеи» в контексте трех мировых «мировых идей», которые выделил Достоевский – «идея католицизма», «старого протестантизма» и «русская идея».
Суждения Соловьева подверглись критике со стороны тех, кто идеализировал старую, допетровскую Русь. Критическая оценка выдвигается и в отношении «национального партикуляризма», который видит благо России в ее изоляции от других народов, а точнее от Запада. Соловьев понимал, что идеи изоляционизма далеки от реальной истории России.
Таким образом, еще задолго до появления трудов евразийцев была предопределена отрицательная оценка их основных положений. Следует отметить, что в евразийстве, направленном против Европы и европейского общественного уклада, было много искусственных конструкций.
По крайней мере, основа евразийства – идея и существовании целостной евразийской нации, развивающейся на почве объединяющей идеи православия, так же как и более позднее учение о советском народе, оказалась не более чем желаемым образом.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Идеи, которые в наше время принято называть геополитическими, в тех или иных формах возникли одновременно с феноменом государственной экспансии и имперского государства. В современном понимании они сформировались и получили широкое распространение на рубеже XIX-XX веков в рамках науки о международных отношениях.