Иракское направление во внешней политики Турецкой Республики

Введение
Глава 1. Исторические особенности развития турецкой политики в отношении Ирака
Глава 2. Факторы влияния политики Турции в отношении Ирака (курдский вопрос, нефтяной фактор)
Глава 3. Влияние иракского направления на развитие турецко-иранских отношений
Глава 4. Перспективы развития политики Турции в отношении Ирака
Заключение
Список источников и литературы

Иракское направление во внешней политики Турецкой Республики

Совершенно иначе курдский фактор сказывается на отношениях Турции с Западной Европой. Западноевропейские страны, хотя и имеют свои интересы в регионе, где проживают курды, не имеют там политических и военно-стратегических амбиций и планов, подобных американским. Это делает их более свободными в реализации своих внешнеполитических установок, в частности, на обеспечение прав человека в других странах. С начала 70-х годов ХХ века, когда РПК под руководством А. Оджалана возглавила вооруженную борьбу за независимость курдов, Европа и другие страны приняли более 1 млн. беженцев, покинувших Турцию из-за репрессий турецких властей28.
Во многих странах Европы имеются курдские общины, организационные структуры РПК, культурные центры. Действует Парламент Курдистана в изгнании в составе около 70 депутатов, представляющих курдские диаспоры большинства стран Европы, а также США, Канады, Австралии, СНГ и России. Сессии этого парламента проводились в России, Дании, Норвегии, Италии. Курды располагают влиятельными связями в общеевропейских органах, в том числе в Европейском парламенте, имеют немало сочувствующих в политических партиях и общественных организациях29. Все это в совокупности представляет собой серьезный потенциал влияния на отношения Турции с объединенной Европой, полноценной частью которой она давно и без особого успеха пытается стать.
Возможность курдских общин в Европе организовывать и проводить массовые, прежде всего протестные, мероприятия была неоднократно продемонстрирована после ареста в 1999 г. в Кении лидера РПК А. Оджалана и высылки его в Турцию. Турецкий суд приговорил его к смертной казни, что вызвало мощное движение курдов за отмену приговора, поддержанное правозащитными организациями в Западной Европе. Исполнение приговора неоднократно откладывалось и, в конце концов, после отмены в 2002 году смертной казни она была заменена пожизненным заключением. Но и это не остановило движение за освобождение Оджалана30.
В 2005 г. Европейский суд по правам человека предписал Турции провести новый процесс по его делу. ЕСПЧ постановил, что Турция нарушила положение Европейской конвенции по правам человека, согласно которому задержанный имеет право на проверку законности взятия его под стражу. ЕСПЧ также счел, что смертный приговор, первоначально вынесенный Оджалану судом государственной безопасности, – это следствие «несправедливого судебного процесса» и еще одно нарушение Европейской конвенции. Руководство Турции осталось недовольным решением суда, но, тем не менее, турецкий МИД заявил, что повторный процесс будет проведен на основе международных соглашений31.
Дело Оджалана и курдская проблема в целом серьезно осложняют задачу вступления Турции в Европейский Союз. На суде в 1999 г. Оджалан, признав акции насилия, совершенные РПК, приказал своим сторонникам прекратить боевые действия. Одновременно он призвал решить проблему курдов Турции путем предоставления им культурной и языковой автономии. Это заявление нашло понимание в Евро-союзе, поскольку не противоречит его позиции по правам национальных меньшинств. В октябре 2005 г. переговоры между Евросоюзом и Турцией по вопросу о ее членстве в этой организации возобновились32. Стало очевидным, что курдская проблема, проблема Северного Кипра, требования к Турции признать геноцид армян 1915 г. уже значительно усложняют путь Турции в ЕС.
В последние годы курдская и армянская диаспоры сблизились на идее реанимации Севрского договора, который восстанавливал историческую территорию Армении и предусматривал создание курдского государства. В многочисленных публикациях на эту тему обосновывается незаконность Лозаннских соглашений 1923 г., проигнорировавших эти положения Севрского договора при урегулировании отношений Турецкой Республики со странами, победившими в Первой мировой войне. Идея реанимации Севрского договора как правовой основы решения курдской и армянской проблем возникала в Европейском парламенте33.
Так как желание Турции стать членом Евросоюза велико, то она является проводником идей ЕС в регионе и старается создать видимость того, что его требования учитываются.
Поэтому турецкое правительство стало проводить действия, которые должны были показать ЕС, что в стране проводится курс на национально-культурную автономию в курдских районах. Там было разрешено радио и телевещание на курдском языке: велись, например, 30-минутные новостные передачи дважды в неделю на диалекте курманджи и заза. Однако сами курды критиковали их, поскольку в них сообщали новости недельной давности. В то же время те каналы, которые вели передачи, не устраивавшие власти, не получили лицензии. Кроме того, были открыты курсы курдского языка. В 2004 году были созданы частные школы (в таких городах как Ван, Батман, Шанлыурфе, Диярбакыр, Адан, Стамбул), в которых вводился 10-месячный курс для начинающих, среднего и высшего уровня, где насчитывалось 130 студентов. Однако государственного финансирования данные школы не получают и имеют некоторые ограничения относительно учебного плана, назначения преподавателей, расписания и посетителей.
В государственных школах преподавание курдского языка представляется невозможным по той причине, что турецкий язык является символом единения турецкой нации34.
В Диарбакыре открыто продают кассеты с курдской музыкой и фильмами. В Турции облегчен процесс регистрации младенцев под курдскими именами, хотя встречаются трудности лингвистического характера, поскольку некоторые звуки курдского языка не имеют аналогов на турецком. Уже два года работает Центр культура и искусства Тигра и Евфрата, в котором имеется оркестр курдских музыкантов и курсы пения, игры на гитаре и кинокружок для курдов. Здесь преподают национальные танцы и музыку. Вместе с тем, государство осуществляет контроль за деятельностью этого центра, работники которого должны сообщать в компетентные органы о репертуаре концертов, наличии запрещенных книг и др.
Многие турецкие курды подтверждают, что все турецкие реформы имеют лишь поверхностный характер и кардинально не решают острые проблемы. Курдский язык все еще нелегально используется в общественной и политической жизни страны. А несколько руководящих членов прокурдской Демократической народной партии даже были арестованы за его публичное использование. Поэтому курды настаивают на конституционных гарантиях политических прав курдского народа Турции, что видится невозможным.
22 ноября 2005 года в Лондоне состоялась конференция инициированная Гражданской комиссией Турции и ЕС, на тему: «ЕС – Турция и курдский вопрос»35. На данной конференции было отмечено, что курдский вопрос по-прежнему является очень актуальным и трудноразрешимым для Турции. Подчеркивалось, что силы безопасности Турции вернулись к мерам, распространенным в 1990-е годы, включая убийства курдов, произвольные аресты, нарушения прав собственности курдов. Эти заявления были подтверждены наблюдателями от Европарламента. Однако при этом гражданская комиссия Турции и ЕС считает, что турецко-курдское согласие достижимо и основой тому служит подтверждение премьер-министром Турции Эрдоганом, существования курдского вопроса.
Таким образом, несмотря на попытки правительства партии Эрдогана решить курдскую проблему, она продолжает оставаться чрезвычайно острой и болезненной для Турции, как в свете стремления страны стать полноправным членом Евросоюза, так и в контексте турецко-иракских отношений.
Нефтяной фактор
Конец ХХ - начало XXI века отмечены значительным усилением роли энергетического сектора в мировой экономике и в международной политике и нарастающими интеграционными процессами в мировом топливно-энергетическом комплексе. Прочно вошли в современную лексику такие понятия, как «энергетическая политика», «энергетическая дипломатия», «энергетическая экономика», «дипломатия ресурсов» и т.д.
Заметную роль на энергетической карте мира играет и Турция: как перспективный транспортный коридор, морской и сухопутный, связывающий европейских потребителей и поставщиков энергетических ресурсов Каспийского, Среднеазиатского и Ближневосточного регионов.
В настоящее время значение мирового нефтяного рынка как в мировой экономике, так и в мировой политике крайне велико. За последние годы произошло много политических и геополитических процессов, сильно повлиявших на развитие этого рынка. Так, трансформировалась его структура, степень либерализации, принципы ценообразования.
Для развитых государств нефтяной фактор играет высокую роль, крупнейшие государства Запада и Азии являются крупнейшими потребителями нефти. Турция также во многом зависит от нефтяных поставок в силу высокой энергозависимости своей экономики. Поэтому любые изменения на рынке этого сырья влияют и на ситуацию в данных государствах. Государства, экспортирующие нефть, также сильно восприимчивы ко всем изменениям в данной области.
Согласно информации Управления внешней торговли Турецкой Республики, 90% используемой в стране нефти импортируется36, то есть за счет собственной добычи Турция в состоянии удовлетворить лишь одну десятую потребности экономики в жидком топливе, что не может не находить выражения в ее внешнеполитических приоритетах.
Осознавая большой потенциал и проводя последовательную энергетическую политику, Турция стремится к развитию своей энергетической инфраструктуры: сооружению нефте- и газопроводов, нефтеперерабатывающих предприятий, строительству подземных хранилищ газа и т.д. В качестве примера можно отметить, что протяженность газопроводов Турции за последние десять лет выросла приблизительно в 6,4 раза.
Масштабные международные проекты, в которых принимает участие Турция, направлены на обеспечение транспорта энергоносителей по турецкой территории по коридорам «Восток – Запад» и «Север – Юг».
Целенаправленные усилия в этом направлении привели к подготовке и реализации целого ряда масштабных проектов. Среди таковых можно отметить сооружение нефтепровода по маршруту Баку – Тбилиси – Джейхан, введенного в эксплуатацию в 2006 году и предназначенного для поставок на мировые рынки азербайджанской и, возможно, в дальнейшем казахской нефти. Нельзя не упомянуть в качестве одного из ключевых проектов турецкой «трубопроводной дипломатии» – газопровод «Набукко», который призван обеспечивать поставки по турецкой территории каспийского, ближневосточного и египетского природного газа через Болгарию, Румынию, Венгрию и Австрию на центрально- и западноевропейские газовые рынки. Фактический старт проекту дан в июле 2009 года с подписанием межправительственного соглашения странами-участниками.
При этом Турция не намерена ограничиваться ролью пусть ключевого, но лишь транзитного государства. Страна проводит геологоразведочные работы на своей территории с целью поиска местных месторождений нефти и газа, а также участвует в международных торгах для получения доступа к зарубежной ресурсной базе.
Высококачественная и вместе с тем недорогая мосульская нефть является одной из причин, обусловливающих особый интерес Турецкой Республики к событиям в соседнем Ираке и вокруг него37.
Нефтяной кризис 1973 г. стал тяжелым ударом для экономики Турции, мировые цены на нефть, составлявшие в 1972 г. 2,5-3 доллара за баррель, в 1974 г. поднялись до 11-12 долларов. Вынужденная искать возможности обеспечения бесперебойных поставок нефти, Турция начала переговоры с соседним Ираком о строительстве нефтепровода для транспортировки мосульской нефти (от месторождений в районе города Киркук до нефтяного терминала в турецком городе Джейхан и морского порта Юмурталык). Национализация «Мосул петролеум компании» (дочерней компании «Иракской нефтяной компании»), осуществленная Багдадом в 1973 г.,84 облегчила достижение соглашения. Нефтепровод Киркук-Юмурталык, пропускной способностью в 35 млн. т. в год, начал функционировать в 1977 г. Протяженность нефтепровода составила 986 км (641 км по турецкой территории и 345 км по иракской). В 1980-е гг. после строительства нефтепровода Киркук-Юмурталык в экономике Турции произошел постепенный сдвиг от ориентации на импорт нефтепродуктов к преимущественному импорту сырой нефти с последующей переработкой ее внутри страны на построенных для этого нефтеперерабатывающих заводах, в большинстве своем принадлежащих государственной компании «Тюпраш». В 1986 г. к основному нефтепроводу было пристроено ответвление Джейхан-Кырыккале для обеспечения работы одного из нефтеперерабатывающих заводов, находящегося в г. Кырыккале. Пропускная способность этого нефтепровода 5 млн. т. в год соответствовала мощности завода, а его протяженность составила 448 км. В 1987 г. была построена вторая нитка нефтепровода из Ирака, практически параллельная первой. Ее протяженность составила 890 км, из которых 656 км проходит по территории Турции, а 234 км по территории Ирака. Таким образом, пропускная способность нефтепровода увеличилась вдвое, достигнув 70,9 млн. т. в год. За период с 1978 г. по 1990 г. по двум веткам нефтепровода в Турцию поступило 542,2 млн. т. нефти, а доходы Турции от ее транзита составили 1,68 млрд. долларов38.
С точки зрения экономики Турции строительство нефтепровода Киркук-Юмурталык, способствовавшее интенсификации турецко-иракских отношений и придавшее дополнительный импульс экономическому развитию Турецкой Республики, можно считать большим успехом. Благодаря этому проекту Турция обеспечила себе поставки нефти по льготной цене, а также валютные поступления за ее транзит. Нефтепровод превратил Ирак в крупнейшего поставщика нефти в Турцию, на долю которого приходилось в 80-е гг. более 40% ее импорта. При этом в период ирано-иракской войны Турция оплачивала часть стоимости импортируемой нефти за счет поставок в Ирак продовольствия и промышленных товаров39.
Во время кризиса в Персидском заливе в 1990-1991 годы Турция оказала полную поддержку действиям США и, присоединившись к санкциям ООН, отказалась от закупок иракской нефти и перекрыла нефтепровод Киркук-Юмурталык. С точки зрения влияния на турецкую экономику, это был беспрецедентный шаг, решение о котором правительство Т. Озала приняло после долгих колебаний, руководствуясь политическими соображениями. Однако политические и экономические ожидания Турции не оправдались. Ущерб, который был нанесен экономике страны, превзошел все ожидания. Представители различных экономических ведомств Турецкой Республики расходились в оценках общей суммы ущерба от санкций и войны, называя цифры от 40 до 100 млрд. долларов40.
Импорт нефти составляет 9% от общего импорта страны, и его стоимость превышает 2% ВНП. Собственные запасы нефти сконцентрированы в Восточной Анатолии, находятся на большой глубине, что осложняет их добычу и увеличивает ее себестоимость. В общем количестве энергоресурсов, потребляемых в Турции, на долю нефти приходится более 45%. Накануне кризиса в Персидском заливе Ирак был основным источником поставок нефти в Турцию41.
В конце 1996 г. Багдад подписал с Анкарой соглашение о закупке Турцией 3,6 млн. тонн нефти в год. В 1997 г. Турция в соответствии с программой ООН импортировала из Ирака нефть на сумму 76 млн. долларов, что составило лишь 2% от общей стоимости турецкого импорта нефти. Нефтепровод Киркук-Юмурталык, до войны в Персидском заливе ежедневно доставлявший в Турцию 700 тыс. баррелей нефти, начал работать в ограниченном объеме, несравнимом с довоенными показателями42.
В нарушение эмбарго Турция нелегально покупала у создавших компанию «Курдойл» курдов нефть, вывозя ее на нефтевозах через пропускной пункт Харбур на турецко-иракской границе, однако подсчитать объемы этих закупок не представляется возможным. Руководство США знало о нелегальной торговле, но закрывало на нее глаза, полагая, что таким образом для Турции будут смягчены экономические последствия войны в Персидском заливе, а иракские курды получат дополнительный источник доходов43.
Накануне и в период иракского кризиса 2003 г. вопрос о мосульской нефти приобрел для Турции ярко выраженный политический характер и сыграл определенную роль в выработке позиции, занятой руководством Турецкой Республики в отношениях с США. Осенью 2002 г. Турция и США вели интенсивные переговоры по проблемам, связанным с запланированной Соединенными Штатами военной операцией в Ираке. Понимая неизбежность войны, руководство Турции постоянно подчеркивало свою крайнюю обеспокоенность возможным развитием событий и пыталось получить гарантии по наиболее значимым вопросам, к числу которых относилась мосульская нефть. Турцию волновали претензии иракских курдов на контроль над нефтяными месторождениями, для обоснования которого курды стремились завладеть Мосулом и Киркуком. В июне 2003 г. после окончания военной операции в Ираке планировалось возобновление перекачки нефти по нефтепроводу Киркук-Юмурталык, однако в результате ряда диверсий этот план был сорван. Экспорт нефти возобновился лишь в августе, но продолжался всего три дня до нового взрыва на нефтепроводе. Подобная ситуация вызывает беспокойство Турции, одним из приоритетов внешней политики которой является обеспечение бесперебойных поставок нефти44.
Сложная ситуация в Ираке после войны создала много сложностей для взаимодействия с иностранными компаниями, однако в случае турецких компаний этого не произошло, они продолжали развивать сотрудничество с иракской стороной.
В конце 2000-х годов в турецко-иракских отношениях зашла речь о строительстве нового газопровода Киркук-Юмурталык, который позволит Турции выступить в качестве транзитной стороны в поставках иракского газа в европейские страны.
Таким образом, нефтяной фактор серьезно влияет на турецкую внешнюю политику в отношении Ирака. В настоящее время эти вопросы в большей степени политизируются, что объясняется проблемой курдов (в случае образования государства курдов нефтеносные районы могут быть включены в состав Курдистана, что является вероятным из-за очень нестабильной обстановки в Ираке).
Глава 3. Влияние иракского направления на развитие турецко-иранских отношений
Турция и Иран, являясь соседями на Ближнем Востоке, издавна соперничают друг с другом. Однако на современном этапе их отношения развиваются позитивна, турецкая сторона поддерживает Иран и выступает против санкций в его отношении из-за развития ядерной программы.
Между этими странами существует граница в 450 километров, которая регламентируется соглашением Гесри-Ширин, подписанного в 1639 году между Оттомановской (Османской) Империей и государством Сефевидов45.
Основными факторами, которые устанавливают текущие отношения и влияют на будущие отношения между этими двумя государствами, являются вопросы ПКК, Ирака, ядерной программы Ирана и энергетики. Проблема ПКК играла роль обостряющего фактора в отношениях двух государств с начала 1980-х гг. до середины 1990-х гг. Иран старался использовать ПКК как средство против Турции, которую оценивал как своего исторического соперника и союзника Запада. Но к концу 1990-х гг. обостряющая роль этого фактора в отношениях уменьшилась параллельно с усилением и даже приходом к власти политического ислама в Турции (партии Рефах Йол), решительной борьбой Турецкого государства с ПКК, и наконец превращением ПКК в угрозу и для Ирана. В результате изменений условий в регионе в 2000-х гг., особенно после вторжение США в Ирак в 2003 г., Иран стал оценивать фактор ПКК иначе46.
Во-первых, необходимо особо отметить кризис в отношениях Турции и США, ставший явно заметным по причине отказа парламента Турции в использовании территории страны во время вторжения в Ирак, углубившийся по причине поддержки со стороны США курдам в Северном Ираке и на территории Турции и отказа США вести борьбу против ПКК. Эта ситуация изменила имидж Турции в глазах Ирана, которая раньше воспринималась исключительно как «близкий союзник Запада», что создало возможность Турции показать себя как «соседнюю страну с которой можно сотрудничать»47.