Холодная война:неравенство

Холодная война:неравенство

Несомненно, на этом фоне возросли возможности других участников международных отношений, стремящихся играть ведущую роль в крупнейших политических структурах и влиять на развитие ситуации в сфере военной безопасности большинства регионов мира. А стало это следствием эпохи холодной войны, постоянной борьбы двух блоков в контексте стратегии сдерживания, которая позволяла избегать «острых углов», нежелательного обострения, угрожающего, например, открытым, вооруженным противоборством. При этом, как указывает западный исследователь стратегии сдерживания Томас Шеллинг, чтобы быть эффективной, угроза должна быть правдоподобной, а ее правдоподобие может зависеть от издержек и рисков, связанных с ее осуществлением угрожающей стороной1.
Большинство зарубежных и отечественных исследователей в области международных отношений принимают в качестве водораздела между холодной войной и нынешним этапом международных отношений волну политических изменений в странах Центральной Европы осенью 1989 года, а наглядным ее символом считают падение Берлинской стены. Очевидно, что во второй половине 80-х – начале 90-х годов ХХ века в международных отношениях произошли кардинальные изменения, которые позволяют говорить о завершении холодной войны и формировании новых системообразующих закономерностей. Основной вопрос сегодня заключается в том, каковы эти закономерности, в чем специфика нового этапа по сравнению с предыдущим, и каким образом можно обозначить новую систему международных отношений. Поэтому в последнее время повышенное внимание уделяется проблемам взаимозависимости и глобализации мира, общему знаменателю национальных составляющих мировой политики. Именно анализ этих универсальных тенденций, вслед за характеристикой периода холодной войны, его противоречий и спорных вопросов, и может позволить наиболее достоверно представить направления изменения мировой политики и международных отношений.