Стилистическая роль фразеологизмов в художественном тексте (на материале рассказов Гилберт Гейт Честертон "Отец Браун"

Оглавление
Введение
Глава 1 Фразеологические единицы как объект рассмотрения фразеологии
1.1 Фразеология как научная дисциплина, ее объект и методологическая база
1.2 Классификация фразеологических единиц языка
Глава 2 Потенциал фразеологических единиц как выразительного средства в системе языка
2.1 Функциональное богатство фразеологического фонда языка
2.2 Стилистическая маркированность фразеологизмов
2.3 Анализ функциональной нагрузки фразеологических единиц на примере текста Г. К. Честертона
Заключение
Список литературы

Стилистическая роль фразеологизмов в художественном тексте (на материале рассказов Гилберт Гейт Честертон "Отец Браун"

В их числе:- комплекс вопросов внутренней раздельнооформленности фразеологизмов;- отличие фразообразования от словосложения;- состав членов фразеологических единиц;- дифференциация типов строения фразеологизмов.Однако, утверждает Н. Н. Амосова, не уяснив сути устойчивости словосочетаний, невозможно обозначить границы фразеологии, как и дать определение понятию фразеологической связи слов. Тем не менее эти вопросы остаются проблемными.Еще одной отличительной характеристикой работ В. В. Виноградова является недостаточная объективность методики, посредством которой исследуются языковые феномены. Вследствие этого понятие мотивированности фразеологизмов не имеет опоры в виде системы объективно устанавливаемых признаков. Отсутствуют критерии степени мотивированности фразеологизмов, а приводимыеавтором концепции примеры не позволяют вывести их индикативно.Наконец, в числе особенностей подхода В. В. Виноградова к исследованию фразеологизмов называют его ориентацию исключительно на материалы русского языка – уже в силу отсутствия верификации теории путем анализа феноменов других языков, хотя бы и родственных русскому, данная концепция не может быть признана как обобщающая теория фразеологии.Сходную с реализуемой в рамках концепции В. В. Виноградова типологизацию фразеологических единиц предлагает И. В. Арнольд. Она дифференцирует так называемые set-expressions, semi-fixed combinations и free phrases (сравним с трехкомпонентной моделью акад. Виноградова, включающей, как мы помним, сращения, единства и сочетания соответственно).Характеристика фразеологизмов, которую встречаем в работах И. Б. Голуб, опирается на особенности их актуализации в речи. Важнейшими отличительными чертами фразеологизмов, по ее мнению, являются:их воспроизводимость;сложность состава; при этом подчеркивается, что элементы фразеологической единицы «несут на себе ударение», вследствие чего не являются фразеологизмами «в строгом значении термина» конструкции типа «предлог + существительное», компоненты которых устойчиво и традиционно употребляются вместе – таковы словосочетания «под мышкой», «до смерти», «с кондачка». И. Б. Голуб отмечает также, что своеобразным индикатором «фразеологичности» словосочетания является либо невозможность самостоятельного употребления его компонентов, либо нетождественность их значений в составе словосочетания и в случае самостоятельного употребления;постоянство состава; хотя и оговаривается, что есть известное число фразеологических единиц, допускающих вариативность, впрочем, в определенных пределах, поскольку «закрепившиеся в языке варианты фразеологизмов тоже характеризуются постоянным лексическим составом и требуют точного воспроизведения в речи»;«непроницаемость», не допускающая включение в структуру фразеологической единицы новых слов;устойчивость грамматической конструкции: так, нарушениями языковой нормы будут выражения «на босую ногу» (вместо «на босу ногу») или «точить лясу» (вместо «точить лясы»);строго фиксированный порядок слов, хотя и допускается перестановка элементов фразеологической единицы, если она имеет структуру «глагол + зависимые именные формы».Очевидно, что подход И. Б. Голуб остается в рамках концепции В. В. Виноградова, греша, к тому же, чистой дескриптивностью. Однако и в этом подходе можно выявить важные для понимания феноменологии фразеологизмов наблюдения. Так, характеризуя фразеологизмы по линии «нерасчлененность значения / его комплексность», И. Б. Голуб принимает позицию Б. А. Ларина, который выводит этимологию таких единиц из прямых по значению свободных оборотов речи, обновляющихся семантически за счет «всё более вольного, переносного употребления: от конкретного значения к абстрактному».Отметим также, что И. Б. Голуб выводит неоднородность принципиальных признаков фразеологизмов (и одновременно критериев для их классификации) из пестроты языкового материала, отмечая недостаточную разработанность тематики в работах и В. В. Виноградова, и Н. М. Шанского, отчасти развивавшего идеи акад. Виноградова. (Стоит отметить, что Н. М. Шанский значительно расширяет инвентарь фразеологических единиц, включая в него крылатые слова, афоризмы, пословицы и поговорки, присловья. Такое расширение категории фразеологических единиц многие лингвисты полагают неоправданным.)Оригинальная фразеологическая концепция, базирующаяся на принципиально иных исходных положениях, была разработана А. И. Смирницким. Автор отталкивается от сопоставления фразеологизм/слово, выявляя сходство и различие между ними в планах:содержанияструктурыфункции.Общим свойством фразеологической единицы и слова, полагает А. И. Смирницкий, является то, что оба этих языковых феномена являются готовыми единицами языка. В то же время их оформление разнится кардинальным образом: по критерию «цельнооформленность / раздельнооформленность». Первый вариант характерен для слова; второй – для фразеологизма. В рамках исследования фразеологизмов А. И. Смирницким были поставлены следующие вопросы:- о структурных типах фразеологизмов;- о палитре функциональных типов фразеологических единиц;- о несовпадениях компонентов, входящих в состав фразеологизмов.С точки зрения структуры исследователь различает одно- и двухвершинные (или многовершинные) единицы, дифференцируя фразеологизмы как образованные по типу:«служебное слово + знаменательное»;- «знаменательное слово + знаменательное (либо знаменательные)». Очевидно, такая типологизация учитывает потенциально значительные различия в синтаксисе фразеологических единиц.С точки зрения выполняемой функции различаются:- стилистически нейтральные «фразеологические единицы» (утратившие метафоричность или никогда ею не обладавшие);- «устойчивые» сочетания (например, to fall in love – влюбиться, to look for – искать, to get up - вставать с постели);- «собственно идиомы», основанные на метафоре.«Традиционные словосочетания» исключаются А. И. Смирницким из категории фразеологических единиц как не обладающие идиоматичностью.Однако, как отмечает Н. Н. Амосова, за скобками данного исследования фразеологических единиц осталась устойчивость как фундаментальный признак фразеологизмов. Кроме того, отсутствует сопоставительный анализ устойчивости и «простой повторяемости» словосочетания; не раскрыта сущность понимания автором классификации идиоматичности. Таким образом, и концепция А. И. Смирницкого не дает полного ответа на все остро стоящие перед лингвистикой вопросы, имеющие отношение к фразеологизмам. Как отмечает А. В. Кунин, классификация фразеологизмов А. И. Смирницкого «является эскизной и основанной в основном на стилистическом подходе».Уже упоминавшаяся нами Н. Н. Амосова, в поле научных интересов которой также входили фразеологизмы, и именно фразеологические единицы английского языка, выделяет два типа таких единиц: фраземы и идиомы. Однако прежде чем раскрыть содержание выделенных данным исследователем типов единиц, следует хотя бы в общих чертах ввести в дискурс понятия постоянного и переменного контекстов.Можно говорить о существовании нескольких трактовок понятия «контекст» в лингвистике. Так, ряд исследователей, в их числе Л. А. Булаховский, Ж. Вандриес, И. И. Мещанинов, Р. А. Будагов, подразумевает, что это словесная цепь неопределенной длины, одним из элементов «звеньев» - которой является семантически реализуемое слово. Другие лингвисты полагают, что контекст – это реальная обстановка речевого акта (по сути коммуникативная ситуация), которая определяет именно рассматриваемое значение слова либо логическую функцию данного слова.Существует и третья точка зрения, распространенная в зарубежной лингвистике, согласно которой контекст – это рассматриваемые с учетом их психологических связей внешние признаки, являющиеся базовыми для формирования понятия и выражающего его слова.По мнению Н. Н. Амосовой, перечисленные трактовки контекста смешивают два понятия: собственно контекста и речевой ситуации, которые, несмотря на общность некоторых признаков (оба они являются, по сути, условиями употребления словарной единицы и могут – в известной мере – компенсировать недостаточность друг друга, а следовательно, могут «действовать в одном направлении»), имеют и принципиальные различия. Так, в случае контекста слово актуализируется семантически в конструктивной связи с прочими элементами речевого целого. В речевой ситуации же слово актуализируется семантически вне зависимости или даже вопреки данному речевому целому. Н. Н. Амосова подчеркивает, что уточнение содержания понятия «контекст» невозможно без учета феномена избыточности окружения анализируемого слова, типа указательного минимума, а также формы собственно речевой ситуации. И разумеется, исследование контекста невозможно на материале «языка как такового», «языка в принципе» - речь может идти только о привлечении данных определенного языка; результаты же исследования не могут быть механически «наложены» на системы других языков, поскольку степень важности контекста как детерминирующего начала зависит от автономии конкретного слова в конкретном языке. В силу выраженного аналитизма, обусловившего скудность инвентаря морфологического формообразования и, как следствие, развитию омоформии и лексико-грамматическое омонимии, а также в силу особенностей лексического состава английского языка, по мнению Н. Н. Амосовой, контекст играет в нем важную роль. В качестве примера исследователь приводит изолированно взятое слово blind, которое потенциально имеет следующие лексические и грамматические значения:Это может быть глагольная форма 1-го лица единственного числа настоящего времени индикатива, или настоящего времени (того же наклонения) множественного числа во всех лицах, или инфинитив, или форма императива.Это может быть также именная форма – прилагательного или существительного.Таким образом blind является воплощением трех лексико-грамматических омонимов. Аналогичная множественность толкований возможна для форм blinded и blinding, и это – весьма типичная ситуация в английской морфологии, обусловившая особенности английского и предложения, и словосочетания. Отметим, что параллельно с грамматической омонимией широко распространена и омонимия лексическая. Так, приведенный выше глагол (если воспринимать данное слово как глагол) blind имеет значения: ослеплять, омрачать, диафрагмировать, затемнять, блиндировать. Существительное blind обозначает: ставень, отговорка или предлог, наглазник. В качестве прилагательного данное слово английского языка несет значения: безрассудный, сплошной, слепой. В свете приведенных примеров можно сделать логичный вывод о несомненном влиянии структуры английского языка на степень семантической самостоятельности весомой доли слов и форм данного языка. Тем не менее Н. Н. Амосова далека от утверждения «бессодержательности», «неполнозначности» английского слова вне контекста: слово не является «чистой формой», приобретающей смысл только в потоке речи, как утверждал С. Ульман, гипертрофировавший значимость контекста в семантике словарной единицы. По мнению Н. Н.