Компонент "снег" и производные от него в произведении русского и китайского фольклора

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………………..3
ГЛАВА 1 Языковая картина мира……………………………………………….5
1.1 Понятие языковой картины мира…………………………………………….5
1.2 Понятие фольклора, его типология………………………………………….8
1.3 Понятие концепта и его роль в зеркале устного народного творчества ...31
ГЛАВА 2. Языковая картина мира в России и в Китае……………………….33
2.1 Особенности российской картины мира…………………………………...33
2.2 Особенности китайской картины мира…………………………………….34
2.3 Сравнительный анализ российской и китайской картин мира…………...36
ГЛАВА 3. Концепт «снег» в русском и китайском фольклоре……………….37
3.1 Отражение зимы в обычаях и поверьях двух народов…………………….37
3.2 Концепт «снег» в русском фольклоре……………………………………...40
3.3 Концепт «снег» в китайском фольклоре…………………………………...45
3.4 Родственные формы концепта «снег» в русской и китайской культурах..47
ЗАКЛЮЧЕНИЕ…………………………………………………………………..50
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ………………………………….51

Компонент "снег" и производные от него в произведении русского и китайского фольклора

Пословица
Малая форма народного поэтического творчества, облеченная в краткое, ритмизованное изречение, несущее обобщённую мысль, вывод, иносказание с дидактическим уклоном. Своей силой пословица обязана смысловому эффекту, возникающему в результате особого стяжения синтаксической и лексической формы, призванного закрепить некое содержание.
Дорога ложка к обеду.
Волка бояться в лес не ходить.
Рыбак рыбака видит издалека.
Поговорка
Образное выражение, оборот речи, метко определяющий какое-либо явление. В отличие от пословицы, лишена обобщающего поучительного смысла.
Из простейших поэтических произведений, каковы басня или пословица, могут выделиться и самостоятельно перейти в живую речь, элементы в которых сгущают их содержание; это — не отвлечённая формула идеи произведения, но образный намёк на неё, взятый из самого произведения и служащий его заместителем
Голод не тётка
Не плюй в колодец
Слово не воробей
Загадка
Метафорическое выражение, в котором один предмет изображается посредством другого, имеющего с ним какое-нибудь, хотя бы отдалённое, сходство; на основании последнего вопрошаемый и должен отгадать задуманный предмет. В древности загадка — средство испытания мудрости, теперь — народная забава.
Загадывание и отгадывание загадки, состязание в загадках составляет весьма распространённый мотив народного эпоса.
Китайский фольклор не менее разнообразен. Рассмотрим наиболее известные жанры.
Волшебные сказки
Наибольшее место в сказочном репертуаре китайцев занимают волшебные сказки. Они распадаются на отдельные циклы: повествования о похищении невесты и о вызволении ее из иного мира, о женитьбе на чудесной жене и сказки о том, как обездоленный герой берет верх над злыми родичами.
Очень распространены у китайцев сказки о чудесной жене. В сказке «Волшебная картина» герой женится на деве, сошедшей с картины, в другой сказке женой оказывается дева-пион, в третьей - Нефритовая фея - дух персикового дерева, в четвертой - девушка-лотос, в пятой - девица-карп. Древнейшая основа всех этих сказок - брак с тотемной женой. Женитьба на деве-тотеме мыслилась в глубочайшей древности как способ овладеть природными богатствами, которыми она якобы распоряжалась. Яснее всего эта древняя основа проглядывает в сказе «Жэньшэнь-оборотень», героиня которого - чудесная дева указывает любимому место, где растет целебный корень.
Во всех сказках, записанных в наше время, тотемная дева превратилась в деву-оборотня. Произошло это, видимо, под влиянием очень распространенной в странах Дальнего Востока веры в оборотней: всякий старый предмет или долго проживший зверь может принять человеческий облик: забытый за шкафом веник через много лет может-де превратиться в веник-оборотень, зверь, проживший тысячу лет, становится белым, а проживший десять тысяч лет - черным, - оба обладают магической способностью к превращениям. Вера в животных-оборотней в народе была настолько живуча, что даже в энциклопедии ремесел и сельского хозяйства в XV веке с полной серьезностью говорилось о способах изгнания лисиц-оборотней: достаточно ударить оборотня куском старого, высохшего дерева, как он тотчас примет свой изначальный вид.
Волшебные сказки китайцев, как и некоторых других дальневосточных народов, отличаются особой «приземленностью» сказочной фантастики. Действие в них никогда не происходит в некотором царстве - тридесятом государстве, все необычное, наоборот, случается, с героем рядом, в родных и знакомых сказочнику местах.
Бытовые сказки
К разделу бытовых сказок, среди которых есть и сатирические, открывается сказками «Волшебный чан» и «Красивая жена»; они построены по законам сказки сатирической, хотя главную роль пока еще играют волшебные предметы. В других сказках бытовые элементы вытеснили все волшебное. Среди них есть немало сюжетов, известных во всем мире. Где только не рассказывают сказку о глупце, который делает все невпопад! На похоронах он кричит: «Таскать вам не перетаскать», а на свадьбе - «Канун да ладан». Его китайский «собрат» («Глупый муж») поступает почти так же: набрасывается с руганью на похоронную процессию, а носильщикам расписного свадебного паланкина предлагает помочь гроб донести. Кончаются такие сказки всегда одинаково: в русской сказке дурак оказывается избитым, а в китайской - его поддевает на рога разъяренный бык.
В китайских сатирических сказках читатель найдет еще один чрезвычайно популярный в разных литературах сюжет: спрятанный в сундуке любовник.
Сказы мастеровых
Неотъемлемой частью китайского фольклора являются сказы мастеровых и искателей жэньшэня, а также старинные легенды. Сказы мастеровых - малоизвестная часть  китайского   фольклора. Многие из них связаны с именами обожествленных героев, научивших своему удивительному искусству других людей или пожертвовавших собой ради того, чтобы помочь мастеровым людям выполнить какую-либо трудную задачу.
Легенды
Так же как и сказки различных жанров, являют нам своеобразие устного народного творчества китайцев и вместе с тем свидетельствуют, что китайский сказочный эпос не есть явление уникальное.
Напротив,  китайские  сказки - национальный вариант общемирового сказочного творчества, развившегося на базе весьма сходных для большинства народов первобытных представлений и верований. Китайские  сказки доносят до нас дыхание жизни  китайского  народа, рисуют его тяжелое прошлое и показывают, как богат и неисчерпаем старинный  китайский   фольклор.
Чэнъюй
Чэнъюи в течение многих столетий бытуют в китайском языке, уходя своими корнями в далекое историческое прошлое Китая. Охватывая широчайшие сферы материального быта и духовной жизни китайского народа, чэнъюи отражают реалии китайской действительности, содержат многочисленные сведения по истории; культуре, этике и эстетике Китая.
Чэнъюй (成语 chéngyǔ) — это устойчивое фразеологическое словосочетание (чаще четырехсловное), построенное по нормам древнекитайского языка, семантически монолитное, с обобщенно переносным значением, носящее экспрессивный характер, функционально являющееся членом предложения. Это определение содержит достаточно полную характеристику фразеологизмов данного класса. Первая часть говорит о структуре и структурных особенностях, далее речь идет о значении, и, наконец, последняя часть определения касается функции фразеологизмов. Таким образом, в этом определении освещены три стороны фразеологизма: его форма, значение и функция.
Приведем ряд примеров:
1. 画蛇添足 — рисуя змею, добавить ноги означает сделать лишнее, перестараться.
2. 甜言蜜语 — сладкие слова, медовые речи обычно употребляется в значении лесть, посулы.
3. 坐井观天 — сидя в колодце, глядеть на небо указывает на узость взглядов, ограниченный кругозор.
4. 吹毛求疵 — раздувать шерсть, чтобы найти изъян применяется в значении сознательно, умышленно отыскивать недостатки, придираться.
5. 不劳而获 — не трудиться, но получать (пользоваться плодами чужого труда).
Чэнъюи сохранили и донесли до наших дней свою самобытную форму и яркую национальную окраску. Будучи богатейшим источником познания культурного наследия и исторического прошлого Китая, чэнъюи имеют важное познавательное значение.16
Народные речения
В китайском языке в стилистических целях широко используются народные речения, называемые 谚语 yànyǔ. Простейшее определение этого понятия дано в словаре «新华字典». «Яньюй — это бытующее в народе устойчивое речение, которое простыми словами выражает глубокую истину».
Эти фразеологизмы являются одним из жанров устного народного творчества. Народное происхождение 谚语 yànyǔ нашло, в частности, отражение в терминологии, их обычно называют 俗语súyǔ простонародные выражения.
В русском языке 谚语 yànyǔ соответствует таким фразеологизмам, как пословицы и поговорки. Китайские пословицы и поговорки воплощают в себе жизненные наблюдения, коллективный опыт народа, его мудрость. Они образны и выразительны, просты и лаконичны и вместе с тем ясны и доходчивы. В них отражены особенности живой повседневной речи народа с ее яркой и самобытной лексикой, свободными и гармоничными оборотами.
Китайские народные речения, относимые к категории 谚语уапуй, всегда экспрессивны. Они содержат эмоциональную оценку, выражающую субъективное отношение говорящего к явлениям действительности.
Приведем ряд иллюстраций, показывающих особенности китайских пословиц и поговорок данной разновидности:
1. 人不欺地皮, 地不欺肚皮 — Человек не обидит землю, земля не обидит живот.
2. 出门不弯腰, 进屋没柴烧 — Выйдя из дома, не согнешь спину — войдя в дом, не будет хвороста затопить печь.
3. 人生如朝露 — Человеческая жизнь, что утренняя роса в значении жизнь человека кратковременна, быстротечна.
Некоторые китайские пословицы и поговорки близки по своему словесному выражению к русским народным речениям.
1. 活到老, 学到老 — Живи до старости, учись до старости. (Век живи, век учись.)
2. 饱汉不知饿汉之饥 — Сытый не ведает голода голодного. (Сытый голодного не разумеет.)
3. 种豆得豆, 种瓜得瓜 — Посеешь бобы, получишь бобы; посеешь тыкву, получишь тыкву. (Что посеешь, то и пожнешь.)
Пословицы и поговорки в своем абсолютном большинстве отражают мировоззрение, жизненные привычки и разум трудового народа. Они вошли в сокровищницу национальной культуры.17
Речения с усекаемой концовкой
Говоря об изобразительно-выразительных возможностях китайской фразеологии, необходимо рассмотреть вопрос о таком своеобразном явлении, как 歇后语xiēhòuyǔ речение с усекаемой концовкой.
Речение с усекаемой концовкой представляет собой особую разновидность народных речений. Оно отличается от пословиц и поговорок, относимых к категории 谚语 yànyǔ, рядом структурно-семантических и функциональных особенностей.
Сехоуюй состоит из двух частей: первая часть представляет собой сравнение, а вторая служит разъяснением сравнения. М. Г. Прядохин называет данную разновидность народных речений недоговоркой-иносказанием.
Недоговорки-иносказания характеризуются определенными синтаксическими, эмоционально-экспрессивными и функциональными особенностями.
Недоговорка является изобразительно-выразительным средством. В ее смысловую структуру входит эмоционально-оценочное значение, передающее субъективное отношение говорящего к предмету мысли. Первый член недоговорки обычно употребляется в переносном, метафорическом значении, придавая тем самым недоговорке высокую степень экспрессивности. Недоговорка обычно вызывает наглядное представление, создает образ. С точки зрения функционально-стилистических особенностей, жанрово-стилистической принадлежности недоговорки-иносказания относятся к обиходно-бытовому просторечию и обычно употребляются в диалогической речи.
1. 夜猫子拉小鸡 ---- 有去无回 — Рогатая сова утащила цыпленка — нет возврата. Так иной раз высмеивают человека, который не возвращает долги.
2. 哑巴吃饺子 ---- 心里有数 — Немой ест пельмени — считает про себя. Смысл иносказания: Хотя словами выразить трудно, но все же понятно.
3. 秃子头上打苍蝇 ---- 一打一个 — Бить мух на голове у плешивого — что ни удар, то штука (смысл: Что ни попытка, то успех).18
Отточенные фразы
Рассмотрим фразеологизмы, относимые к категории 警句 jǐngjù отточенные фразы (другие названия: 警策 jǐngcè, 警辟jǐngpì, 精警jīngjǐng).
Цзинцзюй можно определить как лаконичные, отточенные речения, обладающие глубоким смысловым содержанием и большой силой художественного воздействия.
Категория китайской стилистики 警句 jǐngjù частично совпадает с понятием «крылатые слова» (крылатые выражения, изречения). Крылатые слова являются одним из средств образной и выразительной литературной речи и представляют собой лаконические формулировки идей и представлений.
Крылатые слова, отличаясь предельной лапидарностью, тем не менее, полно раскрывают существо сложных понятий. Бывают такие крылатые слова, которые с удивительной меткостью выражают сущность довольно сложных явлений.
Образцовые выражения
格言géyán образцовые выражения, другое название 箴言zhēnyán (наставления, нравоучения, сентенции). Это афористический цзинцзюй, или цзинцзюй, представляющий собой афоризм.
Принято считать, что афоризмы отличаются от пословиц своим происхождением. Пословицы — народные речения, тогда как афоризмы пришли в язык главным образом из письменных памятников, литературных произведений. Однако такое разграничение относительно и условно, так как изначальным источником афористики является народная речь, фольклорное творчество, с которым органически взаимосвязаны афористические произведения индивидуально-авторского происхождения, и поэтому отнюдь не всегда представляется возможным отделить одно от другого.
1. 己所不欲, 勿施于人. Не делай другому того, чего не желаешь себе.
2. 言者无罪, 闻者足戎. Говорящему не в укор, а слушающему в поучение (дословно: говорящему не ставится в вину, слушающему делается предостережение).
Странные речения
奇说 qíshuō странные, неожиданные речения. Это парадоксальный цзинцзюй, или, другими словами, цзинцзюй, представляющий собой парадокс.
Обычно парадокс представляет собой краткую и четкую формулировку мысли, обладает совершенной словесной формой. Внешняя, кажущаяся противоречивость создает яркий стилистический эффект. Парадокс обладает высокой экспрессивностью, большой силой художественного воздействия. Опровергая привычные представления, глубоко вскрывая сущность явлений, парадокс демонстрирует самобытное, независимое мышление.
会浮水的淹死, 会骑马的摔死. (北方俗语) Умеющий плавать тонет, умеющий ездить на лошади разбивается.
На первый взгляд данное суждение кажется противоречивым, нелогичным, звучит парадоксально: умеющий плавать не должен, казалось бы, утонуть, а умеющий ездить на лошади способен держаться в седле. В действительности же они чаще подвергают себя опасности и поэтому нередко погибают.
不要目的就是一种目的. Отказ от цели — это и есть своего рода цель.
1.3 Понятие концепта и его роль в зеркале устного народного творчества
В когнитивной лингвистике современности существует очень большой спектр подходов к тому, как определить понятие «концепт». Изучив многие из этих подходов можно выделить то, что данное понятие включает в себя некую «универсалию», «общую идею», закрепленную в ментальности, в психике и воспроизводящую картину мира представителей того или иного этноса. По мнению Е.С. Кубряковой, концепт отражает представления «о тех смыслах, которыми оперирует человек в процессах мышления и которые отражают содержание опыта и знания, содержание результатов всей человеческой деятельности и процессов познания мира в виде неких квантов знания»19
Каждая из картин мира, которая в качестве отображаемого фрагмента представляет язык как особый феномен, представляет своё видение языка и по-своему определяет принцип действия языка.
В этнической культуре господствует сила традиции, обычаев, передающихся от поколения к поколению на семейном или соседском уровне. Элементы народной культуры - обряды, мифы, поверья, легенды, фольклор - сохраняются и передаются в границах данной культуры посредством естественных способностей каждого человека - его памяти, устной речи и живого языка. Она зачастую анонимна или вообще не имеет конкретного автора, тем не менее, этнокультура весьма богата и самодостаточна. Фольклор в системе культуры является бесценным источником для исследования истории, ментальности, языка любого народа.
Народное мировоззрение в древности “подчинялось материальным условиям, лежавшим столько же в природе окружающих его предметов и явлений, сколько и в звуках родного языка. Слово человеческое, по мнению наших предков, наделено было властительною, чародейною и творческою силою...”20 Именно причинами, коренящимися в языке, вызвано, по Афанасьеву, появление системы примет, об­рядов и поверий, определявших традиционное человеческое поведение. Отталкиваясь от специфики языковой картины мира, учёные ввели понятие концепта, многомерного смыслового образования в коллективном сознании. В современной лингвистике существует два подхода к изучению концептов - когнитивный и лингвокультурный. Приверженцы когнитивного подхода обращают внимание на психологическую природу становления концепта, на категоризацию мира человеком: ощущение, впечатление, представление, понятие, фрейм и его разновидности, способы хранения опыта в памяти человека, ассоциативные характеристики единиц сознания и их описания (Д.С. Лихачёв, А.П. Бабушкин, З.Д. Попова, И.А. Стернин и др.). Сторонники лингвокультурного подхода делают акцент на концепте как уже сложившемся ментальном образовании, как фрагменте картины мира. При этом важна детализация наименований в этой области, множественность системных отношений уточнения, сопоставления, контрастирования, оценки, стилистической дифференциации, закреплённость в лексической и фразеологической семантике и паремиологии (Ю.С. Степанов, А. Вежбицкая, С.Х. Ляпин, В.И. Карасик и др.) Таким образом, концепт - это как бы сгусток культуры в сознании человека. Концепты описывают действительность, но действительность особого рода - ментальную. И уж во всяком случае, они имеют одно твердое основание - буквальный смысл обычая, представления, верования, термина, слова. Это всякий раз - исходная точка и дальнейшего развития концепта в самой ментальной действительности, в действительно существующем коллективном сознании.
ГЛАВА 2. Языковая картина мира в России и в Китае
2.1 Особенности российской картины мира
У каждого народа формируется свое идеальное представление о мире материальном, объективном. Наши представления сохраняются в виде блоков знаний, концептов, которые являются составными частями лексико-понятийного уровня языка.
Так, среди ведущих проявлений мифологического уровня картины мира русской культуры можно обозначить следующую триаду: Земля - Род - Дом. Как и любой древней культуре, дохристианской Руси присущ культ природы и стихийных явлений. В этом отношении национальная картина природы, отображенная в языке, мифологии, фольклоре, обыденном миросозерцании и исконной религиозности народа, становится частью культуры, включается в целостную мифопоэтическую картину мира. Русская равнина, река и бескрайнее поле, леса и овраги - все это формировало мировоззрение русского народа, фольклорные фантастические образы, народную философию, характер деятельности и образ жизни. Лес и степь как жизненное и смысловое пространство восточных славян находились во взаимном противоречии, символизируя своим соседством и противостоянием соперничество оседлого и кочевого образа жизни, антиномию напряженной тесноты и широкого раздолья, контрасты тьмы и света и т.д. Лес был надежным убежищем и таил многочисленные опасности. Русский фольклор населял лес зловещими существами - бабой-ягой, змеем Горынычем, лешим и другой нечистой силой. Человек одновременно и сотрудничал с лесом, пользовался его недрами, и боролся с ним, силой добывая из него средства существования. Степь, с одной стороны, символизировала волю, удаль, широту, свободу, с другой стороны, степь - это воплощение бездомности и бездолья русского человека, его брошенности на произвол судьбы, порождение странничества и аскетизма. Река выступала, как связующее звено, отношение к ней особо значимое и родственное (Волга - матушка, Амур – батюшка). В основании мифологической картины мира древнего славянина лежала идея взаимосвязанности, все живет одной жизнью с человеком, причиняя зло или творя добро, ведь каждое явление природы - будь то солнце, молния или растительность - есть не бездушная стихия, но особая форма одухотворенной жизни. Огромную роль в картине мира русского человека издревле занимала Земля. Вся жизнь зависела от Земли-кормилицы, Матери, родоначальницы человеческого рода. Благодаря возрастанию религиозного фактора родная земля - Русь становится Святой. С родом, семьей связано сохранение идеала стабильности, высшей правды. Самое безопасное место для древнерусского человека - его родной дом, очаг, большая семья. В доме, как в крепости, как в храме. Бог, дух, святость воспринимались не как религиозные понятия, а скорее как мифологические и эстетические категории, больше как живое (по Лосеву А. Ф), нежели как символическое. Искусство и мудрость виделись человеку Древней Руси неразрывно связанными. В них заключалась истинная вера в Божественность творческого вдохновения, в высокое назначение искусства. В сравнении с традиционной картиной мира России, китайская картина мира выглядит более устойчивой, почти не подвергающаяся значительной трансформации.