Основные виды судебных решений в РФ, их специфика

Введение
Глава 1. Правовые акты в Российской Федерации
1.1. Понятие и виды нормативно-правового акта
1.2. Понятие и признаки ненормативного акта
Глава 2. Виды судебных решений в современной Российской Федерации
2.1. Правотворческая функция судебных органов
2.2. Ненормативные судебные решения
Заключение
Список использованных источников и литературы

Основные виды судебных решений в РФ, их специфика

е. круг лиц, на которых распространяется данный правовой акт, ограничен лишь теми, кто указан в самом акте), казуальность (т.е. данный правовой акт возможен для принятия и – в последующем – для применения лишь в случае наличия казуса – возникновения конкретной ситуации, требующей правового регулирования), однократность применения (т.е принятое для разрешения конкретного казуса решение не может и не должно быть применено для регулирования иных, даже идентичных ситуаций, таким образом действие ненормативного акта исчерпывается его исполнением). Именно признак однократности применения и вызывает основные претензии исследователей, считающих, что судебные решения высших судебных инстанций в современной Российской Федерации применяют неоднократно.Исходя из обозначенных признаков, можно сформулировать, что ненормативный правовой акт представляет собой документ, принятый специальными органами государственной власти (или лицами, уполномоченными для принятия такого акта – например, работодатель может принять приказ об увольнении) для урегулирования казуса и неприменяемый в подобных ситуациях. Следовательно, принципиальным отличием ненормативного акта от нормативного является отсутствие в ненормативном акте нормы права как общеобязательного, формально-определенного правила поведения, предназначенного для регулирования правоотношений и обеспеченного мерами государственного принуждения.Таким образом, большая часть решений, принимаемых судебными органами, является ненормативными актами, т.к. обладает вышеуказанными признаками: индивидуальностью, казуальностью и однократностью применения.Глава 2. Виды судебных решений в современной Российской Федерации2.1. Правотворческая функция судебных органовПринцип разделения властей называют неотъемлемым и важнейшим признаком демократического государства, в некоторых случаях – даже «системообразующим фактором механизма современного … государства». Фридрих фон Хайек приводит такое высказывание Уильяма Пейли, аргументирующее необходимость разделения властей: «когда законодательные и судебные функции соединены в одном лице или органе, особые законы будут издаваться на каждый случай. Они будут мотивированы случайностями и частными интересами. Когда же функции разделены, то общие законы издает отдельный институт, не заботясь о том, на кого эти законы распространятся… Парламент не знает тех, к кому будут применены его акты. Ему не представлены частные случаи и стороны в тяжбе; стало быть, его решения будут подсказаны с соображениями общего значения для практики, то есть будут регулировать практику беспристрастно и с пользой для всех».Э.М. Мурадьян приводит и такое обоснование значимости суда: «Суд не решает материальных, экономических проблем общества. Но, защищая справедливость, поддерживая в контексте отдельного судебного дела позиции честности, чувства верности долгу, начала позитивной ответственности, суд вносит свою лепту в глобальную проблему – возрождение духовной жизни. Поддерживая актом правосудия конкретного человека, суд придает тем самым духовную силу и обществу», являясь, таким образом, гарантом «нормальной жизни, мощи и авторитета законодательной и исполнительной ветвей власти».В качестве одной из существенных характеристик судебной власти Н.А. Колоколов выделяет правотворчество: судебная власть «является животворящим источником права. Для нее, в частности, характерны особые способы формирования процедурных норм (судебный прецедент) и их трансформации (судебная практика). Правотворческая потенция судебной власти противоречива: ей под силу как оживлять «мертворожденные нормы», так и умерщвлять реально действующие предписания». Суды также вовлечены и в систему правотворчества – это происходит через реализацию ими права и обязанности признания законов неконституционными, а подзаконных актов – не соответствующими законам. Одновременно, суды осуществляют официальное толкование конституции и законов, т.е. фактически реализуют функцию правотворчества, равную по силе законодательной деятельности: закон, оставшийся «на бумаге» (т.е. не реализуемый), законом в прямом смысле не является, а судебное решение является призмой действия закона. Таким образом, суд формирует массовое правосознание, являясь инструментом, «посредством которого право воздействует на общественные отношения. Инструмент не единственный, но главнейший в конфликтных случаях. Однако этот инструмент оказывается подчас бесполезным, когда одна из сторон в конфликте или все они вообще не признают право как социальную ценность либо признают обязательность его норм для других, но не для себя. … сила судебной власти в уважении цивилизованного общества к праву и к суду как его профессиональному толкователю и справедливому применителю. Не случайно в западных странах юристы не сразу могут взять в толк, о чем идет речь, когда мы спрашиваем их о последствиях неисполнения судебных решений. Они не могут представить себе, как это возможно – не исполнить решения суда». Функция правотворчества не вызывает сомнения в системе судов англо-саксонской судебной системе, основной формой права в которой является судебный прецедент, являющийся судебным решением по конкретному делу (казусу), которое рассматривается нижестоящими судами в качестве образца при рассмотрении аналогичных дел. Следовательно, «судебное решение, будучи само по себе индивидуальным правоприменительным актом, содержит норму права, так как оно является обязательным для решения последующих аналогичных дел».Но в настоящее время «в европейских странах континентальной системы права, несмотря на отсутствие прецедента в официально признанной системе источников права, существенно повышается значение функций судейского правотворчества. Важнейшим и практически общепризнанным прецедентным институтом становится сегодня судебная практика Европейского Суда по правам человека», т.к. «прецедентный характер решений Европейского суда справедливости, равно как и любого другого иного судебного или административного акта, именуемого прецедентом, заключается в том, что он содержит в себе общую норму или положение (принцип) общего характера, которое учитывается (должно учитываться) всеми иными судебными органами при рассмотрении всех последующих, в той или иной степени связанных с решением Европейского суда дел».В дореволюционной России отношение к прецеденту было неоднозначным. Одними теоретиками права он признавался в качестве формы права, хотя и с оговорками о том, что это некая дополнительная вспомогательная по отношению к закону форма права, а другие авторы полностью отрицали прецедент как самостоятельный источник права. В послереволюционный период отечественная юридическая наука продолжала традиции непризнавания прецедента в качестве самостоятельной формы (источника) права.В странах континентальной Европы судебные прецеденты, как правило, не признаются формами внешнего выражения права, а считаются актами применения права. Исключение составляют акты административных судов и акты конституционного надзора. Они оказывают существенное воздействие на законодательный процесс и на все нормотворчество. Судебные прецеденты официально признаются формой выражения права в скандинавских государствах. Большинство создаваемых, например, судами Швеции норм права не только формируется, но и осуществляется в пределах общих законодательных норм». По справедливому замечанию В.Г. Ярославцева, «именно при применении закона судья «творит право». Кроме того, следует принимать во внимание тот факт, что все прецеденты создаются не иначе, как «на основе идей и принципов, нашедших свое отражение в действующем законодательстве». Кроме того, в правовой теории и практике ряда европейских стран (например, в Греции и Дании) во всех случаях, когда решениям высших судебных инстанций в течение длительного времени следуют все нижестоящие суды, рассматривающие дела не только с учетом этих решений, но и в соответствии с принципами справедливости, при этом считается, что создается особая разновидность норм, однако не судейского (прецедентного) права, как вытекало бы из традиционной логики, а обычного права».В отношении правотворчества судов Российской Федерации единства мнений не существует. На основании Федерального Конституционного Закона «О Конституционном суде» Конституционный Суд Российской Федерации принимает решения по существу – в виде постановлений, в случае дела, связанного с отрешением от должности Президента РФ – в виде заключения, во всех иных случаях – в виде определений. «Можно ли считать праворазъясняющие постановления видом правотворчества? Эта тема вышла на передний план еще в конце 1940-х годов и с тех пор часто обсуждалась». Вариантом ответа на этот вопрос является, например, мнение И.Л. Честнова, что «по своей сути … решения представляют собой интерпретационные акты. Зачастую они не только уточняют, конкретизируют существующие нормы права, но придают им новый смысл, то есть по сути создают новые правила поведения. Будучи обязательными …, они содержат в себе норму права … . Но в прямом буквальном смысле слова, в основном по формальным моментам, судебными прецедентами они не являются. … их предпочтительнее именовать судебной практикой, то есть обычаями, складывающимися при рассмотрении близких судебных споров». Но можно ли Постановления и Определения Конституционного Суда РФ назвать «обобщением судебной практики», если эти решения путем толкования Конституции РФ восполняют пробелы в праве, создавая несуществующую до принятия этого решения норму права? Данный вопрос требует дальнейшего рассмотрения и аргументации как сторонниками существования судебного прецедента в правовой системе Российской Федерации, так и их противниками.Например, А.Ф. Черданцев предлагает называть эти акты интерпретационными: не отрицая обязательного характера постановлений Пленума и признавая их нормативными правовыми актами, исследователь не считает их, тем не менее, источниками права, поскольку они не должны содержать новых норм, а только толковать существующие.В литературе по теории права подчеркивается, что ясного ответа на вопрос, где та грань, за которой кончается разъяснение и начинается уже, по сути дела, нормотворчество, юридическая наука не дает. В.И. Каминская полагала, что сам процесс толкования норм права содержит в себе правотворческие элементы, поскольку толкование раскрывает и детализирует положения закона, содержавшиеся в нем до этого в скрытом виде . С точки зрения реализации права акты официального нормативного толкования (не обязательно судебного) и подзаконного нормотворчества практически тождественны. И те, и другие содержат общеобязательные правила, рассчитанные на неопределенный круг лиц и неограниченное количество случаев применения, и те, и другие не должны противоречить законам.