Организация интриги в пьесе-сказке Е.Шварца "Снежная королева".

Введение
Глава 1. Особенности драматургии Е.Л. Шварца
1.1.Становление жанра литературной сказки в творчестве Е.Л. Шварца
1.2.Соотношение сказки и реальности в писательском сознании, сказочное в произведениях несказочного жанра
1.3.Переработка сюжетов и переосмысление образов мировой классики в сказочных пьесах Е. Л. Шварца
Глава 2. Пьеса сказка Е. Шварца «Снежная королева»
2.1.Анализ пьесы Е.Шварца «Снежная королева»
2.2.Интрига в пьесе Е.Шварца «Снежная королева»
2.3.Сравнение театральных постановок пьесы Е.Шварца «Снежная королева»
Заключение
Список литературы

Организация интриги в пьесе-сказке Е.Шварца "Снежная королева".

Литературная сказка - один из самых распространённых жанров детской литературы. Как уже говорилось выше, она, с одной стороны, опирается на традиции народной сказки, а с другой стороны, несёт на себе отпечаток авторской индивидуальности. Соотношением этих двух начал и определяется жанровое своеобразие литературной сказки.
Литературная сказка заимствует у народной и систему образов: противопоставление добрых и злых героев. Типичные персонажи фольклорных сказок нередко попадают на страницы сказок авторских: злая мачеха, добрая волшебница, жадная старуха, прекрасная принцесса и т.д. Впрочем, по мере развития жанра герои сказки обретают живые характеры и становятся всё больше похожи на людей - современников автора сказки [18].
Пьеса-сказка строится по законам драматического жанра. В основеможет лежать известный сказочный сюжет, но от него, как правило, остаётся только последовательность развития событий, способы же организации художественного мира здесь совершенно иные. Традиционный и для народной, и для авторской сказки конфликт между добром и злом здесь проявляется наиболее ярко, он и определяет собой развитие действия. В композиции пьесы-сказки отчётливо выделяются те же элементы, что и в драматическом произведении вообще: экспозиция, завязка, кульминация и развязка, действие разделено на сценические эпизоды. Пьесе-сказке, так же, как и другим её видам, присуще сказочное двоемирие: действие переносится из обычной реальности в сказочную, а в кульминационный момент две реальности пересекаются [22].
Например, в пьесе-сказке С. Я. Маршака "Двенадцать месяцев" кульминацией становится встреча падчерицы и братьев-месяцев. Носителями конфликта становятся главные герои, обычно они отчётливо разделены на положительных и отрицательных, а их позиция проявляется в поступках. Главным средством создания образа становится речевая характеристика, так как персонажи пьесы - прежде всего участники диалога. В речи героев раскрываются самые яркие свойства их натур. Как правило, это не сложные, но рельефные образы. Повествовательное начало в драматическом произведении отсутствует, поэтому читателю о героях рассказывают только их действия и слова, предоставляя ему возможность самостоятельно оценивать происходящее и делать выводы. Вообще пьеса-сказка, как ни одна другая разновидность сказки литературной, даёт юному читателю представление о человеческом характере и его основных свойствах, раскрывает перед ним мир человеческой психики [22].
2.1.3. Структура пьесы «Снежная королева», функция ее героев. Сходства и различия в трактовке сюжета у Ардерсена и Шварца
Пьеса Шварца состоит из четырех действий и двух картин. В пьесе участвуют следующие герои: Сказочник, Кей, Герда, Бабушка, Советник, Снежная королева, Ворон, Ворона, Принц Клаус, Принцесса Эльза, Король, Атаманша, Первый разбойник, Маленькая разбойница, Северный олень, Стражники, Лакеи короля, Разбойники.
Если у Андерсена «Снежная королева написана в жанре сказки, относится к эпосу, потому что она предназначена для чтения, там есть рассказчик, у Шварца «Снежная королева» - это пьеса, соответственно, которая относится к драме, потому что она предназначена для постановки на сцене, а не для чтения. В пьесе нет рассказчика. И хотя Шварц определил жанр своей пьесы как сказка, правильней будет назвать ее пьеса-сказка.
Драматург, работающий со сказкой, может строго следовать за ее текстом, а может уходить от него очень далеко; может вносить новое, почерпнутое из других сказок или самостоятельно придуманное.
Когда драматург создает пьесу не из одной, а сразу из нескольких сказок, используя, как говорят, «разные мотивы», тогда получается уже не инсценировка одного какого-то произведения, а оригинальная пьеса «по мотивам». Шварц указал, что его пьеса основана на «андерсеновских темах» [14].
Проанализируем, является ли пьеса Шварца инсценировкой или оригинальным произведением «по мотивам» андерсеновских сказок?
Шварц не убрал Сказочника, который у Андерсена рассказывает сказку, он ввел особого героя — Сказочника, которого нет у Андерсена. Так как Шварц написал драматическую сказку, предназначенную для постановки на сцене, рассказчика там не должно было быть. Но кто же такой Сказочник, с появления которого начинается пьеса? Он не рассказчик-герой, как в эпосе, он не собирается рассказывать. Он говорит: «...Вы увидите», «...Я буду показывать сказку. И не только показывать — я сам буду участвовать во всех приключениях». В отличие от эпического рассказчика, который повествует о каких-то событиях и призывает нас, читателей, послушать его рассказ, театральный сказочник намеревается показать зрителям эти события. И, разумеется, в этом показе должны участвовать «действующие лица», одним из которых и становится сам Сказочник. Но он — особое действующее лицо. Зачем понадобился Шварцу такой особый герой? Какова его задача в начале пьесы? Сказочник как бы настраивает зрителей, предупреждает, какая будет сказка («и грустная и веселая, и веселая и грустная»), называет некоторых героев, но специально не рассказывает, что с ними случится, чтобы зрителям было интереснее смотреть.
Шварц подчеркивает словами Сказочника, что ему надоело рассказывать, он хочет сам участвовать в приключениях — значит, он любит приключения. Любит театр, но не любит шума на сцене. Он молодой, веселый и остроумный.
Сказочник появляется не только в начале пьесы, он также появляется в начале третьего действия для того, чтобы рассказать о том, чего мы не увидели, так как должен же кто-то рассказать зрителям о событиях, которые им не были показаны на сцене: «Крибле-крабле-бумс – все идет отлично. Король и советник хотели было схватить меня. Еще миг – и пришлось бы сидеть мне в подземелье да сочинять сказки про тюремную крысу и тяжелые цепи. Но Клаус напал на советника, Эльза – на короля и – крибле-крабле-бумс – я свободен, я шагаю по дороге. Все идет отлично. Советник испугался. Там, где дружба, верность, горячее сердце, ему ничего не поделать. Он отправился домой; Герда едет в карете на четверке вороных. И – крибле-крабле-бумс – бедный мальчик будет спасен. Правда, карета, к сожалению, золотая, а золото – очень тяжелая вещь. Поэтому кони везут карету не так чтобы уж очень быстро. Но зато я догнал ее!»
Взяв на себя эту функцию, Сказочник не просто рассказывает о событиях, которые происходят, он задает определенный тон действию, динамику происходящему и в то же время заставляет немного остановиться: «Девочка спит, а я не мог удержаться и побежал вперед пешком. Я шагаю без устали – левой, правой, левой, правой, – только искры летят из-под каблуков. Хоть и поздняя осень уже, но небо чистое, сухо, деревья стоят в серебре – это постарался первый морозец. Дорога идет лесом. Те птицы, которые опасаются простуды, уже улетели на юг, но – крибле-крабле-бумс – как весело, как бодро насвистывают те, что не боялся прохлады. Просто душа радуется. Одну минуту! Прислушайтесь! Мне хочется, чтобы и вы услышали птиц. Слышите?». А дальше он сам участвует в приключениях, переодевается Бородачом, прикидывается злым, а на самом деле старается помочь Герде.
Итак, Шварц создал образ особого рассказчика-сказочника и сделал его особым действующим лицом своей пьесы.
Что еще общего в сказках Андерсена и Шварца? В них одни и те же герои, через действия и речь которых раскрываются их характеры. Обычно мы стараемся узнать не только о характерных чертах героев, но и о том, как его оценивает автор. Здесь можно увидеть, что, не смотря на то, что многие герои одни и те же, характеры у них совсем разные.
Например, Маленькая разбойница у Андерсена характеризуется следующим образом: «... ее укусила за ухо ее собственная дочка, которая... была такая необузданная и своевольная, что просто любо». «Она отдаст мне свою муфту, свое хорошенькое платьице и будет спать со мной в моей постели». «... и настояла на своем — она была ужасно избалована и упряма». «Глаза у нее были совсем черные, но какие-то печальные. Она обняла Герду и сказала: - Они тебя не убьют, пока я не рассержусь на тебя».
У Шварца же при первом появлении Маленькая разбойница и ее мать приветствуют друг друга щелчками. Этот эпизод соответствует тексту сказки Андерсена в более раннем переводе (перед тем, «когда старуха хлебнула из своей бутылки...»): «Тут девочка вскочила с постели, обняла мать, дернула ее за бороду и сказала: «Здравствуй, мой маленький козлик!» А мать надавала ей по носу щелчков, так что нос у девочки покраснел и посинел, но все это делалось любя».
Но далее идут важные различия:
«Маленькая разбойница (треплет Герду по щеке). Ах ты мордашка... Не бойся, девочка, пока я с тобой не поссорилась, никто тебя и пальцем не тронет... Да если даже мы и поссоримся, то я никому тебя не дам в обиду. Я сама тебя тогда убью: ты мне очень понравилась... Ты мне очень, очень нравишься, Герда. Твою шубку, перчатки, меховые сапожки и муфту я возьму себе. Ведь подруги должны делиться. Тебе жалко?
Герда. Нет, нисколько. Но я боюсь, что замерзну насмерть, когда попаду в страну Снежной королевы.
Маленькая разбойница. Ты не поедешь туда!
Маленькая разбойница. Да. Сейчас я покажу тебе его. Эй, ты! (Свистит.) Поди сюда! Ну, живо! (Хохочет.) Боится! Я каждый вечер щекочу ему шею острым ножом. Он так уморительно дрожит, когда я это делаю! Ну, иди же! (Свистит.) Ты знаешь меня! Знаешь, что я все равно заставлю тебя подойти...
Маленькая разбойница. (захлопывает дверцу). Довольно, наговорились, пора спать. Не смей на меня смотреть так жалобно, а то я застрелю тебя...
Маленькая разбойница. Эх, Герда, Герда. Я бы, может быть или даже наверное, сама тебя отпустила завтра.
Герда. Прости.
Маленькая разбойница открывает дверь в зверинец. Скрывается там на миг. Выходит и выводит оленя.
Маленькая разбойница. Он очень смешил меня, да, видно, ничего не поделаешь. Возьми шубу, шапку, сапожки. А муфту и перчатки я тебе не отдам. Они мне очень уж понравились. Вот тебе вместо них — безобразные рукавицы моей матушки. Садись верхом. Поцелуй меня.
Маленькая разбойница вытирает слезы ручкой пистолета».
Таким образом, Шварц сохраняет многие имеющиеся в сказке Андерсена черты характера Маленькой разбойницы: грубость, невоспитанность, своеволие, но и доброту и заботливость. У обоих авторов характер Маленькой разбойницы дан в движении, она меняется от встречи с Гердой, в ней пробуждается доброе начало. Вместе с тем Шварц изначально смягчает характер девочки: она не кусает мать, а только щелкает ее по носу, да и сама плачет в конце; не называет свою мать «уродиной», а говорит о «безобразных рукавицах» своей «матушки».
У Андерсена разбойники убили маленьких форейторов, кучера и слуг, хотели съесть Герду; у Шварца кучер убежал, а лакея только ранили. Смягчен и образ атаманши: она не такая жестокая, не такая отталкивающая, не пьяница.
От Шварца не укрылось, что мир сказки Андерсена оказывался «женским», сюжет там вершили женщины — Герда, Снежная Королева, бабушка, старушка-колдунья, Принцесса, Маленькая Разбойница, две мудрые северные союзницы Герды — финка и лапландка. Отсутствие мужчин было просто вопиющим. Поэтому Шварцем и были придуманы два новых персонажа. Положительный — Сказочник, он же Рассказчик (по драматургическому «сакральному» совместительству Папа Кея и Герды — недаром он говорит, что он их Учитель; и вообще Сказочник намекает, что вся эта сказка — его вымысел, он ее Творец; также Сказочник своего рода «муж» бабушки — полная семья). Второй, отрицательный мужской персонаж — Коммерческий Советник. Он носитель активного и злого мужского начала. Это он, собственно, начинает всю историю — хочет купить расцветший зимой розовый куст (уже не христианский символ, а социальный — решается, что такое куст: товар или предмет?), а ему отказывают — дескать, не все продается. Этот злой Советник исполняет роль «мужа» Снежной Королевы, их холодный денежный «брак» бесплоден — они же существа изо «льда» (капитала), и поэтому им для «полноты» нужен ребенок, сын, но такой же, как они, природы — алчный, холодный, жестокий. Для этой цели выбирают Кея. Так пьеса обрела новые живые краски.
Следовательно, значительные изменения в эмоциональном тоне, характерах героев, введение новых действующих лиц — все это скорее позволяет говорить о том, что Евгений Львович Шварц создал не инсценировку, а оригинальную пьесу «по мотивам» произведений Андерсена.
В пересказе Шварца андерсеновской Снежной Королевы сказка перестала быть страшной. Шварц убирает мотив обручничества. У детей обычные родственные отношения, они неплохо воспитанные брат и сестра. И сестра ищет брата, так же, как Сестрица Аленушка – Братца Иванушку.
Сад перемещается в комнату, а был над землей. Да и само зло для первого знакомства персонифицируется – это советник, торгующий льдом. Он забавлял нас в детстве своими криками: «Я: «а» - отомщу, «б» - скоро отомщу и «в» - страшно отомщу». И нам не было страшно. Потому что и Снежная королева – никакой не Дьявол. Она – поставщик льда, капиталист с огромным бриллиантом на шее.
Так же как замена песенки про «младенца-Христа», которого дети у Андерсена «скоро увидят», Шварц дает им петь другую песенку. «Снип-снап-снурре…» Вместо «пролога на небесах» - фигляр-сказочник с бутафорским пистолетом… И никаких дьявольских осколков. Никаких садов: ни сада Колдуньи, ни сада Снежной королевы. Нет и второго зеркала – того, на котором восседает Снежная королева – зеркала разума, «единственного и лучшего зеркала в мире». И, кстати, сказка Шварца – вообще менее кровожадна. Разбойники не убивают маленьких форейтеров. Не умирает ворон. В ней нет бессмысленных убийств, и когда Атаманша говорит что-нибудь вроде «Не учите меня!» - слышится добродушное «Не учите меня жить».
О старых ведьмах говорить вообще не приходится: Шварца не интересует пласт Валгаллы в принципе. И Шварц выбрал Кей, а не Кай. В центре льда не Каин, никаких аллюзий. Кай Андерсена «совсем посинел, почти почернел от холода, но не замечал этого». Кей Шварца просто «бледен». Кай никак не мог сложить слова, которое сложить ему хотелось больше всего на свете - «вечность» - после этого он бы стал хозяином себе, по обещанию Королевы. Кей складывает то же слово, не зная зачем, потому что Королева «так велела».
Кей Шварца в финальной сцене – страдает аутизмом, из которого Герда выводит его рассказами о детстве. Но именно Шварц заставил Кея сказать: «Я умру, если она возьмет меня к себе…» А умер ребенок у Андерсена. У Шварца даже за одну мысль о том, что дети могли бы погибнуть, Маленькая разбойница обещает пырнуть ножом Сказочника. Но, как всегда, не делает этого.
Таким образом, пьеса-сказка Шварца «Снежная королева» хотя и написана по мотивам сказки Андерсена, значительно отличается от нее не только в сюжете, но и героях, их характерах и интриге, которая организует действие сказки.
2.1.4. Драматизм «Снежной королевы» Шварца
В чем заключается драматизм данной сказки? Драма – это один из трёх родов литературы (наряду с эпосом и лирикой). Драма принадлежит одновременно театру и литературе: являясь первоосновой спектакля, она вместе с тем воспринимается и в чтении. Драма сформировалась на основе эволюции театрального искусства: выдвижение на первый план актёров, соединяющих пантомиму с произносимым словом, знаменовало её возникновение как рода литературы. Его специфику слагают: сюжетность, т. е. воспроизведение хода событий; драматическая напряжённость действия и его членение на сценические эпизоды; непрерывность цепи высказываний персонажей; отсутствие (или подчинённость) повествовательного начала. Предназначенная для коллективного восприятия, драма всегда тяготела к наиболее острым проблемам и в самых ярких образцах становилась народной.
Драме присуща глубокая конфликтность; её первооснова - напряжённое и действенное переживание людьми социально-исторических или «извечных», общечеловеческих противоречий.
Исполненные драматизма конфликты находят воплощение в действии - в поведении героев, в их поступках и свершениях. Большинство драм построено на едином внешнем действии, основанном, как правило, на прямом противоборстве героев. При этом действие прослеживается от завязки до развязки, захватывая большие промежутки времени, или же берётся лишь в его кульминационном моменте, близком к развязке.
Драма «Снежной королевы» заключается в том, что мотив пьесы реализуется в действии, в логике его развития. Несмотря на то, что мотивы работают на перспективу развития действия, способствуют его развертыванию, они начинают осознаваться как таковые только в ретроспекции читательского восприятия. Т.о. мотив предстает как своеобразное средство коммуникации автора и читателя.
Ощущение сложности мира драматург выразил в особой, условной форме. Сохраняя внешне логику причинно-следственного развития действия на уровне «заимствованного» сказочного сюжета, он всю полноту содержания своих пьес реализует через мотивный комплекс, объединяющий в логике действия явления, события, героев.
2.2. Интрига в пьесе Е.Шварца «Снежная королева»
2.2.1. Интрига как литературный прием
Прежде чем рассмотреть особенности интриги в пьесе «Снежная королева», необходимо определить, что такое интрига. Литературная энциклопедия определяет интригу следующим образом: характерный для драматических (и отчасти эпических) произведений способ организации действия. Интрига выражается в том, что то или иное действующее лицо (или группа их) стремится осуществить какой-либо план, свою линию поведения, вступая в борьбу с противодействующими этой линии персонажами. Вокруг этой интриги, т. е. определенной системы отношений между действующими лицами, и располагаются события, развертывающиеся в произведении и организующиеся таким образом в определенную систему. Развитие интриги и определяет характер действия, движение произведения, заканчивающегося победой одной из борющихся сторон, разрешением данного противоречия, развязкой [22].
В смысле взаимоотношений действующих лиц интрига может иметь самый различный характер: интрига любовная, политическая, приключенческая и т.д. Поскольку интрига является одним из существенных моментов организации действия в произведении, постольку она входит в композицию, и, следовательно, характер ее определяется теми общекомпозиционными особенностями, которые присущи тому или иному литературному стилю.
Интрига способствует развитию драматического действия; однако преобладание интриги над раскрытием характеров ведёт к снижению реализма.
Интрига — характерный для драматических (и отчасти эпических) произведений прием. В театральном искусстве интрига – это способ организации драматургического и сценического действия, которая характеризуется запутанностью сюжета и фабулы, а также непредсказуемой развязкой. Для этого в композицию произведения включаются сложные перипетии (гр. peripeteia – внезапная перемена в жизни, неожиданное осложнение, сложное обстоятельство). Интрига пьесы и спектакля – двигатель сюжета и средство завоевания зрительского интереса [18].
Понятие интриги в театральном искусстве тесно связано с архитектоникой, композицией, действием, конфликтом и другими базовыми структурными элементами сценического произведения.
В драматургии интрига создается автором пьесы за счет введения нового стечения обстоятельств, возникающего либо в результате сознательных усилий участников конфликта, либо – независимо от них (например, случайно, по прихоти высших сил, и т.п.). Разные типы интриг характерны для разных жанров драматургии (трагедия, комедия, драма).
В спектакле напряженность интриги может быть усилена за счет актерской трактовки характеров действующих лиц: парадоксальные реакции, нестандартные оценки и т.д. [19]
Например, в пьесах Е. Шварца "Снежная королева", "Голый король" и "Тень" создана чрезвычайно сложная и интересная система взаимных связей повествователя, по-новому излагающего канонический сказочный сюжет, автора традиционного варианта этой истории (Г. X. Андерсена) и героя, осознающего, что у него имеется литературный прототип. В результате подобных связей сюжетные мотивы в пьесах Шварца обретают многократное смысловое и художественное "эхо", значительно усиливающее их эмоциональное воздействие на читателя.
Рассмотрим, в чем заключается специфика интриги в сказке-пьесе «Снежная королева».