Биополитические социальные технологии как способ преодоления этноконфликтов и этноцентризм.

ПЛАН
Введение
1. Понятие этноконфликтов и этноцентризма
2. Преодоление этноконфликтов и этноцентризма
3. Социальные технологии по преодолению этноконфликтов и этноцентризма
Заключение
Литература

Биополитические социальные технологии как способ преодоления этноконфликтов и этноцентризм.

Если говорить о трудностях уже в национальной практике с точки зрения биополитики, то можно привести интересную статистику. Так, по общим результатам мониторинга СМИ «Язык вражды» среди выделенных 30 объектов неприятия американцы занимают 3 место (после обобщающего понятия «нерусские» и евреев). Больше всего тех случаев, когда создание негативного образа американцев сопряжено не с конкретными обвинениями, а передано тоном текста, а также наблюдается в статьях о недостатке культурных, интеллектуальных и моральных способностей.6
К сожалению, в отечественных СМИ, да и в общественном сознании доминируют эссенциалистские навыки мышления и соответствующие способы производства знания об этнических, национальных, расовых и т.п. различиях. Всё это способствует (вос)производству в обществе предубеждений и нетерпимости. Процесс становления идеологий XXI века должен учитывать все аспекты многонационального государства, в связи, с чем возрастает необходимость формирования этнокультурной компетентности и развития этнокультурной терпимости. Однако необходимо учитывать, что несмотря на сильное влияние публичных ксенофобных дискурсов, молодежь выстраивает систему межэтнических отношений в зависимости от личностно-психологических качеств, ценностной, стилевой идентичности, культурного опыта, индивидуальных практик.
3. Социальные технологии по преодолению этноконфликтов и этноцентризма
Социальные технологии с точки зрения биополитики должны учитывать индивидуальные процессы социальной адаптации, которые имеют свои особенности для различных категорий населения. Можно выделить беженцев и вынужденных переселенцев, а также деловую и образовательную миграцию, как категорию, социальная адаптация которой осложняется такими дополнительными барьерами как социальные, социально-экономические, социокультурные, правовые, этнические.
В ходе проведенного А.А. Алексеенок панельного исследования7 было установлено, что процесс адаптации переселенцев в другую страну осуществляется в соответствии с моделью, содержащей три основных этапа: 1) высокая степень социальной адаптации в первоначальном социуме, 2) низкая степень социальной адаптации, обусловленная особым социальным статусом и наличием дополнительных барьеров, 3) высокая степень социальной адаптации в новом социуме.
Процесс вынужденной миграции детерминирует структура приоритетов таких механизмов как выталкивание, притяжение, доступность. Основными группами факторов, влияющих на социальную адаптацию вынужденных мигрантов, являются следующие: экономические (уровень доходов, жилье, трудоустройство), этносоциальные (этническая конкуренция в сфере трудоустройства, образования), этнопсихологические (уровень адаптации к географической и социальной среде региона проживания). Успешная адаптация препятствует формированию этноцентристских установок мигрантов.
Если рассматривать социально-психологическую адаптацию как процесс установления соответствия между потребностями личности и требованиями среды, можно утверждать, что процесс данного вида адаптации происходит в соответствии с выше названными сферами деятельности, причем, процесс социально-психологической адаптации на первых трех уровнях можно обозначить как «адаптация к микросреде», т.е. к межличностным отношениям в семье, в трудовом коллективе, в других социальных группах; на уровне определенных социально-классовых структур — адаптация к макросреде — к социально-экономическим, политическим, духовным реалиям общества, в котором живет человек. Человек, приехавший, например, в Германию, должен приспособиться к новым отношениям в семье, в ближайшем окружении, в трудовом коллективе, в котором предстоит работать, в обществе в целом и везде выстраивается своя линия адаптации. Все инокультурные круги необходимо освоить.
Далее выстраивается для нужд данной схемы иерархия ситуаций, в которых может действовать человек, находясь в эмиграции. Эти ситуации структурированы по длительности времени, “в течение которого сохраняется основное качество данных условий”. Низшим их уровнем являются предметные ситуации, быстро изменяющиеся, относительно кратковременные. Следующий уровень — ситуации группового общения, характерные для деятельности индивида в рамках малой группы. Более устойчивые условия деятельности, имеющие место в сферах образования, труда, досуга, быта, задающие третий уровень ситуаций. Наиболее долговременные, устойчивые условия деятельности свойственны самой широкой сфере жизнедеятельности личности — в рамках новой культуры.
Второй уровень диспозиционной системы — составляют простые бытовые ситуации (режим дня, выполнение повседневных домашних обязанностей), повторяющихся изо дня в день настолько часто, что их выполнение достигло уровня автоматизма или “элементарной фиксированной установки”, понимаемой как целостное динамическое состояние субъекта — готовности к определенной активности. Этот уровень регулирует поведенческий акт личности в чужой культуре и является неосознаваемым.
Таким образом, социально-психологическая адаптация на этом уровне есть бессознательный поведенческий акт на актуальную предметную ситуацию. Показателем адаптированности выступает отсутствие в сопровождении поведенческих актов негативных эмоциональных состояний (подавленности, угнетенности, тревожности).
Третий уровень диспозиционной системы — включает социальные фиксированные установки (аттитюды). Ему соответствуют диспозиции, формирующиеся на основе потребности человека в общении, осуществляемом в малой группе, и регулирующие этот уровень диспозиции поступки личности. Социально-психологическую адаптацию можно определить как такую разновидность адаптации, при которой личность осознает свою принадлежность к малой группе (семье, дружескому и рабочему коллективам), принимает нормы и ценности этой группы, отвечает предъявляемым к ней требованиям и ролевым ожиданиям и благодаря этому удовлетворяет потребность в общении. Социальная фиксированная установка имеет трехкомпонентную структуру, и показатели адаптированности соответствуют этой структуре (когнитивные, аффективные, поведенческие).
Для измерения приспособленности человека в инокультурную среду и преодоления этноконфликтов и этноцентризма можно применить два вида показателей. 1. Аффективные показатели: 1) удовлетворенность отношениями с окружающими (в семье, с друзьями, коллегами по работе); 2) уровень внутриличностной гармонии индивида (отсутствие значительных расхождений между “Я актуальным” и ‘Я идеальным”) — аффективный компонент; 3) самооценка успешности в различных сферах межличностных отношений (в семье, рабочем коллективе, вне семьи и работы). 2. Поведенческие показатели. 1) стили межличностного взаимодействия — поведенческий компонент, 2) соответствие поведения личности ее роли и ролевым ожиданиям общества; 3) отсутствие внутриролевых и межролевых конфликтов; 4) уровень подверженности социальному влиянию (этноцентризм, ксенофобия, конформизм, нонконформизм, независимость).
Четвертый уровень диспозиционной системы составляют базовые социальные установки, формирующиеся в тех сферах деятельности, где личность удовлетворяет свою потребность в активности, проявляемой как конкретная работа, область досуга и т.д. Этот уровень регулирует поведение личности в чужой стране.
Пятый уровень диспозиционной системы — ценностные ориентации личности, регулирующие ее поведение и деятельность в наиболее значимых ситуациях социальной активности. Следовательно, показателем адаптированности является, во-первых, согласованность ценностных ориентаций. Доминирование в сознании и поведении общественно одобряемых ценностей, способствующих гармонии с собой и окружающими людьми. Не всегда значимые для человека ценности будут значимы в иной культурной среде. Например, в Германии, важным является соблюдение правил, следование устоявшимся привычкам, авторитет отца.
Конечной целью процесса адаптации человека в эмиграции является физически и психически здоровая личность, гармонично развитая, удовлетворенная жизнью в новой стране в целом и различными ее аспектами, способная быстро и эффективно реагировать на любые изменения среды, а также оказывать влияние на окружающую среду. В качестве основных критериев адаптированности можно назвать а) конструктивное разрешение проблем, предполагающее активную позицию личности по отношению к среде и использование стратегии самораскрытия, ориентированной на творческое преобразование среды и реализацию собственных возможностей, индивидуального жизненного ресурса: б) наличие в сознании личности четких жизненных планов, целей и средств их достижения; в) достаточный уровень развития всех основных сторон личности, удовлетворенность отношениями в жизненно значимых сферах межличностного гармоничного взаимодействия.8
Усиление миграционных потоков в мире актуализировало проблему эноконфликтов и этноцентризма. Безусловно, её формирование во многом зависит от личностно-биологических особенностей индивидов, а также от складывающихся в процессе коммуникации обоюдных социальных представлений, характер которых задаётся, в первую очередь, настроениями принимающей стороны.
Одним из важных инструментов конструирования образа является пресса – индикатор общественного мнения, общественных настроений, по существу, самостоятельный актор данного поля. Создаваемые прессой дискурсы определяют смысловое пространство, в котором читатель обозначает свою идентичность и обосновывает способы взаимодействия с представителями различных иммигрантских групп, а им, в свою очередь, - способы адаптации в инокультурной среде. Ксенофобии русских, например, в Германии способствует и то, что совсем нет темы персонификации русских мигрантов в немецкой прессе, т.е. нет сюжетов о конкретных людях, пытающихся устроить свою жизнь в чужом городе или стране, адаптироваться к новым условиям.
Проблема сосуществования немцев и россиян в большей части публикаций в центральной прессе исходно интерпретируется в оппозиционных категориях «мы-они». Анализ различных интерпретаций ситуации, складывающийся вокруг русских в Германии позволяет делать выводы о противоположных оценках. Одни не против приезда русских, поскольку это трудолюбивый народ, другие обеспокоены их большим количеством. Как утверждают теоретики демократии, важным условием демократии и государства «всеобщего благосостояния» в Германии является поддержание относительной культурной гомогенности общества, которая обеспечивает необходимую степень сплоченности и солидарность граждан для изъявления общей воли.9 Иммигранты в Германии вызывают недоверие или даже отторжение у коренного населения как представители иной культурной традиции и тем самым способствуют формированию расколов в обществе.
Авторов этих точек зрения объединяет внимание к национальности мигрантов. Русские в Германии не различаются по статусу: кто они – торговцы, студенты, предприниматели. Однако все они связываются с «иной» культурой, им приписывается культурная гомогенность. Описания положения русских в принимающем (немецком) обществе, их экономических действий и мотиваций в том и другом случае сильно различаются. В первом – идентифицируется скрытый конфликт между принимающей стороной и мигрантами, базирующийся на том, что русские могут использовать количественный ресурс для установления своего доминирующего положения. Всё это и формирует этноцентризм и этноконфликты. Во втором случае действия русских описываются как нормальное рыночное поведение, их «этнические» навыки способствуют успешности деятельности, а плодами успеха пользуются все участники рыночного взаимодействия.
В Германии, например, где о правах национальных меньшинств говорят и спорят много и с чувством, проблема изоляции для русских стоит очень остро. Немцы не привыкли вмешиваться в жизнь соседей, они так трудятся над внедрением толерантности, что готовы мириться с традициями и образом жизни национальных меньшинств даже в том случае, когда они нарушают права человека и построенные на их базе законы. Происходит странная вещь: государство, признавая права меньшинства, перестает защищать каждого его отдельного представителя.
Массовое сознание и принимающая культура немцев конструируют образ чужих, других. Они (русские) принадлежат совершенно к другой культуре, живут кучно, традиционно зависят от сообщества своих, в значительной мере криминализированы. Для немцев чуждо даже то, как русские в Германии справляют праздники, ходят в рестораны, общаются с детьми. В русских нет той сдержанности, к которой привыкли немцы.
Вообще немцы любят описывать русскую национальную кухню больше, чем национальные обычаи и элементы нашей культуры. Многие немцы считают, что русские не желают адаптироваться к их культуре, продолжает следовать нормам поведения, существующим на их «этнической родине». Они считают, что русские стремятся к замкнутости, ограничивая социальные контакты, не проявляют активности в поиске социальных связей, которые позволили бы им вписаться в немецкое общество, легче адаптироваться в него. Чаще всего в Германии русские общаются между собой.
Смысловые конструкции, создаваемые русскими и немцами, различны для этих разных культур. Когда общаются между собой люди из разных культур, они пользуются различными запасами знаний. При этом, если они сталкиваются с необходимостью объяснить феномены, нарушающие привычную для себя реальность, они часто ошибаются именно потому, что предполагают, что запас знаний общий для всех, вне зависимости от культуры. Таким образом, этноцентристские установки, убеждения и стремления оказывают влияние на фундаментальные стереотипы поведения, при помощи которых люди конструируют свою реальность в чужой стране.
Для вхождения в иную культурную среду необходимо обладать пониманием механизма возникновения специфических конструкций реальности и знанием: – антропологических универсалий (человек как смыслообразующее существо, этноцентрический человек); основных культурных особенностей новой страны.
Учёт этих различий в коммуникативном поведении не могут не влиять на успешность применения биополитических социальных технологий по преодолению этноцентризма и этноконфликтов. Этноцентристская позиция человека может быть изменена и преобразована, скорректирована в сторону понимания иной культуры в результате межкультурного обучения. Этноцентризм процветает в таком окружении, в котором существует минимальное (или отсутствует вообще) соприкосновение с культурной чужеродностью и где само общение, его особенности не подвергаются в достаточной мере анализу. Как только возникает достаточное количество межкультурных контактов и они становятся предметом обсуждения, этот недостаток устраняется.10
По мнению специалистов, в большой степени значимыми для показателей этноцентризма и этноконфликтов являются социально-демографические характеристики индивида - образование и возраст.11
В дальнейшем при анализе других наблюдений было выяснено, что развитие этноцентризма и этноконфликтов зависят от личностного состояния совместимости с новой культурной средой, возникающим окружением, где переживается чувство удовлетворенности, эмоционального благополучия и душевного здоровья. Выявление содержательной стороны межкультурных контактов, принятие новых ценностей, способов поведения позволяло определить последовательность изменений межкультурного общения, его значение для личности: напряжение/ксенофобия – адаптация – личностный рост.
Анализ привел к выводу, что межкультурное общение обеспечивает личностный рост, взаимодействующих с представителями других культур, и требует оказания психологической поддержки. Большим подспорьем для преодоления этноцентризма может оказаться тренинг повышения межкультурной восприимчивости и культурный ассимилятор – тренинги адаптации, разработанные в СПбГУ.
Интересно, что сенсорика также представляет собой тип невербальной коммуникации, основывающейся на чувственном восприятии представителей других культур. В зависимости от того, как мы чувствуем запахи, ощущаем вкус, воспринимаем цветовые и звуковые сочетания, ощущаем тепло собеседника, мы строим наше общение с этим собеседником.
Особенно большое значение имеют запахи. Это, прежде всего, относится к запахам тела и используемой косметики. Запахи, привычные в одной культуре, могут показаться отвратительными в другой. Обычной темой при обсуждении русских, например, в Германии, к примеру, является чрезмерное, на их взгляд употребление парфюмерной продукции, особенно в повседневной жизни. Также русские женщины чрезмерно увлекаются косметикой и по мнению немцев иногда выглядят вызывающе.