Система феодального права по общерусским судебникам XV-XVI

Введение
Глава 1. Общая характеристика Судебников 1497 и 1550 гг.
Глава 2. Система административно-процессуального права по Судебникам XV-XVI вв.
Глава 3. Система преступлений и наказаний по Судебникам 1497 и 1550 гг.
Глава 4. Система материального права XV-XVI вв.
Заключение
Список источников и литературы

Система феодального права по общерусским судебникам XV-XVI

Если Русская Правда была сводом обычных норм и судебных прецедентов, то Судебник 1497 г. стал прежде всего инструкцией для организации судебного процесса8. Конец XV – первая половина XVI вв. – это период не только формирования единого государства, но время усиления внутренней социальной борьбы, принимавшей самые различные – от ересей до открытых выступлений против феодалов крестьян и холопов. Ломка прежней социальной структуры и отношений приводила массовому разорению и обнищанию населения. В XV в это привело к увеличению числа различных «лихих людей», добывавших себе пропитание разбоем. Правда, в исторических документах, «лихими делами» числятся практически все вооруженные выступления крестьян и посадских низов против феодалов и феодальных отношений. Среди «лихих людей», действительно, встречалось немало татей и разбойников. Но большая часть являлась простыми участниками антифеодальных выступлений. Власти преднамеренно объявляли «ведомыми лихими людьми» крестьян, обвиненных в покушении на феодальную собственность, поджоге или убийстве «своего государя» (феодала), и по суду наказывали битьем кнутом или смертной казнью. Важным этап в организации борьбы с подобными нарушителями правопорядка стала, проведенная московским правительством в конце 30-начале 40 гг. губная реформа. Отныне дела о «ведомых» разбойниках переходили из рук наместников и волостелей к рассмотрению «выборных голов» из местных детей боярских.
Целью Судебника 1550 г., как и предыдущего, является улучшение процесса отправления правосудия и установление контроля над ним со стороны представителей местного населения9. Первоочередной мерой стало ограничение произвола наместников. С этой целью, Судебник Ивана IV подтвердил старый обычай, согласно которому в суде наместников и волостелей, назначаемых великим князем, обязательно должны присутствовать старосты и «судные мужи» («лучшие мужи») из местного населения. Отныне их называли «целовальниками» (поцеловавшими крест). Эти присяжные являлись не просто случайными свидетелями судебного разбирательства, но были его постоянными и полноценными участниками. Судебник, указывая «впредь без старосты и без целовальников суда не судити», предписывает на повсеместное введение этого института. А именно, «в которых волостех наперед сего старост и целовальников не было, и ныне в тех во всех волостех быти старостам и целовальникам» (ст.26). Судебные протоколы должны были вестись как наместничьими, так и земскими дьяками. Эти протоколы в обязательном порядке должны были подписывать староста и целовальник. С момента вступления в силу Судебника наместники и их тиуны лишались права ареста местных людей без предъявления («не явя») их старостам и целовальникам причины ареста. Судебник допускал существование судей из числа кормленщиков без права суда (ст.18, 20, 42, 43).
В Судебнике 1550 г. впервые был введен принцип опроса представителей местного населения в том случае, если против подозреваемого не имелось бесспорных улик. Отныне свидетелями (послухами) могли быть только очевидцы событий, которые не должны были давать показания, основываясь на слухах. Но следует отметить, что суд был еще сословным и голоса крестьян и бояр были неравны. Так, показание под присягой 5-6 детей боярских или «добрых христиан» могло решить судьбу обвиняемого.
В XVI веке, злоупотребления правительственных лиц и судей достигли невероятных масштабов и появилась необходимость законодательного пресечения этого произвола10. Новый Судебник, как предыдущий, запретил судьям дружить и мстить, и брать посулы. Но, в отличие от судебника 1497 г., он кроме этого еще устанавливает конкретные меры наказания на случаи ослушания. Так, в Судебнике Ивана III в случае неправильного решения дела судьями, а именно, если «кого обвинит боярин не по суду и грамоту правую на него с дьяком даст, то эта грамота в неграмоту, взятое отдать назад, а боярину и дьяку в том пени нет» (ст.4). В Судебнике 1550 г. постановляется, что если судья просудится и обвинит кого-нибудь не по суду, « без хитрости и обыщется то вправду, то судье пени нет; но если судья посул возьмет и обвинит кого не по суду и обыщется то вправду, то на судье взять истцов иск, царские пошлины втрое, а в пене, что государь укажет». При этом, наказание предусматривается и дьякам, которые получив взятку, составили ложный список или протокол. В этом случае полагалось «взять с него перед боярином вполовину, да кинуть в тюрьму». Если в подобном преступлении был замешан подьячий, то его наказывали кнутом. Судебник особо рассматривает случай оговора судьи. По закону такого человека били кнутом и сажали в тюрьму.
По вопросу о жалобщиках Судебник Ивана III зафиксировал лишь их право на рассмотрение жалобы судьей. Новый Судебник рассматривает это подробнее. Так, если судья отказывает в принятии жалобы, ее рассмотрении и решении, то в этом случае истец имел право «бить челом государю», с тем, чтобы он установил судью для рассмотрения подаваемой жалобы. И если тот судья отказывал ему даже после государева указа, то в этом случае «быть ему в опале». В то же время, Судебник предусматривает строгие меры наказания авторам лживых жалоб. В этом случае их сажали в тюрьму.
Нормы судных пошлин были установлены в предыдущем судебнике. Новый дополнил этот раздел установлением меры наказания за «взятие лишнего». Так, взявший больше установленной нормы платил штраф в трехкратном размере. Кроме этого, он подробно разобрал ситуацию с уплатой судебных пошлин двум судьям. Так, «если в одном городе будут два наместника или в одной волости два волостеля, а суд у них не в разделе, то им брать пошлины по списку обоим за одного наместника». Тиуны, находившиеся при их суде, получали пошлину за одного человека и также делили ее между собой пополам. Это правило распространялось даже на временные суды, в которых принимали участие два судьи (ст.26).
Таким образом, Судебники определили структуру, компетенцию и внутренний порядок деятельности органов управления страны, систему делопроизводства. В этот же период сформировались нормы права, регламентировавшие отношения между государством и подданными в управленческо-административной и политической жизни общества.
Глава 3. Система преступлений и наказаний по Судебникам 1497 и 1550 гг.
В Судебнике 1497 г. по сравнению с предшествующим законодательством изменилось само понятие преступления. Так, в Русской Правде преступление обозначается как «обида», т.е. нанесение материального, морального или физического вреда. В Судебнике 1497 г. используется термин «лихое дело», под которым подразумевается запрещенное законом деяние в той или иной степени угрожавшее государству или господствующему классу. Видимо, это определение было заимствовано из Псковской Судной Грамоты11. В сравнении с предшествующим периодом количество деяний, попадающих в разряд уголовно-наказуемых увеличилось. Но при этом Судебник не дает полного перечня таких деяний. В Русской Правды объектами преступления были личность и имущество. В Судебнике к ним добавляется государство в целом, а также отдельные должностные лица и государственные органы.
Новизной отличается отношение к субъекту преступления. Дальнейшее развитие феодализма и переход холопов в разряд зависимых людей отразилось в Судебнике 1497 г., который рассматривает холопа уже как субъект преступления и считает его способным самостоятельно отвечать за свои поступки и преступления12.
Судебник в особые группы выделяет преступления против государства и церкви, а также преступления зависимого населения против своих господ. Мера предписываемой ответственности зависела от положения правонарушителя и пострадавшего на социальной лестнице. Все население Судебник делит на «добрых» и «лихих» людей. К первым относились представители господствующего класса и свободные крестьяне, владевшие «крепким» хозяйством.
XV в. ознаменовался нарастанием классовой борьбы в городе и деревне. Повсеместно проходили в стихийные выступления крестьян и городского населения, которые были жестоко подавлены правительством. С целью жесткого пресечения подобных явлений, государство отнесло эти деяния, а также сочувствие бунтующим, в разряд политических. Так, к числу политических преступлений (ст.9). Судебник относит «крамолу», «подым» и «зажигальничество». Крамола, как преступное деяние, совершалось чаще представителями господствующего класса. Так, отъезд бояр к другому князю великие князья расценивали в качестве крамолы. Среди исследователей до сих пор нет единого взгляда на «подым» (ст.9). По одной версии, подымщиками считались люди, подымающие народ на восстание13. В историко-юридической литературе под подымщиками или подметчиками чаще всего понимают людей, подбрасывавших в чужой дом вещи с целью оклеветать человека. По мнению Л.В.Черепнина, все преступления, названные в ст. 9 целиком являются политическими. Так, «подмет» означает шпионаж, «зажигальник» обозначает лицо, поджегшее город с целью передачи его врагу. В пользу последнего выступает суть статьи 7, в которой также говорится о поджоге, но о поджоге чужого имущества. Но в этом случае, за это преступление не предусматривается строгого наказания14. Статьи 8, 9, 39 выделяют определенную категорию правонарушителей, обозначаемых понятием «ведомый лихой человек». Само появление этого понятия говорит не только об усложнении самого процесса установления преступления, но и о росте числа преступлений в стране и о начале решительной борьбы государства с подобными правонарушителями.
Особое место в Судебнике занимают преступления против личности (ст. 7, 8). Наиболее серьезным преступлением против личности было убийство (душегубство). Судебник выделяет простые и квалифицированные убийства. К последним относилось убийство крестьянином своего владельца («А государскому убойце ...живота не дати, казнити его смертной казнию» (ст.9). Это преступление влекло за собой смертную казнь. Введение такой меры наказания было продиктовано увеличением числа случаев выступления крестьян против своих господ и необходимостью защиты жизни последних. Для сравнения следует сказать, простое убийство не влекло столь тяжелых последствий. В качестве наказания в этом случае предусматривалась совокупность штрафа и другого вида ответственности, назначаемых на усмотрение судьи. Но отягчающим обстоятельством, которое чаще всего влекло за собой смертную казнь, являлась причастность к «ведомым лихим людям».
Предшествующим памятникам права также не было известно ябедничество, т.е. злостная клевета. Умыслом этого вида преступления было обвинение невиновного с целью завладения его имуществом. Опять же, если это совершалось «лихим» человеком, то дело переходило в разряд тяжких преступлений и влекло смертную казнь.
Судебник 1497 г., в отличие от «Русской Правды» установил наказание за преступления против чести. В частности за оскорбление не только действием, но и словом. Эти споры решались «полем», т.е. судебным поединком. В качестве наказания применялся штраф и вознаграждение за моральный ущерб. Удивительно, что в Судебнике нет таких деяний как нанесение увечий, ран, побоев и т.д. Видимо, они все еще регулировались нормами Русской Правдой15.
Судебник же значительно расширил круг преступлений против суда. Статья 19 вводит ответственность должностных лиц за нарушение узаконенного порядка судопроизводства. Если дело рассматривалось в суде с нарушением правил судебного разбирательства, то решения по данному делу признавалось недействительным. А судья, виновный в разборе дела «не по суду» возмещал сторонам понесенные ими расходы. Судебник запрещал судебным должностным лицам не только брать взятки, но и давать им взятки (ст. 33,34). Правда, наказания за это не было предусмотрено. Статья 67 ввела ответственность за лжесвидетельство. В свою очередь, при даче ложных показаний, лжесвидетель возмещал потерпевшему понесенный ущерб и убытки.
Имущественные преступления занимают обширную часть Судебника 1497 г. и приведены упорядочено в статьях 8, 9, 10, 11, 12, 13, 38, 55, 62. Судебник устанавливает ответственность за нарушения прав феодальной собственности. Если потерпевшим был феодал, то наказания практически за все виды имущественных преступлений были более суровыми. Если же они находились в примерно равном социальном статусе, то применялись более мягкие меры пресечения. Основными преступлениями против имущественных прав были разбой, кража чужого имущества («татьба»), уничтожение или повреждение чужого имущества, незаконное овладение и пользование чужим имуществом.
Надо отметить, что Судебник не установил четких различий между грабежом и разбоем. В XV в. разбой расценивался как открытое, чаще всего групповое нападение с целью завладения чужим имуществом, но не обязательно сопровождавшееся убийством. Меры наказания за такое преступление дифференцированы. Если разбой был совершен «ведомым лихим человеком», он подвергался смертной казни (ст. 8). В других случаях пострадавшему возмещался нанесенный ущерб, а на виновного накладывали «продажу» – денежный штраф (ст.38).
Похищение чужого имущества подразделялось на кражу простую и квалифицированную. К простой краже относились совершенные впервые, или обвинение в краже со стороны добрых людей при отсутствии доказательств совершения обвиняемым краж прежде (ст.12), кроме кражи церковного имущества. Эти преступления наказывалось битьем кнутом и возмещением понесенных убытков истцу. При отсутствии у обвиняемого имущества и средств для возмещения убытков он выдавался истцу «головою на продажу», т.е. в холопство (ст. 10).
К квалифицированным кражам относились церковные, головные (ст.9), повторные (ст.11), первые кражи с поличным, совершенные «ведомым лихим человеком» (ст.13). В том, что все эти виды квалифицированных краж карались смертной казнью, можно увидеть средства борьба с рецидивами имущественных преступлений (ст. 9,11,13).
Наиболее тяжким преступлением была церковная кража. Она включала в себя не только похищение имущества церкви, но и «святотатство», т.е. деяние в той или иной мере нарушающее права и интересы церкви. Этот факт свидетельствует в пользу высокого социально-политического статуса церкви в феодальном государстве, о ее особой роли и первенстве в жизни общества и государства.
Другой вид преступления как «головная татьбы» в историко-юридической литературе чаще всего рассматривается либо как кража и укрывательство людей (холопов и крепостных), либо как воровство без убийства. Сторону последнего мнения принимает большая часть специалистов16. В случае воровства и укрывательства людей и невозможности их возврата прежнему владельцу виновных чаще всего превращали в холопов. Это преступление не каралось смертью. В условиях незавершенного процесса закрепощения крестьян факты сманивания и перехода от одного феодала к другому были обычным делом. Надо учитывать, что в виновными в таких преступлениях, как правило, были представители имущих классов.
Для сравнения кража, сопровождаемая убийством, совершенная группой людей или одним человеком квалифицировалась Судебником как тяжкое преступление и каралась смертной казнью. В этот период преступления, связанные с посягательством на жизнь и имущество феодалов, встречались довольно часто и были своеобразной реакцией низов общества на усиливающуюся эксплуатацию, полное закрепощение и ущемление их прав.
Такой вид имущественного преступления как истребление или повреждение чужого имущества включало в себя целый ряд деяний – повреждение изгородей, учинение потрав, поджег двора или другого имущества, уничтожение межевых знаков и запашку чужой земли. В этом случае виновность обвиняемого в поджоге доказывалась на поле, т.е. в состязании сторон. Признанный виновным возмещал убытки пострадавшему и выплачивал штраф – «продажу». Подобным же образом каралось повреждение изгородей, последствием которого чаще всего была потрава. А вот ответственность за уничтожение межевых знаков и запашку чужой земли определялась социальным положением сторон. Так, если это «великого князя земли боярина или манастыря...», то виновного били кнутами и подвергали значительному штрафу. Если такая тяжба шла между крестьянами, то виновник выплачивал штраф в два алтына и возмещал ущерб в размере, установленном управляющим дворцовым селом (ст. 62).
К этому же разряду преступлений относится повреждение другого имущества и инвентаря, например, пчелиных ульев, орудий лова, порча или уничтожение скота. Нормы наказания по этим преступлениям и порядок рассмотрения дел были установлены еще в «Русской Правде» и, видимо, продолжали действовать без особых изменений17. Надо отметить, что нормами этого древнейшего права Руси регулировались и другие отношения, например, противозаконное пользование чужим имуществом. К ним относятся самовольная езда на чужом коне, укрывательство беглых холопов, присвоение найденного и др. Судебник отдельно оговаривал только такое преступление как злостную неуплату долга. В этом случае, виновность устанавливалась также «полем». Виновный уплачивал требуемое истцом и оплачивал судебные издержки (ст.6). Степень ответственности устанавливалась в зависимости от наличия злого умысла. Так, если невозврат долга было связан с форс мажорными обстоятельствами (стихийные бедствия, пожары, военные действия, неумышленная потеря), то долг выплачивался «без росту», т.е. без процентов. Если же утеря товара была связана с халатным отношением или злым умыслом, то виновного выдавали истцу «головою на продажу», т.е. в холопство (ст.55).
Судебник 1497 г., по сравнению с более ранними историко-правовыми памятниками, вводит новые, более жестокие виды наказаний18. Впервые наказание преследовало цель не только покарать преступника, но и возместить нанесенный им материальный ущерб, а также устрашение народа: «чтобы, смотря на то, другим не повадно было так делать». Именно поэтому наказание часто исполняли при большом скоплении народа. В первую очередь, это касалось расправ над участниками бунтов и крамол. Другая особенность Судебника заключается в том, что оставляет некоторую неопределенность в назначении наказания. В нем указывается только вид наказания по каждому преступлению, без конкретизации его содержания. Это право передано на усмотрение судей, что, в свою очередь, создало почву для предвзятости и субъективности в вынесении приговора. Всего в Судебнике предусмотрено четыре вида наказаний: смертная казнь, торговая казнь, «продажа» и возмещение убытков.
Смертная казнь применялась в качестве наказания за самые тяжкие и особо опасные преступления: убийство зависимым своего хозяина, подмет, крамолу, церковную и головную татьбу, поджег города, любое «лихое дело», совершенное «ведомым лихим человеком» и за повторную кражу. Судебник не оговаривает конкретные виды смертной казни, но по другим исторических источникам известно множество видов, употреблявшихся в это время. Самыми распространенными были смертная казнь через повешение, отсечение головы или утопление. Находило применение и такая квалифицированная смертная казнь, которая была связана с особыми мучениями: четвертование, предварительное избиение кнутом, сажание на кол и т.д. Подобные наказания применялись преимущественно для устрашения масс и применялась к бунтовщикам и заговорщикам.
Также в этот период начали применять членовредительные наказания в виде урезания ушей и языка, клеймения и т.д. Кроме преследуемой цели устрашения, эти наказания выполняли и символическую функцию – они выделяли преступника из общей массы19.
Торговой казни подвергались преступники за первую татьбу, повреждение межевых знаков на земле феодала и ряд других имущественных преступлений. По своей форме торговая казнь означала битье кнутом, производившееся прилюдно палачом на торгах или в других местах скопления народа. Что касается кнута, сделанного из сыромятной лосиной кожи, то он наносил страшные раны, и нередко при значительном количестве ударов эта процедура заканчивалось смертью наказуемого.