Н.В.Гоголь:"Мертвые души" образы помещиков,человеческие типы.

Содержание


План
Введение
Глава 1. История создания поэмы «Мёртвые души»
Глава 2. Образы помещиков в поэме «Мёртвые души»
Глава 3. Чичиков в поэме «Мёртвые души» как воплощение типа авантюриста
Заключение
Список литературы

Н.В.Гоголь:"Мертвые души" образы помещиков,человеческие типы.

По возвращении в Россию Гоголь читал главы из «Мёртвых душ» в доме Аксаковых в Москве в сентябре 1839 года, затем в Санкт-Петербурге у Василия Жуковского, Николая Прокоповича и других близких знакомых. Окончательной отделкой первого тома писатель занимался в Риме с конца сентября 1840 года по август 1841 года.
Вернувшись в Россию, Гоголь читал главы романа в доме Аксаковых и готовил рукопись к изданию. На заседании Московского цензурного комитета 12 декабря 1841 года выяснились препятствия к публикации рукописи, переданной на рассмотрение цензору Ивану Снегирёву, который, по всей вероятности, ознакомил автора с могущими возникнуть осложнениями. Опасаясь цензурного запрета, в январе 1842 года Гоголь через Белинского переправил рукопись в Санкт-Петербург и просил друзей А.О. Смирнову, Владимира Одоевского, Петра Плетнёва, Михаила Виельгорского помочь с прохождением цензуры.
9 марта 1842 года книга была разрешена цензором Александром Никитенко, однако с изменённым названием и без «Повести о капитане Копейкине»2.
Глава 2. Образы помещиков в поэме «Мёртвые души»
Образы помещиков воплощены в поэме по принципу контраста, поскольку несут в себе различные пороки. Если Манилов сентиментален и слащав до приторности, то Собакевич прямолинеен и груб.
Их взгляды на жизнь полярны: для Манилова все окружающие прекрасны, для Собакевича – разбойники и мошенники. Манилова можно назвать беспочвенным фантазёром, а Собакевич – типичный кулак – выжига, насквозь проникнутый цинизмом.
Что касается Коробочки, то она напоминает Собакевича скупостью, страстью к наживе, хотя «тупость «дубиноголовой» доводит эти качества до комического предела»3. Таким образом, Собакевич и Коробочка представляют собой «накопителей», воплощают в себе этот человеческий тип. В поэме есть однако не только «накопители», но и «расточители» - Ноздрёв и Плюшкин. Ноздрёв пустил по ветру своё состояние, а Плюшкин превратил своё в одну видимость. На деле же пришедшее к полному упадку хозяйство обоих не может дать каких-либо доходов.
Тем не менее, между всеми этими персонажами – помещиками чувствуется некоторая общность. Что бы они ни делали, как бы судьба не складывалась, в поле их зрения находятся чисто бытовые занятия и интересы. «Крайняя степень бессознательности существования, «лёгкость в мыслях необыкновенная» - вот единое качество и помещичьего царства, и губернского общества. «Галопадом» скачут они не только на балах. Неведомые никому силы несут их по однообразной, ими же объезженной, истоптанной жизненной дороге. И, видимо, отсюда возникает понятие «странных героев». Они, действительно, странны в своих пороках, развлечениях, поведении»4.
Создавая образы помещиков, Н.В. Гоголь как художник-психолог стремится показать несовершенство самой природы человека. Писатель подчёркивает двойственность их натуры. К примеру, в главе о Ноздрёве Гоголь подчёркивает ведущую черту его характера: «Есть люди, имеющие страстишку нагадить ближнему. Иной, например, даже человек в чинах, с благородной наружностью, со звездой на груди, будет Вам жать руку, разговорится с Вами о предметах глубоких, вызывающих на размышления, а потом, смотришь, тут же, перед Вашими глазами, и нагадит Вам».
Н.В. Гоголь вроде бы не стремится к конкретному изображению героя, а хочет показать различие между внешним поведением человека и его внутренними склонностями. Образы Ноздрёва, Плюшкина, Собакевича и других персонажей поэмы при их чёткой социальной обусловленности, пробуждают мучительные мысли о тёмных тайниках человеческой психологии вообще. Писатель чутко улавливает любые её искажения. Однако так же внимательно Н.В. Гоголь относится и к ярким душевным порывам, то есть, писатель видит потенциальные возможности человека даже у своих самых несовершенных героев5.
А. Герцен справедливо отмечал следующее: «... Не ревизские – мёртвые души, а все эти Ноздрёвы, Маниловы и tutti quanti – вот мёртвые души, и мы их встречаем на каждом шагу». Таким образом, перед нами открывается новая грань понятия «мёртвые души». В этом значении выражение «мёртвые души» обращено туже не к крестьянам, а к «хозяевам жизни» - помещикам, чиновникам. Как справедливо отмечал Ю.В. Манн, «мёртвые души» в данном случае обозначают в данном случае мертвенность, бездуховность. Причём, бездуховность эта проявляется двояко. В первую очередь, бездуховность – это вообще отсутствие сколько-нибудь ярких интересов, страстей6.
К примеру, о Манилове говорится следующее: «От него не дождёшься никакого живого или хоть даже заносчивого слова, какое можешь услышать почти от всякого, если коснёшься задирающего его предмета. У всякого есть свой задор: у одного задор обратился на борзых собак; другому кажется, что он сильный любитель музыки и удивительно чувствует все глубокие места в ней; третий мастер лихо пообедать... – словом, у всякого есть своё, но у Манилова ничего не было».
Описанные Гоголем страсти (задоры) в большинстве случаев трудно назвать благородными или высокими, однако у помещика Манилова даже таковые отсутствуют. В принципе, у этого героя вообще нет ничего своего, соответственно, он и производит на окружающих впечатление «скуки смертельной» и какой-то неопределённости («ни то ни сё»). Именно Манилов является крайним выражением «мертвенности», бесстрастия7.
Другие персонажи – помещики и чиновники отнюдь не настолько бесстрастны. К примеру, в Ноздрёве можно увидеть сразу несколько «задоров» - он является любителем собак, охотником «заломить угол бубновому тузу или двойке», скандалистом. У Плюшкина своя страсть – «разрушительная страсть скопидомства и скупости».
Вместе с тем, все помещики поэмы «Мёртвые души» склонны верить в заведомо невероятное и абсудрное. Таковы фантазёр Манилов, неотёсанный Собакевич, такова и Коробочка.
Вспомним, что Коробочка, очень расчётливая и практичная помещица, после отъезда Чичикова, который купил у неё мёртвые души, «в такое пришла беспокойство насчёт могущего произойти с его стороны обмана, что, не проспавши три ночи сряду, решилась ехать в город...». Каким же образом можно было в данном случае заподозрить «обман», логичнее было бы подумать, что Чичиков просто одержимый бредовой идеей. Однако Коробочке пришло в голову, что мёртвые души нынче в цене.
Глава 3. Чичиков в поэме «Мёртвые души» как воплощение типа авантюриста
Образ Чичикова обрисован Гоголем рельефно, чётко, с прорисовкой малейших деталей. Чичиков, несомненно, является авантюристом, однако не авантюристом поневоле, как, к примеру, Хлестаков, а авантюристом по собственному желанию. Также важно заметить, что Чичиков представлен одним из многочисленных ликов жизненной пошлости, одним из воплощений «характеров скучных, противных, поражающих печальною своею действительностью». Если смотреть с этой точки зрения, Чичиков практически ничем не отличается от других героев поэмы «Мёртвые души». Тем не менее, у Гоголя всё намного сложнее, соответственно, неудивительно, что писателем в структуру характера Чичикова положены некоторые иные начала.
Прежде всего, Гоголь наделяет своего героя прошлым. Мы можем обратить внимание на то, что другие персонажи не имеют прошлого. К примеру, о прошлом Собакевича не сообщается практически ничего, кроме того, что отец его имел отменное здоровье, а также в одиночку хаживал на зверя. Ноздрёв и подавно представлен как человек, не прошедший какого-то пути развития: «Ноздрёв в тридцать пять лет был таков же совершенно, каким он был в осьмнадцать и в двадцать»8.
О Манилове сказано, что в молодости он служил в армии, считался «скромнейшим и образованнейшим офицером». О прошлом Коробочки известно и того меньше: мы можем узнать, что был у неё когда-то муж, любивший, когда ему чесали пятки. Скорее всего, все эти герои лишены каких-либо ярких переживаний. Жизнь без запоминающихся событий – вот удел персонажей поэмы. В общем, «люди так себе, ни то ни сё».
А что же Чичиков? Перед нами проходит вся его прошлая жизнь, соответственно, мы можем многое узнать о том, как происходило формирование его личности – личности прагматичного и расчётливого авантюриста, мечтающего о спокойной жизни и создании семьи. Итак, за плечами Чичикова «кисло-неприютное детство», уроки бережливости, полученные от отца, годы службы в казённой палате и на таможне. И поворотным моментом в судьбе героя становится мысль о покупке мёртвых душ.
В одиннадцатой главе «Мертвых душ», где изложена история формирования характера Чичикова, имеются такие строки: «Но есть страсти, которых избранье не от человека. Уже родились они с ним в минуту рождения его в свет, и не дано ему сил отклониться от них» (VI, 242). Применительно к Чичикову эта мысль влечет за собой следующий вывод: «И, может быть, в сем же самом Чичикове страсть, его влекущая, уже не от него, и в холодном его существовании заключено то, что потом повергнет в прах и на колени человека пред мудростью небес».
Кроме того, Чичиков не статичен, как другие персонажи поэмы, а показан Гоголем в динамике. Пристальное внимание обращает писатель на то, как от одного события к другому, развивается и растёт в нём «страшный червь наживы и хищничества»9.
Чичиков не действует инстинктивно, безотчётно, Гоголь наделяет его способностью выстраивать цепь моральных выводов. Тем не менее, следующий эпизод отчётливо показывает, что Чичикову незнакомы угрызения совести из-за нарушения тех или иных моральных норм, авантюрист лишь сокрушается, что аферу провернул неудачно, если бы всё окончилось благополучно, терзания не одолевали бы героя: «Почему ж я? Зачем на меня обрушилась беда? Кто ж зевает теперь на должности? – все приобретают. Несчастным я не сделал никого: я не оградил вдову, не пустил никого по миру... За что же другие благоденствуют, и почему должен я пропасть червем?.. И что скажут потом мои дети? «Вот», скажут, «отец, скотина, не оставил нам никакого состояния!»10.
Видно стремление Чичикова во что бы то ни стало оправдать себя, однако лишь в одном оправдать себя он не может – его слишком мучают мысли о будущем его детей (которых, кстати, ещё даже и нет). Таким образом, Гоголь обогащает образ авантюриста Чичикова некоторой «идеальной» чертой – желанием иметь семью и детей, а также заботиться о будущем их счастье и материальном благополучии. Из этого следует, что Чичикова, как и Хлестакова, нельзя назвать одномерным искателем наживы.
Образ Чичикова – это образ авантюриста «со стажем», не слишком масштабного, вовсе не артистичного, расчётливого и опытного. Герой поэмы «Мёртвые души» - это хозяин, приобретатель. Страсть к приобретению в конечном итоге сделала из Чичикова авантюриста, решившегося на масштабную аферу – покупку мёртвых душ.
Вместе с тем, Чичиков, как и другие гоголевские авантюристы, обладает неким арсеналом средств, помогающих достичь поставленной цели. В данном случае, можно отметить, что герой вкрадчив, льстив, может быть (при определённых обстоятельствах) высокомерным, упорным, настойчивым. Чичиков – авантюрист очень многоликий и гибкий. Однако главная его страсть или «задор» - это приобретение, в этой страсти и заключена суть его личности, мотивировка всех поступков.
Конечно же, Чичикова нельзя назвать примитивным, глупым, гениальным в своей глупости и пошлости, как Хлестакова, здесь представлен образ очень сложный и глубокий. Чичиков ещё способен к неким нравственным и моральным трансформациям, именно таким его и задумал Н.В. Гоголь. Изначально предполагалось, что в последующих томах поэмы герой пройдёт путь к нравственному возрождению через искушение собственничества.
Авантюрист Чичиков способен сосредоточиться на какой-то одной идее, его страсть вполне определена, а значит, с нею можно бороться. Охарактеризовать героя как законченного пошлого человека нельзя, это герой, который имеет некий порок, поддающийся исправлению, искоренению. В целом от порочности избавиться практически невозможно, а вот от определённого порока – вполне реально.
Встреча с губернаторской дочкой является чем-то вроде предвосхищения будущего возрождения прагматичного авантюриста Чичикова. Кажется, не все возвышенные чувства умерли в нём, осталась некоторая «поэзия» в его мыслях.
Вспомним, как же произошла встреча Чичикова с губернаторской дочкой. Ссора с Ноздрёвым, столкновение брички Чичикова со встречной коляской, в целом, неприятные мелочи, дрязги, прозаические и по сути ничтожные – вот что непосредственно предшествовало встрече с прекрасной блондинкой.
Замечателен портрет незнакомки, данный Гоголем: писатель играет на контрасте, тем самым ещё более подчёркивая молодость и свежесть героини: «Одна была уже старуха, другая молоденькая, шестнадцатилетняя, с золотистыми волосами, весьма ловко и мило приглаженными на небольшой головке. Хорошенький овал её круглился как свеженькое яичко, и, подобно ему, белел какою-то прозрачною белизною, когда свежее, только что снесённое оно держится против света в смуглых руках испытующей его ключницы и пропускает сквозь себя лучи сияющего солнца; её тоненькие ушки также сквозили, рдея проникавшим в них светом. При этом испуг в открытых, остановившихся устах, на глазах слёзы – всё это в ней было так мило, что герой наш глядел на неё несколько минут, не обращая никакого внимания на происшедшую кутерьму между лошадьми и кучерами»11.
Чичиков повёл себя, казалось бы, крайне не типично для себя: он остолбенел, задумался, что странно для расчётливого и прозаического авантюриста, которым Чичиков и является по своей сути. Тем не менее, едва очнувшись от оцепенения, герой начинает холодно и практично рассуждать об увиденном, причём в рассуждениях его много не просто прозаического, а даже пошлого: «Ведь если, положим, этой девушке да придать тысячонок двести приданого, из неё бы мог выдти очень, очень лакомый кусочек. Это могло бы составить, так сказать, счастье порядочного человека»12.
Таким образом, все возвышенные устремления Чичикова перекрываются единственной страстью – к приобретению, наживе. Тем не менее, герой почувствовал и подумал то, что было на него непохоже, в частности, безошибочно понял, в чём состоит обаяние прекрасной незнакомки – в свежести, невинности, непосредственности, незатронутости пошлостью жизни.
Как справедливо отмечала Е.А. Смирнова, «философскую идею, «озаряющую» безотрадную массу «не похожих на людей» персонажей «Мертвых душ», несет в себе и образ губернаторской дочки. Хотя он и обладает определенной бытовой конкретностью, абстрактно-философский смысл в этом случае явно доминирует над ней. Собственно, идей, олицетворением которых является губернаторская дочка, две. Одна из них может быть определена как естественная «природа» человека, не затронутого влиянием общества. В этом своем качестве миловидная блондинка противостоит всем «бездушным» персонажам поэмы, добрые природные свойства которых редуцировались с годами до почти полного уничтожения.
Вторая идея, воплощенная в этом образе, — это романтическое истолкование женской красоты как отблеска высшей, небесной гармонии. С последней и связана пронизанность всех портретов героини светом. Ведь и при вторичной встрече Чичикова с губернаторской дочкой — на балу — «она только одна белела и выходила прозрачною и светлою из мутной и непрозрачной толпы» (VI, 169).
Свет — очень важная категория в системе философского идеализма. Так, в неоплатонической философии Дионисия Ареопагита, на которую опиралась художественная мысль Данте, свет — это источник всего сущего, и картина вселенной, нарисованная в «Божественной комедии», являет собой постепенное нарастание силы света по мере движения героя от низших ее сфер к высшим. Пронизан этим символическим светом в «Комедии» и образ Беатриче, которая, сменив в Чистилище Вергилия, ведет автора-повествователя в царство горнего света, где совершается очищение его души.