Представления о демонах эпидемий в традиционном Китае.

Оглавление
Введение
Глава 1. Традиционный Китай: особенности развития
1.1.Даосизм как национальная религия Китая…………………………………4
1.2. Отношение к жизни и смерти в традиции Китая
Глава 2. Китайская демонология
2.1. Особенности редставления о душе
2.2. Демоны эпидемий
Заключение
Литература

Представления о демонах эпидемий в традиционном Китае.

 Дао проявляется через обыденную жизнь и воплощается в поступках вполне обученных людей, хотя мало кто из них полностью «идет по Пути». Более того, сама практика даосизма построена на сложной системе символики взаимосоответствий и единения мира общего, космического и внутреннего, человеческого. Все, например, пронизано единой энергией ци. Ребенок рождается от смешения изначального ци (юань ци) отца и матери, человек живет, лишь продолжая напитывать организм неким внешним ци (вай ци), переводя его во внутреннее состояние с помощью системы дыхательных упражнений и правильного питания. Все по-настоящему «великое» связано с запредельным, с Дао, которое при этом ежемгновенно проявляется в вещах, явлениях, поступках и в этом смысле является вполне «посюсторонним». Космическое здесь постоянно проецируется на человеческое и проступает в особом витальном «энергетизме», энергетической потенции как самого Дао, так и людей, которые смогли в полной мере постичь его. Сам путь-Дао воспринимается как начало энергетическое, одухотворяющее, например, в «Чжуан-цзы» сказано: «Он (то есть путь-Дао) одухотворил божества и царей, породил Небо и Землю»[9].
  Таким образом, становится понятным столь сильное увлечение ранних мистиков, и прежде всего даосов, различными гимнастическими, дыхательными и медитативными упражнениями, обычно объединяемыми под общим названием даоинь — «вводить ци в организм и проводить его по каналам тела». Причем под этим термином подразумевались не только упражнения, но и правильные методы питания, наполняющие тело человека ци, — например, использования древесных грибов и галлюциногенов.
Ранняя даосская практика, тесно связанная с архаической магической практикой, вообще во многом базировалась на визуализации духов с помощью приема галлюциногенных грибов, и в связи с этим, например, даосские храмы именовались чжичжичань — «обитель грибов». Магическая энергия бессмертных-сяней во многом была связана с тем, что они обитали среди неких «грибных полей» (чжи тянъ), нередко понимаемых как истинная «нива благодати», на которой выращиваются соответствующие компоненты для снадобья долголетия, по сути — галлюциногены.
1.2. Отношение к жизни и смерти в традиции Китая
В Китае собственное, отличное от европейского отношение к смерти, поскольку считается, что наиболее лучший вариант для человека - это бессмертие, причем не то духовное бессмертие, которое предлагается в различных религиях, например в аврамистических, но бессмертие телесное. Впрочем у даосов есть несколько видов бессмертных, от чем будет сказано ниже.
Даосская (и в основе общекитайская) концепция человека как целостного психосоматического организма и базирующаяся на ней сотериологическая идея обретения бессмертия также придавали психотехнике ряд специфических особенностей. Поскольку высшая цель даосизма — бессмертие — не могла трактоваться как некое только психическое состояние, даосская религиозная практика включала в себя два основных компонента: «упражнения для тела» и «упражнения для духа», трансформировавшиеся к XI в. в учение об одновременном совершенствовании природной сущности (син) и жизненности (мин).
Следовательно, даосская религиозная практика включала в себя наряду с техникой медитативного созерцания и различные гимнастические, дыхательные и тому подобные упражнения, а также (на значительном отрезке своей истории) — лабораторную («внешнюю») алхимию.
Проблема жизни и смерти является одной из    центральных тем «Дао-дэ цзина».
Китайская алхимия представляет собой весьма существенный аспект традиционного китайского природознания, изучение которого весьма важно для понимания специфики науки в древнем и средневековом Китае.
По своему предмету алхимия может быть определена как наука о бессмертии, близкая к макробиотике и разделяющаяся на «внешнюю» и «внутреннюю». Первая предполагала изготовление эликсиров бессмертия в лаборатории в ходе моделирования сжатых во времени естественных процессов универсума. Вторая—создание эликсира в самом теле адепта, рассматривающемся как микрокосм в рамках традиционной концепции гомоморфизма микро- и макрокосма[5].
С точки зрения традиционного даосизма мир состоял из пяти основных элементов, о чем пишет Гань Бао: «У Неба есть пять стихий. Они преобразуют и составляют все десять тысяч вещей.Стихия дерева, когда она чиста, — это гуманность. Стихия пламени, когда она чиста, — это установления. Стихия металла, когда она чиста, — это долг. Стихия воды, когда она чиста, — это мудрость. Стихия земли, когда она чиста, — это мысль.Когда же все пять стихий очищены, они образуют достоинства совершенномудрого человека»[6. 12.3].
«Внешняя» (лабораторная) алхимия является скорее предшественницей физики, нежели химии, поскольку алхимики стремились к моделированию космического процесса, а не к исследованию химических реакций. Внешняя» алхимия основана на лабораторной деятельности, в ходе которой алхимик из ряда веществ (прежде всего из киновари, а также свинца и ртути)  создает некое вещество, которое рассматривается алхимиком как эликсир бессмертия - дань. Этот же иероглиф обозначает и киноварь.
Иногда в данной роли может выступать и «трансмутационное» золото, получаемое путем трансформации неблагородных металлов, причем само это «искусственное» золото наделяется также трансмутирующими свойствами. В основе «внешней» алхимии лежит представление, широко известное и за пределами Китая, о том, что все металлы суть незрелое золото, постепенно дозревающее в земных недрах. Алхимик моделирует в своей реторте космос и искусственно, при помощи нагревания, ускоряет процесс созревания.
Так, в природе для:     созревания золота нужно 4320 лет, а алхимик получает его за год—360 дней (при этом каждый год приравнивается китайскому часу—страже, составляющей 1/12 суток[3]. С другой стороны, золото как металл, не подверженный коррозии, в своей алхимической ипостаси наделяется способностью" делать столь же нерушимым и нетленным и тело принимающего его алхимика. «Попадая в рот, перегнанная киноварь чрезвычайно продлевает жизнь, но золото, по своей природе не гибнущее и не ржавеющее, считается по этой причине драгоценнейшим из всего сущего. Когда маги принимают его, то их жизнь становится вековечной».
Символизм киновари имеет другое происхождение. Во-первых, алхимикам в процессе перегонок киновари было хорошо известно, что при нагревании из нее выделяется ртуть (формула киновари HgS), а при дальнейшем нагревании происходит новое соединение ртути и серы и восстановление киновари. Сочетание красного и белого в одном веществе вызывало ассоциацию с эмбрионом, образующимся, по китайским представлениям, из соединения спермы отца и менструальной крови матери.
Киноварь, таким образом, оказывалась не только андрогинным веществом, но и своего рода зародышем бессмертия. Во-вторых, из андрогинией природы киновари делался вывод о гармоническом сочетании в ней инь и ян, причем семя ян (ртуть) как бы содержится в утробе инь.
Позднее роль киновари в алхимии несколько снизилась, уступив место другой паре металлов: свинцу (инь) и ртути (ям), символика которых и была унаследована «внутренней» алхимией.
Кто, расхожему по мнению, обязательно нуждался в бессмертии, естественно, самый достойный. А самым достойным, как правило, был Император. При дворе каждого правителя существовали свои алхимики, причем, они первыми обязаны были пробовать тот эликсир жизни, который, после преподносился государю.
Исходя из вышеперечисленных составляющих, любой современный человек не может не заметить, что данный набор, ни в коей мере не только не способствует продлеванию жизни, но, наоборот, приведет к резкому ее сокращению.
На любой организм подобный эликсир действовал одинаково, и люди начинали чувствовать себя нездоровыми. Но парадокс заключался в том, что это болезненное состояние, принято было принимать за преддверие бессмертия.
В конце концов, все приводило к летальному исходу, и если к тому времени, когда Император умирал, его алхимики, по каким-то причинам оставались живы, то их придавали казни. Следующий императора набирал себе новую групп уже «хороших» алхимиков, и история продолжалась[4].
В исторической перспективе ситуация с психотехникой видится следующим образом. Первоначально, еще, видимо, в рамках разлагающегося шаманского комплекса, существовала техника достижения экстатических состояний, описывавшихся метафорой полета и оценивавшихся как сакральные (именно эта линия становления психотехники отражена в «Чжуан-цзы»).
С другой стороны, существовали архаические верования в возможность бесконечного земного продления жизни посредством диетических ограничений и выполнения определенного комплекса физических упражнений типа «дао инь», практиковавшихся, видимо, в отшельническом уединении (критически они оценены в том же «Чжуан-цзы»).
На рубеже эпохи Чжань-го (IV—III вв. до н. э.) обе эти тенденции приходят в контакт, порождая концепцию «сяня» — бессмертного гения, но сохраняют определенную автономию, поочередно преобладая в ту или иную эпоху. В рамках первой концепции формировалась «внутренняя» алхимия, психотехника в наиболее беспримесном варианте (оформившаяся в систему, однако, довольно поздно под влиянием методологии и языка описания лабораторной алхимии). В рамках второй — собственно лабораторная, «внешняя» алхимия.
В средние века, во многом под влиянием буддизма, возобладала первая тенденция, приведшая к усилению собственно психотехнического элемента в даосской религиозной практике и психологизации учения об обретении бессмертия, что, однако, не привело к полному элиминированию упражнений физиологической ориентации, что дает основания пользоваться не только термином «психотехника», но и более широким «психофизиотехника».
Рассмотрим вариант поиска бессмертия, предложенный Лю Гуань Юйем.
Внешний алхимический элемент создается при помощи свежего воздуха, выдыхаемого и вдыхаемого для преобразования воспроизводящей силы в Жизненность. Человеческое тело подобно дереву без корней, и оно опирается исключительно на дыхание, заменяющее и корни, и ветви. Жизнь человека подобна сновидению, выдоху, который не гарантирует, что после выдоха наступит вдох, как сегодняшний день не гарантирует, что наступит завтрашний день.
Если жизнь прошла бесцельно и смерть наступила, как всегда неожиданно, то кости не сохранятся, четыре элемента (Металл, Дерево, Вода и Огонь) рассеются и заблуждающееся сознание, или мысль, пройдет через другую сферу бытия, не зная, какую форму оно примет в другой жизни.
Так рождение и смерть будут сменять друг друга в бесконечной последовательности и субъект так и останется без всякой надежды коснуться Реальности. Услышав о Драгоценном Учении, не стоит уходить прочь с пустыми руками. Если не прислушаться к нему, то не избегнуть болезней и смерти.
Поэтому следует принять скорее решение и приступить к серьезной тренировке. С этого момента следует жить единой мыслью. Глаза и уши должны отстраниться от многообразия объектов. Необходимо отрегулировать диету, уменьшить продолжительность сна. Следует воздерживаться от пустой болтовни и шуток и перестать думать и сокрушаться.
Нужно собирать Жизненное дыхание по утрам и сублимировать его вечером. Алхимия состоит, во-первых, в управлении сердцем, где пребывает Огонь, чтобы его перестали волновать 7 эмоций: удовольствие, гнев, сожаление, радость, любовь, ненависть и желание — и, во-вторых, в умении выводить из себя 5 воров; 6 органов чувств должны быть сделаны неподвижными, и воспроизводящая сила не должна легко возбуждаться[2. C.59].
Пятью ворами являются : ухо, нос, язык, глаз и тело. Когда глаза видят форму, любовь к ней крадет воспроизводящую силу, когда уши слышат звук, то стремление к нему возбуждает воспроизводящую силу, когда язык ощущает вкус пищи, привязанность к ней истощает воспроизводящую силу, когда тело чувствует прикосновение, возникает глупость, наносящая вред воспроизводящей силе. Если позволить этим пяти ворам днем и ночью вредить телу, что же тогда останется от воспроизводящей силы? Если она утекает прочь, духовность неизбежно будет рассеиваться и тело погибает.
В поисках Бессмертия должно сублимировать Три Драгоценных Элемента, а именно : воспроизводящую силу , Жизненность (Жизненное дыхание) и Духовность, чтобы восстановить первоначальную силу . Основание будет заложено, когда эти Три Элемента соединятся. Только тогда будет достигнуто Бессмертие.
У Гань Бао, уже в самом начале « Записок о поисках духов» говориться про бессмертных, про их необычные спосоьности и свойства. Например, «Чицзян Цзы-Юй жил во время Хуан-ди. Он в рот не брал пяти злаков, питался же только цветами «ста трав»[6.1.3]. «Наставник Чисун-цзы был Повелителем Дождей во время Шэнь-Нуна. Он принимал внутрь порошок ледяного нефрита и обучил этому Шэнь-Нуна. Мог войти в огонь — и не загореться»[6. 1.2].
Обратимся непосредственно к специфическим признакам бессмертных.
Если обратиться к иероглифическому написанию слова «бессмертный», то оно графически восходит к графеме, изображающей некое пернатое существо, возможно прототипом являлся шаман, способный в состоянии камланий к полетам. Кроме того «сянь» имеет значение «возноситься ввысь». Здесь возможна параллель с вознесением в некие верхние священные структуры мира. Следовательно, сянь как бессмертный должен обладать сверхъестественными способностями.
Внешне бессмертный отличается от обычного человека, у него. например, уши становятся «как у эльфа», зрачки изменяют форму или удваиваются, тело покрывается чешуей или перьями.
Бессмертный обладает паранормальными способностями, например к левитации.
Существует несколько типов бессмертных. Так в средние века принято было выделять до девяти видов. Но, как правило, наиболее распространенное трехчленное деление.
Небесные бессмертные – наивысшие по статусу. Они стали бессмертными очень давно, переместившись в астрал, и представляют собой небесные светила, занявшие определенный пост в иерархии небесных божеств (Полярная Звезда, созвездие Большой Медведицы). Это почетное место, но для китайцев оно не самое актуальное, поскольку все места уже давно «заняты», и «пробиться вверх» не представляется возможным.
Есть вариант пребывания в «славных горах», там, где пребывают бессмертные, на особой территории или в «пещерных небесах». Говоря языком современности – это параллельные миры. Считается, что до сих пор можно встретить этот вид бессмертных в даосских храмах в дни определенных праздников.
Третий вид – бессмертных – «освободившиеся от трупа». Здесь предполагается незавершенность процесса трансформации тела практикующего в бессмертное тело адепта, которое завершается после его смерти, называемое воскресением.
Интересна и китайская интерпретация, в свете вышесказанного, буддизма и христианства.
Базовый постулат буддизма о том, что «все есть страдание» был многими воспринят крайне позитивно, ибо в круге сансары китайцы увидели возможность бессмертия. Тем более, что этому способствовали и психотехнические практики. Христианство не дало такого же эффекта как буддизм, потому, что воскресение Иисуса Христа было воспринято обыденно, как «бессмертного, освободившегося от трупа» - одной из разновидности китайских бессмертных.

Выводы
Концепция бессмертия для даосизма крайне актуальна. Поиск этого благого качества проходил различными путями. Мы рассмотрели два из них – оба алхимические, но если в случае с «внешней» алхимией речь идет о той разновидности, которая была известна в средневековой Европе, то «внутренняя» алхимия близка индуистской и буддистской йоге, т. е. является особым видом психотехники.
Именно в лоне подобных архаических взглядов и зародился даосизм, ставший позднее одним из уникальных явлений Китая. Его направления, кажущиеся на первый взгляд различными, имеют одинаковые корни. Это поиск пути естественности, и, желательно, в рамках бессмертия.
Пути подобного поиска могут быть различными, равно как и методики, но то, что эта народная религия, существующая в одной стране, до сих пор играет огромную общекультурную роль, говорит о ее основательности.
Глава 2. Китайская демонология
2.1. Особенности представления о душе
Фундаментальный труд выдающегося синолога Яна Якоба Марии де Грота, посвященный демонологии древнего Китая, непосредственно связан со взглядами китайцев на душу и дух, на их посмертное существование.
Основной особенностью китайской религиозности де Гроот полагает «универсалистский анимизм», где универсализм свидетельствует общая парадигма народных верований, обрядов и ритуалов и ритуально-обрядовой стороны государственного культа императорского Китая, а анимизм распространяется вплоть до аниматизма. Под анимизмом обычно понимается вера в душу и духов как самое важное для тех или иных религиозных представлений. Вера же во всеобщую одушевленность природы называется обычно аниматизмом.
В период Инь и Раннего Чжоу (XVIII–IX вв. до н. э.) существовала вера в то, что после смерти цари (ваны) и, вероятно, главы наследственных домов отправлялись на небо ко двору Верховного императора (шанди; возможно — обожествленный предок иньских царей), где пребывали в качестве его придворных. Не исключено, что загробной судьбы простого народа не предполагалось вовсе.
Позже произошла разработка темы души, радикально отличающаяся от многих представлений, в частности от христианских. В традиционном Китае не единой и целостной души, зато есть души хунь и по, причем хунь отождествляется с активным началом ян. Интересно, что в рассуждении Цзы-чаня уже эксплицитно говорится о душах хунь и по не только аристократов, но и простых мужчин и женщин[10].
В дальнейшем развитии представлений о душах хунь происходит следующее: души по отождествляются с оформленной телесностью (син), плотью, а души хунь — с пневмой (ци) в ее модусе жизненной силы (энергии), однако для них не существует возможности бессмертного существования.
Классический взгляд на души хунь и по предполагает их отождествление с пневмами (ци) ян и инь соответственно и связываются с  жизнедеятельностью (по, «животные души») и ментальностью (хунь, «разумные души») человека, т. е. признается их квазиматериальная природа.
После смерти человека комплекс душ хунь (обычно считалось, что их у человека три) превращается в духа (шэнь) и некоторое время продолжает существовать после смерти тела (чем более интенсивно духовной жизнью жил человек, тем дольше сохраняется и его дух), а потом растворяется в небесной пневме.
Комплекс душ по (считалось, что их семь) становился “демоном”, «призраком», «навьем» (гуй) и через некоторое время или уходил в подземный мир теней, где его призрачное существование могло поддерживаться жертвами потомков (голодные гуй, равным образом, как и гуй людей, погибших насильственной смертью, считались весьма опасными), или растворялся в земной пневме. Тело выступало единственной нитью, связывающей души воедино. Смерть тела приводила к их рассеянию и гибели.
Вот какова классификация системы душ по Юань Мэю : «Хунь - в человеке добрая, а по — злая; хунь — мудрая, а по — глупая. Когда он только пришел, духовное начало в нем еще не погибло, но вскоре по начало вытеснять хунь. Когда он исчерпал свои сокровенные заботы, хунь испарилась, а по — сгустилась. Пока в нем была хунь, он был тем самым человеком, что прежде; с уходом же хунь уже не был тем человеком. Трупы, что свободно двигаются, ходят, а также бродячие тени — все это создания по, обуздать же по может только человек, которому открыт Путь Истины –дао»[11].
О том, каково было представление о демонах в традиционном Китае мы можем увидеть из текстов многих авторов, как непосредственно китайских, так и европейских, поскольку культура Китая представляла и представляет огромный интерес для исследователей в резные периоды времени, вплоть до сегодняшнего дня.
«Записки о поисках духов» появились в результате весьма продолжительного периода развития китайской литературы (первые письменные памятники, и сейчас реально существующие в Китае, относятся к середине II тысячелетия до н. э.). С одной стороны – это исторические произведения, с другой - китайская философская проза.