Проблемы Юга современной Италии

Содержание

Введение
I. Юг Италии: экономические проблемы и пути их решения
II. Юг Италии: политические проблемы и пути их решения
III. Юг Италии: проблемы с точки зрения региональной политики
Заключение
Литература

Проблемы Юга современной Италии

Все мерам мешает низкая степень централизации национального капитала, неразвитость транспортной инфраструктуры, низкая отдача инвестиций и проблема дефицита государственного бюджета. Последняя частично решается.
Проблемы Юга могут быть решены за счет активной экономической политики, возможной при условии сокращения дефицита государственного бюджета.
II. Юг Италии: политические проблемы и пути их решения
Италия – парламентская республика. Законодательная власть в ней принадлежит парламенту, состоящему из двух палат – палаты депутатов и сената. Глава государства – президент – избирается обеими палатами на семь лет. Он должен иметь возраст не менее пятидесяти лет. Президент обладает широкими полномочиями относительно права вето, но решения его действительны, если они скреплены согласием министров, несущих за них ответственность. Таким образом, вся полнота исполнительной власти сосредоточена в руках Совета министров во главе с премьером. Программа социально-экономического развития страны определяется на основе Экономико-финансового документа по программированию, представляемого правительством на утверждение парламента.
Охарактеризуем общий политический фон, на котором действовало второе правительство С. Берлускони, для того чтобы понять что в такой обстановке можно было предпринять для устранения диспропорционального развития регионов, и влияла ли эта диспропорциональность на общеполитические проблемы.
Внутриполитическая обстановка в Италии оставалась достаточно стабильной. Опираясь на поддержку парламентского большинства, правительству С. Берлускони удавалось успешно проводить свой политический курс. Разноплановость сил правящей коалиции иногда выливалась в разногласия между отдельными политическими партиями правоцентристского большинства, в том числе по вопросу возможного перераспределения министерских постов. В начале 2002 г. министр иностранных дел Италии Р. Руджеро подал в отставку из-за разногласий с другими членами правительства по поводу общего подхода к европейской интеграции. С этим-то подходом и были тесно связаны проблемы диспропорционального развития Италии.
Как бы то ни было, функции министра иностранных дел стал исполнять премьер-министр страны С. Берлускони. Этот факт имел неоднозначные политические последствия для Италии.
15 ноября 2002 г. на этот пост был назначен Ф. Фраттини, один из лидеров партии С. Берлускони «Вперед, Италия».
По ключевым внутриполитическим и социальным вопросам правительству Берлускони все же удавалось находить консенсус.
Правительству удалось выполнить часть своей программы. Через парламент было проведено более 50 законопроектов в финансово-экономической сфере: по повышению инвестиционной привлекательности Италии, возвращению ранее вывезенных из страны незаконным путем капиталов, облегчению налогового бремени, подготовке к запуску крупных инвестиционных проектов, по созданию объектов инфраструктуры.
Все предметы этих законопроектов так или иначе затрагивали проблемы Юга.
Инвестиционная привлекательность Италии в целом страдала от абсолютной инвестиционной непривлекательности ее южного региона, низкой отдачи там капиталовложений, неразвитости инфраструктуры, дополнительно затрудняющей инвестиции.
Вопрос возвращения незаконно вывезенных капиталов затрагивает проблему существования теневых элементов в итальянской экономике, проблему, которая на Юге ощущается особенно остро.
Хотя облегчение налогового бремени не противоречит политике ЕС, конкретное распределение этого облегчения налогового бремени является камнем преткновения в отношениях Италии с Европейским Союзом с далеко идущими политическими последствиями, в том числе и на уровне региональной политики.
Запуск крупных инвестиционных проектов на Юге наталкивается на определенные препятствия.
Что касается планов правительства по созданию объектов инфраструктуры, на Юге они наталкиваются на препятствия, порой непреодолимые.
В планах правительства Берлускони было также приступить к структурным реформам в сфере экономики, социального обеспечения, образования и правосудия. Все эти структурные реформы также напрямую затронули бы проблемы Юга, но правительству не удалось начать эти реформы. За это кабинет подвергся серьезной критике со стороны деловых кругов и оппозиции.
Оппозицию же правительству Берлускони можно охарактеризовать так.
Левоцентристскому блоку, занимавшемуся перестройкой своих рядов, до определенного времени не удавалось разработать действенной альтернативной программы развития страны. Оппозицию политике правительства возглавили профсоюзы, вступившие в жесткое противостояние с правительством по вопросу либерализации рынка труда и введения упрощенного режима увольнений. Волну забастовочного движения, достигшего к середине 2002 г. беспрецедентного масштаба, удалось сбить лишь в результате компромисса, приведшего к подписанию в июне 2002 г. «Пакта для Италии», предусматривающего предоставление целого ряда социальных льгот различным категориям трудящихся в обмен на согласие профсоюзов с правительственной политикой реформирования рынка труда.
В предыдущей главе мы много говорили об экономических мерах, предпринимаемых правительством Италии ради устранения экономических диспропорций в развитии страны. Эти эффективные в принципе, с экономической точки зрения, меры, наталкиваются на непреодолимые препятствия чисто политической сферы, проблемы, связанные с неэффективностью государственного управления Итальянской республики.
Общая забюрократизированность и неэффективность органов государственной администрации в Италии наиболее ярко проявляется в южных регионах страны.
Очень часто это служило помехой на пути тех или иных программ или инициатив.
Особенно неэффективно осуществлялось взаимодействие между государственным и частным сектором, которое в условиях ИПС должно получить основополагающий характер. «Складывалось впечатление, что порой сами руководители итальянских министерств не имели в своем распоряжении действенных механизмов преодоления этого и лишь жаловались на южную бюрократию почти как на объективную реальность. Именно в таком тоне выступал, к примеру, заместитель министра труда Пиццинато, представляя в июле 1997 г. в комиссии по труду палаты депутатов законопроект о поддержке безработной молодежи Юга.»1
Серьезность указанной проблемы привела к тому, что министру государственной службы Франко Бассанини было специально поручено проработать проект реформы по введению так называемого «одного окошка», то есть проект реформы по облегчению регистрации и последующего взаимодействия с органами власти для малых и средних предприятий Юга. Целью этой реформы должно было явиться и снижение, по крайней мере наполовину, «скрытого налога» предприятий (расходов и отчислений на бюрократию), который составлял в 1997 г. около 60 трлн. лир.
Ту же цель – снижения волокиты и повышения эффективности взаимодействия между структурами государственной власти и самоуправления предприятий предлагал и проект ИРИ-2 – агентства по развитию Юга ASIO.
Несмотря на то, что борьба с излишней забюрократизированностью государственных структур является крайне актуальной темой итальянской внутренней политики, как это ни парадоксально, демохристианская политическая культура Италии отвергает этот подход.
Чтобы объяснить, как политическая культура может мешать борьбе с чрезмерной забюрократизированностью структур государственного управления, дадим несколько определений.
Политическая культура, политическое сознание, политическое поведение формируют ориентации и установки людей в отношении существующей политической власти, в отношении принципов взаимодействия индивида и общества, индивида и государства, индивида и частной организации, частной организации и общества, частной организации и государства, в том числе людей, принимающих политические решения.
В среде исследователей политической культуры нет единого мнения по поводу того, что же представляет из себя данный феномен. Чаще всего делается упор на нормативной и идеологической сторонах дела (Л. Пай); согласно данному подходу, к политической культуре относится знание политики, фактов, заинтересованность ими, оценка политических явлений, касающихся того, что должна осуществлять власть; учитывается также эмоциональная сторона политических позиций и признанные в данном обществе образцы политического поведения, которые определяют, как можно и как должно поступать. «Политическая культура – это совокупность ориентаций, убеждений, мнений, которые вносят последовательность и наделяют смыслом политический процесс и которые поставляют те основополагающие представления и нормы, которыми управляется поведение в политической системе».1
Т. Парсонс определяет политическую культуру как «… особый тип ориентации на политической действие».2
Определение политической культуры, данное Г. Алмондом и С. Верба, признано классическим. Согласно их выводам, политическая культура является совокупностью психологических ориентаций людей по отношению к политическим объектам; политическая культура нации «…есть особое распределение образцов ориентации в отношении политических объектов среди представителей данной нации – субъективная сфера, лежащая в основе политических действий и придающая им значение».3 Индивидуальные ориентации делятся ими на познавательные (истинное или ложное знание о политических объектах и идеях); аффективные ориентации (ощущение связей, вовлечений и противодействий по отношению к политическим объектам); оценочные ориентации (суждения и мнения о политических объектах, которые, как правило, требуют применения к последним оценочных критериев.1
Из вышесказанного ясно, что главным предметом заинтересованности для этих исследователей стала позиция индивидуумов (и групп) по отношению к политическим «объектам», что означает ориентацию на исследование субъективного фактора политики.
Если перевести все это в практическую плоскость, то это будет означать, что люди, как принимающие политические решения в Италии, так и исполняющие эти решения, в силу своей демохристианской политической культуры относятся резко отрицательно к вмешательству государства на основании исполнения им приоритетных целей государственной политики в деятельность частных организаций (в нашем случае – предприятий). А именно на этом уровне бюрократия и теневые элементы и мешают распределению государственных средств, направляемых на оптимизацию экономической структуры.
Но таковы идеологические установки христианской демократии. Одно из ключевых понятий христианской демократии – уважение к достоинству частного лицп (в том числе юридического), противопоставляемое тоталитаризму, любому вмешательству государства в частные сферы жизни.
Теперь представим себе итальянского политика, неважно даже от какой партии, принадлежащего к демохристианской политической культуре и занимающегося претворением в жизнь реформы по введению так называемого «одного окошка». Ясно, что он будет действовать неохотно и неэффективно. Так, депутат Дельбоно (представитель парламентской комиссии по труду) в ходе обсуждения комплекса срочных экономических мер правительства в мае 1997 г. высказался резко отрицательно по вопросу о взаимодействия министерства промышленности с частным сектором в городах с депрессивной индустрией на том основании, что, по его понятиям, министерство не должно вмешиваться в деятельность частного сектора. 3
Таким образом, бороться с излишней забюрократизированностью политических структур, мешающей оптимизации региональной политики, представляется в силу политической культуры затруднительным. Но по тем же самым причинам представляется затруднительным бороться и с коррупцией и теневыми элементами в органах власти и управления. А данные явления особенно распространены в Италии именно на Юге.
О проблемах борьбы с коррупцией более подробно будет сказано в главе, посвященной региональной политике. Здесь же отметим, что необходимость такой борьбы признают даже сами представители христианской демократии. Так, во время парламентских дебатов по Документу экономической и финансовой программы на 1998-2000 гг. в июле 1997 г. официальный докладчик от продемохристианского союза CISL (Итальянской конфедерации профсоюзов трудящихся) Морезе отметил, что «специфика» государственных подрядов и конкурсов такова, что реализация программы с помощью этих механизмов представляется проблематичной.1
Бюрократия и коррупция в сфере государственного управления приводит и к тому, что хотя проблема использования средств ЕС для развития регионов является для Италии чрезвычайно острой, средства, с большим трудом получаемые из структурных фондов ЕС осваиваются не полностью.
Неэффективность государственного управления осознается и самими властями Италии. В частности, унитарный принцип управления регионами был провозглашен замененным принципом административного федерализма на основании закона № 59 1997 г. Отчасти это было сделано ради того, чтобы удовлетворять требованиям ЕС, но повышение роли структур регионального государственного управления и местного самоуправления лишь способствовал обострению проблем неэффективности и коррупции, в большей степени проявляющихся на периферии.
Проанализируем влияние наличия проблем на Юге Италии на место, которое Италия занимает в мире.
Очевидно, что Италия стремится к роли мировой державы. Об этом говорит ее активная политика в Средиземноморье.2 Как подчеркивал Барабанов О. Н., Средиземноморье – регион, имеющий для Италии первостепенное значение.3 Средиземноморская политика – ключ к мировой роли Италии. По выражению президента К. Чампи, «Средиземноморью, которое усилится в ближайшие 10 лет, будет нужно больше Европы, Европе в новом тысячелетии будет нужно больше Средиземноморья».1 Первое правительство С. Берлускони в 1994 г. подчеркивало «универсализм» итальянского народа, как бы оправдывая этим универсализмом его будущую глобальную роль.
А между тем региональные проблемы на Юге мешают Италии стать мировой державой. Как уже отмечалось выше, в главе, посвященной экономической политике, один из портов Италии мог бы составить конкуренцию Мальте, контролируя пути из Сингапура и Гонконга или через Суэц к Гибралтару и далее на Балтику. Но в силу причин, перечисленных выше, этого не происходит. Итак, проблемы Юга Италии мешают состояться ее геополитической роли.
Один из приоритетов политики Италии – борьба с незаконной миграцией. 2 Но реализацию этого приоритета затрудняют коррумпированность государственных структур и неэффективность государственного управления, имеющие место прежде всего в южных регионах.
В сфере международной политики Италия является сторонником гуманитарных интервенций. Такая позиция предполагает отсутствие внутренних этнических проблем, а они присутствуют из-за диспропорционального развития регионов, когда население разных регионов, кажется, принадлежит к разным расам.
Приведем доказательства того, что Италия действительно придерживается столь революционной точки зрения на вопрос о государственном суверенитете.
В своей официальной речи министр иностранных дел Дини сказал, что за 55 лет, прошедших с момента принятия Устава ООН изменились международные трактовки уважения государственного суверенитета, неприкосновенности границ, отказа от использования силы в урегулировании конфликтов.1 Это – недвусмысленное высказывание за отказ от концепции государственного суверенитета в пользу права на гуманитарные интервенции.
Данной позиции Италия придерживалась и в годы Балканского кризиса. Правда, в первые дни операции в Югославии Италия колебалась. Внутри правящей коалиции наблюдался раскол («зеленые» и Партия итальянских коммунистов хотели даже выйти из парламента). Премьер-министру Д’Алема пришлось впоследствии оправдываться перед союзниками. И все же, как сказал тот же Дини, «Международной стабильности зачастую угрожают новые явления: внутриполитическая напряженность, которую питают этнические противоречия, неравномерное распределение богатств, загрязнения окружающей среды представляют опасность как на региональном, так и на международном уровнях».2 Кризис в Косово, согласно Дини, ускорил осознание этого.
Таким образом, государство, имеющее внутренние проблемы, подобные перечисленным Дини, само может стать жертвой гуманитарной интервенции. А все эти проблемы являются проблемами итальянского Юга.
Наконец, проблемы диспропорционального развития Италии угрожают созданию зоны свободной торговли и полноценной европейской интеграции. Как сказал президент Чампи, создание зоны свободной торговли в регионе отвечает интересам соответствующих стран.3
А между тем протекционистская политика Италии на Юге (в плане государственного субсидирования, освобождения от налогов и т. п.) в корне противоречит духу фритредерства. Правда, второе правительство Берлускони было известно своими взглядами «евроскептицизма». Министр иностранных дел Р. Руджеро, выступавший против «евроскептицизма», был в январе 2002 г. смещен со своего поста за критику правительства. Министерство иностранных дел возглавил сам премьер Берлускони. Поскольку совмещение постов оказалось неэффективным (сам премьер не мог представлять Италию на уровне встреч министров иностранных дел), Италия в какой-то степени потеряла внешнеполитическую инициативу. Все это усугублялось конфликтом по внешнеполитическим вопросам между правительственным аппаратом, возглавляемым советником премьера Кастелланета и МИДом. То есть потеря Италией внешнеполитической инициативы в эпоху «евроскептицизма» только подчеркивало устремленность Италии к европейской интеграции.
Скандал, произошедший в 2001 г. в Генуе во время встречи «Большой восьмерки» на почве выступлений антиглобалистов, подтверждает мнение о том, что страна, имеющая проблемы бедности, носящие ярко выраженный региональный характер, не может быть полноценным членом любой межгосударственной интеграции.
Таким образом, проблемы Итальянского Юга мешают внешнеполитическим целям Италии, таким как полноценное интегрирование в единую Европу, создание зоны свободной торговли в Средиземноморье, принятие на себя роли не объекта, а субъекта гуманитарных интервенций, борьба с незаконной миграцией, достижение статуса глобальной державы.
Эффективные в целом меры экономической политики, направленные на сокращение отставания Юга, не работают по причине неэффективной государственной администрации.
Меры, принимаемые к устранению этой неэффективности, наталкиваются на сопротивление демохристианской политической культуры, требующей неприкосновенности частной жизни, невмешательства органов государственного управления в работу тех же органов, имеющих автономию.
Данная проблема неустранима, так как политическая культура меняется медленнее любого другого политического явления, коренясь в древних структурах коллективного бессознательного.
III. Юг Италии: проблемы с точки зрения региональной политики
Выделение региональной политики в отдельный способ решения проблем отсталости итальянского Юга является оправданным, так как границы региональной политики не совпадают ни с границами экономической политики , ни с границами собственно политической сферы.
Региональная (социально-экономическая) политика государства – сфера деятельности по управлению политическим, экономическим, социальным и экологическим развитием страны в пространственном, региональном аспекте и отражающая как взаимоотношения между государством и регионами, так и регионов между собой.
В литературе понятия «региональная политика» и «региональная экономическая политика» нередко употребляются как синонимы безо всяких оговорок, хотя некорректность их полного отождествления очевидна: подобно тому, как экономика является лишь одной (хотя и неимоверно важной) сферой человеческой деятельности (включающей процессы общественного производства, обмена, распределения и потребления материальных и духовных благ и т. д.), так и региональная экономическая политика не охватывает всего спектра возможной управленческой деятельности государства.