Первые Рюриковичи

Введение
1. Участие первых Рюриковичей в образовании Древнерусского государства
2. Политика первых Рюриковичей
Заключение
Список литературы

Первые Рюриковичи

По свидетельствам арабских писателей IX и даже Х века, восточные славяне не составляли одного народа, но делились на множество отдельных племен, между которыми царствовала вечная вражда. «Если бы славяне, — писал Масуди (начало Х века), — не были так раздроблены и если бы между отдельными их племенами было менее несогласия, то ни один народ в мире не в состоянии был бы им противиться»[2, c. 6].
Отзывы эти, однако, для своего времени были уже анахронизмом. Имеются несомненные показания, что к началу Х века восточное славянство, если не все, то в значительной части, образовало союз под главенством одного вождя. Таким вождем является великий князь русский Олег. В 907 году, по рассказу летописи, заключив с греками договор, после удачного нападения на Царьград, Олег взял с них «уклады», контрибуцию для городов Киева, Чернигова, Переяславля, Полоцка, Ростова, Любеча и других: «по тем бо городом седяху велиции князи, под Олгом суще», объясняет летописец, излагающий договор, по-видимому, на основании официального акта. Послы, отправленные Олегом в Царьград четыре года спустя «построити мира и положити ряды межи Греки и Русью», заключали договор от имени «Олга, великого князя русского и от всех, иже суть под рукой его, светлых и великих князь и его великих бояр»[5, c. 26]. Так гласит сам текст договора, внесенный в летопись. В 944 году прибывшие в Константинополь русские послы договорились также от имени Игоря, великого князя русского, «и от всея княжья и от всех людей Русской земли». Известное политическое объединение восточного славянства выступает в этих показаниях в виде несомненного факта.
Начальная русская летопись, как известно, считает это объединение делом варяжских князей, князей двух-трех поколений. Утвердившись первоначально в земле ильменских славян, чуди и веси, варяжские князья передвинулись отсюда на юг, подчинили себе города, лежавшие по великому водному пути из варяг в греки, и все окрестные племена, не выпуская из своих рук и Новгорода. Так образовалось Великое княжество Русское, объединившее в себе восточных славян. Однако есть данные, указывающие на то, что объединение восточного славянства совершилось при известной исторической подготовке, не так быстро, как изображено в летописи, и не одними только усилиями варяжских князей. В деле объединения восточного славянства варяги имели своих предшественников — хазар.
Выше уже было указано, что славяне расселились широко в южных областях нынешней Европейской России под защитой и под властью Хазарского царства, что каган хазарский был их повелителем. В Хазарском царстве славяне получили первую подготовку к широкому политическому объединению для борьбы за существование. Подчинение власти киевских варяжских людей для славян нашего юга было только простой сменой властителей. Наша летопись чрезвычайно выпукло отметила этот факт. По ее рассказу, Аскольд и Дир, явившись к полянам, спросили их: «Кому дань даете?»— «Хазаром», — был ответ. «Платите нам», — сказали князья, и поляне подчинились варяжским князьям. То же самое происходило, по рассказу летописи, позднее у северян, радимичей и вятичей, когда появились у них Олег и затем Святослав.
В IX веке Хазарское царство оказывалось уже не в состоянии ограждать славян, расселившихся в южных областях восточной Европы, от набегов кочевников. Эти кочевники стали прорываться в наши южные степи и производить здесь опустошения. Это обстоятельство в связи с постоянными набегами кочевников и заставило всех славян, живших по великому водному пути, соединиться для того, чтобы сообща охранять торговые пути и отражать кочевников.
Это объединительное движение вышло из Новгорода и во главе его стали варяжские князья, т. е. скандинавские конунги с их дружинами. Варяги-скандинавы уже давно посещали нашу страну для грабежа и сбора дани, а главным образом для торговли, и даже стали осаживаться на постоянное житье в главных городах восточных славян. Их вожди конунги во второй половине IX века стали утверждаться в качестве местных вождей или князей в этих городах. Один из этих конунгов Олег передвинулся со своей дружиной из Новгорода на юг, утвердился в Киеве, бывшем главным узлом торговых путей, ведших из Руси в Царьград, и, опираясь на многочисленный здесь скандинавский элемент, заставил себя признать главным вождем всего восточного славянства. Вот почему и договоры с греками стали заключаться от имени «Олга, великого князя Русского и от всех, иже суть под рукой его, светлых и великих князь, и его великих бояр»[5, c. 28]. Этот великий князь стал охранять торговлю восточных славян и отражать набеги кочевников, а по временам предпринимать и далекие походы для грабежа и добычи, как это было в обычае у норманнских конунгов. Торговля восточных славян стала теперь вестись под охраной особых экспедиций, снаряжавшихся князьями. Князья в течение зимы собирали дань с подвластного им населения — мехами, воском и медом. Весной, с открытием рек, князья нагружали собранную дань на лодки и отправляли из Киева вниз по Днепру целую флотилию судов. К княжеским лодкам присоединялись купеческие из Киева, Чернигова, Смоленска, Новгорода и других городов. Флотилию сопровождали вооруженные люди. Когда суда достигали четвертого порога, купцы выгружали товар, высаживали скованных невольников и на расстоянии 600 шагов шли берегом. Здесь обыкновенно приходилось вступать в бой с поджидавшими их печенегами. Отразив варваров, русские садились вновь на лодки, выходили в море и, следуя вдоль западного берега его, достигали Царьграда. Так рассказывает Константин Багрянородный в своем сочинении «Об управлении империей». Кроме охраны торговли, князья стали отбивать и нападения кочевников на украйны славянской оседлости. Поэтому те славянские племена, которые подвергались нападению кочевников, охотно подчинились им; некоторые, впрочем, им пришлось «примучивать».
Тем или другим способом, но, в конце концов восточное славянство объединилось под властью Киевского князя – представителя династии Рюриковичей, и создался политический союз всех восточных славян.
2. Политика первых Рюриковичей
Первые киевские князья выступают в роли охранителей торговых интересов восточного славянства. В качестве этих же охранителей они защищают великий водный путь из варяг в греки. Они выполняют это дело, посылая вооруженные отряды для сопровождения торговых караванов вниз по Днепру, где эти караваны подвергались нападениям кочевников. Но особенно видной является деятельность первых князей по обороне славянских поселений от набега кочевников. Рассказав об утверждении Олега в Киеве, летописец отмечает: «се же Олег нача городы ставити и устави дани Словеном, Кривичем и Мери и устави Варягом дань даят от Нова-города гривен 300 на лето мира деля» [5, c. 30]. От кого Олег начал укреплять пределы русской оседлости? Очевидно, от кочевников, которые еще в IX веке стали прорываться в нашу страну. В первой половине Х века, по свидетельству Константина Багрянородного, печенеги заняли уже все наши степи от Дона до Карпат, и с этими печенегами воюют и Игорь, и Святослав, как известно, и погибший в борьбе с ними. При Владимире война с печенегами идет уже «без перестани», по выражению летописи. Владимир, не раз терпевший поражения от печенегов, начал, по рассказу летописи, ставить города по Десне, Остру, Трубежу, по Суле и Стугне, набирать лучших мужей от словен, кривичей, чуди, вятичей и ими населять новые города: «бе бо рать от Печенег»[1, c. 18]. Кроме печенегов Владимиру пришлось иметь дело с дикарями лесных литовских пущ — ятвягами. Владимир одолел их и занял их землю.
Охраняя торговые интересы приднепровского славянства и защищая его от набегов соседних варваров, первые киевские князья стремились присоединить к образовавшемуся под их властью союзу и племена, жившие в стороне от днепровского славянства: вятичей, древлян, уличей и тиверцев, и, наконец, хорватов. Некоторые из этих племен охотно шли под власть киевских князей; некоторые, как, например, древляне, уличи и вятичи, тратились», и князья «примучивали» их, покоряли. В конце концов им удалось объединить в один политический союз все восточное славянство.
По сравнению с этой напряженной внешней деятельностью первых киевских князей, деятельность их по внутреннему устроению страны, по введению в ней наряда, остается на заднем плане, в тени. Эта деятельность выражалась, главным образом, в установлении и сборе даней и оброков, шедших на содержание как самих князей, так и их дружины, и, таким образом, тесно связана была с той же внешней деятельностью. До летописца дошло предание что по этой части особенно отличалась вдова Игоря Ольга, в малолетство сына своего Святослава. Она разъезжала по стране и устанавливала погосты, т. е. административные центры в торговых пунктах, дани и оброки. Дань собиралась первыми князьями разным способом. Покоренные племена сами везли дань в Киев на княжий двор. Это так называемый повоз. Такой повоз возили, например, в Киев радимичи. Дань собиралась княжескими посадниками, или наместниками, и расходовалась на содержание находившейся с ними княжеской дружины — гридей. Так, было, например, в Новгороде, где княжеские посадники со времен Олега и до смерти Ярослава собирали дань и отдавали ее частью варягам и вообще княжеским дружинникам, а частью отсылали в Киев. Князья затем сами собирали дань, для чего отправлялись со своей дружиной на так называемое полюдье.
Константин Багрянородный сообщает об этом следующие подробности. В ноябре месяце, как только устанавливался зимний путь, киевские князья отправлялись на полюдье по всем своим волостям; собирали они дань по большей части натурой, тут же чиня суд и расправу. В этом блуждании проходила целая зима, и лишь в апреле, когда вскрывался Днепр, князья возвращались в Киев, а за ними везли дань, которую тотчас же отправляли на ладьях в Константинополь для продажи. Игорь, по рассказу летописи, и погиб во время сбора этой дани. Но иногда князья поручали сбор полюдья своим дружинникам, как, например, поступал долгое время Игорь, отправлявший на полюдье своего боярина Свенельда.
Как видно из сообщения Константина Багрянородного, первые киевские князья творили и суд. С этим вполне согласуется и сообщение Ибн-Даста: «Когда кто из них (русских) имеет дело против другого, то зовет его на суд к царю, перед которым и препирается; когда царь произносит приговор, исполняется то, что он велит; если же обе стороны приговором царя недовольны, то по его приказанию должны предоставить окончательное решение оружию: чей меч острее, тот одерживает верх; на борьбу эти родственники приходят вооруженными и становятся. Тогда соперники вступают в бой, и победитель может требовать от побежденного, чего хочет» [2, c. 7]. Судебная функция принадлежала, несомненно, уже и племенным вождям и старейшинам и перешла от них просто по наследству и к варяжским конунгам, заступившим их место в крупных торговых центрах со сбродным населением.
В виду вышеизложенных фактов и соображений, нельзя принять целиком характеристику первоначального варяго-русского князя, только как наемного сторожа русской земли. Варяго-русский князь с самого момента своего появления у восточных славян был одновременно с тем и устроителем внутреннего мира и наряда в земле, хотя, разумеется, эта деятельность его и не стояла на первом плане, и не для нее собственно он был призван или принят населением.
Заключение
Создав­шееся политическое единство восточного славянства, насколько можно судить о нем по фактам, сообщаемым летописью, не было тесным, народившееся государство не было еще сколько-нибудь сплоченным политическим телом. Но при всем том нельзя отрицать значения совершившегося факта. Как ни как, а над многими, разрозненными племенами, появилась общая власть в лице киевских князей. Эта власть, соединяя племена, города и волости, в общих военных и торговых предприятиях; становясь в роли посредника между ними, регулируя их взаимоотношения, усиливала в них чувство племенного единства и будила национальное самосознание.