Становление профилактики преступлений на рубеже 15-16 веков

Содержание

Введение
1.Особенности создания приказной системы управления в XV-XVI вв.
2.Основные направления и методы профилактики преступлений в XV-XVI вв.………………………………………………………………………………….6
Заключение
Список использованной литературы:

Становление профилактики преступлений на рубеже 15-16 веков

Для Земского, Сыскного приказов и Приказа тайных дел функция борьбы с преступностью не была единственной и основной. В их компетенцию входил также широкий круг общеадминистративных, надзорных, кот рольных, хозяйственных вопросов. Земский приказ в сфере борьбы с преступностью выполнял те же задачи, что и Разбойный, но лишь в Москве и Московском уезде.
Несмотря на образование специализированных органов борьбы с преступностью, все остальные приказы (в большей или меньшей степени) также осуществляли борьбу с преступлениями, не являвшимися тяжкими, на подведомственных им территориях или по отношению к «приписанному» населению. Это являлось следствием недостаточно четкого законодательного разграничения полномочий между государственными органами, что характерно для приказной системы в целом.
Указанные недостатки проецировались на местном уровне. Здесь множественность субъектов, занятых борьбой с преступностью, была особенно заметна. Кроме губных и земских изб (которые по своим задачам отличались примерно так же, как Разбойный и Земский приказы), обязанность розыска преступников возлагалась на сотских, пятидесятских и десятских; на общины; на каждого сельского и городского обывателя; по мере укрепления крепостничества расширялась сфера юрисдикции помещиков.
2. Основные направления и методы профилактики преступлений в XV-XVI вв.
Одной из важнейших профилактических мер была необходимость устранить из общества склонных к преступной деятельности лиц и по возможности попытаться исправить преступивших закон. Соответсвенно одной из действенных мер была система устрашения наказанием.
На первом месте стоят политические преступления. Судебники 1497 и 1550 гг. (ст. 9 1-го и ст. 61 2-го) квалифицируют их как антигосударственные, требующие применения смертной казни. «Государскому убойце и крамольнику, церковному татю и головному, и подымщику и зажигальнику, ведомому лихому человеку живота не даты, казнити его смертною казнею»3. Здесь перечислены такие преступления, как измена, заговор, призыв к мятежу, поджег с целью передачи объекта врагу, брань и бесчестье государя, шпионаж, направленные против власти. Законодатель дает лишь примерный перечень таких «лихих» дел, предоставляя суду право расширять их состав (определять впредь «иное какое лихое дело»), подводя под него иные деяния.
На второе место можно поставить должностные преступления. Судеб­ники вводят запрет на взяточничество, мздоимство, злоупотребления вла­стью, неправый суд и пр. Уже Судебник Ивана III (ст. 19) провозглашает возможность отмены решения «неправого суда» боярина и дьяка, не уста­навливая, однако, никаких репрессивных мер за него. Ст. 33–34 запрещают недельщику (судебному лицу) просить и брать «посулы» – взятки. В Судебнике 1550 г. эти деяния рассматриваются уже как уголовно нака­зуемые, но ответственность за должностные преступления носит сословный характер: высшее боярство выплачивает штрафы, дьяки наказываются тюрьмой, подьячие – торговой казнью.
К имущественным преступлениям относятся кражи (татьба), разде­ляемые уже 1-м Судебником на простые и квалифицированные. Большое место в судебниках занимает охрана прав собственности. Штрафами и кнутом наказываются повреждение изгороди или межевых знаков земельного участка, запашка или потрава чужой земли, поврежде­ние пчелиных ульев, бобровых гонов, истребление скота и пр.
Хотя русскому праву было чуждо изуверство ради устрашения, все же в наказаниях прослеживается стремление законодателя не просто покарать преступника, но и устрашить окружающих по принципу: «чтобы на то смотря, другим неповадно было так делать». Наказания за «коромолу» совершаются, как правило, открыто, при большом стечении народа. Су­дебник 1497 г. знает кнут (торговую казнь), который применяется и к фео­далам, замешанным в антигосударственных заговорах. При Иване IV «раздача боли», т.е. применение палок, плетей и кнута при «наведении должного порядка», становится одним из методов государственной политики. Судебник 1550 г. вводит болевые наказания за должностные преступления: фальсификации протоколов суда, подделку документов, корыстные злоупотребления4.
В поимке преступника участвовало все население посада, села или деревни, которое было обязано оказывать помощь подвергавшимся грабежу или разбою. Отказ от помощи рассматривался как особая форма пособничества преступникам и карался штрафом и кнутом. Но закон давал гарантии безопасности преследователям татей и разбойников: оговор их в преступлении со стороны задержанных не имел силы (гл. XXI ст. 8, 15, 19,59).
С конца XV в., в условиях роста профессиональной преступности (криминальных структур), разбойничьих шаек, стало развиваться спе­циальное процессуальное действие – облихование. Оно помогало отличить «лихого человека» от обычного преступника. Облихование включало в себя опрос добропорядочного местного населения (повальный обыск) о возможной принадлежности подозреваемого к категории «лихих». По Судебнику 1550 г. такой вердикт большинством голосов выносили 10–15 человек «детей боярских» или 15–20 человек «добрых людей» (своеобразные присяжные заседатели). Если голоса разделялись поровну (10 – за, 10 – против), к подозреваемому применялась пытка. Не признавшего себя на пытке «лихим» при равенстве голосов заключали в тюрьму до открытия новых обстоятельств по делу или брали на поруки местные жители. Но чтобы «облиховывавшие», то есть дававшие показания «обыскные» люди не возводили напраслину по вражде, Судебник 1550 г. ввел для них наказание кнутом за ложный вердикт.5
Политические преступления расследовались с особой тщательностью. Такой процесс всегда начинался с теста доноса на то или иное лицо о его преступном замысле или уже о совершившемся преступлении. Можно было выкрикнуть в общественном месте известную фразу «Слово и дело государево». Произнесший ее считался осведомленным в некоем заговоре, и должностные лица обязаны были немедленно доставить его в Москву. Чаще всего выяснялось, что фраза эта прозвучала по «пьяному делу», в ссоре и имела основанием желание отомстить недругам или скрыться с места жительства. Лишь немногие подобные случаи представляли реальную государственную угрозу.
Кроме устрашения были и другие меры по профилактике преступлений. В известной мере этому способствовали общегосударственные переписи населения и земельных угодий, хотя, конечно, они преследовали, прежде всего, фискальные интересы. Однако нельзя отрицать того факта, что лишь на их основе стало возможным постепенное введение контроля за передвижением населения.
Так, после образования централизованного государства в некоторых местах были заведены так называемые «писцовые книги», в которых имелись сведения о населении, описания городов, деревень, поместий, церквей.
В числе профилактических мер следует назвать также заключение международных договоров и соглашений о выдаче укрывающихся в сопредельном государстве преступников (с Литвой, Польшей, Швецией), определение круга лиц, имевших право носить оружие6.
Заключение
Анализ особенностей профилактики преступлений в XV-XVI вв. показал, что в данный период времени происходило лишь становление системы борьбы с преступностью, ее предупреждения и профилактики. Этому способствовали процессы централизации государства российского и соответственно реформы управления, а также принятие законодательных актов – Судебника 1497 и Судебника 1550 г.
Профилактика преступности осуществлялась в основном методом устрашения наказания, кроме того, применялись меры по общественной сознательности населения, например при должностных преступлениях, достаточно было лишь выкрикнуть определенную фразу, чтобы начать предупреждать преступление с помощью карательных органов.
Наиболее существенным с точки зрения исследуемой проблемы было включение в законодательство таких уголовно-правовых категорий, как «лихое дело» и «ведомый лихой человек», а в уголовном процессе — процедур облихования, повального обыска. Эти нововведения открывали простор для привлечения к уголовной ответственности лишь по подозрению того или иного лица, без установления факта совершения им конкретного преступления.
Несмотря на фискальность мер переписи населения, в последующие периоды перепись была действенным способом профилактики преступности.