Медицина в Московском государстве (14-17 вв)

Введение
1.Аптекарский приказ
2. Медицинское образование в Московском государстве
3.Просвещение в медицине
4.Понятие о болезнях
5. Открытие больниц и аптек
6.Система сбора и заготовки лечебных трав
7. Выдающиеся деятели XV-XVII вв.
Заключение
Список литературы

Медицина в Московском государстве (14-17 вв)

В XVI веке в Московской Руси отмечалось разделение медицинских профессий. Их насчитывалось более десятка: лекари, дохтуры, зелейники, гравники, рудометы (кровопуски), зубоволоки, очные мастера, костоправы, камнесечцы, повивальные бабки. Народные врачи и аптекари-травознатцы практической школы обслуживали медицинской помощью русский народ Практика, передаваемая веками, травники, лечебники были их наукой. Зелейники лечили болезни травами, кореньями и другими снадобьями. Лекари имели лавки в торговых рядах, где продавали собираемые травы, семена, цветы, коренья и привозные лекарственные средства. Собственни­ки подобных лавок изучали качество и целебную силу материалов, кото­рыми они торговали. Владельцы лавок — врачи-ремесленники и травознатцы в подавляющем большинстве были русские.
Лекарейбыло немного и жили они в городах. Имеется много свиде­тельств о деятельности врачей-ремесленников в Москве, Новгороде, Нижнем-Новгороде и др. Оплата за врачевание производилась в зависимости от участия лекаря, осведомленности его и затраты лекарства. Услугами врачей пользовались в первую очередь состоятельные слои городского населения. Крестьянская беднота, отягощенная феодальными повинностями, не могла оплачивать дорогие услуги врача и прибегала к источникам более примитивной медицинской помощи.
Учреждения аптечного типа в XVI веке были в разных городах Мос­ковского государства. Дошедшие до нашего времени так называемые пис­цовые книги, представляющие собой перепись домовладений в городах в целях установления оброка, дают точные сведения (имена, адреса и харак­тер деятельности) о русских лекарях XVI и XVII веков. По этим данным, в Новгороде в 1583 г. было шесть лекарей, один доктор и одна лекарица,
в Пскове в 1585—1588 гг. — три зелейника. Имеются сведения о зелейных рядах и лавках в Москве, Серпухове, Коломне и других городах.
Летописи раннего периода дают представление о том, как лечили раненых и больных. Многочисленные свидетельства и миниатюры в руко­писных памятниках показывают, как в XI—XIV вв. на Руси переносили больных и раненых на носилках, перевозили на вьючных носилках и в повозках. Уход за пострадавшим и больным был широко распространен на Руси. Попечительства существовали при церквах и по кварталам городов. Монгольское нашествие затормозило медицинское попечение со стороны народа и государства.
Со второй половины XIV века медицинское попече­ние стало приобретать прежнее покровительство со стороны государства и народа. Это было следствием крупных хозяйственно-политических успе­хов в стране: усиление Московского княжества, подчинение ему других феодальных уделов, расширение территории, увеличение торговли и ремес­ла. Куликовская битва 1380 г. Медицинское попечительство заключалось в организации приютов и богаделен для увечных, калек и других хрониче­ски больных.
Богадельни в Московской Руси содержались главным образом самим населением, роль церкви была меньше, чем в Западной Европе. Каждые 53 двора в селе и городе содержали на своем иждивении богадельню для обитания недужных и старых: известны богадельни в Новгороде, Коломне. Для оказания помощи в порядке благотворительности богадельню посещали лекарь и кровопуск. Сохранившим трудоспособность предостав­илась возможность работать, для чего богадельням выделялась земля для обработки.
Богадельни оказывали населению медицинскую помощь и были свя­зующим звеном между населением и монастырскими больницами. Город­ские богадельни имели своеобразные приемные покои «лавки». Сюда посту­пали
больные для оказания помощи и сюда же доставляли умершего для предания погребению.
Стоглавый собор 1551 г., созванный Иваном IV для обсуждения внутреннего устройства страны, затронул также и вопросы «здравости, быта, семьи, общественного призрения». В решениях Стоглава записано: «Да повелит благочестивый царь всех прокаженных и состарившихся описати по всем градам, опричь здравых строев».
С XIV века монастыри, становясь крепостями, захватывали и осваи­вали значительные площади пустых земель. В случае вражеского наше­ствия окрестное население укрывалось от врага за крепкими стенами мона­стырей. К началу XVI века многие монастыри стали крупными вотчинни­ками, обладателями больших богатств. В условиях крупного монастырского хозяйства возникала потребность не только в случайной медицинской помощи, но и в организации больниц.
Крупные монастыри содержали больницы. Режим русских монастыр­ских больниц в значительной степени определялся уставными положения­ми, в том числе правилами по уходу за больными заимствованного из Византии устава Федора Студийского, первые списки которого относятся к XII веку. В греческих монастырях к XIV веку были крупные русские колонии. Отсюда пришли в русские монастыри многие видные русские мо­нахи, книгочеи, составители уставов, игумены. Через этих лиц и передава­лись на Русь списки различных уставов, положений и другой литературы. Больничные правила в. русских монастырях подвергались изменениям с учетом местных особенностей.
В XVII веке в русской медицине произошли некоторые качественные и количественные сдвиги. Школа русских лекарей давала обширные знания. Лекари состояли на государственной службе, пользовались «лечебниками» и «травниками». Советские историки медицины установили, что таких лечебников было не менее 300. Среди медиков пользовались успехом книга
«Тайная тайных, или Аристотелевы врата», в которой были изложены не только врачебные знания, но и вопросы этики.
Аптекарский приказ имел хорошо составленную для того времени медицинскую библиотеку. В 1678 г. при Аптекарском приказе была созда­на должность переводчика, в обязанности которого входило переводить та­кие книги, «по которым ...русские могут быть совершенными лекарями и аптекарями». Медицинские воззрения тяготели к выраженному рациона­лизму. Это особенно чувствуется в медицинских рукописях XVII века.
В 1658 г. Епифаний Славенецкий впервые осуществил перевод на русский язык книги знаменитого А.Везалия «О строении человеческого тела» (1543).
Незаконченный пере­вод, по-видимому, сгорел во время одного из частых московских пожа­ров. Но сам по себе факт этой трудной работы — один из многочислен­ных примеров прогрессивных традиций русской культуры, откликавшейся на передовые течения мировой научной мысли.
В XVI и особенно в XVII веке в Московской Руси получили широ­кое распространение рукописные книги медицинского содержания: травни­ки, лечебники, «вертограды», «аптеки». До нашего времени сохранилось более 200 таких рукописных медицинских книг. Некоторые книги явились переводами древних античных медицинских сочинений (Гиппократа, Ари­стотеля, Галена). Так, в начале XV века игумен Белозерского монастыря Кирилл перевел с латинского языка на русский комментарии Галена на сочинения Гиппократа под названием «Галиново на Ипократа». Этот пе­ревод существовал в списках во многих монастырях. В 1612—1613 гг. по этой книге в Троицко-Сергиевской лавре лечили раненых и больных во время осады лавры польскими интервентами. Назначением «Травников» было распространение медицинских знаний среди грамотных людей: духо­венства, правящих кругов и среди медиков. Они использовались не только для лечения, но и в качестве учебников.
Некоторые исследователи (Л. Ф. Змеев) считали, что русские меди­цинские рукописи являются подражанием Востоку и Западу. Более вни­мательное изучение богатого рукописного медицинского наследства, сли­чение русских рукописей с оригиналами, послужившими для перевода, показали, что русские медицинские рукописи во многих случаях являются продуктом самобытного творчества. При переводе иностранных лечебни­ков в них вносились значительные изменения с учетом опыта русской ме­дицинской практики. Русские переводчики существенно изменяли текст оригинала: переставляли части текста, сопровождали перевод своими ком­ментариями, приводили местные названия лекарственных растений, ука­зывали их распространение в нашей стране, добавляли целые главы, посвященные растениям, встречающимся на Руси. Долгое время считался переводным с польского печатного издания 1534 г. лечебник Стефана Фалимиржа. Исследования отечественных и польских ученых показали, что послужившая материалом для перевода и издания в Кракове в 1534 г. на польском языке книга «О травах и их действии» написана выходцем из Руси врачом Стефаном Фалимиржом, слу­жившим у польских феодалов. Книга была составлена по нескольким рус­ским рукописным травникам и лечебникам XVI века; в ней автор отра­зил опыт лекарей Московской Руси и во многих местах писал: «у нас на Руси».
Польский ученый врач и историк Матвей из Мехова в своем «Трак­тате о двух Сарматиях» в начале XVI века писал: «Изобилует Русь мно­гими травами и кореньями, в других местах не виданными». Итальянский историк Иовнй Павел Новокомекий в своей «Книге о посольстве Василия, великого государя Московского к папе Клименту VII» в 1525 г. отмечал широкое использование лекарственных растений в русском народном быту.
4.Понятие о болезнях
Доктора и лекари, как правило, решали проблемы по распознаванию, лечению и прогностике заболеваний. Вот некоторые примеры, извлеченные из «докторских сказок» (историй болезни) того времени. В 1677 г. доктор Петр Пантанус и лекарь Яган Тирик Шартлинг, после осмотра больного Самсона Емельянова описали весьма характерные признаки почечнокаменной болезни. «Болезнь у него внутренняя каменная в почках и мочею выходят крупные и мелкие каменья: а как у него каменья те выходят, и в то время он бывает при смерти…И за тою болезнью ныне и впредь ему, Самсону, государеву службу служить не мочно» [3, 82].
В материалах Аптекарского приказа встречаются документы, где указано, что в порядке уточнения диагноза созывались консилиумы с участием докторов. В 1674 с. доктора Л. Блюментрост и М.Грамон, лекари В.Ульф и С.Ларионов при осмотре стрельца Митрошки Кочурова записали: «На всем на нем по телу чирьи и в коросте, и те де чирьи и коросту лечить его мочно и лекарствы надобно много, а хотя де и излечится ему, и ему…служить нельзя…».
4 сентября 1676 г. после осмотра стрельца Севостьяна Артемова доктор Лаврентий Ранбургер и лекарь Николай Шнед записали: «…болезнь де у него в луне на левой стороне кила (грыжа) прогрызла, луна и черева выходят вон…ему Севастьяну стрелецкой службы служить не мочно».
В XVII в. получили распространение такие болезни как «жабная», «каменная», «кильная», «короста», «чечуйная», «проносная», золотуха, цинга, лихорадка и т.д.
В документах встречается описание и других болезней (жабной, рожи, кровавого поноса). Особое беспокойство вызвало массовое распространение цинги среди стрелецких войск. В специальной царской грамоте, направленной в 1672 г. князю А.А. Голицыну в Казань, были описаны меры
предупреждения болезни: «…изготовить двести ведер сосновых вершин, намоча в вине, да в Нижнем Новгороде изготовить сто ведер, и послать то вино в Астрахань и давать то вино в Астрахани служилым людям от цинги».
Медицинская наблюдательность к тому времени значительно обогати­ла симптоматологию болезней и часто давала ей реалистическую трактов­ку. Итогом симптоматологии и связанной с нею диагностики к XVII веку явились русские рукописные лечебники.
В Московском государстве врачами была сделана попытка найти способ борьбы с алкоголизмом. С этой целью рекомендовался весьма простой способ лечения: «Чтоб человек не пил ни вина, ни пива, возьми губу осиновую и березовую кору….истолкити да смешайте, дай ему пить дваж или триж, не станет пити и до смерти».
В Московском государстве неоднократно возникали «повальные болезни», «моровая язва» (чума, холера). Для борьбы с указанными болезнями применялись «крепкие заставы» на пути в город, «засеки» вдоль границы государства.
Древняя Русь часто переносила большие эпидемии, особенно в XIV веке. Летописи сообщают: «Бысть мор силен зело в Смоленске, Киеве и Суздали, и по всей земле Рустей смерть люта и напрасна и скора. В Глухове же тогда ни один человек не остался, все изморша, сице же и на Беле-озере...» (1351). «Бысть мор во Пскове силен зело и по всей земле Псковской, и по селам смерти мнози. Понеже свящеиницы не успеваху погребати...» (1352). «...В Москве бысть мор велик и страшен, не успеваху бо живии мертвых спрятывати; везде бо бе мертвии, а дворы мнози пусти быша...» (1364) и т. п. О том же свидетельствует сохранившаяся перепис­ка, донесения начальников дружин и пр.
Летописи дают материал о противоэпидемических мероприятиях, при­менявшихся в Московской Руси: отделение больных от здоровых, оцепле­ние очагов заразы, выжигание зараженных домов и кварталов, погребение
умерших вдали от жилья, заставы, костры на дорогах. Это показывает, что уже в то время у народа имелось представление о передаче заразных бо­лезней и о возможности уничтожения, обезвреживания заразы.
По характеру проведенных мероприятий и тяжести исхода болезни представляет интерес эпидемия чумы 1654-1655 гг. Князь М.Пронский сообщает царю в Смоленск, что в 1654 г. в Москве и слободах многие умирают скорой смертью. В 1655 г. «моровое поветрие умножилось…Многие лежат больные, а иные разбежались…А приказы, государь, запреты, дьяки и подъячие все померли… а мы холопы тоже ожидаем себе смертного посещения с часу на час» [3,84].
Трупы лежали на улицах, основная часть населения бежала в другие города, разнося заразу. В Москве были приняты строгие меры: создан карантин, учреждены заставы. Всякое сообщение с Москвой каралось смертной казнью. Письма переписывали на заставах и передавали через огонь. Дома очищали от трупов и вымораживали. Медицина того времени была практически бессильна в борьбе с чумой.
Вплоть до конца XVII столетия народная медицина занимала на Руси ведущее положение. Опыт русской народной медицины отражен в многочисленных исторических и историко-бытовых повестях того времени. Среди них — записанная в XV.в. «Повесть о Петре й Февронии Муромских», в которой рассказывается о чудесном исцелении князя Петра Муромского. Зарубив мечом змея-зверя, он обрызгался его кровью и заболел тяжелой кожной болезнью. Тяжело больной Петр отправился в Рязанскую землю, которая славилась своими лечцами. Простая крестьянская девушка — дочь древолаза (сборщика меда диких пчел)— Феврония излечила князя (по всей вероятности, при помощи меда). Выздоровевший князь вернулся в свою Муромскую землю, но без Февронии болезнь возобновилась, и Петр женился на мудрой Февронии. Долгие годы жили они счастливо и княжили в Муроме. Прообразами героев были реально существовавшие князь Давид и его жена Ефросиния, княжившие в Журоаде в XIII в.
В лечебниках этого периода значительное место отводилось хирургии (резанию). Среди резалников были костоправы, щювотгуски, зъбоволота. На Руси проводились операции черепосверления, чревосечения, ампутации. Усыпляли больного при помощи мандрагоры, мака и вина. Инструменты (пилки, ножницы, долота, топоры, щупы) проводили    через огонь. Раны обрабатывали березовой водой, вином и золой, а зашивали волокнами льна, конопли или тонкими кишками животных. Для извлечения металлических осколков стрел применяли магнитный железняк. Славились на Руси и оригинальные конструкции протезов для нижних конечностей.
5. Открытие больниц и аптек
В Москве на средства боярина Ртищева в 1656 г. была сооружена небольшая гражданская больница из двух палат на 15 коек. В 1635 г. при Троице-Сергиевом монастыре построены больничные палаты, которые сохранились и до настоящего времени.
В 1682 г. был издан указ построить в Москве две шпитальни, или богадельни, для призрения убогих. «А для лечь-6ы их во всякой нужде надобно, чтобы у них был приставлен дохтур, аптекарь, да лекарей человека три или четыре с уче­никами и аптека небольшая»... Одну из этих больниц на Гра­натном дворе у Никитских во­рот предполагалось использо­вать как медицинскую школу. «Чтобы в больнице и больных бы лечили, и лекарей бы учи­ли». Сочетание задач — лечение больных и обучение врачей.
Первый временный военный госпиталь создан на территории Троице-Сергиевой лавры в период польско-литовской интервенции и осады этого монастыря (1611-1612). В госпитале оказывали медицинскую помощь не только раненым, но и заболевшим цингой, дизентерией. Второй временный госпиталь был открыт в Смоленске в 1656 г. во время войны с Польшей. В этом госпитале работала большая группа русских лекарей и лекарских учеников. В Москве на Рязанском подворье в 1678 г. также был создан временный госпиталь, где находилось 746 раненых. Здесь же была открыта «дохтурская палатка». Имелось распоряжение «раненых, которые бездомовые и учнут приходить в Рязанское подворье для лечения, и лекарей, на Рязанском подворье поить и кормить из Приказу Большого дворца, покамести вылечатца и лекарей – покамест они их вылечат». Известно, что содержание раненых и их медицинское обслуживание во временных госпиталях осуществлялись за счет средств государства.
В Московском государстве были открыты аптеки и создана система заготовки лечебных трав. В 1581 г. для обслуживания царского двора в
Кремле открылась первая государственная аптека. Из Англии была закуплена первая партия лекарств и приглашены на работу в аптеке доктор Роберт Якоби и аптекарь Френч Якоби.
В 1672 г. в Москве была создана вторая государственная аптека для людей «всяких чинов». Для размещения аптеки освобождены палаты приказа Большого прихода. В 1673 г.из Аптекарского приказа в аптеку присланы подъячий Данило Годовиков, алхимист Тихон Аканьин, сторожа. За аптекой признано монопольное право торговли лекарствами. В указе царя от 18 февраля 1673 г. сказано: «…в новой аптеке на Гостином дворе продавать водки и спирты и всякие лекарства всяких чинов людям и записывать в книги, а деньги по цене иметь против указанной книги и объявить в Аптекарском приказе…»2.
Первая и вторая аптеки в административном отношении подчинялись Аптекарскому приказу, который взял на себя функции не только управления и подбора кадров, но и снабжения аптек лекарствами.
6.Система сбора и заготовки лечебных трав
В Московском государстве сформировалась оригинальная система сбора и заготовки лечебных трав. При этом Аптекарский приказ подбирал заготовителей лекарств – так называемых травников, инструктировал их. Лечебные травы поступали в Аптекарский приказ из разных мест в порядке выполнения государственной «ягодной повинности». В 1672 г. из села Чашниково присланы: очная помочь, инибирик, жабная, молодила, чернобыльник. Из других сел поступили: валериана, змеев корень, медвежье ухо, земляной дым, сало воронье, греча дикая, можжевеловые ягоды, земляника, солодковый корень и др.
В Аптекарском приказе было известно, в какой местности преимущественно произрастает то или другое лекарственное растение, например зверобой в Сибири, солотковый (лакричный) корень в Воронеже, чемерица в Коломне, чечуйная трава в Казани, можжевеловые ягоды в Костроме. Контроль за ягодной повинностью осуществлял Аптекарский приказ, за невыполнение полагалось тюремное заключение.
К XV веку в руках лекарей и народных ботаников — травознатцев — накопилось известное количество внутренних и наружных лекарств, что подготовило появление рукописных руководств по лекарствоведению и те­рапии, т. е. травников и лечебников. Распространенные в Западной Евро­пе в качестве пособий по медицине, они в разное время после своего изда­ния проникали в Россию. Русское лекарствоведение, чуждое западноевро­пейской схоластике, опиралось в основном на практику. Русская медицина XVII века проявляла большой интерес к лекарственным растениям своей страны. Инициатива Аптекарского приказа привела к расширению круга известных лекарственных растений. Русское аптечное дело в XVII веке не зависело от иноземного рынка. В XVI—XVII веках лекарственные растения продавались
в Москве в семенном, зелейном и овощном рядах в Китай-городе и Белом городе.
В некоторых зелейных лавках продавались также готовые лекарства. Аптекарский приказ тщательно следил, чтобы от проданных лекарств в зелейных лавках «в аптеке государевой казне порухи не учинить». С зелейных лавок государство собирало оброк, как с заведений торгового характера.