Вклад Г. Салливана в разработку проблем личности

Введение
1.Гарри Стэк Салливан: человек, врач, психолог
2.Вклад Г. Салливана в разработку проблем личности
Заключение
Список литературы

Вклад Г. Салливана в разработку проблем личности

3. Определение вклада и роли Салливана в разработку проблем личности.
1. Гарри Стэк Салливан: человек, врач, психолог
Гарри Стэк Салливан родился в Норидже, штат Нью-Йорк, 21 февраля 1892 года. Из анализа взаимоотношений Салливана со своими родителями можно понять, каким образом он достиг своих революционных психологических прозрений. 1, с. 385
Отец Гарри, Тимоти Дж. Салливан, которому с раннего детства легли на плечи заботы об обеспечении семьи после гибели его отца в железнодорожной катастрофе, вырос серьезным и погруженным в себя человеком, замкнутым и застенчивым. Только после того, как умерла мать Гарри, а сам он стал врачом и приобрел некоторое профессиональное положение, ему удалось завязать удовлетворительные отношения со своим отцом. Мать Гарри была на несколько лет старше своего мужа и происходила из семьи учителей, юристов, врачей и священников. Поговаривали, что она «страдала» из-за своего неравного брака, так как считала мужа ниже себя по положению. Убежденная в превосходстве своей семьи над семьей мужа, Элла рассказывала сыну легенды о славном прошлом своего рода. Особенно зачаровывала юного Гарри одна из материнских сказок об одном из ее предков, которого, по преданию, звали «Западным Ветром», о коне, который мчался на восход солнца, чтобы встретить там свое будущее. Подтверждением любви Салливана к лошадям служит его личная печать, на которой изображены две лошадиные головы, заключенные в круг, одна голова обращена вверх, вторая – вниз. Однако неудовлетворенность женщины своей житейской долей, должно быть, передалась ее ребенку. У себя дома в Смирне, на ферме Стэков, куда родители привезли его в 3 года, юный Гарри рос на лоне природы в окружении домашних животных. Друзья и знакомые напишут, что самыми близкими друзьями мальчика были домашние животные, с которыми он чувствовал себя уютно и не так остро ощущал свое одиночество. Когда Салливан-человек стал Салливаном-клиницистом, знатоком межличностных отношений, он написал самую знаменитую свою работу «Шизофрения как человеческий процесс» (Schizophrenia as a Human Process) (1974). В этой книге он описал того, кого называл самым одиноким из одиноких, то есть шизофреника. Салливан получил начальное и среднее образование в школе «Юнион Скул» города Смирна, куда он поступил в 1897 или 1898 году. Хотя школьные архивы, относящиеся к первым годам учебы, погибли во время пожара, более поздние аттестационные данные говорят о том, что он был успешным учеником. Однако, поскольку юный Гарри не умел жить в коллективе и не имел друзей, он чувствовал себя в школе чужаком. Единственным источником положительной самооценки в те годы являлись для него постоянные отличные успехи в школьных предметах, но эти успехи не могли освободить Салливана от его застенчивости и чувства одиночества, а позднее и развившегося чувства собственной неполноценности. Его размышления об этом этапе человеческой жизни представляют прозрения человека, призывающего в свидетели личный опыт и говорящего из глубин собственной души, которые он изложил в книге «Концепции современной психиатрии» (Conceptions of Modern Psychiatry) (1953). Именно этой стадии личного развития так мучительно не хватало самому Салливану, и он стремился воссоздать ее для своих пациентов с помощью своего знаменитого метода лечения путем создания для пациентов соответствующего социального окружения. По окончании средней школы в возрасте 16 лет Салливан получил стипендию от штата, позволяющую продолжить образование, и в первый раз уехал из дома для бучения в Корнелльском университете в Итаке, штат Нью-Йорк. К концу первого семестра успехи были средними, но во втором семестре они резко снизились, и в июне 1909 года Салливан был отчислен из университета, потому что провалился по всем предметам. Существует предположение, что в то время Салливан пережил приступ душевного расстройства, возможно, краткий шизофренический приступ, и лежал в Бингхэмптонской больнице, в которой должность первого заместителя главного врача занимал доктор росс Макклюр Чэпмен (позднее устроивший Салливана на работу в больницу Шеппард Прэтт). В 1911 году Салливан «объявился» в Чикаго, где поступил в Чикагский Колледж медицины и хирургии, после окончания которого стал практикующим психиатром. Используя помощь своего тщательно подобранного персонала, Салливан в 1929 году основал в больнице Шеппард Прэтт терапевтического отделение для лечения пациентов по методу создания соответствующей социальной среды. В 1930 году он оставил работу с шизофрениками в клинике и переехал в Нью-Йорк, где занялся частной практикой с пациентами, страдающими неврозом навязчивых состояний. 1, с. 385 - 391
Таким образом, подводя итоги о личности и судьбе Гарри Стэка Салливана, следует сказать, что он был крайне наблюдательным и оригинальным человеком, клиницистом и мыслителем, работы которого оказали огромное и, возможно, недооцененное влияние на развитие психиатрии и социальных наук. Работая в клинике, он разрабатывал психодинамическую терапию для применения к пациентам с психозами, которые ранее считались не поддающимися анализу. Он рассматривал психотические симптомы как следствие межличностных отношений пациентов, особенно – отсутствия «межличностного признания» в детстве. Его главный вклад заключается в создании новой концепции, известной как межличностная теория психиатрии. А в более поздний период жизни он называл себя социальным психологом и одним из первых высказал предположение, что личность в каком-то смысле является иллюзией; подчеркивал, что личность – сущность гипотетическая, он также считал, что человеческая уникальность является мифом.
2. Вклад Г. Салливана в разработку проблем личности
Г. Салливана принято считать создателем новой концепции, концепции «межличностной теории психиатрии», центром которой является личность, а главный принцип сводится к тому, что личность – это некая гипотетическая сущность, которая не может быть оторвана от межличностных ситуаций. Следовательно, в качестве объекта исследования берут именно личность, а не индивида, поскольку индивид может существовать отдельно от взаимоотношений с другими людьми, а личность нет.
Ребенок с первого дня жизни остается в составе социального поля, которое влияет на него, формируя его. Хотя Салливан никогда не отрицал роли наследственности и созревания в становлении организма, он говорит о том, что то, что выступает как собственно человеческое – продукт социальных взаимодействий, которые влияют на организм, изменяя его, преобразуя биологическое существо в социальный организм, обладающий собственными особенными способами дыхания, пищеварения, выделения, кровообращения и прочее. Для Салливана психиатрия близка социальной психологии, и его теорию личности отличает явная ориентация на социально-психологические понятия и переменные.
Салливан настойчиво утверждает, что личность – сущность гипотетическая, «иллюзия», которую нельзя наблюдать и изучать вне межличностных ситуаций. Единица анализа – не личность, а скорее межличностная ситуация, поскольку личность образуется не внутрипсихическими событиями, а межличностными. Личность обнаруживается только тогда, когда человек так или иначе ведет себя по отношению к одному или нескольким другим. Восприятие, память, мышление, воображение, все другие психические процессы по характеру своему являются межличностными. Даже сновидения межличностны, так как обычно отражают отношения сновидца с другими людьми. Хотя Салливан отводит личности статус всего лишь чего-то гипотетического, он, тем не менее, признает, что она – динамический центр различных процессов, происходящих в ряде межличностных полей. Наиболее важными являются динамизмы, персонификации и когнитивные процессы. 3, с. 287
Динамизмы
Динамизм – мельчайшая единица, которой можно пользоваться при изучении индивида. Он определяется как «относительно устойчивый рисунок энергетических трансформаций, периодическое возникновение которого характерно для организма на протяжении его существования как живого. Энергетической трансформацией является любая форма поведения. Она может быть открытой, общественной, как например, высказывание, или внутренней, как например, мышление или фантазирование. Поскольку динамизм представляет собой стабильный и регулярно повторяющийся рисунок поведения, он – примерно тоже, что привычка. Салливан необычно формулирует определение динамизма: он говорит, что это «оболочка для несущественных частных различий». Это означает, что к рисунку может добавляться новая черта без изменения самого рисунка – в той мере, в какой она не представляет существенного отличия от остального содержания «оболочки». Если же она отличается существенно, то возникает новый рисунок. Например, два яблока могут отличаться по виду, и все же определяться как яблоки в силу того, что их различия несущественны. Однако яблоко и банан отличаются существенно, и, следовательно, это два разных рисунка. Человеческими являются те динамизмы, которые типичны для межличностных отношений. Например, кто-то может вести себя, как правило, враждебно по отношению к какому-то человеку или группе людей, что является проявлением динамизма недоброжелательности. Мужчина, домогающийся плотских отношений с женщинами, проявляет динамизм вожделения. У ребенка, который боится незнакомых людей, - динамизм страха. Любая привычная реакция по отношению к одному или нескольким людям, существуй она в форме чувства, отношения, открытой реакции, составляет динамизм. Базовые динамизмы одинаковы для всех, но способ выражения различен – в зависимости от ситуации и жизненного опыта индивида. Динамизм обычно задействует определенную область тела – рот, руки, анус, гениталии, - посредством которой взаимодействуют со средой. Зона содержит рецепторный аппарат для получения стимуляции, эффекторный аппарат для совершения действия и связующий аппарат, называемый эдуктором, в центральной нервной системе; он связывает рецепторный и эффекторный механизмы. Так, сосок, подносимый ко рту младенца, воздействует на чувствительную поверхность губ, вследствие чего по нервным путям импульс направляется к моторным органам рта, вызывая сосательные движения. Большинство динамизмов служит удовлетворению базовых потребностей организма. Однако существует важный динамизм, возникающий как следствие тревоги. Он называется динамизмом Я или Я-системой.
Сущность Я-системы сводится к понятию тревога, которая выступает продуктом межличностных отношений: передается от матери к ребенку и связана с угрозой безопасности. Для того, чтобы избежать тревоги (актуальной или потенциальной) или свести ее к минимуму, люди используют различные способы защиты. Например, можно избежать наказания, конформно идя навстречу желаниям родителей. Эти меры безопасности формируют Я-систему, санкционирующую одни формы поведения («Я - хороший») и запрещающую другие («Я – плохой»). Я-система – это страж безопасности, которая имеет тенденцию к изоляции от остальной личности и исключению информации, неконгруэнтной нынешней организации личности, и, таким образом, из опыта не извлекается пользы. Хотя Я-система служит полезной цели – уменьшению тревоги, она препятствует возможности конструктивных отношений с другими. 3, с. 287-289
Персонификация
Персонификация – это индивидуальный образ самого себя или другого. Он представляет комплекс чувств, отношений, представлений, возникающий на базе опыта, связанного с удовлетворением потребностей или тревогой. Например, персонификация доброй матери возникает у ребенка в связи с тем, что мать нянчит и заботится о нем. Любое межличностное отношение, связанное с удовлетворением, имеет тенденцию формировать благоприятный образ приносящего удовлетворения агента. Персонификация же плохой матери возникает вследствие переживаний, связанных с тем, что она побуждает тревогу. Тревожная мать персонифицируется как плохая. В конце концов, эти две персонификации матери совместно с другими персонификациями – такими, как соблазнительная мать или сверхопекающая мать, - смешиваются и образуют комплексную персонификацию. Персонификации, разделяемые многими людьми, называются стереотипами. 3, с. 290
Когнитивные процессы
Функционирование и развитие личности происходит через познание, а познание в свою очередь через переживания. Переживания могут быть прототаксическими (дискретный ряд ряд кратковременных состояний), паратаксическими (выявление причинных отношений между событиями, которые возникают примерно одновременно, но логически между собой не связаны) либо синтаксческими (установление логического порядка между переживаниями и дает возможность людям общаться между собой).
Салливан очень тщательно описал последовательность межличностных ситуаций, в которые вовлекается личность на пути от младенчества к взрослости, и то, как эти ситуации влияют на формирование личности. Большее внимание, чем другие теоретики личности, за исключением, может быть, Фрейда, Салливан уделил рассмотрению стадий развития личности. В то время как Фрейд рассматривал развитие в основном как развертывание полового инстинкта, Салливан отстаивал социально-психологический подход к развитию личности, подход, в котором воздается должное уникальному вкладу в этот процесс человеческих взаимоотношений. Хотя Салливан не отвергал биологических факторов развития личности, он ставил их ниже социальных детерминант психического развития. Более того, он считал, что иногда эти социальные влияния противоречат биологическим потребностям человека и наносят ущерб его личности. Салливан не принадлежал к тем, кто слеп к вредным влияниям общества. В сущности он, как и другие теоретики социально-психологической ориентации, был решительным и проницательным критиком современного общества. 3, с. 294
Также необходимо сказать, что основной и существенный вклад Салливан внес в психопатологические исследования, связанные с этиологией, динамикой и лечением шизофрении. Салливан обладал высокоразвитой эмпатийностью, что позволяло ему находить особенный подход к пациентам. Он не рассматривал этих больных как безнадежных, место которым – в дальних палатах психиатрических учреждений; больные могут быть излечены, если психиатр готов быть терпеливым, понимающим, наблюдательным. Он организовал для пациентов специальную палату. Она была рассчитана на шестерых мужчин. Страдающих шизофренией, и состояла из двух спален и гостиной. Палата была изолирована от остальной части больницы и обслуживалась шестью мужчинами, специально подобранными. Он ввел в обычай присутствие в комнате служителя во время интервьюирования пациента – оказалось, что это производит на последнего успокаивающее действие. В палату не допускались сиделки и вообще женщины. Салливан верил в эффективность гомогенной палаты, где живут пациенты одного пола, одной возрастной группы и с одной психиатрической проблемой и указывал на необходимость в ведении на период лечению метода «лечебного социального окружения».