Сущность реформы Г.Ф.Миллера в архивном деле

Введение
1. Исследовательская деятельность Г.Ф. Миллера
2. Преобразования Г.Ф. Миллера в архивном деле. Деятельность в Санкт-Петербурге и Москве
Заключение
Список используемой литературы

Сущность реформы Г.Ф.Миллера в архивном деле

Данная форма собирания исторических и географических сведений о местах, которые он не мог сам посетить, иногда заменялась опросом знающих людей, бывавших в тех местах. Миллер применял также личные беседы с представителями местного населения. Общение с разными группами населения давало в руки Миллера не только устные сведения, но и письменные источники. Наряду с собиранием исторических и географических данных Миллер собирал словарные и этнографические материалы, предметы древности, одежду сибирских народов. Он придавал большое значение паралингвистическим средствам, собирал рисунки.
Результатом десятилетней экспедиции Миллера явился обширный труд по истории Сибири, который он успел довести до 1660 гг. Он создал несколько монографий по отдельным вопросам, являющихся главами незаконченной части его истории, которые выходят далеко за эту хронологическую грань: “История о странах при Амуре лежащих” (1689 г.), “Описание морских путешествий” (до 1749 г.), “Известие о строении крепостей на Иртыше” (до 1720 г.).
Таким образом, работы Миллера охватывают историю Сибири с периода завоевания. Исходя из своих принципиальных положений, Миллер стремился строить выводы исключительно на показаниях источников и избегал различных догадок, всего того, что ни по каким историческим известиям доказано быть не может.
Центром внимания для Миллера являлся исторический источник, на основании которого он утверждал тот или иной факт. Из-за этого у него устанавливается к источнику какое-то бережное отношение, почти культ. Миллер являлся убежденным и страстным собирателем материалов, и в этом отношении нельзя отказать ему в большом здравом смысле. Собирание материалов в той стадии российской исторической науки было действительно первоочередной задачей. И эту работу он проделал не только добросовестно, но и с увлечением. Он первый приступил к систематическому обследованию архивных фондов и составил грандиозную коллекцию архивных списков о крае. Материалы из сибирских древнехранилищ он пополнял документами, взятыми из частных архивов. Однако, вскоре убедившись, что архивные материалы не простираются до самых древних времен, Миллер стал собирать и анализировать летописи, хронографы, степенные книги.
Помимо письменных источников Миллер придавал большое значение устному преданию. Он является одним из первых собирателей русского и “туземного” фольклора, в его книге постоянно встречаются ссылки на словесные источники – предания или показания очевидцев. Первым из российских историков Миллер обратился к археологии. Он первый оценил важность изучения археологических древностей, изучал не только туземные, но и русские городища, тем самым, опережая археологов. Далее Миллер ставил историю в тесную связь с этнографией. Он не упускал возможности наблюдать за обрядами и изучать религию народов. Он собрал довольно значительную этнографическую коллекцию, которую он передал в Кунсткамеру3.
Но самой значительной стороной “Истории Сибири” Миллера является последовательное стремление автора научным путем разрешить этногенетические вопросы. В этой области он намечает новые пути, исходя из научных предпосылок Лейбница и резко порывая со средневековой этнографией, оперировавшей при определении принадлежности к той или иной группе народов исключительно сходством и единообразием обычаев.
Исходя из всего вышесказанного, можно утверждать, что Миллер привлек для исторических работ по краю обширный и разнообразный материал – архивные акты, татарские и монгольские источники, устные предания, данные археологии, этнографии, лингвистики и генеалогии. Собранные Миллером рукописи и книги после его смерти долгое время оставались без должного внимания и не послужили исследователям русской старины богатым материалом. Само существование Миллеровской коллекции было на время почти забыто в ученых сферах. Известны лишь единичные случаи обращения к этому фонду, которые нашли отражение в печатных трудах академика К.М. Бэра. К “портфелям Миллера” обращались С.М. Соловьев, П.Н. Милюков.
Задачи, которые Миллер ставил перед собой в области изучения этнической истории и этнографии сибирских народов, наиболее отчетливо отражены в его специальных инструкциях. Именно в них изложен ряд положений, в частности, принципы по которым следует разделять народы. Миллер разработал ряд принципов, по которым он определял этнический состав народа, что позволило ему сделать ряд открытий, многие из которых остались неизвестными исследователям последующего выявлялись ими заново.
Второй аспект работы ученого в составе Академического отряда Великой Северной экспедиции впоследствии оценят как архивный подвиг. Хорошо понимая значение документальных источников для исторической науки, привитое известным философом и историком И.Б. Менке в Лейпцигском университете16, Г.Ф. Миллер поставил перед собой цель снять копии с наиболее значимых документов, хранившихся в архивах посещаемых городов и заводов. Они составили 35 томов, из которых 34 находятся в Архиве российской академии наук, а один – в российском государственном архиве
Это тем более вызывает у исследователей повышенный интерес, так как большинство подлинников этих документов на сегодня утрачено безвозвратно.
Не оставил без внимания ученый и историю горнозаводского Урала, о чем он пишет сам: «...Получил я о тамошнем горном состоянии столько известий, что мне уже молено было хоть однако нарочито обстоятельную историю и описание Сибирских и Пермских плавильных заводов сочинить по архивам Екатеринбургского главного горного начальства». К сожалению, эту задачу он не сумел реализовать. Сегодня полная опись собранных историком архивных источников приводится в двух томах книги «Актовые источники по истории России и Сибири XVI - XVIII вв. в фондах Миллера». Материалы по истории Уральского края сосредоточены в первом томе в книгах 1, 2, 3 под названием «Опись Верхотурского архива», а также «Опись Екатеринбургской главной канцелярии рудокопных заводов». Большинство этих документов касается заводов Демидовых и Строгановых, земельных споров между ними, прав и привилегий Строгановых (жалованные грамоты).
Важная сторона творчества Г.Ф. Миллера во время научной экспедиции - анкеты, включавшие большой круг вопросов по географии, истории, экономике, демографии и расселению русского и местного населения рассылавшиеся почти по всей территории Урала и Сибири.
2. Преобразования Г.Ф. Миллера в архивном деле. Деятельность в Санкт-Петербурге и Москве
В 1776 Г. Миллер пишет обширное послание вице-канцлеру кн. А.М. Голицыну, в котором содержался план систематизации документов. Согласно ему, все архивные дела должны быть разделены на 2 части: на историческую, некомплектующуюся часть и часть с документами актуального значения. Последняя должна была пополняться новыми документами.
Также были предложены принципы систематизации документов внутри каждого класса. Так, по его мысли, документы первого класса должны были составить ряд тематических коллекций по истории, географии, этнографии, истории культуры, промышленности и т.д.; документы второго класса – систематизированы по видам: трактаты, дипломатическая переписка, инструкции послам, рапорты, реляции и т.д.
Еще Миллер предлагал создать и «систематический каталог», чтобы было удобнее искать документы, а также публиковать их; ставился вопрос об издании сборника дипломатических грамот и договоров, снабженного «историческим предуведомлением для лутчаго изъятия материи».
Свою деятельность в архиве Федор Иванович начал с изучения состояния дел, далее занимался их описанием, написанием исторических работ на основании исторических работ, их публикацией. В 1767 архиву было выделено новое здание и Миллер провел реорганизацию хранения дел, применив формально-логический принцип систематизации материалов по искусственно созданным тематическим коллекциям. Все дела были разделены на общие государственные и частные государственные. Такая система хранения дел в дальнейшем получила отрицательную оценку, так как сильно затрудняла работу в архиве.
Миллер пытался пополнить его за счет копий различных документов из разных архивов. Он высказал мысль о централизации архивных дел, ходатайствовал о судьбе библиотеки, находящейся при архиве. Лишь в 1783 г. За 20 тыс. руб. Екатерина II приобрела библиотеку и архив самого ученого.
Затем приехав в Москву, Миллер почти сразу же стал хлопотать о переводе в Архив Коллегии иностранных дел. Должность, которую он мог рассчитывать получить, была явно ниже той, которую он занимал в Воспитательном доме. Архив находился в непосредственном подчинении Московской конторы Коллегии иностранных дел, возглавлявшейся М.Г. Собакиным - крупным чиновником и поэтом-любителем, не слишком хорошо разбиравшимся в документальных богатствах, оказавшихся под его началом. Так, например, он полагал, что все "челобитческие дела" следует уничтожить, поскольку "тех людей и в живых нет и по челобитью их тогда ж решение чинено". В конце марта желание историка было наконец удовлетворено: именным указом ему было повелено находиться при Архиве Коллегии иностранных дел. Одновременно он оставался профессором Академии наук, от которой также получал жалование. Это было едва ли не единственное исключение в истории Петербургской Академии наук, ибо по её уставу члены Академии должны были жить в Петербурге.
Придя в архив, Миллер сразу же активно взялся за работу. В рапорте в Коллегию от 5 июня 1766 г. он сообщал: "Первые дни препровождал я свидетелствованием архивы, в каком ныне состоянии находится и какие преж сего описи делам сочинены". И хотя "при сем разборе приключалась мне жестокая болезнь в голове, для которой я 26 майа из ноги кровь пустил", но не желая "время препроводить втуне", "сочинил я на французском языке примечания на лист короля Лудовика XIII, писанной к государю царю Михаилу Феодоровичу 1635 году". Спустя месяц Миллер отправляет в Коллегию ещё одну работу - "Изъяснения краткого содержания" дневников генерала Патрика Гордона.
С одной стороны, историк, видимо, всячески стремился доказать начальству свою полезность, с другой - демонстрировал научное значение архивных документов. Нетрудно представить чувства, испытанные Миллером, когда он ближе познакомился с составом Архива, ведь он же был первым профессиональным историком, пришедшим сюда, где ещё ни один документ не был изучен
К работе в архиве Миллер был подготовлен всей своей многолетней научной деятельностью, и не случайно поэтому уже в цитированном письме историка к Архивом, мы находим столь целостное и ясное представление о его будущих задачах. План Миллера по систематизации документов и созданию к ним справочного аппарата по-разному оцениваются историками архивного дела в России. В соответствии с планом Миллера из внешнеполитических документов был сформирован ряд фондов по сношениям с иностранными государствами. Внутри фонда документы, как правило, делились на три части: грамоты, книги и остальные делопроизводственные документы. 4
Что же касается документов "первого класса", то в отношении их осуществить свой план историку не удалось, потому что содержание документов оказалось более многоаспектным, чем он предполагал. В результате был сформирован ряд коллекций как по видовому (например, "Боярские и городовые книги"), так и по тематическому принципу (например, "Дела о Посольском приказе и о служивших в нем"). Значительный комплекс приказных документов, не подвергшихся такой разборке, составил коллекцию "Приказные дела старых лет", внутри которой систематизация была осуществлена по хронологическому принципу, а дела различных приказов были перемешаны. В настоящее время сотрудниками РГАДА проводится переописание коллекции, пока не завершённое.
Планы учёного не ограничивались систематизацией документов. В письме вице-канцлеру от 9 января 1766 г. он предлагал и пути их использования: "Буду предлагать Коллегии, есть ли что, по моему мнению, должно быть публиковано для чести нации, для совершенства истории и наставления тех, кои в дела вникают". Здесь же Миллер впервые ставит вопрос об издании "дипломатического корпуса российского", т.е. сборника актов, 1 снабжённого "историческим предуведомлением для лутчаго изъяснения материи". Осуществить эти замыслы историку удалось лишь отчасти.5 [3, с. 397]
"Работу в Архиве Миллер начал с изучения состояния дел. Архив Коллегии иностранных дел после пожара в здании бывшего Посольского приказа в Кремле в 1747 г. был переведён в другое помещение. При этом дела были перемешаны и свалены в сундуки, размещённые в сырых, тесных подвалах Ростовского подворья в Китай-городе. В результате ко времени появления в Архиве Миллера многие документы сгнили. В одном из первых своих доношений историк сообщал, что собирается приступить к изучению и описанию документов по истории русско-китайских отношений, но плачевное физическое состояние дел заставило начать с отбора сгнивших и отсыревших дел. После сортировке он подвергал документы тщательной экспертизе, сохраняя те, что представляли собой какой-либо научный интерес и при этом ещё были читаемы. Остальные приходилось уничтожать.
Однако было ясно, что обеспечить сохранность документов и нормальную работу в помещении Росовского подворья невозможно. ... В 1767 г. в Москву для открытия Уложенной комиссии прибыла императрица Екатерина II. Миллер был ей лично знаком: ещё в 1762 г. он редактировал немецкий перевод Манифеста о восшествии на престол, позднее удостоился аудиенции, преподнёс комплект "Sammlung Russischer Geschichte" и получил поручение помогать фельдмаршалу Миниху в написании мемуаров. Немаловажную роль играло и то, что императрица интересовалась русской историей; именно она в 1767 г. предложила Миллера в Уложенную комиссию в качестве депутата от Академии наук. Деятельность Миллера в комиссии малозаметна, и его имя практически не упоминается в её протоколах, но как профессиональный историк Миллер не оставался в стороне от дискуссий. Так, его ответом на жаркие споры о правах дворянства стало небольшое сочинение "О российском дворянстве", легшее позднее в основу публикуемой в настоящем издании книги "Известие о дворянах ". Возможно, именно это сочинение, поддерживающее позиции аристократов, вызвало раздражение Екатерины II и стало поводом к её записке А.И. Бибикову где о Миллере говорилось с явным неодобрением, однако по приезде в Москву императрица дала Миллеру аудиенцию, которой он не преминул воспользоваться для поправления дел Архива. Учёный убедил Екатерину в необходимости выделения денег для покупки под Архив нового здания. За 11 тыс. руб. был приобретён дом генерал-аншефа князя А.М. Голицына ...Для нового архива была заказана и специальная мебель. Документы были вынуты из сундуков и, как мечтал Миллер, размещены в застекленных шкафах. Многие дела в сундуках так отсырели и сцементировались, что их пришлось вырубать топором
Об обеспокоенности Миллера судьбой архивов свидетельствует и публикуемая в настоящем издании записка, в которой впервые в истории архивного дела в России высказывается мысль о необходимости его централизации - мысль, далеко опередившая своё время. Архив для Миллера был не просто собранием бумаг, но прежде всего научным центром, тем местом, где должны были сосредотачиваться усилия по изучению истории.
Миллер принимал непосредственное участие в создании архива Академии наук и уже в первые годы жизни в России начал собирать собственную коллекцию документов, значительно пополнившуюся в результате Сибирской экспедиции.