Большой террор глазами Евгении Гинзбург.(На основании воспоминаний Е.Гинзбург "Крутой маршрут")

Большой террор глазами Евгении Гинзбург.(На основании воспоминаний Е.Гинзбург "Крутой маршрут")

Большой террор глазами Евгении Гинзбург.(На основании воспоминаний Е.Гинзбург "Крутой маршрут")

Подготовка ареста включала в себя длительные допросы подозреваемого партследователем, слушания личных дел, требование признать себя виновными (сначала без применения физической силы, так как данные методы были запрещены и введены позже). Затем следовало увольнение с работы, обвинительный совет партии и исключение из партии. Арест мог происходить несколькими способами: за человеком приезжали в любое время суток (чаще ночью) на машине и увозили, или же звонком по телефону вызывали к себе в НКВД на Черноозерскую улицу, обыскивали и сажали в камеру.
Во время следствия человек находился в камере, его периодически допрашивали. Помещение в карцер было особым методом выбивания признания. Он находился в подвале, куда не проникал ни один луч света, и представлял собой замкнутое помещение, в котором человек может только стоять, опустив руки вдоль туловища. Еще одним методом морального опустошения человека были очные ставки с близкими, из которых путем угроз вымогались лжесвидетельства. Судебное дело слушалось Верховным судом СССР в Москве, на нем выносился приговор, после чего заключенных отправляли в лагерь.
В лагере жизнь проходила по строгому режиму, но были разрешены книги, переписка с ближайшими родственниками, к которым причислялись только родители, супруги и дети. Основное событие лагерной жизни была прогулка, разнообразие в жизнь вносили также обыски и баня. Запрещалось опускать кровати и спать в дневное время, поэтому наступление отбоя было счастьем для заключенных: можно заснуть лежа, а не на табуретке.
4. Способы получения признаний, проблема пыток
Для получения признаний применялись психологические и физические пытки. Психологические заключались в сломлении воли человека, в угрозах на допросах. Допросы были ночные, часто продолжались не одну ночь подряд, пока не удастся сломить волю человека (так называемые непрерывные допросы, когда меняются допрашивающие, а человек находится без еды и сна иногда неделю). Целью непрерывного допроса было сломить волю арестованного, чтобы он подписал признательные листы. Во время допроса в протокол записывались перефразированные вопросы и ответы, выбивались признания в несуществующих проступках, «подписи вымогались угрозами, руганью, лживыми обещаниями, карцерами»3.
Физическое выбивание признаний было введено позже. Пытки проводились ночью, так что по всему лагерю разносились ужасающие стоны и крики. Под ночные допросы было отведено целое крыло этажа, оборудованного разнообразными аппаратами для пыток.
5. Отношение к террору и его жертвам со стороны обычных граждан
Вся страна боялась, что террор коснется их, поэтому ощущение страха было повсеместным. Люди были запуганы, и даже если жалели жертв террора, но в основном избегали общения с ними. Гинзбург называет людей, не попавших под арест и продолжающих вести привычный образ жизни «жителями другой планеты». По отзывам людей, переживших сталинскую эпоху на воле, им приходилось хуже, чем заключенным: так как заключенные были избавлены от греха прямого или косвенного участия в убийствах других людей, а так же ожидание ареста психологически было страшнее самого ареста. Были такие люди, которые поверили этой лжи о врагах народа, и которые не испытывали жалости к заключенным. Но были и признаки того, что не все поверили в это, «что во многих душах, особенно молодых, потаенно жило сочувствие к невинно замученным»4.
6. Как менялись люди в условиях Большого террора (жертвы и палачи)
В условиях лагерной жизни происходило смещение личностных ориентиров и качеств, люди могли полностью измениться, подстроившись под законы тюремной жизни. Сила воли их была сломлена, они впадали в состояние апатии и полного подчинения. Они становились как марионетки – без воли, без души, без памяти, потерявшие надежду. На их месте возникал совершенно новый человек. В лагере люди привыкают к смерти, встречаясь с ней каждый день, и уже равнодушно реагируют на нее. При этом, как отмечает автор, такая деградация людей происходила именно в лагере, тюрьма же, по ее мнению, возвышала людей и очищала их нравственно. В лагере люди жили инертно, даже организованные протесты среди привычных к дисциплине заключенных случались редко. Человек, загнанный чьей-то рукой в такие условия, постепенно лишался понятий о добре и зле, о моральных принципах, он забывает самого себя, настоящего.