Религия в период коллективизации в России

Введение
Глава I. Политика советского государства по отношению к церкви в период, предшествующий форсированной коллективизации
Глава II. Антирелигиозная политика государства в конце 20-х – начале 30-х гг.
Глава III. Результаты антирелигиозной деятельности правительства
Заключение
Список литературы

Религия в период коллективизации в России

Одновременно в аппарате ВЦИК был подготовлен проект инструкции «О порядке проведения в жизнь декрета о проведении в жизнь декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви», в котором утверждалась недопустимость закрытия молитвенного здания, если верующие в результате теряют возможность для отправления культа, а также содержится запрет на вынесение постановлений, препятствующих отправлению культа. Однако, в Совете Народных Комиссаров данный проект вызвал протест, прежде всего, со стороны Емельяна Ярославского, председателя Союза Безбожников. Неоднократное лишение представителей духовенства избирательных прав на местах имело место постоянно, несмотря на периодические заверения со стороны центральной власти о недопустимости подобной практики. В феврале 1929 г. Антирелигиозная Комиссия приняла постановление о лишении избирательных прав служителей культа и членов исполнительных органов религиозных общин при условии, что последние получают содержание от общины. В том же году было принято решение о лишении религиозных организаций прав юридического лица и о запрете для них заниматься какой-либо деятельностью помимо отправления культа. Служители культа лишались права вступать в профсоюз.
Согласно новому закону, традиционный церковный приход Русской Православной Церкви заменялся «двадцаткой», которая обязана была регистрироваться в местных органах власти. На все собрания требовалось специальное разрешение местного исполкома, а все церковное имущество и утварь официально считалось собственностью государства. Особый акцент был сделан на запрете религиозным организациям организовывать кружки, кассы взаимопомощи, медицинские учреждения и т.д. В данном контексте необходимо отметить, что все указанные постановления на практике были констатацией факта, подведением под него правовой базы.
В этот период наблюдается резкий рост антирелигиозной пропаганды, разрабатываются методы «просветительской» работы среди школьников и даже дошкольников, объединяемых для этой цели в специальные группы. «Светский» характер образования все более превращался в атеистический. Данный вопрос активно обсуждался в Центральном Совете Союза Безбожников. Возражения против активной антирелигиозной пропаганды в школах последовали со стороны Н. К. Крупской (в рамках деятельности Народного Комиссариата Просвещения), однако, поддержки со стороны правительства не получили. По назначении главой Народного Комиссариата Просвещения А. С. Бубнова (пришедшего на смену Луначарскому) направленность на антирелигиозную пропаганду и здесь стала определяющей.
Итак, уклонение линии партии к репрессивной политики в отношении крестьянства и религии в значительной мере было обусловлено победой «генеральной линии партии» под окормлением И. В. Сталина над «правыми уклонистами». Последовательно проведенные законодательные акты, с одной стороны, поставили церковь в полную зависимость от местных властей, с другой – подорвали ее организационную структуру, утяжелили положение духовенства, лишили церковь какой-либо возможности активного функционирования. Кроме того, линия на уничтожение крестьянства как самостоятельного класса необходимо требовала борьбы с религией, которая во все времена выполняла объединяющую функцию, а также занимала немаловажное место в мировоззрении крестьянина конца 20-х - начала 30-х гг. Примечательно, что в условиях массового закрытия монастырей многие монашеские общины регистрировались как артели и фактически продолжали монашескую жизнь, но в большинстве случаев это не могло продолжаться долго: рано или поздно такие артели распускались. Священников и членов их семей относили ко второй категории кулаков (первая категория – контрреволюционный элемент, организаторы терактов, вторая категория – остальная часть контрреволюционного элемента, третья категория – остальные кулаки), которая подлежала конфискации имущества и ссылке в отдаленные северные районы СССР. Основные положения теории коллективизации в рамках диктатуры пролетариата были разработаны Лениным и Бухариным еще в начале 20-х гг. Решение о форсированном проведении коллективизации было принято на XV съезде ВКП(б) в 1927 г. Но только в конце 1929 – начале 1930 гг. колхозное строительство приобретает особый размах, что связано с резким усилением гонений на церковь.
ГЛАВА III
РЕЗУЛЬТАТЫ АНТИРЕЛИГИОЗНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРАВИТЕЛЬСТВА
Закрытие церквей и разрушение памятников архитектуры имело место в течение всего периода, начиная с 1918 г. вплоть до начала Великой Отечественной войны. Этот процесс обострился в 1928 – 1929 гг.: в 1928 г. было закрыто 534 храма, в 1929 – 11191, только на Украине за 1929 г. закрыли 135 церквей, в 1937 г. было закрыто более 8 тыс. церквей. К концу 30-х гг. в Москве из 600 православных церквей действовали 23, в Ленинграде – 5 храмов из 300, в 25 областях РСФСР вообще не осталось церквей. На территории СССР были закрыты все монастыри2. Антирелигиозные гонения затронули и другие конфессии: к началу 1940-х гг. на территории РСФСР действовали только 2 католических храма – Святого Людовика в Москве и Пресвятой Богоматери Лурдской в Ленинграде, сохранившиеся только благодаря тому, что они числились как учреждения посольства Французской Республики)3. Имели место массовые закрытия синагог и мечетей, преследовались раввины, муллы, представители религиозных меньшинств. Этот процесс нередко сопровождался разгулом народной стихии, бессмысленной жестокостью по отношению к духовенству. Нередко случались столкновения с верующими (причем при закрытии церквей власти, как правило, ссылались на желание самого населения). Для закрытия церкви было необходимо провести митинг среди населения, на котором было бы выражено желание трудящихся закрыть религиозную общину. Характерно, что при закрытии церквей практически не делалось различия между обновленческими и традиционными церквями – и те, и другие последовательно уничтожались. Просьбы и заявления верующих, направленные в Президиум ВЦИК, как правило, отклонялись (ВЦИК чаще всего лишь юридически оформлял принятое ранее решение). Около 14% крестьянских бунтов были вызваны закрытием храмов. Мятежи верующих, как и кулацкие волнения безжалостно подавлялись. К началу 1935 г. численность зарегистрированных в РПЦ священников не превышала 20 тыс. человек.
В результате активной деятельности Союза Безбожников во главе с Емельяном Ярославским была организована антирелигиозная работа в школах, так что обучение детей служителей культа становилось все более затруднительным. Примечательно, что Союз Безбожников и сам Ярославский нередко подвергались критике в советской печати за якобы недостаточно эффективное и активное противостояние религии. Вероятно, целью данных нападок было стремление подчинить Союз Безбожников общей линии, проводимой партией и, прежде всего, Сталиным. Антирелигиозная Комиссия была распущена в ноябре 1929 г., возможно, также за то, что ее члены были сторонниками менее радикальной деятельности по отношению к религии и порой открыто выступали против репрессивных мер.
21 января 1930 г. Союз Безбожников принял решение о проведении «Первой безбожной пятилетки», активно печаталась атеистическая литература, тираж газеты «Безбожник» вырос до 50 тыс. экземпляров, церковная литература не печаталась вообще1.
В итоге, в результате форсированного проведения коллективизации и сопутствующей ей антирелигиозной деятельности партии и правительства, с одной стороны, Русская Православная церковь превратилась, в «церковь мучеников», с другой – ее внутренняя организационная структура была фактически разрушена, священники были по большей части репрессированы, для оставшихся на свободе были созданы невыносимые условия для жизни и отправления культа. Тем не менее, по мнению ряда исследователей, ситуацию в СССР рассматриваемого периода нельзя однозначно рассматривать как безрелигиозную: «И вообще СССР отнюдь не атеистическое государство, утверждающее свободу совести, а какая-то безобразная карикатура на старую самодержавную Россию…, с той лишь разницею, что большевизм не допускает от своей государственной религии никаких отступлений»1. Действительно, при исследовании мировоззрения, настойчиво внедряемого в население, можно выделить различные черты религиозной веры и религиозного культа: «Прежде в России в школе и в армии для всех православных устанавливалось обязательное, ежегодное говение. Теперь и тут и там, для всех без изъятия, установлены обязательные безбожные радения. Советская власть не только своим ответственным работникам, но даже рядовым служащим, чем дальше, тем меньше, позволяет быть религиозно-индифферентными. Она требует удостоверения, свидетельства об исполнении «антирелигиозных обязанностей», она требует присутствия своих войск и своих школьников на безбожных и богохульных «торжествах», точно так же как прежде русский император требовал присутствия своих полков на крещенском параде»2.
Безусловно, приведенное мнение можно оспорить, однако, несомненно, что целью советского правительства отнюдь не являлось внедрение «светского» мировоззрения, а отношение к религии вообще и к Русской Православной Церкви в частности было далеко не безразличным. Рассматриваемый нами период был особенно проникнут духом вражды против Церкви и интенсивной борьбы с ней.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, мы последовательно рассмотрели антирелигиозную политику Советского государства в так называемый период коллективизации, иногда выходя за установленные хронологические рамки, если того требовала логика изложения. Необходимо отметить, что репрессивная политика в значительной мере явилась результатом победы Сталина во внутрипартийной борьбе. Отличие репрессий данного периода от гонений начала 20-х годов, прежде всего, заключается в целенаправленном уничтожении церковной организации путем проведения законодательных актов, тогда как ранее акцент делался на физическом уничтожении священников. Также в ходе работы нами отмечена неразрывная связь антирелигиозных репрессий со стремлением «подмять» деревню под нужды государства и растущей промышленности. Антирелигиозная деятельность вплотную затронула систему школьного и дошкольного образования, привела к разрушению и уничтожению множества памятников архитектуры, превратила сотни тысяч семей в маргинальные элементы.
Таким образом, период коллективизации оказался переломным моментом в процессе установления господства «генеральной линии партии», воцарения тоталитарного режима и диктата над всеми областями жизни.
В настоящее время сам процесс коллективизации нередко толкуется как необходимый на данном этапе истории. Тем не менее, важно учитывать результаты данного периода: массовый голод в 1932 – 1933 гг., уничтожение целых классов населения, разрушение сельского хозяйства, которое не удалось восстановить вплоть до начала Великой Отечественной войны. Кроме того, необходимо признать, что антирелигиозная деятельность правительства была по большей части продиктована желанием подчинить крестьянство тоталитарному режиму, то есть религия (вернее, репрессии против религии) явилась на данном периоде скорее средством, нежели целью гонений. В любом случае, рассматриваемый период может быть оценен как один из самых трагических моментов в истории русской церкви и в русской истории в целом.