Подготовка и проведение цензурной реформы 1860 х гг

ВВЕДЕНИЕ
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Подготовка и проведение цензурной реформы 1860 х гг

Однако сама проблема реорганизации цензуры решалась несколько позднее и другими государственными деятелями, сыгравшими большую роль в истории России: 25 декабря 1861 г. министром народного просвещения был назначен А.В. Головнин, а с декабря министром внутренних дел стал граф П.А. Валуев. Историк А.А. Корнилов (1909) называет А.В. Головнина «умным и последовательным либералом», О.А. Пржецлавский пишет о том, что Головнин смотрел на цензуру как полицию, современники называли его «русским Тьером». Более существенно то, что А.В. Головнин, став министром, вполне соответствовал этому посту. Он укрепил свое ведомство материально, увеличил в стране число учебных заведений. При нем были выработаны либеральный университетский устав 1863 г., устав гимназий 1864 г., положение о начальных народных училищах и др. Вероятно, можно его заслугой считать то, что Министерство народного просвещения навсегда перестало заниматься в условиях монархии цензурой. В этом отношении Головнин нашел общий язык с министром внутренних дел графом П.А. Валуевым, стремившимся расширить власть своего департамента. Уже в 1862 г. оба министерства в равной степени занимались вопросами цензуры, разграничив свои обязанности.
В качестве подготовительных к реформе цензуры материалов надо рассматривать выпуск целого ряда сборников документов и отзывов на проблемы цензуры: «Сборник постановлений и распоряжений по цензуре в России с 1720 по 1862 г.», «Исторические сведения о цензуре в России», «Краткое обозрение направления периодических изданий и отзывов их по важнейшим правительственным и другим вопросам в 1862 г.», «Сборник статей, недозволенных цензурой в 1862 г.», «Мнения разных лиц о преобразовании цензуры», «Извлечения из законов о печати французского, прусского и австрийского законодательства», проекты цензурного устава С.С. Уварова (1849 г.), Е.П. Ковалевского (1859 г.) и др5. Таким образом, за короткий срок было собрано законодательство по цензуре, документально и через мнения показана цензурная практика прошлых лет, выяснены взгляды заинтересованных сторон в решении проблем цензуры.
Одним из эффективных актов, проведенных при А.В. Головнине, была кампания по нейтрализации влияния изданий А.И. Герцена. Министром народного просвещения была написана «Записка о “Колоколе”», где намечена целая программа борьбы против этой популярной газеты с помощью гласного обсуждения взглядов Герцена и опровержения их. «Для точного и положительного опровержения какой-нибудь мысли, – замечал министр, – надобно представить ее ясно и полно на суд читателей». В ходе кампании была извлечена из небытия вполне верноподданническая речь молодого Герцена 1837 г., использован авторитет набиравшего силу публициста М.Н. Каткова, который в полемике порой не гнушался оскорблений, намеков и непроверенных фактов, например, при обвинении Герцена в подстрекательстве к петербургским пожарам. А.В. Головнин, несмотря на сложные отношения с Катковым, способствовал распространению его «Заметки для издателя “Колокола”». Ближайший помощник Головнина в проведении этой кампании В.А. Цеэ справедливо писал в связи с нею о постепенном падении престижа Герцена в общественном мнении.
15 февраля 1862 г. Головнин получил от А.А. Берте отчет о деятельности подготовительного комитета для пересмотра цензурного устава. Члены этого комитета так и не пришли к единому мнению по основному вопросу: сохранять ли предупредительную систему цензуры или заменить ее карательной. А.В. Головнин решил вовлечь в обсуждение проблемы весь заинтересованный в этом круг людей – от цензоров до литераторов и журналистов. С этой целью он обратился с просьбой к Петербургскому цензурному комитету высказать мнение о существующих законах о печати и предложения по реорганизации цензуры в стране. Он, как теперь сказали бы, провел социологический опрос, зондаж мнений журналистов по этим же вопросам. Получив значительное число ответов от редакций «Современника», «Отечественных записок», «Русского слова», «Иллюстрированного листка», «Энциклопедического словаря» и др., Головнин распорядился их издать. В 1862 г. вышел сборник «Мнения разных лиц о преобразовании цензуры», давший достаточно полное представление о состоянии проблемы и показавший отношение цензоров и журналистов к проектируемым изменениям в цензуре.
8 марта 1862 г. Совет министров заслушал А.В. Головнина и одобрил часть его предложений по преобразованию цензуры. 10 марта этого же года вышел указ Сената о преобразовании управления цензурой, пока еще сохранивший цензуру за двумя ведомствами: Министерство внутренних дел должно было наблюдать за печатью и деятельностью цензоров, а Министерство народного просвещения заниматься всеми остальными вопросами цензуры, ведомственная пресса издавалась под ответственностью министров и губернаторов, при этом вместо канцелярии Главного управления цензуры создавалась Особенная канцелярия министра народного просвещения. Опека цензуры со стороны Министерства внутренних дел этим указом усиливалась. Высшей цензурной инстанцией вместо Главного управления цензуры стал Совет министра внутренних дел по делам книгопечатания. Но изменения произошли только в названии и статусе: кадровый состав остался прежний, основная роль в управлении цензурой перешла к министру внутренних дел. Сообщая о новом документе в цензурные комитеты, А.В. Головнин потребовал, имея в виду это обстоятельство, усилить бдительность; затем ввел практику информирования цензурных комитетов о замечаниях министра внутренних дел. Сам Головнин доносил императору об их действительной пользе и о намерении объявить цензорам, что если кто-либо из них получит несколько таких замечаний, то будет немедленно уволен. За апрель – июнь 1862 г. цензоры получили 35 таких замечаний в связи с пропуском статей по внутриполитическим вопросам. О совместных усилиях двух ведомств по созданию более жесткого цензурного режима свидетельствует письмо А.В. Головнина графу П.А. Валуеву от 17 мая 1862 г., где он просит: «Благоволите приказать Вашим наблюдателям обращать внимание не только на частные случаи упущений, но на общее направление, какое примут главные журналы и газеты, дабы за общее вредное направление подвергнуть запрещению». В марте же 1862 г. Александр II по докладу А.В. Головнина повелел пересмотреть существующие постановления по делам книгопечатания. Их было столько, что руководствоваться ими было крайне затруднительно. В итоге была создана комиссия под председательством статс-секретаря князя Д.А. Оболенского для пересмотра, изучения, изменения всех вообще постановлений и распоряжений по делам печати. А пока шла эта работа, были изданы Временные правила по цензуре, названные в обиходе правилами 12 мая 1862 г. Все постановления и распоряжения по цензуре с 1828 г. по 1 января 1862 г. были пересмотрены, большинство их отменено, оставшиеся приведены в систему. Этим, по словам официального историка Министерства внутренних дел, «были устранены те затруднения в деятельности цензурных учреждений, которые были ранее», что, конечно, как показала практика, не соответствовало истине. Но, так или иначе, первые шаги к переходу цензуры в ведение Министерства внутренних дел были сделаны.
Временные правила включали 13 обнародованных параграфов и два секретных приложения, первое из которых перечисляло особые наставления по цензурованию статей, «касающихся военной части, судебной, финансовой и предметов ведомства Министерства внутренних дел». Там же, к примеру, цензоры наставлялись: «Не допускать никакого порицания в общем виде, высочайше утвержденных положений 19-го февраля 1861 года и вообще ничего противного основным началам этих положений.
Не дозволять к печатанию статей, которых содержание, перенося разрешение крестьянского вопроса с сельскохозяйственной на политическую арену, могло бы возбуждать неосновательные и неуместные толкования по этому вопросу.
В периодических изданиях, а равно в отдельных книжках, брошюрах, предназначенных для народного чтения, не допускать ни под каким видом статей, в которых излагаются мнения о принадлежащем будто бы крестьянам праве собственности на землю, предоставленную им только в пользование, на установленных в законе условиях...» и т.д6.
14 января 1863 г. вышел именной указ императора, по которому цензурное управление было полностью передано Министерству внутренних дел. Этим актом, можно сказать, был предопределен новый принцип организации цензуры в государстве. И это было важным шагом на пути к цензурной реформе, внесший ясность в намерения власти.
Переход цензуры под контроль Министерства внутренних дел означал усиление ее охранительной функции, что было обусловлено определенными объективными основаниями. Государство вынуждено было защищать себя от развивающегося революционного движения и терроризма, получившего достаточно широкое распространение в России 60-х годов XIX в. Субъективные честолюбивые устремления министра внутренних дел графа П.А. Валуева совпали с потребностью охранять порядок в стране.
Граф Валуев добился того, что через «Северную почту» вся журналистика получала информацию о законодательных документах, расследованиях политических дел и процессов и др. Эта практика была закреплена циркулярами министерства. Публицистика «Северной почты», ее руководящие статьи естественно выражали правительственную точку зрения, раскрывали деятельность бюрократии. Благонамеренные редакторы других изданий могли всегда руководствоваться ими. Однако официальная печать по установленному канону не могла на своих страницах опускаться до полемики. Будучи настоящим публицистом, Валуев отчетливо понимал, что полемические статьи активно воздействуют на аудиторию, поэтому он считал необходимым учредить специальное издание с этой целью или использовать уже выходившее. 19 октября 1861 г. он предложил императору докладную записку «О приобретении негласного влияния правительства на одну из ныне издаваемых газет». Основной задачей новой тактики было «противодействие вредному влиянию прессы». «Если нужно полагать пределы влиянию вредному, – говорил Валуев, – то едва ли и еще не в большей мере правительство обязано покровительствовать тем изданиям, в стремлении которых оно встречает явные залоги общественного спокойствия и порядка».
Одной из важных сторон программы министра внутренних дел П.А. Валуева в области журналистики было регулирование диапазона ее информации. Министр быстро оценил то, что журналистика несет обществу разностороннюю информацию. В этом была одна из основных забот любого издания. В связи с этим перед цензурным ведомством открывались новые возможности. Не обязательно было действовать только запретами. Так, период реформирования общества сопровождался обострением его внимания к проблемам политики. Министр внутренних дел стремился предоставить прессе такое поле деятельности, которое отвлекало бы ее от сосредоточенности на политических вопросах, а именно – проблемы общественной и хозяйственной деятельности («земско-хозяйственные учреждения, новые предприятия, банки, заводы, железные дороги и т.д.»). «Это будет питать активность значительной части прессы, наряду с людьми, – замечал П.А. Валуев в записке императору 26 июня 1862 г., – которые шумят и фрондируют в настоящее время потому, что им нечего делать».
Таким образом, программа П.А. Валуева в области журналистики усиливала цензурный режим. Он теперь поддерживался не только новым цензурным ведомством, но и целым рядом своеобразных мер, регуляторов социальной информации общества. Министерство внутренних дел, встав на этот путь при П.А. Валуеве, затем продолжит и разовьет его традиции в этом.
Второе направление деятельности графа П.А. Валуева было наоборот связано с реализацией основных положений Временных правил. В этом случае министр внутренних дел продолжил практику министра народного просвещения С.С. Уварова времен николаевской эпохи, стремясь повысить профессионализм цензоров, уменьшить число их будущих конфликтов с литераторами, редакторами и публицистами; уточнить практику действия законоположений. Валуев начал эту работу еще до вступления в силу закона. 10 августа он направил губернаторам циркуляр о порядке разрешения типографий, которым ввел ряд условий, не предусмотренных Временными правилами 6 апреля 1865 г.: «дозволение на открытие типографий», книжных лавок должно выдаваться там, где есть «достаточно средства для полицейского надзора» – «в губернских и более значительных уездных городах, но отнюдь не в селениях»; преимущество отдавалось открытию книжных лавок, «как наиболее удобных для полицейских осмотров»; рекомендовалось устраивать все эти заведения «на более многолюдных и центральных улицах и площадях», а не в глухих частях города и т.д.
Поскольку Временные правила мало затрагивали местную периодику, цензоры которой по-прежнему использовали предупредительную систему цензуры, постольку граф П.А. Валуев главное внимание уделял Петербургскому и Московскому цензурным комитетам, работавшим в новом режиме – с бесцензурной прессой. В столичные комитеты им было направлено 5 документов – инструкций и циркуляров. В них министр внутренних дел подчеркивал, что новые условия изменили «самое свойство цензорской деятельности». Об этом он говорит в «Конфиденциальной инструкции цензорам столичных цензурных комитетов» от 23 августа, разосланной до введения в действие закона 6 апреля.
Историк Н.А. Энгельгардт называет 1866 г. – «роковым для нашей печати», считая его началом «страшной реакции» Без сомнения, выстрел Д.В. Каракозова послужил сигналом реформаторам, начиная с Александра II, для того, чтобы осмыслить пройденный путь, оценить проделанное и взвесить его цену. Александр II, получивший первый наглядный урок от радикалов, стал окружать себя более консервативной правительственной средой: отставку получили министр народного просвещения А.В. Головнин, петербургский генерал-губернатор А.А. Суворов и др.; в лидеры нового управленческого аппарата вышел шеф жандармов, начальник III отделения 1866–1874 гг. П.А. Шувалов – прагматик и хороший организатор, со связями в обществе.
Но надо учитывать при этом то, что в этот период в государстве уже сложилась в результате реформирования новая социально-политическая атмосфера, к которой еще нужно было привыкнуть А «процесс адаптации был болезненным и потому сопровождался наступлением власти на новые институты: ограничение прав печати, судов, земств по сравнению с только что изданными законами. Это замедляло процесс модернизации российского общества, но не меняло его (этого процесса) существа» Это нашло яркое выражение и в деятельности цензурного аппарата 70–80-х годов, о чем свидетельствует приводимая ниже таблица, включающая в себя основные законы, дополняющие Временные правила 6 апреля 1865 г., регулирующие, с одной стороны, новые моменты в отношениях власти и журналистики, с другой – расширяющие административно-репрессивные меры, применяемые властью к ней.
По данным историка В.А. Розенберга, число административных взысканий к печати постоянно росло: 1865–1869 гг. – 60, 1870–1874 гг. – 1647. Во-вторых, усложнение задач, стоящих перед цензурой, в связи с увеличением объема информации, циркулирующей в обществе, развитием периодики, введением последующей цензуры, а также трагические события внутренней жизни государства, бывшие следствием террора революционеров, заставили цензурное ведомство продолжить опыт ограничения диапазона информации, проходящей через периодику, установить контроль непосредственно министра внутренних дел над нею. Подводя итоги административного воздействия на прессу, начальник Главного управления по делам печати 1880–1881 гг. сенатор Н.С. Абаза замечал: «Система всякого рода административных взысканий представляется и печати, и публике произволом более тяжелым, чем предварительная цензура».
Царствование Александра III (1881–1894) проходило в новых условиях, бывших следствием реформ 60-х годов, когда постепенно набирал темпы процесс капитализации России с его не только хищническими, но и демократическими проявлениями: происходит развитие производственной базы, расширение производительных сил общества, сопровождающееся миграцией сельского населения в города, повышением грамотности народа, усилением его участия в культурной и социальной жизни общества, появлением в нем новых влиятельных групп (предпринимателей, инженеров, техников, рабочих). По сути дела, основным итогом ушедшего в прошлое периода было пробуждение к активной деятельности новых более широких слоев общества, бурное развитие общественной мысли. В этом состояла цена реформ. Но в стране росло противостояние сил, защищающих интересы самодержавия и пытающихся модернизировать политический режим и моральную атмосферу общества. Все это определило особенности цензурного режима нового правления. Александр III, придя к власти при личных трагических обстоятельствах, последовательно проводил курс по стабилизации ситуации в государстве, при этом он не испытывал колебаний и сомнений, сопровождавших всю деятельность его отца. Для них в успешном управлении страной тех лет не могло быть места.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Ко второй половине XIX в. цензура прошла длительный путь развития, прочно закрепив свои основные функции, накопив значительный опыт борьбы с вольномыслием. Однако правовой статус цензуры, соответствующее законодательство ни в коей мере не удовлетворяли требованиям практики. Продолжал действовать устав 1828 г., дополненный многочисленными циркулярами, распоряжениями, инструкциями и указаниями, в 30-40-е годы широкое распространение получила ведомственная цензура. Законодательная неразбериха создавала колоссальные трудности как для самих цензурных органов, так и для авторов, которые были беззащитны перед произволом чиновников. По словам одного из информированных знатоков той эпохи академика С.В. Рождественского, к 1862 г. насчитывалось 22 специальные цензуры. Очевидно, что столь громоздкая система не могла обеспечить четкой работы. Нужны были организационные преобразования. Подготовка нового цензурного устава началась в 1857 г. и растянулась на восемь лет, завершившись принятием "Временных правил о печати" 6 апреля 1865 г., которые долгое время выполняли роль цензурного устава.
В эпоху великих реформ Александра II цензура, как и многие другие государственные институты, подверглась существенной трансформации. В начале 60-х годов произошли некоторые структурные изменения: было упразднено Главное управление цензуры, часть функций которого возложили на Министерство народного просвещения. В ведении последнего оказались цензурные комитеты, отдельные цензоры, канцелярия бывшего Главного управления, ставшая особенной канцелярией; из Министерства иностранных дел сюда передали рассмотрение статей и известий политического содержания. Пересмотр законов о печати проходил поэтапно. 12 мая 1862 г. "Временные правила о цензуре" отменили все постановления, принимавшиеся по этой части с 1828 по январь 1862 г.