Актуальные проблемы эстетики. Взаимоотношения этики и эстетики

Введение
Актуальные проблемы эстетики. Взаимоотношения этики и эстетики
Заключение и выводы
Литература

Актуальные проблемы эстетики. Взаимоотношения этики и эстетики

Эту «этическую заботу» (моральную проблематизацию) Фуко связывает с «эстетиками (или искусствами) существования»: «Под этим следует понимать продуманные и добровольные практики, с помощью которых люди не просто устанавливают себе правила поведения, но стараются изменить самих себя, преобразовать себя в своем собственном особом бытии и сделать из своей жизни произведение, несущее в себе определенные эстетические ценности и отвечающее определенным критериям стиля». [Фуко М. Использование удовольствий: История сексуальности. Т. 2. Спб.: Алетейя, 2004. С.24-28].
Выбор жизни как произведения искусства Фуко рассматривает как возможность решения важнейшей «политической, этической, социальной и философской проблемы наших дней», которая заключается в отказе от тех «форм нормализации», которые были наложены на человека в течение нескольких веков, а также современными формами власти.
Поскольку они не заслуживают того, чтобы быть сохраненными, необходимо не «открыть», кто мы есть, а скорее, отказаться от того, кто мы есть. Поэтому Фуко подчеркивает, что современный человек – это не тот, кто отправляется открывать самого себя, свои тайны или свою скрытую истину; это тот, кто стремится изобрести себя. [Фуко М. Использование удовольствий: История сексуальности. Т. 2. Спб.: Алетейя, 2004. С.119-120].
Иначе обосновывает свою концепцию «эстетической жизни» Р.Рорти. Наиболее важной темой, по его мнению, является отказ от понимания самости как структуры, имеющей центр с наличием цели, которая определяет сущность человеческого. «Нет не только абстрактной «человеческой природы», но надо отказаться даже от идеи о сущности какой-либо личности». [Юлина Н.С. Постмодернистский прагматизм Р.Рорти. М., Вестком, 1998. С.38].
По Рорти, показанная Фрейдом множественность, беспорядочность «Я», представление «Я» как децентрализованной комбинации множества конфликтующих квази-персон «дискредитируют идею индивидуальности как чего-то целостного. Такая децентрализация, множественность «Я» открывает новые возможности для эстетической жизни как этики». [Юлина Н.С. Постмодернистский прагматизм Р.Рорти. М., Вестком, 1998. С.44].
Выводы Фрейда не позволяют говорить об универсальных нравственных принципах. Мы свободны в своем экспериментировании со своими жизнями, в создании «словарей» приватной морали. Поскольку «человеческая природа» не определена, она должна быть «открыта», «сформирована» эстетически. С «неистинным «Я» более актуальным становится не «самопознание», а «самосозидание» («самоконструирование»), творчество жизни по образцу произведения искусства. Главной характеристикой такой «эстетической жизни», с точки зрения Рорти, будет прежде всего радикальная новизна, которая достигается через постоянный поиск нового опыта, и что более важно – нового языка. Цель – увидеть себя и других через новые альтернативные нарративы и словари, которые могут продуцировать радикальные изменения. [Юлина Н.С. Постмодернистский прагматизм Р.Рорти. М., Вестком, 1998. С.48].
Одна из наиболее развернутых современных концепций «эстетической жизни» принадлежит Р.Шустерману. Он обосновывает ее в связи с критикой Рорти, хотя и признает его роль в своем движении от аналитической философии к неопрагматизму. Шустерман выделяет три основных ее «жанра».
Первый жанр – «муровско-блумсберианский»; в его основе – наслаждение красотой, «созерцание и потребление прекрасных объектов». Второй жанр – вариант «У.Пейтера – О.Уайльда» – представлен в позднее–романтическом идеале эстетизма. Шустерман характеризует эту версию «эстетической жизни» как классическую. Здесь речь идет не столько о «потреблении» эстетического, сколько о стремлении человека превратить свою жизнь в произведение искусства. К третьему «жанру» он относит версию «эстетической жизни», которую он называет «рортовско-фаустовской». [Shusterman R. Somaesthetics and Care of the Self: The Case of Foucault // Monist. 2000. Vol. 83. № 4. Р. 530.]
Критикуя Рорти, Шустерман обосновывает свою версию «эстетической жизни». Он предлагает более плюралистическую трактовку эстетической жизни, для которой характерно более традиционное понимание эстетического. Его вариант – это нечто среднее между вторым и первым жанрами «эстетической жизни», которые сам он выделяет. По мнению Шустермана, мы должны направлять нашу жизнь по линии «эстетического императива», стараться превратить свою жизнь в произведение искусства. Эстетическое здесь проявляется в том, что от жизни мы ждем той же цельности, выразительности и завершенности, что и от произведения искусства. [Shusterman R. Somaesthetics and Care of the Self: The Case of Foucault // Monist. 2000. Vol. 83. № 4. Р. 530.] Проект Шустермана не сводится к требованию самосозидания и принимает во внимание необходимость созерцательной красоты; в его концепции сильны гедонистические мотивы.
Критикуя Рорти по ряду аспектов, Шустерман поддерживает его идею об эстетизации этики. Возрастание «этики вкуса», «глобальный процесс эстетизации этики» в современном обществе Шустерман объясняет распадом традиционных моделей этического, которое является следствием эстетизации повседневности, «размывания границ между искусством и жизнью». Поэтому исследование этической проблематики «эстетической жизни» соотнесено у Шустермана с анализом «массовой» культуры, «нового вкуса и чувствительности», конструированием различных стилей жизни. [Shusterman R. Somaesthetics and Care of the Self: The Case of Foucault // Monist. 2000. Vol. 83. № 4. Р. 530.]
В отсутствие «оснований оправдания этического», полагает Шустерман, человек выбирает «этику», которая оказывается для него более привлекательной. В духе прагматизма он утверждает, что не все в жизни мы оцениваем эстетически, поэтому этические ценности «полезны». Сама дихотомия «этика-эстетика», по его мнению, является ложной и в качестве аргумента ссылается на греческий идеал калокагатии. Конечно, считает Шустерман, есть случаи, когда этические и эстетические ценности конфликтуют, но и этические ценности могут конфликтовать друг с другом.
Шустерман подчеркивает, что эстетизация этики – не только глобальный, но и объективный процесс, поскольку этическая аргументация проблемна при возникновении новых, порождаемых современностью проблем, и особенно проблемна – в фундаментальном выборе жизненного стиля. Выбор человеком стиля жизни – это вопрос скорее эстетики, нежели этики; здесь «аргументация эстетическая» становится более предпочтительной, поскольку такой выбор требует чувства гармонии или творческого воображения. [Shusterman R. Somaesthetics and Care of the Self: The Case of Foucault // Monist. 2000. Vol. 83. № 4. Р. 530.] Шустерман принадлежит к философам, которые ставит задачу увязать проект «эстетической жизни» с задачами социального преобразования. В дискуссиях о либерализме и демократии последних лет эта тема занимает значительное место.
Одной из наиболее обсуждаемых в рамках этой тематики является концепция морального перфекционизма С.Кейвелла, которую характеризуют как эстетическую. Кейвелла называют «самым европейским» из постаналитических философов США. И хотя Кейвеллу близки идеи Дьюи (который, в противоположность Канту, не противопоставляет эстетическое утилитарному, говорит о широких инструментальных возможностях эстетического опыта, рассматривает демократию как практикование индивидуального пути жизни), он более высоко оценивает Эмерсона, противопоставляя этих двух философов.
Анти-просвещенческая, поскольку, во-первых, признает значимость чувств как составляющих опыта и источника трансформации, а во-вторых, эмерсоновская мысль, как ее представляет Кейвелл, черпает себя не столько в конкретном действии и решении проблем, сколько в жизни как постоянном поиске, эксперименте.
Вопрос, о том, как должно жить, считает Кейвелл, – всегда открытая и незавершенная тематика, этот вопрос трудно решить в теории. Кейвеллу близок поэтому эмерсоновский идеал нон-комформистской совершенствующейся личности, эмерсоновская идея «роста по кругу» (on growth incircles) в противоположность идее линеарного развития навстречу заданной цели, его понимание «Я» как вечного процесса самостановления: «недостигнутое, но достижимое Я» (unattained but attainable self). [ Cavell S. A Pitch of Philosophy: Autobiographical Exercises. Cambridge, 1994.] В дискуссиях последних лет исследователи используют термин «кейвелловско-эмерсоновский моральный перфекционизм», что означает манифестацию многих, разнообразных путей жизни вместо поиска единого пути жизни, фиксации на одном из них; идеал жизни как бесконечного поиска ее новых вариантов.
В соответствии с этой моделью перфекционизма, «путешествие «Я» в поиске его лучших возможностей не задано никакими предшествующими, «фиксированными» моральными идеалами, скорее, человеком движет «само-критицизм», связанный с чувством стыда за состояние комфорта и успокоенности.
По Кейвеллу, отклонение «фиксированного» морального идеала задает иную версию морали, он принимает эмерсоновский «антиморализм», а именно, выступает против давления морали, понятой в качестве морального кода. Имморальным Кейвелл считает фиксацию на «присутствии идеалов в какой-либо культуре». [ Cavell S. A Pitch of Philosophy: Autobiographical Exercises. Cambridge, 1994.]
Тема соотношения эстетических практик «самоконструирования» и демократии рассматривается Дж.Абрамсом. Концепции «самоконструирования» он характеризует как «неуниверсалистские, эстетические и проницшеанские».
Абрамс обращает внимание на то, что «самоконструирование» не рассматривается ими как сущностное для демократии. По его мнению, вопрос о культивирования экспериментального метода и экспериментальной установки по отношению нормативности в демократическом обществе «не проработан». [Соколова Н.Л. Этическая проблематика в современных концепциях «эстетической жизни» // Этическая мысль. Вып. 4. М.: ИФ РАН. 2003.]
Абрамс пишет о необходимости особой «этики эстетического самоконструирования». Он считает, что именно в условиях демократии экспериментирование в приватной сфере может быть применено во всей его полноте. Оно является подлинной основой демократии, так как создает индивидов с навыками экспериментирования, а это способствует демократическому мышлению. «Этика эстетического самоконструирования» способствует формированию граждан, испытывающих радость эксперимента над собой. Это люди, которые идентифицируют себя с демократией как с условием и выражением их субьективных технологий. Они будут более терпимы, будут поддерживать плюрализм, учитывая, что возможны самые разные эксперименты в области «искусства жизни», в том числе связанные с маргинальными группами. Экспериментирование с дискурсом и телесностью в приватной сфере является, таким образом, по мнению Абрамса, средством, способствующим развитию политического дискурса. [Соколова Н.Л. Этическая проблематика в современных концепциях «эстетической жизни» // Этическая мысль. Вып. 4. М.: ИФ РАН. 2003.]
Тема «эстетической жизни» обсуждается также в русле дискуссии о философии как «искусстве жизни». Данная тема является одной из наиболее обсуждаемых в современной американской философии. Так, Н.Саито считает, что дискуссии вокруг «кейвелловско-эмерсоновского перфекционизма» глубже, чем просто спор о соотношении философии Дьюи-Эмерсона; это скорее обсуждение вопроса о возвращении американской философии к своим истокам; рассмотрение философии как «искусства» жизни. [Соколова Н.Л. Этическая проблематика в современных концепциях «эстетической жизни» // Этическая мысль. Вып. 4. М.: ИФ РАН. 2003.]
Наиболее известной концепцией «эстетической жизни» в рамках дискуссий о философии как «искусстве жизни» является концепция А.Неймаса. Он указывает, что в современном мире утрачена идея философии как практической дисциплины, как формы самоконструирования (а именно в таком качестве, по его мнению, философия доминировала в Древней Греции).
Неймас выделяет разные типы «философского самоконструирования». Он утверждает, что в европейской традиции господствовал тип философского самоконструирования (представленный в ряде диалогов Платона, у Аристотеля, Канта), для которого характерна идея того, что философы должны найти аргументы в пользу лучшей жизни и рекомендовать эту модель жизни как абсолютную, лучшую, чем все остальные.
Менее распространен был тип философствования, который Неймас называет «эстетическим самоконструированием» или «философской эстетической жизнью». Истоки этой модели он прослеживает от Сократа к Монтеню, Ницше и Фуко. По Неймасу, «философская эстетическая жизнь» не имеет «ни универсального метода, ни универсальных требований»; те, кто ее практикует, убеждены, что существует много вариантов жизни, и ни один из них не является более предпочтительным, чем все остальные. Но что все практикующие ее имеют общего, так это то, что жизнь должна быть незабываемой. Эту модель Неймас рассматривает как «искусство индивидуального самоконструирования, через которое кто-либо может в конце концов достичь успеха в становлении в качестве уникальной и целостной личности». [Nehamas A. Art of Living: Socratic Reflection from Plato to Foucault. Berkeley, 1998. Р. 9-11].

Заключение и выводы
Следует отметить, что в последнее время предпринимаются попытки вписать концепции «эстетической жизни» в современные поиски более традиционной этики, которая была бы релевантна современности. Ряд авторов обосновывают возможность рассмотрения концепций «эстетической жизни» как вариацию «этики добродетели». Этот вопрос затрагивается, главным образом, в дискуссиях вокруг «эстетик существования».