конфликты , рассмотренные Данилевским в политическом труде "Россия и Европа"

Введение
Глава I. Жизнь и творчество Н. Я. Данилевского
§ 1. Биография
§ 2. Концепция культурно-исторических типов
Глава II. Политические основания конфликта между Россией и Европой
§ 1. Политические межгосударственные конфликты
§ 2. Вопросы колонизации
§ 3. Завоевательная политика России
Глава III. Конфликт между разными типами исторического развития
§ 1. Миссия России в истории
§ 2. Мультипарадигмальность мира
§ 3. Психический конфликт между историческими типами
§ 4. Конфликт в области вероисповедания
§ 5. Различия в ходе исторического воспитания
Заключение
Список литературы

конфликты , рассмотренные Данилевским в политическом труде "Россия и Европа"

2. Восточный вопрос (Россия и Турция).
Основная претензия России к Турции относится к нарушению прав православных верующих со стороны турецких властей, отчасти спровоцированному Наполеоном, открыто покровительствовавшему католикам. Требование французского правительства передать ключи от Вифлеемского храма католикам вполне могло не быть удовлетворено уже в силу того, что православные верующие составляли значительный процент населения Турции. Данилевский рассматривает данный конфликт как провокацию со стороны Франции и как проявление неуважения со стороны Турции. Примечательным здесь является то, что «фактическое право покровительства … имели испокон века все государства, когда чувствовали, что какое-либо дорогое для них дело терпело притеснение в иностранном государстве»1 (так, Россия и Пруссия оказывали покровительство диссидентом в Польском Королевстве, протестантские государства защищали протестантов в государствах католических, Франция оказывала поддержку сирийским христианам. Кроме того, Данилевский приводит примеры покровительства, осуществляемого вне религиозных убеждений. Наконец, вмешательство России в дела Турции, касающиеся мирного жительства православных в ее пределах, отнюдь не представляет собой новое явление в истории. Практически все требования России сводились к обеспечению гарантий ненарушения прав единоверцев. В данном случае примечательна поддержка, оказываемая Европой Турции, при отсутствии какого-либо правового обоснований действий последней.
Таким образом, Данилевский проводит параллели между равнодушием Европы к разделу Дании и открытой ее враждебностью по отношению к России, подчеркивая при этом, что в случае с Данией, по крайней мере, общественное мнение не было на стороне Австрии и Пруссии, тогда как однозначное принятие враждебной по отношению к России стороны стало обычным делом для европейских государств. В связи с этим мыслитель рассматривает исторические факторы существования России и ее отношения с другими государствами, чтобы выяснить, не лежат ли корни такого отношения в русской истории и в действиях русского государства.
§ 2. Вопросы колонизации
Данилевский отмечает, что некоторые европейские стран действительно оказывали давление на соседей: Франция при Людовике XVI и Наполеоне, Испания при Карле V и Филиппе II, Австрия при Фердинанде II. Россия, в свою очередь неоднократно вмешивалась в европейские дела (например, в 1799, в 1805, в 1807 гг.), однако, всегда русская армия сражалась во имя европейских (не своих) интересов. Данилевский утверждает, что Россия не вела никакой завоевательной политики, оказывая лишь помощь иностранным государствам.
Обвинение России в завоевательной политике в силу ее обширной колонизации северных и азиатских областей Данилевский считает полностью необоснованным, поскольку, во-первых, территория России не превышает, например, владений Англии при учете всех колониальных территорий. Кроме того, русская колонизация заключалась в освоении необитаемых территорий, в мирной ассимиляции племен, по своему развитию еще не имеющих никакой государственности, а «всякая народность имеет право на самостоятельное существование в той именно мере, в какой сама его сознает и имеет на него притязание»1. Племена, не имеющие национально-политической независимости, безусловно имеют право на такую же степень личной, гражданской и общественной свободы, каковое имеет господствующая национальность, однако, вопрос о политической самостоятельности здесь не ставится вообще.
Данилевский также считает, что при присоединении Финляндии к России никакого факта завоевания не было как такового, поскольку финские племена к тому времени не жили исторической жизнью, а сама территория Финляндии отошла к России в результате многовекового противостояния ее Швеции, то есть на совершенно законных основаниях. Остзейские провинции вообще исторически принадлежали России, пока не были отобраны от нее в результате нашествия завоевателей-крестоносцев. Примечательно, что Европа в данном случае выступает не против того, что для «завоеванных» народностей (эстов, латышей) Россия не сделал того, чего могла бы сделать, но против завоевательного характера присоединения Прибалтики, каковой вообще не имел места.
Особое внимание уделяется Данилевским так называемому «разделу Польши». Участие в нем России он расценивает, во-первых, как возвращение исконно русских территорий, некогда несправедливо захваченных Польшей, во-вторых, как защиту утесненного православного населения. Кроме того. нельзя забывать, что Россия в данном случае скорее способствовала сохранению Польши, на территорию которой активно претендовали Пруссия и Австрия. Россия также имела целью сохранение польской народности, восстание же в Польском Королевстве было вызвано, прежде всего затруднительностью ополячивания и окатоличивания Западной России. Между тем, негодование Европы (разделяемое передовыми людьми европейских государств) обрушилось именно на Россию.
Подобным же образом в Бессарабии Россия ставила своей целью защитить православное население от набегов турок. Захватом Крыма она ликвидировала очаг враждебности по отношению к многим народом, источник набегов и грабежей. Присоединение Грузии и других кавказских народов происходило по их собственной просьбе. Европа, вполне одобряющая уничтожение и усмирение шотландских горцев, осуществленное Англией, категорически отрицает право России урезонить кавказских горцев. Освоение Сибири вообще происходило практически без содействия государства. Таким образом, вся завоевательная политика России по сути ограничивается насильственным присоединением Туркестана, Кавказом, некоторыми уездами в Закавказье и Крымским полуостровом (и то, все это может лишь условно быть расценено как завоевание. Далее Данилевский приводит примеры завоевательной политики Франции и Англии по отношению к соседним государствам и заморским колониям, в результате которой народы лишались права собственности на родную землю, уничтожались целые цивилизации (например, в Америке)1.
Итак, конфликт между Европой и Россией никак не может быть объяснен завоевательной политикой Российского государства, следовательно, истоки этого конфликта кроются в иррациональных основаниях двух типов мировоззрения.
§ 3. Завоевательная политика России
Данилевский считает, что все войны до Петра I велись Россией за свое существование с целью возвращения отнятых территорий. Войны 1799, 1805, 1807 гг. вообще были проявлением благородства, также военные действия в 1813 и 1814 гг. должны быть однозначно расценены как усилия в пользу Европы (так они и расценивались первоначально): «Что не какие-либо свои собственные интересы имела Россия в виду, решаясь на борьбу с Наполеоном, видно уж из того, что, окончив с беспримерной славой первый акт этой борьбы, она не остановилась, не воспользовалась представлявшимся ей случаем достигнуть всего, чего только могла бы желать для себя, заключив с Наполеоном мир и союз…»2. Заключение Священного союза, по Данилевскому также являлось мерой вынужденной, причем Россия опять никак не воспользовалась своим преимущественным правом победителя. В войне с Турцией конца 1829 г. Россия взяла на себя все тяготы и не извлекла для себя никакой выгоды. Россия также не воспользовалась потрясениями в Европе 1848 г. Итак, претензии к завоевательной политике России Данилевский определяет как не имеющие под собой никакого основания.
Также несостоятельными мыслитель считает обвинения в том, что «темнота» России и недостатки ее политического устройства мешают западным государствам: он подчеркивает, что внутренние дела России не имеют к Европе никакого отношения, тогда как европейское (в частности, немецкое) вмешательство в русские дела неоднократно имело место. Общественное мнение в России открыто выражало сочувствие делу Соединенных Штатов Америки, Россия одна из первых признала Итальянское Королевство, между тем, как Европа всячески поощряло все способствующее внутреннему разладу в Российском государстве.
Итак, налицо открыто враждебное отношение европейских государств к России, не имеющее под собой никаких рациональных оснований и объяснений: «…Европа … видит в России и в славянах вообще нечто ей чуждое, а вместе с тем такое, что не может служить для нее простым материалом, из которого она могла бы извлекать свои выгоды, как извлекает из Китая, Индии, Африки, большей части Америки и т.д. – материалом, который можно бы формировать и обделывать по образу и подобию своему… Европа видит поэтому в Руси и в Славянстве не чуждое только, но и враждебное начало»1. Таким образом, самобытное существование России есть то, что мешает Европе мириться с положением дел. Причину данного пристрастия Данилевский видит в изначальных иррациональных племенных симпатиях и антипатиях: «Русский в глазах их (немцев) может претендовать на достоинство человека только тогда, когда потерял уже свой национальный облик»2. Следовательно, данный конфликт реально существует и его разрешение вряд ли приемлемо вне осознания Европой своей предубежденности и исследования корней питаемой к России ненависти. Данилевский в процессе рассмотрения данной проблемы пытается выявить эти корни.
ГЛАВА III
КОНФЛИКТ МЕЖДУ РАЗНЫМИТИПАМИ ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ
§ 1. Миссия России в истории
Определяя коренные различия между Европой и Россией, Данилевский исходит из условности национальных границ. Он считает, что Россия не имеет ничего общего с европейским типом развития, поскольку «она не питалась ни одним из тех корней, которыми всасывала Европа как благотворные, так и вредоносные соки непосредственно из почвы ею же разрушенного древнего мира (то есть мира античного), - не питалась и теми корнями, которые почерпали пищу из глубины германского духа»1. Европа оставляет за Россией миссию представления европейской цивилизации на Востоке, однако, данное дозволение является формальным, поскольку та же Европа всячески ограничивает Россию в ее восточной деятельности, ограничивая ее территорией Средней Азии. Кроме того, европейская (романо-германская) цивилизация не является единственной цивилизацией, имеющей право на существование. Таким образом, Россия представляет собой препятствие на пути к распространению европейской цивилизации уже в силу того, что она претендует на самобытность.
Точку зрения Чаадаева (и вообще западников) Данилевский расценивает как неуверенность в своих силах и неумение ценить то, что имеется в России. Он считает, что постоянные и неразрешимые противоречия между Россией и Европой, в первую очередь, осознаются самой Европой, отрицающей за Россией какое-либо право на самобытность и патриотизм. Таким образом, сама причина конфликта кроется в европейском неприятии всего не принадлежащего к романо-германскому миру и не проникнутого его духом.
Итак, Данилевский последовательно подходит к концепции культурно-исторических типов: Европа признает правильность единого исторического пути развития, на вершине которого находится она сама. Между тем, уже во времена Данилевского начинала осознаваться мультипарадигмальность мира, его неоднозначность и невозможность единой оценки со стороны одной цивилизации, не-тождественность европейской и общечеловеческой цивилизаций. Следовательно, концепция Данилевского оказывается весьма прогрессивной с точки зрения современной науки, недаром его теория получила дальнейшее развитие в трудах Тойнби и Шпенглера.
§ 2. Мультипарадигмальность мира
Данилевский подчеркивает, что многие культуры, отжившие и существующие, представляют собой не меньшую ценность, чем западно-европейская цивилизация: например, египетская, китайская, византийская, индийская. Он также отмечает, что события и идеи, важные для романо-германского мира, оказываются совсем незначительными в рамках других цивилизаций, а наука не является синонимом культурной ценности, кроме того, зачатки наук присутствуют и в других цивилизациях. Данилевский выводит основные законы исторического развития, исходя из наличия отдельных культурно-исторических типов: народы, принадлежащие к этому типу должны обладать политической независимостью, культурные начала не могут передаваться от одного типа к другому, цивилизация получает наибольшее развитие, когда входящие в нее элементы пользуются независимостью, составляя федерацию. Кроме того, Данилевский утверждает принципиальную историчность данной концепции в пределах одного типа: его развитие проходит по принципу роста однолетнего растения. Среди способов распространения цивилизации Данилевский выделяет: пересадку посредством колонизации, прививку, почвенное удобрение, воздействие цивилизации на цивилизацию.
В целом, не может быть никакой общечеловеческой идеи, и все разногласия, по Данилевскому, основаны на принятии национального за общечеловеческое. Противостояние же между славянским миром (Россией) и Европой основано не только на различии культурно-исторических типов, но и на разной степени их развития: Данилевский считает, что Запад находится на закате своей цивилизации. Тогда как славянский мир представляет собой новое образование, которому принадлежит историческое будущее.
Каковы же основные отличия между данными культурно-историческими типами?
§ 3. Психический конфликт между историческими типами
Будучи биологом по образованию, Данилевский уделяет большое внимание этнографическим чертам различия между народами, среди которых он выделяет цвет кожи, форму челюсти, продольное или поперечное строение черепов. Физиологические данные способствуют образованию иерархии по способностям и степеням совершенства. Если данные различия устанавливаются относительно легко, то психические различия выделить трудно, поскольку «едва ли возможно найти такую черту народного характера, которой бы совершенно недоставало другому народу; разница только в том, что в одном народе она встречается чаще, а в другом – реже, в большинстве лиц одного племени она выражается резко, в большинстве лиц другого племени – слабо; но эти степени, эта частость или редкость числами невыразимы»1. Однако, пытаясь все-таки как-то выделить подобные черты, Данилевский утверждает, что насильственность как чрезмерно развитое чувство личности есть характерная черта романо-германского мира, причем именно благодаря насильственности изначальное христианство было преобразовано в католичество. Причины схизмы Данилевский видит в догматическом невежестве на Западе в средние века и принципе насильственности, проявившихся также в принятии монофизитства при Карле Великом, в противодействии проповеди христианства в славянских землях со стороны немецких епископов, фабрикации подложных документов для подтверждения правомерности католичества. Эта же нетерпимость проявлялась и в жестокости деятелей Реформации (Кальвина), и в колониальной горячке.
Между тем, терпимость славянских народов представляла собой характерную черту задолго до принятия христианства (исключение представляют поляки). Данилевский уделяет особое внимание проблеме старообрядцев и подчеркивает, что гонения на них имели скорее политический характер (так как старообрядцы препятствовали воцарению на Руси иностранных обычаев), кроме того, необходимо отметить, что, во-первых, эти гонения не принимали такого размаха, как преследование иноверных в Западной Европе, а во-вторых, русский народ никогда этим гонениям не сочувствовал. Терпимость русского народа в большой мере проявилась в отношении к иноземцам в ходе осуществления колониальной политики.
Также Данилевский выявляется разницу в процессе исторического развития в Западной Европе и в России. В Европе исторический процесс есть следствие развития интересов и их конкуренции, в России он есть результат внутреннего духовного процесса: так, принятие христианства на Западе происходило в результате проповеди или навязывания, тогда как князь Владимир сам посылает за проповедниками, осознав пустоту язычества.
Нравственные качества Данилевский разделяет на качества благости, справедливости и чистоты, причем именно благость оказывается принадлежностью славянского мира, тогда как западный мир ориентирован более на регулирование общественных отношений между людьми.
Таким образом, между германо-романским и славянским историческими типами существуют значительные различия, между тем, как основная черта западноевропейской цивилизации (насильственность) в значительной мере обусловливает конфликты.
Теория Данилевского вызвала большой резонанс в русском обществе. Обсуждая выступление В. Соловьева, резко критикующего славянофильство вообще и Данилевского в частности, К. Леонтьев считает, что взгляды Данилевского на духовное богатство славянства порой чересчур оптимистичны, а некоторое насилие неизбежно в осуществлении любой теории, в том числе, и теории самого Соловьева: «другое дело сильная любовь к идеалу веры, власти и неравенства; и другое дело твердая надежда на его осуществление в жизни, даже и неполное»1. Кроме того, если принять тождественность организмов общественных организмам физическим, то и здесь оказывает несравненно более легким изуродовать организм, нежели вылечить его и способствовать его наивысшему развитию. В различии этих методов Леонтьев видит корень полемики между западниками (чью позицию на этот раз занимает и Соловьев) и сторонниками самостоятельного пути развития России.
§ 4. Конфликт в области вероисповедания
Различию между православием и католицизмом уделяется много внимания в трудах разных исследователей. Данилевский подробно рассматривает особенности православного, католического, протестантского вероучений, подчеркивая, что догматические различия отражаются на всем строе общественной жизни и мировоззрении народов. Различные вероучения по-разному оценивают роль Церкви в жизни общества, возможность ее вмешательства в гражданские дела и оправдания государственных решений. Мыслитель считает, что «христианство как в протестантском, так и в католическом сознании подпилено под самый корень, оно … не выдерживает самой простой критики и держится лишь до поры до времени только по инерции или косности, присущей и нравственному миру»2. Итак, Данилевский считал, что «европейская цивилизация, достигнув прогресса в политике и культуре, исказила христианство посредством католического деспотизма, схоластики и Реформации»3. Таким образом, вряд ли возможно для западных историков адекватно оценить византийскую (русскую) реальность вследствие изначальных противоречий между вероучениями. Общие христианские корни не дают возможности для их отождествления, поскольку значительное воздействие оказывают здесь другие мотивы (в частности, этнографические и психологические особенности западноевропейских и славянских народов). Кроме того, догматические различия обусловливают разное отношение к действительности и к историческому процессу: в частности, развитие западного рационализма вполне органично вписывается в развитие католической догматики и в продолжение движения Реформации.
Данилевский считает, что религиозные различия обрели особую силу в ходе решения Восточного вопроса (методов решения и способов действий разных держав): «Древняя борьба Романо-Германского и Славянского миров возобновилась, перешла из области слова и теории в область фактов и исторических событий… Отныне война между Россией и Турцией сделалась невозможною и бесполезною; возможна и необходима борьба Славянства с Европою, - борьба, которая решится, конечно, не в один год. Не в одну кампанию, а займет собою целый исторический период»1.