Законотворчество в период царствования Николая 1

Введение
Законотворчество в жизни Николая 1
Уставы николаевской эпохи: становление цензурного аппарата
Заключение
Литература

Законотворчество в период царствования Николая 1

По официальным данным, с 1825 по 1850 г. в армии умерло от болезней 1 062 839 "нижних чинов". За это же время в сражениях – во время войн в Персии, с Турцией, на Кавказе, подавления польского восстания и интервенции в Венгрию – были убиты 300 233 человека. В этот период в армии состояло 2 600 407 солдат, следовательно, от болезней умерли 40 % наличного состава "нижних чинов3".
"Учить" в армии было синонимом "бить". Массовое рукоприкладство, телесные наказания было ординарным и даже обязательным элементом службы. В то же время небывалых размеров достигло казнокрадство (спекуляция и "коммерция4" военным имуществом процветали и в годы Крымской войны).
Заключение
По едкому выражению разочаровавшегося в Николае I Фёдора Тютчева, "у него был фасад великого человека5". Его внушительная, представительная внешность, суровость и повелительность, громкий голос, уверенные манеры и, возможно, театральный талант снискали ему популярность, но преимущественно у придворных, а не у интеллектуалов.
Николай всю жизнь играл роль Императора всея Руси. Везде. Как говорил де Кюстин: ищешь человека – находишь императора. (Хотя, заметим, многочисленные свидетельства утверждают, что в кругу семьи Николай позволял себе расслабиться и стать мужем, отцом и дедом. Но и это был "император на отдыхе".)
На авансцене Империи всё выглядело помпезно. Современники отмечали невообразимые по пышности балы и другие официальные мероприятия. Но за кулисами ситуация выглядела значительно менее приглядной. Дефицит бюджета постоянно рос. В 1849 г. он превышал 29 млн рублей, а уже на следующий год – 38 млн (при общем бюджете 200 млн с небольшим).
Историк С.М. Соловьёв, современник событий, вспоминал: "Фрунтовики воссели во всех правительственных местах, и с ними воцарилось невежество, произвол, грабительство, всевозможные беспорядки. Смотр стал целью общественной и государственной жизни. Всё делалось напоказ для того, чтобы державный приехал, взглянул и в сказал: "Хорошо! Всё в порядке!6" Отсюда всё потянулось на показ, во внешность, и внутреннее развитие остановилось…"
При этом сам Николай I не был обыкновенным "показушником". Он был, скорее, фигурой драматической. Он самым искренним образом продолжал убедительно играть роль одинокого, жертвенного императора, обременённого властью и миссией и неукоснительно выполняющего свой долг: "Странная моя судьба; мне говорят, что я – один из самых могущественных государей в мире, и надо бы сказать, что всё – то есть всё, что позволительно, – должно бы быть для меня возможным, что я, стало быть, мог бы по усмотрению быть там и делать то, что мне хочется. На деле, однако, именно для меня справедливо обратное. А если меня спросят о причине моей аномалии, есть только один ответ – долг! Да, это не пустое слово, для того, кто с юности приучен принимать его так, как я. Это слово имеет священный смысл, перед которым отступает всякое личное побуждение, всё должно умолкнуть пред этим одним чувством и уступить ему, пока не исчезнешь в могиле. Таков мой лозунг. Он жестокий; признаюсь, мне под ним мучительнее, чем можно выразить, но я создан, чтобы мучиться7". Добавим: и мучить других.