Либерализм в России: Чичерин Б.Н.

ВВЕДЕНИЕ
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
1. Либерализм на русской почве
2. Б.Н.Чичерин
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Либерализм в России: Чичерин Б.Н.

Становление и развитие либерализма в России и на Западе происходило в существенно разных условиях. История либерализма на Западе насчитывает уже не один век, он не только получил там достаточно зрелую политическую форму, но и давно превратился в реальность гражданского общества, правового государства. Либерализм не сводится к определенному нравственному, политическому движению, но может быть понят как особый тип цивилизации, противостоящий традиционной.
В России же либерализм всегда оставался оппозиционным движением, направленным против господствующих ценностей российского общества, за переход страны к либеральной цивилизации и отталкивался от достижений западных либеральных идей.
Двусмысленность положения либерализма в России определялось, прежде всего, в том, что он выступает в теоретической форме активной части духовной элиты[3,52].
Мышление российской интеллигенции включало превращение любой идеи, мысли, любого элемента культуры, нравственного принципа в средство для достижения заранее поставленной цели. Данный подход в первую очередь означал, что любой элемент западной культуры рассматривался не как отдельная ценность или как элемент личностного саморазвития человека, а как средство достижения неких установленных и неоспоримых всенародных благ.
Таким образом, либерализм в России выступал по крайней мере в двух формах: как деятельность духовной элиты, пытающейся вырабатывать и защищать либерализм на уровне общих идей, теорий, и как растворенный в интеллигентском сознании некий либеральный элемент. Последний превращался в содержание культуры различных политических и социальных групп, а также нес в себе веру в науку и технику широких слоев народа. Тем самым либерализм, несмотря на слабость своей непосредственной почвенной базы, с определенного момента оказался постоянным участником русской истории.
Для российских либералов установление связи с народной почвой, ее поиск оказались сложной, в некотором смысле неразрешимой проблемой. Либералы всегда нуждались в массовом тяготении к социально-экономическому и культурному развитию, в массовой хозяйственной инициативе, в растущей ценности личности. Вся история русского либерализма полна попыток практического решения этой проблемы главным образом посредством проведения реформ. В истории страны были моменты, когда либералы могли оказывать достаточно сильное влияние на правящую элиту и на каком-то отрезке времени определять внутреннюю политику страны. Смысл проводимых в таких условиях реформ в наиболее общем виде заключался в попытках дать импульс обществу для его движения из промежуточного состояния к либеральной цивилизации, в конечном итоге превратить Россию в либеральную страну с массовой либеральной почвой.
Либерализм в России с самого начала противопоставил себя традиционализму, по крайней мере, теоретически. Однако в минуты кризиса он становился элементом государственной политики. Либералы (по крайней мере, их часть) шли на службу к власти, надеясь, что соединение правящей и духовной элит как раз и является залогом либерального развития России[4,58].
Несомненной особенностью развития либерализма в России является полное его непризнание православной религией. По словам ярых ревнителей церкви: идея «либерально-консервативного синтеза»[8,76] на церковной почве в лучше случае является утопией, а в худшем –опасной для православия иллюзией. А следовательно крещенная Русь с ее православными патриархальными взглядами на мир просто не в состоянии была принять свободу и частную собственность, как высшее благо. Ведь испокон веков считалось, что царь – наместник Бога, значит, власть его ничем не может быть ограничена. Церковь убеждала человека, что личное имущество – прах, и нельзя (грешно) ценить материальные блага. Как после этого православный народ мог оценить преимущества частной собственности? Церковь делала все возможное, чтобы не допустить развития либерализма, но в принципе можно было не тратить на это время: еще со времен принятия христианства на Руси доктрины православия прочно засели в голове русского человека.
У либералов не было единой политической организации. Не имели они и достаточно разработанной политической идеологии. Серьезной поддержкой среди населения они не располагали. Крестьяне либералам не доверяли, поскольку считали их чужими, «барами» – в чем опять же проявляется характерная черта российского либерализма, указанная ранее. Значительная часть дворянства, разочаровавшаяся экономическими трудностями реформ, занимала консервативные позиции. Предприниматели, которые в Европе были наиболее последовательными сторонниками либеральных принципов, в России конца XIX века самостоятельной политической роли не играли. Захваченные начинавшейся индустриализации страны, они предпочитали делать большие деньги под крылом сильной монархической власти.
Представителям российского либерализма в XIX веке гораздо чаще доводилось критиковать действия властей, чем активно участвовать в политике. Даже наиболее либерально настроенные самодержцы (такие, как Александр II) с опаской привлекали их к государственным делам. В результате сами либералы стали видеть в себе, прежде всего, носителей знания, теоретиков, призванных путем пропаганды разрушить вековые устои российского деспотизма. Столь важные черты либерализма, как уважение к закону и частной собственности, отступали на второй план перед стремлением «победить врага»[7,296], то есть царизм.
Конечно, российские либералы не бросали бомб в царские кареты и не стреляли из браунингов в жандармов. Но большинство из них на страницах печати, в университетских лекциях, в залах суда, в частных разговорах оправдывали, хотя и с оговорками, «крайности революционной борьбы»[7,297]. Религии и национальные традиции в глазах либеральной общественности. Выглядели препятствием на пути прогрессивного развития и подлежали моральному осуждению и забвению.
Итогом «подпольного» существования либерализма стало то, что либеральное движение не только не смогло (да и не пожелало) смягчить остроту общественных и политических противоречий в стране, но и вольно или невольно обостряло борьбу между реакцией и революцией, становясь на сторону последней.
Революционная буря 1917 года смела не только консерваторов, но и самих либералов.
Таким образом, русский (российский) либерализм в первую очередь выступил именно как либеральная философия права и либеральная юриспруденция. "Экономический либерализм" в России был слабо представлен; не экономическая теория, а философия права стала теоретической основой русского либерализма. Именно в области философии права русский либерализм оставил самый свой заметный след.
2. Б.Н.Чичерин
Б.Н. Чичерин является первым отечественным ученым, разработавшим основные начала политологии, т.е. политики как науки. Третью часть своего «Курса государственной науки» он назвал «Политика»[9,37] и посвятил ее проблемам не только этот объемный том, но и большое количество экскурсов в других работах. К примеру, уже во вступительной лекции по государственному праву, он предупреждал слушателей: «Теория политики, основанная на всестороннем изучении философии, права и истории народов, составляет лучшее руководство для практики». Приступая к изучению политики как науки, Б.Н.Чичерин определяет ее как «науку о способах достижения государственных целей»[9,48]. Правильное понимание и изучение этих целей и есть основание здравой политики. А поскольку управление государством всегда руководствуются политикой, каждый политический деятель, преследуя политические цели, сам отыскивает необходимые средства для их достижения. «В этом смысле политика есть не наука, а практическое искусство, существовавшее задолго до появления какой бы то ни было государственной политики. Здесь практика не только предшествует теории, но и указывает ей путь». Таким образом, политика как теория (наука) и практика (деятельность) взаимосвязаны. Исходя из этого, русский ученый предъявляет высокие требования к политическим деятелям, являющиеся неизменно актуальными. Он пишет: «Политический деятель должен иметь ясное понятие о состоянии и потребностях общества!: он должен ясно сознавать и самые цели, которые можно иметь ввиду при существующих условиях, определить, что на практике не исполнимо и что должно быть отложено: наконец он должен иметь понятие и об общем ходе истории, о том, к чему естественным движением жизни влекутся народы и государства, что следует поддерживать и с чем надобно проститься: иначе он рискует дать политической жизни ложное направление, потратить силы и средства государства на то, что обречено на погибель, и тем самым подорвать собственное его существование»[9,82].
Конечно, это задачи весьма сложные, и чем сложнее государственная жизнь, тем выше требования предъявляются политику. История, утверждает Чичерин, демонтирует чаще всего ошибки правителей, чем их успели, что и доказывает, сколь высоки требования к ним, и сколь редки удачные сочетания качеств теоретика и практика у государственных деятелей.
Самого Чичерина, как ученого-политолога, интересует политика как наука, изучающая явления государственной жизни в связи с условиями места и времени, в которых они совершаются и с общим ходом истории «для того, чтобы служить мерилом явлений политической жизни народов, политика должна быть возведена на степень науки. А для этого необходимы научные основания и научная метода»[9,65]. А позже добавляет, что необходимо также и обязательное политическое образование для политических деятелей и народных масс.
Определяя методы политологии, Чичерин утверждает, что они прежде всего отличаются от методов естественных наук: если в природном мире действуют законы механической необходимости, то политика оперирует свободными человеческими действиями. Поэтому политика, как наука должна опираться на общие законы движения человеческой жизни и истории. Она наука, опирающаяся на эмпирические данные, или, как пишет ученый, «наука относительного. Она исходит от явлений, а явления суть нечто разнообразное и изменчивое»[1,34]. Поэтому важнейшее методологическое требование, по его мнению,– это всесторонность изучаемых политических явлений. А также и обязательно целостный подход, чтобы свести разнообразное и изменчивое к общим началам выражающим глубинные основания политики.
«Опираясь на явления, политика, естественно, должна следовать опытной методе, которая есть научный способ изучения явлений». Будучи наукой опытной, она, вместе с тем, отличается от наук естественных. «Здесь человек становиться предметом изучения во всех во всех сторонах своего естества, не только как физическое, но и как метафизическое существо. Здесь можно видеть, к чему он стремится и чего он достигает. Здесь раскрываются и все стороны государственной жизни, те цели, которые ставит себе государство, и те средства, которые оно употребляет, великие деяния и крупные ошибки. Поэтому, для политики история составляет самое первое и необходимое основание»[9,82]. Как и исторический метод, играющий в политологии важную роль. В политологии должно быть единство исторического и логического (теоретического, философского). Философские начала для политики также нужны, как и исторические реалии. Как пишет Чичерин, политика «обязана исследовать действие этих начал на практике, показать условия и способы их осуществления, выгодные и невыгодные последствия, проистекающие из них для общественной жизни»[9,86].
Помимо философии есть еще два начала, которые чрезвычайно важны для политики– право и нравственность.
Как философ, политолог и юрист Б.Н.Чичерин проблемы права исследовал в разных аспектах, понимал право как свободу определяемую общим законом. Свобода и право связаны диалектически. «Свобода, определенная законом, есть право в субъективном смысле; закон, определяющий свободу, есть право в объектном смысле... физическое лицо создается не законом, а самою природою, из природы человека, как разумного существа, вытекают известные требования, которые он предъявляет к другим. Всякое посягательство на его свободу и на то, что приобретено свободою его деятельностью, есть нарушение прирожденного его права. Юридическое лицо, напротив, создается не природою, а законом. Прирожденных прав у него нет, а есть только установленные законом права и обязанности. Потому, все, что он может требовать, оно, требует единственно во имя закона»[9,88]. Таковы основные постулаты правопорядка.
Для политики важным моментом является то, что с одной стороны деятельность государства определяется правом и не должна выходить за его пределы, а с другой само право является средством для достижения цели государства – общего блага. Государство благоденствует, когда эти две стороны диалектически равновесны. Но это бывает нечасто, поскольку право устанавливает постоянный порядок жизни, а польза – начало изменчивое, разнообразное. Поэтому право не успевает за вечным движением жизни, которая порой представляет требования, расходящиеся с правом. Поэтому к нарушению права прибегает и государство и его граждане. Из этой коллизии выход один: соблюдение закона. Поэтому цель политики – уважение к закону, все большее водворение правды в общественных отношениях соображаясь с условиями жизни.
В отличие от права нравственность не имеет принудительного характера. «Источник ее лежит во внутренней свободе». Поэтому нравственно то, что совершается по собственному внутреннему побуждению, а не из страха наказания. Нельзя заставить любить, совершать самопожертвование и т.п. Принуждение к нравственности есть безнравственность. «Как свободное существо, человек волен исполнять писанный в сердцах закон или от него уклоняться; за это он ответствует не перед человеком, а только перед Богом, непогрешимым судьей всякого нравственного поступка и всякого решения,»[1,39]– утверждает Б.Н.Чичерин. поэтому государство, как принудительный союз, не должно вторгаться в области чисто нравственных отношений. В этом оно не должно помогать церкви, выступающей посредницей между Богом и человеком.
Нравственная сторона политики государства в другом. Его цель – общее благо– цель нравственная, поскольку нравственность заключается в деятельности в пользу других, следовательно, на общую пользу. На этом пути у государства очень много подводных камней. В политике для достижения цели порой приходиться прибегать к несогласным со строгой нравственностью средствам, и поэтому не всякое ее действие может быть оправдано. К примеру, не всякий государственный или народный интерес имеет право на существование. Народу может быть выгодно притеснять другой народ, «но перед нравственным судом интересы притеснителей стоят на одной доске с интересами воров и разбойников». То же относится и к безнравственным средствам, хотя они применяются к возвышенным целям.
Итак, нравственность не есть начало относительное, как политика: «Это– абсолютный закон, обязательный для совести всего и везде. Человек не может от него отказаться, не отрекаясь от высшего своего достоинства, как разумно-нравственного существа. Опознание этого закона может быть мало развито; оно может более или менее затмеваться: но это не мешает ему быть безусловным мерилом человеческих действий... политическое суждение и нравственное далеко не всегда совпадают. Политика оправдывает успех она стоит на стороне победителей; нравственный же суд историка чаще склоняется на сторону побежденных»[9,215].
Не только для политики практической, но и для политики как науки нравственность– предмет ее забот. В этом случае она не обязана быть просто проповедницей нравственности. «Но, исследуя политические отношения, как они проявляются в действительности, она обязана указать на все то неизмеримое зло, которое проистекает из безнравственного отношения к общественному делу... Наука должна выяснить, что государственная сила сама по себе не есть цель, а лишь средство для упрочения внутреннего благосостояния и разумной гражданственности, которой успехи измеряются развитием нравственных требований». Другими словами политика как наука, исследуя все политические формы в их практическом бытовании, должна раскрыть их выгоды и недостатки, те необходимые условия свободы, которые государство должно ей обеспечивать, и ту грань, за которой свобода переходит в своеволие. Наконец политика как наука, обнимая все стороны государственной и общественной жизни, должна быть примером обращения к высшим, общечеловеческим идеалами.
Политика разделяется на внешнюю и внутреннюю. В последней, важное место занимает политика государственного устройства, законодательства, управления и наконец, партий. Политика же партий представляет особый интерес, поскольку Б.Н.Чичерин явился одним из первых значительных российских теоретиков партийного строительства, разработав его достаточно подробно уже в книге «О народном представительстве» (1866), а затем и в трех главах шестой книги «Курса государственной науки».
В силу различия в общественном мнении, проистекающем из разных точек зрения, умственных способностей, положения , интересов, образования, люди объединяются в некоторые разряды лиц, общими взглядами и понятиями, которые в приложении к государственной жизни и политике становятся политическими направлениями. В случае, когда общество эти направления призывает к участию в государственных делах, они становятся партиями с определенной структурой, организацией, программой.
Таким образом, партии составляют, утверждает Чичерин, явление естественное и необходимое, где есть политическая жизнь. Наличие политических направлений и партий – это первый признак высокого развития общества.
Наравне с направлениями и партиями в обществе существует большая нейтральная его часть, которая, не имея четкой политической ориентации, может примыкать к различным направлениям и партиям. Это обстоятельство заставляет партии утверждаться от односторонности, реагируя на запросы жизни.
Роль партий в жизни общества велика. Деятельность партий позволяет широко обсуждать политические вопросы общественного развития, межпартийные разногласия и сотрудничество, противостоять государственной власти. Из партийных рядов на арену политической борьбы выдвигаются политические деятели государственного масштаба. Русский политолог, как важную, подчеркивает еще одну сторону деятельности партий: «Государственный смысл партий состоит в умении понимать истинную сторону в мнениях противников. При такой постановке вопроса, очевидно, все сводится к своевременности принимаемых мер. Это и есть основной вопрос политики». В том, по мысли Чичерина, смысл оппортунизма, который в своем позитивном содержании «имеет дело не с теоретическими принципами, а с изменяющимися потребностями и условиями практической жизни»[9,221].
Поскольку общество развивается, в нем умирает старое, рождается новое и в нем, соответственно, диалектически существуют направления двоякого рода: охранительные и прогрессивные, каждое из которых необходимо и выполняет в государстве свои функции.