Принципы уголовного процесса

ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. Понятие и система принципов уголовного процесса
1.1. Понятие принципов уголовного процесса
1.2. Система принципов уголовного процесса
ГЛАВА 2. Характеристика отдельных принципов уголовного процесса
2.1. Принципы, обеспечивающие процедуру уголовного разбирательства
2.2. Содержание принципов, обеспечивающих соблюдение прав и свобод участников уголовного процесса
ГЛАВА 3. Актуальные проблемы реализации принципов уголовного процесса
3.1. Критический анализ принципа состязательности
3.2. Критический анализ принципов неприкосновенности личности и жилища
3.3. Критический анализ принципа оценки доказательств по внутреннему убеждению
3.4. Критический анализ принципа, предоставляющего право на обжалование действий и решений участников уголовного процесса
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Принципы уголовного процесса

Состязательность проявляется и в том, что суд не выступает на стороне обвинения или защиты, объективен и свободен в оценке доказательств и доводов сторон, является для них «беспристрастным арбитром». В силу этого признака состязательности суд не вправе возбуждать уголовные дела публичного обвинения или отказывать в их возбуждении, возвращать дела для производства дополнительного расследования и давать органам предварительного расследования какие-либо указания по восполнению доказательственной базы обвинения, принимать по собственной инициативе меры к доказыванию виновности подсудимого46. Конституционный Суд РФ в этом и других постановлениях признал неконституционными те положения УПК РСФСР, которые возлагали на суд несвойственную ему функцию уголовного преследования.
Вместе с тем состязательность не исключает права суда истребовать и исследовать по собственной инициативе доказательства для проверки доводов, приведенных сторонами (Определение Конституционного Суда РФ от 31 января 2001 г. N 12-О). С этой целью суд может проверять показания и другие представленные суду доказательства путем постановки вопросов лицам, дающим показания, назначения экспертизы и участия в других следственных действиях. Однако основная задача суда, обусловленная состязательными началами, состоит в создании необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.
Важнейшим условием состязательности является равноправие сторон. Стороны обвинения и защиты пользуются в судебном разбирательстве равными правами по представлению доказательств, участию в их исследовании, заявлении ходатайств, высказывании мнения по возникающим процессуальным вопросам47.
Состязательность сторон наиболее полно проявляется на стадии судебного разбирательства. Вместе с тем с определенными ограничениями этот принцип действует и на стадии предварительного расследования (наиболее полно - при рассмотрении судом жалоб на действия органов предварительного расследования; при решении судом вопроса об избрании обвиняемому или подозреваемому меры пресечения).
Так, В надзорных жалобах осужденный Р. и его адвокат Никишин А.Н. полагают, что постановление суда надзорной инстанции от 27 апреля 2005 года является незаконным и необоснованным. В обоснование своих жалоб осужденный и адвокат ссылаются на допущенные президиумом Брянского областного суда нарушения уголовно-процессуального закона, в частности ст. 405, ст. 408 УПК РФ. Также авторы жалоб обращают особое внимание на нарушение президиумом Брянского областного суда ч. 2 ст. 407 УПК РФ, выразившееся в неучастии осужденного Р. в заседании президиума при наличии соответствующего ходатайства осужденного.
Кроме того, авторы жалоб настаивают на том, что доводы, приведенные в надзорном представлении заместителя прокурора Брянской области, противоречат материалам дела, содержанию приговора и положениям действующего законодательства.
Р. и его адвокат полагают, что кассационная инстанция верно указала на то, что основанием для отмены приговора явилось не приведение в приговоре показаний допрошенных свидетелей.
Осужденный Р., указывает, что суд необоснованно признал его виновным, вмененного ему преступления он не совершал, при постановлении приговора суд учел доказательства, которые являются недопустимыми.
Заслушав доклад судьи Подминогина В.Н., мнение прокурора Куликовой Т.Г., полагавшей жалобы осужденного и адвоката Никишина А.Н. удовлетворить, Судебная коллегия установила: при рассмотрении уголовного дела в отношении Р. в надзорной инстанции Брянского областного суда было допущено нарушение принципов состязательности и равноправия сторон, закрепленных в ст. 123 Конституции РФ, и требования ст. 407 УПК РФ.
В соответствии со ст. 123 Конституции РФ судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. Возможность реализации данных принципов при рассмотрении дела в надзорных инстанциях закреплена в статье 407 УПК РФ.
По смыслу закона суд вправе рассмотреть дело в порядке надзора в отсутствие осужденного и его защитника, если они были ознакомлены с содержанием протеста, извещены о месте и времени судебного заседания и не выразили желания изложить свою позицию письменно или в заседании суда.
По настоящему делу осужденный Р. и его адвокат были надлежащим образом извещены о принесении надзорного представления заместителя прокурора Брянской области Литвинова И.А. о пересмотре кассационных определений судебной коллегии по уголовным делам Брянского областного суда от 25 февраля 2005 года.
Из «возражения на надзорное представление» (т. 4 л.д. 60 - 64), поданного осужденным Р., видно, что он в соответствии с ч. 2 ст. 407 УПК РФ заявил ходатайство о своем желании непосредственно участвовать в заседании суда надзорной инстанции, чтобы привести свои доводы по надзорному представлению.
Однако уголовное дело вопреки требованиям закона было рассмотрено надзорной инстанцией Брянского областного суда в отсутствие осужденного Р., и было вынесено решение об отмене решений суда кассационной инстанции.
Таким образом, постановление президиума Брянского областного суда было вынесено с нарушением требований ст. 407 ч. 2 УПК РФ, с нарушением права Р. на защиту и без соблюдения принципов состязательности и равноправия сторон в судебном процессе, а потому постановление президиума Брянского областного суда от 27 апреля 2005 года подлежит отмене. В силу ст. 408 ч. 1 п. 3 УПК РФ подлежит отмене и кассационное определение от 27 мая 2005 года по основаниям, предусмотренным ст. 409 ч. 2 п. 3 УПК РФ.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 407, 408 - 410 УПК РФ, Судебная коллегия определила: 1. Надзорные жалобы осужденного Р. и адвоката Никишина А.Н. удовлетворить; 2. Постановление президиума Брянского областного суда от 27 апреля 2005 года и определение судебной коллегии по уголовным делам Брянского областного суда от 27 мая 2005 года в отношении Р. отменить. Дело направить на новое рассмотрение в президиум Брянского областного суда48.
Обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту (ст. 16 УПК). Данная статья в своих ч. ч. 1 и 2 определенным образом перекликается с ч. 1 ст. 11 УПК с той лишь разницей, что в ст. 11 упоминается в том числе и об обвиняемом и подозреваемом, а в ст. 16 УПК - только об обвиняемом и подозреваемом.
Отсутствие у обвиняемого (подозреваемого) обусловленной ПН обязанности защищаться не отнимает у него права защищаться всеми предусмотренными уголовно-процессуальным законом способами. Он может защищаться как сам - закон предоставляет ему для этого богатые возможности (защита в материальном смысле), - так и с помощью адвоката (защита в формальном смысле)49.
Содержащаяся в ч. 2 ст. 16 УПК формулировка возможности защищаться всеми не запрещенными настоящим Кодексом способами и средствами вызывает некоторые сомнения, так как, появившись в первые годы перестройки (а может быть, и в предперестроечный период), через некоторое время она исчезла. Поэтому, наверное, будет точнее: возможность защищаться всеми предусмотренными УПК и согласующимися с установленными в нем требованиями способами и средствами.
Статья 48 Конституции гарантирует каждому обвиняемому квалифицированную юридическую помощь. Это означает, в частности, что в тех ситуациях, когда сам обвиняемый (подозреваемый) или их близкие не смогли пригласить защитника, но и не отказываются недвусмысленно от него, суд, прокурор, следователь и (или) дознаватель обязаны обеспечить участие в деле такого участника уголовного процесса.
Число защитников у каждого обвиняемого закон не ограничивает.
В защите обвиняемого может принимать участие его законный представитель.
Так, 27 февраля 1998 года П. совершил разбойное нападение на Ф. с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с незаконным проникновением в жилище, с применением предмета, используемого в качестве оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, и убийство 13-летнего Ф., заведомо для виновного находившегося в беспомощном состоянии, сопряженное с разбоем. По данному факту С. и М.М. осуждены за грабеж имущества Ф-вых, совершенный группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище, с причинением значительного ущерба потерпевшим.
В мае 1998 года П., А. и М. изготовили обрез из одноствольного охотничьего ружья 16 калибра ИЖ-5, который хранили у себя.
10 - 11 августа 1998 года П. совершил убийство А.Л. и А.Е.
23 августа 1998 года П. совместно с А., С. и Р.А. совершили похищение А-на, после чего П. совместно с А. вывезли потерпевшего на берег реки Иркутск, где совершили убийство потерпевшего.
27 сентября 1998 года на берегу Ершовского залива П. совместно с А., Ю. и С. совершили убийство Г., сопряженное с разбоем.
6 октября 1998 года П. совместно с А. и Ч. совершили убийство Р.Н., сопряженное с разбоем.
Ночью 23 октября 1998 года П. совместно с Ч. и А. совершили убийство продавца коммерческого киоска «Наутилус» Н., сопряженное с разбоем.
28 октября 1998 года П. совместно с Ю. и Р. совершили убийство Б., сопряженное с разбоем.
В надзорном представлении заместитель Генерального прокурора Российской Федерации ставит вопрос об отмене кассационного определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 29 января 2004 года в отношении П., ссылаясь на то, что в материалах дела имеется заявление осужденного об обеспечении участия защитника при кассационном рассмотрении дела с оплатой за счет государства. Суд кассационной инстанции указанное ходатайство в установленном законом порядке не рассмотрел. Дело П. по его кассационным жалобам было рассмотрено без участия адвоката, что повлекло за собой нарушение права осужденного на защиту.
Президиум находит, что надзорное представление подлежит удовлетворению по следующим основаниям.
Как видно из материалов уголовного дела, осужденный П., содержавшийся под стражей, в своем заявлении от 05.08.2003 просил обеспечить участие защитника при кассационном рассмотрении его дела (л.д. 440 т. 25).
Согласно ст. 48 Конституции Российской Федерации, каждому гражданину гарантировано право на получение квалифицированной юридической помощи. В случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно.
Как на предварительном следствии, так и в суде первой инстанции П. защищал адвокат по назначению.
При производстве по делу в суде кассационной инстанции установлено, что осужденный не заключал соглашение с определенным адвокатом и в силу своего фактического положения был лишен такой возможности.
Часть 3 ст. 51 УПК РФ содержит норму, позволяющую обеспечить гарантированное Конституцией Российской Федерации право на защиту в тех случаях, когда лицо не имеет возможности заключить соглашение с определенным адвокатом, в том числе из-за недостатка у него средств для оплаты услуг защитника.
Право подозреваемого и обвиняемого на защиту при производстве по уголовному делу закреплено в ст. 16 УПК РФ в качестве одного из принципов уголовного судопроизводства, в силу чего положения данной статьи распространяются на все стадии уголовного процесса.
По смыслу ст. 16 УПК РФ, а также ст. 50 УПК РФ (регламентирующий порядок реализации права на защиту) приглашение, назначение, замена защитника и оплата его труда в отношении осужденного осуществляется по тем же правилам, что и в отношении подозреваемого и обвиняемого.
Иное толкование положений ст. 16 и ст. 50 УПК РФ противоречило бы ч. 1 ст. 48 Конституции РФ, гарантирующей каждому право на получение квалифицированной юридической помощи и означало бы ничем не оправданное ограничение процессуальных прав осужденного по сравнению с такими же правами, предусмотренными законом для лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления. Более того, сам по себе переход от одной процессуальной стадии к другой не может влечь за собой ограничение права на защиту, закрепленного в качестве принципа уголовного судопроизводства.
П. ходатайствовал об обеспечении его адвокатом для защиты интересов в кассационной инстанции с оплатой за счет государства.
Однако это ходатайство не было удовлетворено, и дело П. по его кассационным жалобам было рассмотрено без участия адвоката.
Это повлекло нарушение права осужденного на защиту и могло повлиять на вынесение по делу законного, обоснованного и справедливого решения.
При таких обстоятельствах, определение суда кассационной инстанции подлежит отмене, а дело - передаче на новое кассационное рассмотрение.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 407, 408 УПК РФ, Президиум Верховного Суда Российской Федерации постановил: 1. Надзорное представление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Кехлерова С.Г. удовлетворить; 2. Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 29 января 2004 года в отношении П. отменить и дело передать на новое кассационное рассмотрение50.
Язык уголовного судопроизводства (ст. 18 УПК). В соответствии со ст. 68 Конституции, ст. 3 Закона РФ от 25.10.1991 N 1807-1 «О языках народов Российской Федерации»51 государственным языком РФ на всей ее территории является русский язык. Республики вправе устанавливать свои государственные языки. В органах государственной власти, органах местного самоуправления, государственных учреждениях республик они употребляются наряду с государственным языком РФ. Кроме того, согласно ч. 2 ст. 26 Конституции «каждый имеет право на пользование родным языком...». В данных конституционных нормах закреплены равные языковые права граждан Российской Федерации, лиц без гражданства, а также иностранцев, независимо от местонахождения, социального и имущественного положения, расовой и национальной принадлежности, пола, образования, места проживания и т.д.
Судоустройство, прокуратура, уголовное, уголовно-процессуальное законодательство находятся в ведении Российской Федерации (п. «о» ст. 71 Конституции). Судопроизводство и делопроизводство в судах федерального уровня (Конституционном Суде РФ, Верховном Суде РФ и возглавляемых ими судах общей юрисдикции, Высшем Арбитражном Суде РФ) и правоохранительных органах РФ ведется на государственном языке РФ.
В соответствии с принципом национального языка уголовного судопроизводства судопроизводство и делопроизводство в правоохранительных органах республик в составе РФ ведется на государственных языках этих республик и (или) на языке большинства иноязычного населения, компактно проживающего в какой-либо местности, а также на государственном языке РФ в соответствии с законодательством РФ (ст. 18 Закона РФ «О языках народов Российской Федерации»).
Суд, прокурор, следователь, дознаватель обязаны не только разъяснить, но и обеспечить участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется уголовное судопроизводство, право делать заявления, давать объяснения и показания, знакомиться с материалами уголовного дела, т.е. реализовывать любое, предусмотренное законом право на своем родном языке или др. языке, которым они владеют.
Обеспечение данного права состоит в бесплатном предоставлении помощи переводчика в порядке, установленном УПК (ст. ст. 59, 169, 263).
Ознакомление с материалами уголовного дела через переводчика означает, что должен быть обеспечен не только устный, но и письменный перевод.
Владение языком предполагает свободное объяснение на нем52. Требование об обеспечении переводчиком участников процесса, не владеющих или недостаточно владеющих языком уголовного судопроизводства, будет признаваться нарушенным и в том случае, если они в какой-то степени понимают этот язык, но свободно им не владеют. Участие переводчика должно быть обеспечено на протяжении всего уголовного судопроизводства.
Право на пользование услугами переводчика распространяется на всех участников уголовного судопроизводства как со стороны защиты, так и со стороны обвинения, а также иных участников.
При проведении следственных и судебных действий необходимо выяснить, владеет ли тот или иной участник процесса языком, на котором ведется уголовное судопроизводство, что должно найти отражение в соответствующих процессуальных документах путем удостоверения подписью такого лица. В материалах уголовного дела должны присутствовать сведения о том, что участник процесса был ознакомлен с процессуальными документами в переводе на язык, которым он владеет.
Если приговор изложен на языке, которым подсудимый не владеет, то переводчик переводит его вслух на язык, которым владеет подсудимый, синхронно с провозглашением или после провозглашения приговора (ч. 2 ст. 310 УПК).
В соответствии с п. 4 ст. 51 УПК участие защитника обязательно, если подозреваемый, обвиняемый не владеет языком, на котором ведется производство по уголовному делу. В случае если адвокат участвует в производстве предварительного расследования или судебном разбирательстве по назначению дознавателя, следователя, прокурора или суда, расходы на оплату его труда компенсируются за счет федерального бюджета (ч. 5 ст. 50 УПК).
Право участника уголовного судопроизводства, не владеющего или недостаточно владеющего языком, на котором ведется производство по уголовному делу, выступать в суде на родном языке распространяется и на стадию предварительного расследования.
Расходы, понесенные в связи с участием переводчика в уголовном судопроизводстве, включаются в судебные издержки и возмещаются за счет федерального бюджета либо средств участников уголовного судопроизводства (п. 1, ч. 1 п. 2 ст. 131 УПК).
Нарушение права подсудимого пользоваться языком, которым он владеет, и помощью переводчика является нарушением уголовно-процессуального закона и влечет отмену или изменение судебного решения судом апелляционной, кассационной инстанций (п. 2 ч. 1 ст. 369, п. 5 ч. 2 ст. 381 УПК), а также в порядке надзора (ч. 1 ст. 409 УПК).
Исходя из положения п. 5 ч. 2 ст. 381 УПК, отмена или изменение судебного решения должны последовать при нарушении права пользоваться языком, которым он владеет, и помощью переводчика лишь одного участника уголовного судопроизводства - подсудимого. Однако по смыслу ч. 1 ст. 381 основаниями отмены или изменения судебного решения судом кассационной, апелляционной (п. 2 ч. 1 ст. 369 УПК) и надзорной (ч. 2 ст. 409 УПК) инстанций являются такие нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных наст. Кодексом прав участников уголовного судопроизводства повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора. Исходя из этого, надо полагать, что нарушение права участников уголовного судопроизводства как со стороны защиты, так и со стороны обвинения, а также иных участников пользоваться языком, которым они владеют, и помощью переводчика должно являться основанием отмены или изменения судебного решения.
Нельзя не заметить некоторую непоследовательность законодателя. С одной стороны, сделаны определенные шаги по реформированию УПК на основе принципов равноправия и состязательности, а с другой стороны, очевидно, что действительное равноправие участников уголовного судопроизводства в ряде случаев по-прежнему отсутствует. Пример тому - неравное обеспечение права участников уголовного судопроизводства на пользование родным языком и помощью переводчика. Из анализа ч. 1 ст. 381 УПК следует, что нарушение указанного права участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения и иных участников не всегда влечет отмену или изменение судебного решения, тогда как, согласно п. 5 ч. 2 той же статье, нарушение права подсудимого пользоваться языком, которым он владеет, и помощью переводчика в любом случае является основанием отмены или изменения судебного решения53.
Кроме того, подобное законодательное неравенство является серьезной опасностью для достоверной оценки представляемых доказательств. Например, если нарушено право, скажем, свидетеля на пользование родным языком и помощью переводчика, то это не всегда будет являться основанием для отмены или изменения судебного решения. Вместе с тем представляется бесспорным, что искаженное восприятие свидетельских показаний способно повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.