Генезис труда и языка

Введение
Глава 1. Понятие и сущность антропосоциогенеза
Глава 2. Возникновение труда
2.1. Понятие «труда»
2.2. Генезис труда
2.3. Становление социальных отношений и процесс разделения труда
Глава 3. Формирование языка
Заключение
Список литературы

Генезис труда и языка

Возникновение производства орудий труда в настоящее время связывают с самой древней найденной ископаемой формой человеческого существа — Homo habilis (человек умелый). Гомо хабилис занимает промежуточное положение между австралопитековыми и сменившим его 1,5 млн. лет назад Homo erectus (человек прямоходящий) — питекантроп, синантроп и др.
Ведущей биологической предпосылкой, которая сцементировала все остальные предпосылки антропосоциогенеза, синтезировала и вела их к образованию исходного первичного производственного коллектива, была, видимо, стадная охота. Именно в стадной охоте (деятельности в принципе коллективной) складываются и орудийное, практическое отношение к природе, и социальные отношения между членами первобытного стада, а также формируется высший уровень психики — сознание.
По мнению В. М. Найдыша, «переход от использования найденных природных предметов для обороны и охоты к систематическому изготовлению орудий труда был революционным скачком в создании человеческого общества»1. Труд стал необходимой, а затем и ведущей стороной в отношении человека и мира. Революционное значение трудовой деятельности в формировании человека, как указывает В. М. Найдыш, состоит в следующем:
1. она позволяет выделять объективные, т.е. не зависящие от субъекта, свойства предметов и орудий труда;
2. результаты труда (и техника труда) существуют и развиваются по независимым от человека объективным закономерностям;
3. кроме биологических начинают формироваться социально-культурные потребности;
4. трудовой процесс способствует выработке и накоплению стихийно-эмпирических знаний о мире;
5. трудовой процесс с самого начала имеет общественную природу, он предполагает определенное разделение труда;
6. под влиянием труда постепенно преобразуется и психология гоминид: труд требует развития мышления, целеполагания, воображения, чувственного отражения, волевых качеств, т.е. сознания;
7. труд, общественное производство так или иначе предполагает постепенное формирование системы социального наследования приобретенных знаний, навыков и опыта.
Вместе с тем возникновение зачаточных форм труда еще не означало, что на развитие общества перестали влиять биологические факторы. Еще долгое время природные условия «вели за собой» формирующегося человека, постепенно выходившего через посредство орудий труда из животного состояния, преодолевавшего путы природно-биологических связей, формировавшего деятельное, практическое отношение к миру.
Итак, с возникновением труда и освоением производства орудий труда был осуществлен один из важнейших в истории развития материального мира качественный скачок из биологического мира. Посредством трудовой деятельности выделилась качественно новая форма материи — человеческое общество. Став устойчивым, постоянным фактором жизни, трудовая деятельность обусловила зарождение социальных отношений, сознания, мышления, воли, языка, т.е. окончательное превращение животного в человека.
2.3. Становление социальных отношений и процесс разделения труда
Генезис человека — это единый процесс морфофизиологического превращения животного в человека (антропогенез) и стадных объединений животных в человеческое общество (социогенез). Становление социальных отношений способствовало обузданию биологических инстинктов, в том числе проявлений зоологического индивидуализма, замене их отношениями социальной коллективности. Коллективность человеческих объединений обусловлена также характером передачи опыта. Если в биологическом мире опыт передается через естественный отбор, то накопленный в процессе труда опыт, т.е. социальный опыт, надо передавать каждый раз заново от одной особи к другой, от одного поколения к другому. Трудовые навыки не закрепляются генетически, и каждое новое поколение должно усваивать опыт предыдущих поколений, чтобы получить возможность эффективно трудиться.
По мнению В. А. Чумакова, формирование общественных отношений было обусловлено, с одной стороны, «расшатыванием стадных отношений и стереотипов стадного поведения, а с другой — укреплением связей особей при производстве орудий деятельности, передачей социального опыта, сплоченностью (в силу привязанности к постоянному месту обитания) и др»1. Исторической основой собственно человеческих форм общения является разделение труда.
В первую очередь происходит становление технологических отношений, связанных с разделением производственного цикла на ряд операций. Этапы производства даже простого орудия труда разделены во времени, а это выдвигает особые требования к организации производства, к психике, сознанию, к развитию памяти. Особенно важно, что в процессе производства орудия труда нужно заранее учитывать его специфическое назначение, организовать и координировать с другими свои действия в направлении достижения цели. В сфере сознания происходит разграничение целеполагания и целереализации. Если однозвенному процессу производства орудий труда соответствует предметное сознание, т.е. нерасчлененность практического и познавательного отношений, то многозвенному процессу — образное, мифологическое сознание.
Определенный тип технологического разделения труда складывается и в связи с охотой. Как показывают археологические данные по олдувайской культуре, охота была ведущей формой деятельности хабилисов. Если при охоте на мелких животных было достаточно прямого поражения жертвы с помощью ударов твердыми предметами с близкого расстояния, то охота на крупных животных предполагала применение методов непрямого поражения жертвы — загоны в болото, в ямы, с обрыва и др. Конечно, здесь требовалась (при всей стихийности такой охоты) определенная «стратегия поведения», коллективной организации, определенная (пока, конечно, примитивная) система целеполагания. Кроме того, на такой охоте разделение труда было связано также с преследованием, загоном и поражением жертв: одни члены стада оставались в группе загона, другие — в группе поражения жертв и т.д. Принципиально важно, что охота как форма первобытной деятельности имела коллективный характер. Подобная коллективность выступала основой кооперации как формы организации труда, воплощающей социальный характер трудовой деятельности. Кооперация предполагает, что индивиды сообща планомерно работают в одном производстве, взаимодействуя между собой, или в разных, но взаимосвязанных производствах.
Наряду и одновременно с технологическим формируется и социальное разделение труда, которое сначала строилось по естественно-биологическому признаку, прежде всего половозрастному. Это значит, что каждая группа определенного возраста и пола имела свои функции в хозяйственном механизме первобытного стада: одни в основном охотились (большинство мужчин); другие (преимущественно женщины) занимались собирательством, обработкой пищи, уделяли больше внимания детям; пожилые изготовляли орудия труда. Естественное разделение труда становится мощным фактором повышения производительности труда и постепенно утверждается, трансформируясь в ранние формы экономических отношений (обмена продуктами и результатами труда).
Особенность общественных отношений в первобытном обществе связана с коллективной собственностью на средства и продукты производства. Распределение продуктов тоже носило коллективный характер. В частности, анализ олдувайской культуры дает основания полагать, что (в отличие от животных, прежде всего хищников) хабилисы не поедали добычу на месте поражения жертвы, а доставляли ее к местам обитания (охотничьим лагерям), где делили между всеми членами стада (очевидно, по принципу доминирования — подчинения, хотя в смягченном варианте) Это, конечно, не исключало отдельных вспышек зоологического индивидуализма — драк, борьбы за пищу, самок, конфликтов и пр.
Согласно И. П. Борисловскому: «Формирование разделения труда, первичных производственных отношений происходило параллельно ограничению биологических инстинктов, через их подчинение»1. Первобытное стадо было эндогамной группой, т.е. брачные отношения осуществлялись внутри него, между родственниками. В силу законов генетики это тормозило развитие физической природы человека и могло привести к его вырождению. Дальнейшее развитие общества было возможно только при том условии, что биологические инстинкты будут поставлены под контроль. В эпоху мустье окончательно вступили в силу и запрет брачных отношений внутри первобытного коллектива (агамия), и обязанность вступать в брачные отношения вне своего родового коллектива (экзогамия). Так образовалась исторически первая форма социальной организации брачных отношений — дуально-родовой брак. Это завершило становление социальных начал, основы общественной жизни окончательно выделились из биологического мира.
Итак, исторической основой собственно человеческих форм общения является разделение труда, которое выдвигает особые требования к организации производства, к психике, сознанию, к развитию памяти. Наряду и одновременно с технологическим формируется и социальное разделение труда, которое сначала строилось по естественно-биологическому признаку, прежде всего половозрастному. Формирование разделения труда, первичных производственных отношений происходило параллельно ограничению биологических инстинктов, через их подчинение, которое завершилось созданием родового общества (35—40 тыс. лет назад). Данное обстоятельство означало полную победу социальных факторов развития человека над биологическими и завершение антропосоциогенеза.
Глава 3. Формирование языка
Быт наших животных предков — гоминид был довольно своеобразен. Как указывает В. А. Чумаков: «Отсутствие членораздельной речи исключало словесно-логическое мышление»1. Взаимосвязь внутри первобытного стада поддерживалась жестами, да разнообразными отрывистыми звуками. И этим они походили на животных. Мир, в котором жили наши животные предки, не был поименован. В их наглядно-образном, преимущественно, визуальном, бессловесном мышлении отсутствовали обозначения предметов, описания их качеств, отношений и связей между предметами. Окружающий мир существовал только в виде зрительно наблюдаемых текущих образов, реакции на которые возникали, и в виде инстинктивных действий, но главным образом, в виде некоторых рассудочных действий.
В отличие от животных гоминиды имели свободные передние конечности — руки и довольно большой головной мозг. Это позволяло производить разнообразную несложную работу (собирать, перетаскивать, бросать, устраивать жилище и т.п.), для которой не нужно было особого словесно-логического осмысления.
Потребность вступать в коммуникативные связи в процессе коллективного труда (охоты или производства орудий труда) приводит к формированию языка и речи. Происхождение и начальные этапы развития языка – одна из интереснейших проблем истории культуры. Далеко не все детали этого процесса известны, но в общих чертах можно воспроизвести его основные направления.
Коммуникация животных – необходимое условие их жизнедеятельности, обеспечивающая их взаимодействие и согласованность, стадную организацию, в конечном счете безопасность. Исходной предпосылкой формирования человеческого языка являлись виды коммуникации животных: зрительно-двигательная, жестовая (позы, жесты, движения, выражающие страх, угрозу, подчинение и др.), действующая только при дневном свете и в пределах видимости; обонятельная (с помощью запахов), звуковая. Звуковая коммуникация имеет ряд несомненных преимуществ: звуки дифференцированы и выражают широкий спектр эмоциональных состояний; звуковой сигнализации не мешает темнота; она воспринимается практически мгновенно.
Современные теории языка исходят из того, что «у человекообразных обезьян и первобытных людей в зачаточной форме сосуществовали два типа языка – первичный и вторичный»1. Первичный язык развивался на основе зрительно-двигательной (жестовой) коммуникации и выражал информацию об эмоциональном состоянии и поведенческих установках особи, значимую для другой особи.
Вторичный язык формировался на базе звуковой коммуникации, в основе которой были эмоционально окрашенные крики и нейтральные шумы, не сопровождавшиеся видимым возбуждением.
В истории становления человека (общества, сознания) соотношение между жестовым и звуковым типами языка было, по-видимому, весьма непростым. На начальных этапах антропосоциогенеза, когда развивалось предметно-действенное сознание, развитие и преимущество получила зрительно-двигательная, жестовая коммуникация. Австралопитековые, вероятно, общались между собой преимущественно языком жестов, которые сопровождались звуковыми восклицаниями (лалии). Жест являлся ведущим средством предметного обобщения действия, а значит, и регуляции (индивидуального и коллективного) действия. Но при этом он обычно сопровождался и дополнялся звуковой сигнализацией.
Но язык жестов является несовершенной формой коммуникации. Поскольку жест осуществлялся с помощью рук – главных рабочих органов, то он не всегда был возможен (когда руки просто заняты). Жестовый язык не мог применяться ночью, на больших расстояниях, в условиях ограниченной видимости, для выражения сложных ситуаций, так как он плохо подразделяется на составные элементы. Все эти факторы не позволяли жестовому языку стать полноценным вторым (наряду с предметным действием) материальным носителем мысли. Для этой роли приемлемы звуковой носитель мысли, звуковая коммуникация. Ведь процесс становления человека включал в себя наряду с развитием языка жестов и параллельное непрерывное совершенствование звуковой коммуникации. Постепенно она приобретала характер вокально-информационной системы.
Язык развивался вместе с развитием речи. При этом под языком понимается «специализированная информационно-знаковая деятельность человека, а информационно-знаковая деятельность используемая для межличностного общения именуется речью»1. Посредством речи процесс общения между людьми достигает максимума эффективности. Речь, с одной стороны, имеет ярко выраженный предметный характер, с другой – сама обеспечивает успешное развитие предметно-практической деятельности людей. Язык не просто пассивно фиксирует независимо от него появившиеся предметные различения и смыслы. Он участвует в самом порождении нашей предметной среды, равно как и социального единства человеческих индивидов.
Можно предположить, что членораздельная речь возникла в эпоху формирования питекантропа. В его речи присутствовали щелкающие и носовые звуки; наряду с жестами слова обозначали предметы и лишь в отдельных случаях переходили в слова-предложения; речь носила диалогический характер. Но в целом в речи питекантропов и синантропов еще велика доля жестовой коммуникации, а речевые акты подобны телеграфному стилю.
«Основная тенденция в историческом развитии речи — переход от диалогической к монологической речи, и далее — к внутренней речи, «проговариванию про себя»1. Эта тенденция определила интериоризацию сознания, его уход во внутренний план. Очевидно, этот переход осуществлялся в эпоху неандертальцев. У неандертальцев совершенствовалась артикуляция. Правда, возможно, были затруднения с произнесением отдельных гласных. Постепенно формировалась простейшая грамматика и синтаксис; появилась монологическая речь; расширялась лексика.
Как указывает Чумаков, появление аппарата членораздельного голосообразования, «создают предпосылки появления и развития полноценного сознания, поскольку словесное обозначение элементов внешнего мира, соединяясь с логическими структурами головного мозга, создает словесно-логическое, понятийное мышление, завершая тем самым, построение человеческого сознания»2. С этого момента социальная эволюция гоминид вступило в свою особую фазу — социализацию разумного вида.
Постепенное овладение речью первобытными людьми представлял собою процесс, в основном, случайного наименования окружающих предметов, связей между ними, различных качеств и разнообразных действий. Самообучение представляло собой многократное повторение случайного звукосочетания, которое, будучи услышанным, закреплялось в памяти за некоторым объектом, действием или явлением природы, образуя его наименование. Одновременно в головном мозгу происходило запоминание и других качеств, присущих объекту: зрительных, обонятельных, тактильных и других, образуя в совокупности обобщенный словесно-понятийный образ. Между образованными понятиями стали устанавливаться определенные логические отношения. Процесс наименования в виде многократного произношения происходил среди людей, постепенно создавая коллективными усилиями единственный звуковой символ данного предмета.
Следует указать, что развитие речи и наполнение сознания словами — понятиями происходило довольно медленно и трудно. Наименование, образование новых слов касалось узкого круга предметов, только тех, что непосредственно участвовали в жизни первобытного человека. Таким образом, создавался праязык человечества. На основе создаваемого языка появлялись зачатки суждений, первые осознанные желания, приведшие к выработке головным мозгом целей и разработки словесно-логических и наглядно-образных программ по их осуществлению. Человек заполнил еще одну информационную нишу: к пространственным образам добавилась временная компонента. Стало возможным говорить о прошлом, планировать будущие события.
Все это явилось основой развития сознания человека. Мыслительные процессы первобытного человека долгое время происходили вслух, поэтому их можно назвать внешним, открытым, коммутативным мышлением. Развивая словесное мышление, человек в какой-то момент почувствовал «звучание» слов, ранее произносимых вслух, внутри себя. Это позволяло скрывать от соплеменников свои мысли, что давало несомненное преимущество в отношениях с окружающими. И постепенно люди перешли на чисто внутреннее мышление, про себя. Начался процесс индивидуализации человека, процесс разделения людей.
Развитие словесно-логического мышления позволило создать осознанный образ окружающего мира. Человек ощутил взаимосвязи предметов, их назначение, стал выделять причину и следствие, понял смысл последовательности событий — простейшее понимание течения времени. Восприятие окружающего мира запоминалось в памяти, и в виде представлений могло пользоваться для выработки необходимой стратегии поведения. Постановка целей и их осуществление стала сопровождаться осознанными действиями, разумным трудом.
Нарождающееся сознание постепенно делало человека все более независимым от природы. Появившаяся с течением времени после последней мутации полностью человеческая группа имела лучшие шансы на выживание, смертность стала уменьшаться. Численность людей в общине стала медленно расти, и, в какой-то момент, определяемый запасами пищи на контролируемой территории, произошло выделение части группы, отправившейся на поиски мест обитания, способных их прокормить.
Постепенно количество человеческих групп возрастало, они занимали все большую площадь. Но расхождение, дивергенция людей приводила к отдельной, индивидуальной жизни каждой отошедшей общины. Изоляция, разъединенность групп создавало в каждой общине какие-то свои особые обычаи, традиции, нравы, т.е. то, что позже назовут культурой. Происходило и дальнейшее, но уже обособленное развитие речи. Продолжающееся словообразование создавало в каждой общине свой оригинальный язык, все более отличающийся от праязыка, на котором начинало говорить самое первое сообщество людей. Создание разных языков в изолированных общинах показывает, что объем праязыка оказался чрезвычайно мал. Процесс наименования внешнего мира, происходил очень медленно, скорость словообразования, в какой-то степени, был гораздо меньше скорости роста численности людей. Несомненно, скорость образования новых слов с течением времени росла, но окончательное формирование языков произошло, по-видимому, уже в местах постоянного расселения человека, наступившего после миграции его из районов первоначального обитания во все континенты земного шара.