Понятие ономастики как феномена именования

Реферат по предмету «Истории и философии науки»

Тема: Понятие ономастики как феномена именования

Введение

В начале XX века независимо друг от друга крупнейшие русские философы - С.Н. Булгаков и А.Ф. Лосев - написали работы, имеющие одно и то же название - «Философия имени». Актуальность именно философ¬ского осмысления феномена именования виделась им вытекающей из того обстоятельства, что «именами пронизана вся культура сверху донизу, все человеческое бытие, вся жизнь. С именами начинается разумное и светлое понимание, взаимопонимание и исчезает слепая ночь животного само-ощущения» . Социальная философия имени - важный аспект понимания общества, попытка собрать воедино принципы именования человека во взаимосвязи с проблемами социального бытия. Каждый язык метит все неопределен ...

...

Введение

В начале XX века независимо друг от друга крупнейшие русские философы - С.Н. Булгаков и А.Ф. Лосев - написали работы, имеющие одно и то же название - «Философия имени». Актуальность именно философ¬ского осмысления феномена именования виделась им вытекающей из того обстоятельства, что «именами пронизана вся культура сверху донизу, все человеческое бытие, вся жизнь. С именами начинается разумное и светлое понимание, взаимопонимание и исчезает слепая ночь животного само-ощущения» . Социальная философия имени - важный аспект понимания общества, попытка собрать воедино принципы именования человека во взаимосвязи с проблемами социального бытия. Каждый язык метит все неопределенное как пространство завоевания, которое должно быть орга-низовано и упорядочено, в котором названия и имена будут «вещами лю-дей» (М. Хайдеггер). При этом имя объекта (как знак, символ, миф) - по сути, форма его бытия.
В российском обществе знаково-символическая составляющая соци¬альной действительности всегда играла и продолжает играть очень важ¬ную роль, поэтому тема личного имени имеет особую значимость. Носи¬тель некого имени (как в обыденной жизни, так и в массовой культуре) часто воспринимается наследником и продолжателем не только своего святого покровителя, но и исторического или литературного тезки. Отсю¬да непреходящая актуальность феномена именования и понимания его со-циокультурного значения.
Начало систематических исследований российского ономастикона - набора имен, используемых социальной общностью - относится к 1860-м годам, когда начали издавать словари, месяцесловы, азбуковники и пр. Первоначально антропонимы привлекли внимание филологов, историков, писателей, историков церкви, но постепенно проблематика исследований расширялась. Н.М.- Карамзин обращается к социальной сфере функциони¬рования славянских «неканонических» имен, а собиратели русской антропонимии (Болховитинов Е.А., Срезневский И.И., Балов А.Н., Харузин Н.Н., Тупиков Н.М. Морошкин М.Я. и др.) акцентируют ее ценность для изучения жизни и истории народа.
Социальная философия имени, философское осмысление феномена российского именования — связаны, прежде всего, с работами С.Н. Булга¬кова и А.Ф. Лосева, написанными в начале XX века, но увидевшими свет значительно позже. В русской философии и филологии можно выделить целый ряд концепций, которые в той или иной степени оказали влияние на выработку учения об имени С.Н. Булгакова и А.Ф. Лосева. Прежде всего, это концепция всеединства B.C. Соловьева, а также взгляды Н.О. Лосского, И.А. Ильина, Г.Г. Шпета - философов, которые базировали свои гно¬сеологические построения на основе интуитивизма и феноменологии. Сыграла свою роль и разработка Вяч. Ивановым теории символа как осо¬бого типа мышления, а не только литературного приема. Философия языка А. А. Потебни также относится к учениям, которые можно рассматривать в качестве предшественника философии имени. Параллельно исследованию С.Н. Булгакова появились очерки П. Флоренского о слове и об именах, ра¬боты А.Ф. Лосева, подытоживающие плоды неоплатонизма, а вслед за ни¬ми - диалогическая концепция высказывания М.М. Бахтина.
Исследования феномена именования соотносятся с логикой языка и его философской роли в познании (Шлик М., Витгенштейн Л. и др.). Так, по М. Хайдеггеру, все неопределенное язык метит как организованное и упорядоченное пространство завоевания, а название (имя) - это приглаше¬ние; поименованное, названное становится «вещью людей». Последующие десятилетия исследования российского nomina pro¬pria повсеместно ограничивались преимущественно пределами ономасти¬ки , понимаемой, прежде всего, как часть лексикологии, связанная с эти¬мологией и лексикографией. Вместе с тем, полученные результаты охва¬тывали не только область филологии, но и имели обширные выходы в ис¬торию, социологию, культурную географию, миграцию этносов, их взаи-мовлияние и пр. (Апресян Ю.Д., Безродный М.Н., Белык Н.А., Бестужев-Лада И.В., Бондалетов В.Д., Васильева Н.В., Веселовский СБ., Гордон Д., Евдошенко А.П., Лакан Ж., Лаков Дж., Колесников Н.П., Мгеладзе Д.С., Никонов В.А., Пеньковский А.Б., Суперанская А.В., Шайкевич А.Я. и др.). Позже - во второй половине девяностых годов XX века — центральным объектом научных исследований становятся особая прагматика, знаковые и мифосимволические аспекты именования, а также семантическая аура имен собственных (Афанасьев Ю.А., Богданова С.Ю., Глыбин В.В., Горо¬децкая Л.А., Гофман Э., Грайс ГЛ., Демьянков В.З., Двинятин Ф.Н., Душечкина Е.В., Залевская А.А., Запольская Н.Н., Киселев СВ., Плотникова С.Н., Седакова И.А., Топоров В.Н., Толстая СМ., Толстой Н.И., Федоров В.В., Фужерон И. и др.)

Часть 1. Ономастика и феномен именования
Ономастика (от греч. onomastikуs - относящийся к наименованию):
1) раздел языкознания, изучающий собственные имена, историю их возникновения и преобразования в результате длительного употребления в языке-источнике или в связи с заимствованием в другие языки.
2) Собственные имена различных типов (ономастическая лексика), онимия, которая в соответствии с обозначаемыми объектами делится на антропонимику, топонимику, зоонимию (собственные имена животных), астронимию, космонимию (название зон и частей Вселенной), теонимию (имена богов) и др.
Феномен именования - важный элемент пространства коммуни¬каций, в котором знак (имя) объекта выступает как одна из форм бытия, его «дом» (М. Хайдеггер): В таком контексте социальная философия име¬ни есть аспект понимания общества, попытка собрать воедино принципы именования человека во взаимосвязи с проблемами социального бытия. Сравнительная концептуализация процесса выбора имени (связанная с традициями истории, психоанализа, герменевтической философии и пр.) и синхронно-диахронические закономерности изменения доминант имено-вания определяют необходимость опоры, как на результаты вычислитель-ной герменевтики, так и на традиционные для социальных наук формы анализа текстов.
Античные мыслители считали, что, называя объект, выделяя его из потока явлений, мы вносим лепту в осмысление мира и преодоление его хаотичности. Аристотель говорил об «изобразительной функции» языка, которая реализуется во многих оборотах речи, воссоздает телесный облик человека, зрительные картины реальности. В начале XX века независимо друг от друга два крупнейших русских философа - С.Н. Булгаков и А.Ф. Лосев - написали работы, имеющие одно и то же название - «Философия имени».
Значительный вклад в понимание феномена именования внесли и другие исследователи. Параллельно исследованию С.Н. Булгакова появи¬лись очерки П. Флоренского о слове и об именах, работы А.Ф. Лосева, по-дытоживающие плоды неоплатонизма, а вслед за ними - диалогическая концепция высказывания М.М Бахтина. Все неопределенное язык метит как организованное и упорядоченное пространство завоевания и название (имя) по Хайдеггеру это приглашение; поименованное, названное стано-вится «вещью людей».
В русской философии и филологии существует целый ряд концеп¬ций, которые в той или иной степени оказали влияние на выработку уче¬ния об имени: концепция всеединства B.C. Соловьева, взгляды Н.О. Лосского, И.А. Ильина, Г.Г. Шпета - философов, которые базировали свои гносеологические построения на основе интуитивизма и феноменологии. Сыграла свою роль и разработка Вяч. Ивановым теории символа как осо-бого типа мышления, а не только литературного приема. Философия языка А. А. Потебни также относится к учениям, которые можно рассматривать в качестве предшественника философии имени: слово формирует ряд по¬знавательных моделирующих систем (миф, фольклор, науку), в слове че¬ловек объективирует восприятие мира, связывая его с другими словами. По П.А. Флоренскому, истина, открываемая в слове, допускает постиже¬ние людьми в форме постижения некоей мистико-магической реальности - имен объектов, которые вместе с тем являют собой сами объекты. Дей-ствительно, «имя» и «вещь» могут быть частично отождествлены между собой, но не в фактическом, а смысловом аспекте: «имя есть смысл, или понимание, разумеемая сущность» (С.Н. Булгаков).
В социально-философском исследовании проблемы именования не-возможно ограничиться рамками антропонимического подхода, поскольку должны быть выявлены некие аналитически воспроизводимые, суггестив¬ные мотивационные структуры, имплицитно присутствующие в каждой культуре, которым преимущественно и следует большинство членов со-циума. Имя есть выхождение из узких рамок замкнутой индивидуально-сти, «мост» между субъектами, «арена встречи воспринимающего и вос-принимаемого, вернее познающего и познаваемого. В имени - какое-то интимное единство разъятых сфер бытия, единство, приводящее к совме-стной жизни их в одном цельном сознании» (А.Ф. Лосев).
Человек в современном обществе играет множество социальных ролей, выступает носителем нескольких стратификационных статусов од¬новременно, что очень четко фиксирует язык и столь очевидно проявляет¬ся в имени (обращении к нему). Имя стандартизирует и алгоритмизирует коммуникативное пространство, позволяет другим субъектам идентифи¬цировать носителя имени, провоцирует оценки реальной диспозиции и ис¬пользования в отношении его определенных культурных стереотипов и поведенческих реакций. Характер обращения к человеку соответствует или противоречит его статусу (ожидаемой или навязываемой модели ро¬левого поведения, имеет различную интонационную окраску, зачастую кардинально меняющую его смысл), вносит свой вклад в формирование системы социальных взаимодействий и. одновременно - создает упорядо¬чивающие «маркеры» общественного пространства.

Вместе с тем ономасиология как наука о номинации, т.е. о "процессе обращения фактов внеязыковой действительности в досто­яние системы и структуры языка"25 являет­ся эффективным инструментом изучения механизмов и истории чело­веческого познания. Перефразируя высказывание В.Н.Телии, подчерк­нем, что номинативные единицы языка "прямо или косвенно - через их культурные коннотации - связаны с духовной и материальной культурой народа"26 и дают возможность реконструкции (в истории) или выявления (в современности) основных концептов мировидения данного этноса.
Отечественная ономасиология, возникнув как самостоятельное направление в науке более 30 лет тому назад, в настоящее время весьма неоднородна. С одной стороны, последовательно развивается изучение номинации в собственно лингвистическом аспекте, в мас­штабах текста, при котором фактически исключается из поля исследования номинативная лексика в ее прямом употреблении и основной акцент переносится на изучение "использования уже имеющихся в языке номинативных средств в новой для них функции наречения 27. Такой подход оказывается продуктивным в работах, по­священных индивидуальной номинации в поэтической речи и других ви­дах текстов (ср., например, исследования Н.А.Басилая, Н.И.Бахмуто-вой, А.А.Брагиной, В.Н.Вовк, Е.Б.Вовк, В.Г.Голышевой, В.А.Дудко, А.Л.Кораловой, Н.А.Купиной, Ю.Й.Левина, А.Н.Молчановой, Л.Н.Мурзина, О.И.Никифоровой, В.К.Тарасовой, А.И.Федорова, С.А.Фридрих, Е.Т.Черкасовой и мн.др.), однако выводит за рамки исследования собственно ономасиологический аспект соотношения слова и действи­тельности, подменяя его анализом новых текстовых смыслов. Вместе с тем данное направление достигло значительных успехов в формиро­вании теоретической базы учения о номинации: в трудах Э.С.Азнауровой, Н.Д.Арутюновой, В.Г.Гака, Ж.Д.Голева, В.А.Девкина, А.Ф.Жу­равлева, В.В.Заонегина, Р.М.Исаевой, Г.В.Колшанского, Н.Г.Комлева, Е.Л.Кривченко, Е.С.Кубряковой, Л.М.Майдановой, А.А.Уфимевой, Б.А.Серебренникова и др. нашли подробное описание параметры номи­нативной ситуации, совокупность технических средств номинации, . получила детальную разработку общая типология номинаций и видов наименований.
На необходимость выделения ономасиологии как особой науки, стоящей на стыке лингвистики и психологии, указал Торопцев, в течение ряда лет разрабатывавший основы ономасиологии как науки о словопроизводственном процессе, в ходе которого реализуется переход от лексически не выраженного содержания к вербальному и создается новая лексическая единица28 /Торопцев, 1970/. Специфика номинативного акта еще более подчеркивается тезисом об особом оно­масиологическом контексте, не входящем в коммуникативный, выбива­ющемся из него и творящем новую лексическую единицу /Торопцев 1980, 3-29/. Предложенная Торопцевым концепция в большей сте­пени соответствует задачам практической науки о номинации, ибо концентрирует внимание на самом факте зарождения имени, необходи­мого для обозначения новой реалии. Проблема изучения словоупотреб­ления здесь сменяется проблемой изучения словотворчества (термины Н.Г.Комлева /Кошев 1968, 84), анализ причин выбора лексической единицы уступает постижению тайн рождения имени. Создание самосто­ятельной номинативной единицы - тот постоянно возникающий в созна­тельной человеческой деятельности акт, законы управления которым имеют практическую ценность. Важен и постулат о психической сторо­не номинативного процесса, поскольку создание имени начинается до вербализации, и самые различные психологические характеристики номинатора могут выступить решающим фактором в именно такой реа­лизации номинативного процесса. Однако и в школе И.С. Торопцева исследователи уходят от изучения законов уже закрепленной в узусе и языке номинации: в поиске материала для наблюдения за живым про­цессом лексической объективации ученые обращаются к "индивидуаль-ноязыковому" (термин И.С.Торонцева) лексикону: звукоподражательным
словам и междометиям (И.С.Торопцев), авторским окказионализмам (О.А.Габинская), данным лингвистического эксперимента Ш.С.Ма­леева). Разработка положений теории и практики номинации последо­вательно проводится в конкретных исследованиях» посвященных тем или иным группам номинативной лексики: научной и народной тер­минологии, номенклатуре растений, товарным знакам, различным классам собственных имен и т.п. В конкретных ономасиологических описаниях номинативного материала отрабатывается терминология, выявляются необходимые характеристики, определяющие своеобразие тех или иных номинативных систем. В трудах Е.Л.Березович, В.Д. Бондалетова, И.А.Воробьевой, Г.В.Глинских, Н.Д.Голева, М.В.Голомидовой, Т.А.Гридиной, Т.А.Ивановой, Ю.А.Карпенко, Н.Б.Ковалевой, В.В.Копочевой, Л.М.Майдановой, А.К.Матвеева, Н.И.Мигириной, М.Н. Нечай, Н.В.Овчар, Е.С.Отина, В.К.Павел, Н.П.Ульяновой, А.А.Фоми­на, О.А.Черепановой, Т;В.Чернышевой, В.И.Шаховекого, Л.А.Шкатовой и мн. др. предложены и использованы термины принцип номинации, номинативный признак, минимальная номинативная база, ономасиологический базис, номинативный вариант и др., сос­тавившие арсенал ономасиологических классификаций, разработана методика сбора номинативного материала, в ролевых условиях и ус­ловиях лингвистического эксперимента, даны определенные рекомен­дации по именованию и переименованию различных реалий, созданию научных и номенклатурных терминов. Особенно важным следует при­знать создание целого ряда типов классификаций номинативного ма­териала и прежде всего - выдвижение положения о необходимости изучения комплексных типов номинации, характеризующихся опреде­ленным специфическим характером соотношения компонентов номинативной ситуации: искусственной, символической, эмотивной. Именно в этом направлении и предпринято настоящее исследование.
Образная номинация избрана не случайно. Образнее имя - но­ситель наиболее богатого конкретного знания о номинаторе. Систе­ма образных номинаций - зеркало конкретно-чувственных представле­ний субъекта о мире. Если субъектом номинации является народ, то систематизация номинативных образов позволит увидеть основные че­рты народной картины мира.
Вошедшие в узус номинации претерпевают самые различные воз­действия, модифицирующие их внутреннюю и внешнюю форму. Специфика восприятия, характер трансформаций образного имени в речи, дина­мика образных моделей также вошли в предмет изучения. Таким обра­зом, предполагается дать монографическое описание определенного типа номинации - номинации образной в ее статике и развитии.
Важность стоящих перед современной ономасиологией задач де­лает особо существенным вопрос о выборе материала для исследова­ния. Имена собственные, для которых номинативная функция являет­ся основной, традиционно оказываются наиболее приемлемым объек­том ономасиологического анализа. В имени собственном языковые процессы запечатлеваются в рамках строгого подчинения задачам соотнесения нового знания о действительности и языковых средств его воплощения. Поэтому онома при изучении номинативного процес­са могут выполнять ту же роль, что идеальная жидкость при изуче­нии процессов гидродинамики. К тому же именно в ономастике осо­бенно ощутима потребность в использовании достижений теории но­минации на практике: поток новых имен здесь силен, и большинство из них вводятся в узус без апробации.
Вывод
Обобщая вышесказанное, можно отметить, что Имя — «арена встречи воспринимающего и воспринимаемого, вернее познающего и познаваемого. В имени — какое-то интимное единство разъятых сфер бытия, единство, приводящее совместной жизни их в одном цельном сознании».
Итак, любое устойчивое имя (предмета, процесса, явления) с течением времени бледнеет в своем значении и начинает звучать «как прозвище, как кличка, как имя собственное»29. Таково большинство географических назва­ний, а также и человеческих прозвищ. Отличием собственного имени в дан­ном случае является его «бессмысленность», отсутствие внутренней формы («Что может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов Россий­ская земля рождать»; Хлестаков и хлестаковщина). Таким образом, история слова от его благообразного, смыслового генезиса до бессмысленной клички есть «постепенное выветривание, линяние смысла, сохранение одного зву­ка».
Современная ономастика – это комплексная научная лингвистическая дисциплина, обладающая своим кругом проблем и методов.
И наше будущее кандидатское исследование, будет своеобразным ономастическим исследованием помогающем изучению и определению языковых и культурных контактов разных народов.
Приложение 1 . История изучения и развитие художественной ономастики как интереснейшей разновидности феномена именования
Собственные имена привлекали внимание ученых с давних пор. Исто­рию их возникновения, значение и связь с историей общества, с мировоззре­нием людей, с окружающей природой, а также метаморфозы, которые проис­ходили с ними на протяжении разных эпох, изучали и изучают представи­тели разных научных дисциплин: филологии, истории, географии, этногра­фии, психологии.
Имена и названия являются неотъемлемым элементом формы художест­венного произведения, слагаемыми стиля писателя, одним из средств созда­ния художественного образа. По мнению М.В. Горбаневского, они могут «нести ярко выраженную смысловую нагрузку, и обладать скрытым ассоциативным фоном, и иметь особый звуковой облик, имена и названия способны передавать национальный и местный колорит, отражать историческую эпоху» 30.
С древних времен было известно, что «nomina sunt omina», поэтому процедура имянаречения была в высшей степени важна и значительна, и дающий имя приобретал безграничную власть над тем, кого нарекал. Не слу­чайно философ С.Н.Булгаков сравнивал процесс именования с моментом ро­ждения31. Относительно важности имени в художест­венном тексте П.Флоренский писал: «Признав частности, как можно отвер­гать главное? <...> объявление всех литературных имен вообще имени как такового- произвольными и случайными, субъективно придумываемыми и условными знаками типов и художественных образов, было бы вопиющим непониманием художественного творчества. Кто вникал, как зачинаются и рождаются художественные образы и каково внутреннее отношение к ним художника, тому ясно, что объявить имена случайными кличками, а не средоточными ядрами самих образов, - все равно, что обвинить в субъективности и случайности всю словесность, как таковую, по самому роду ее»32.
У каждого писателя свой индивидуальный подход к выбору имени при создании художественного произведения. В психологии творчества накоплена масса примеров того, как был важен, как порой мучительно трудно давался авторам простой, на первый взгляд, процесс называния своих героев.
Без сомнения, самым знаменитым эпизодом выбора имени в русской ли­тературе может служить эпизод из повести Н.В.Гоголя «Шинель». Имя но­ворожденному выбирается по святцам. На один день открываются Моккий, Сосий и Хоздад, на другой - Рифилий, Дула и Варахасий. Родильница пред­почитает назвать новорожденного по отцу, и он получает имя Акакий. Как заметил Ф.Тороп, «из перечисленных святых только св. Варахасий чествуется 28 марта, т.е. вскоре после рождения ребенка. Имена же остальных разбросаны в святцах с апреля по июнь. Первоначально Башмачкина предполагалось назвать Варахасием, но потом отыскалось более удачное имя-образ. Обрадованный автор даже записал: «никак нельзя было дать другое имя»33.
Традиция употребления «говорящих» имен берет свое начало с эпохи классицизма — яркие примеры дает творчество Д.И.Фонвизина, И.А.Крылова, а затем А.С.Пушкина, Н.В.Гоголя и многих других представителей уже исторического и социально-критического реализма.
У А.П.Чехова имена связаны «со свойством и социальным положением тех, кого они обозначают»34, а фамилии, изобретаемые Н.В.Гоголем, по мнению В.Набокова, - «в сущности клички, которые мы нечаянно застаем в тот самый миг, когда они превращаются в фамилии, а всякую метаморфозу так интересно наблюдать!»35.
Р.П.Шагинян и Э.П.Магазаник говорят о своеобразной экспрессии «исторической характерности» и «исторической значительности» некоторых фамилий у Л.Н.Толстого. Подбирая фамилии, писатель хотел, чтобы
читатель воспринимал фамилии его героев как фамилии с историческим колоритом. Отсюда у Л.Н.Толстого фамилии, напоминающие подлинные «исторические» аристократические фамилии: Друбецкой (Трубецкие), Болконский (Волконские)36
Но, как заметил еще А.Бем, несмотря на то, что подбор имени у каждого писателя индивидуален, все же «выбор имени обусловлен творческим процессом; он происходит в целях облегчения творчества, но еще без учета момента творческого воздействия на читателя или слушателя. Но даже там, где писатель как будто берет первое подвернувшееся имя для наименования действующих лиц, он в этом выборе ограничен. Прежде всего, писатель остается в сфере своей языковой структуры, т.е. невольно пользуется имеющимися в распоряжении языка фактурой и исторически сложившейся семантикой имени»37.
Академик В.В.Виноградов отмечал, что «вопрос о подборе имен, фами­лий, прозвищ в художественной литературе, о структурных их своеобразиях в разных жанрах и стилях, об их образцах, характеристических функциях и т.п. не может быть проиллюстрирован немногими примерами. Это очень большая и сложная тема стилистики литературы»38
Под литературной ономастикой или, как ее еще называют, поэтической ономастикой, литературно-художественной ономастикой, поэтикой онима, возникшей на стыке ономастики со стилистикой, поэтикой, лингвистикой текста, имеют в виду науку, занимающуюся изучением собственных имен в художественном тексте.
Существенную роль в понимании того, как функционирует оним в тек­сте, сыграло четкое разграничение языка и речи, так как именно в речевой коммуникации собственное имя реализует свой богатый и разнообразный семантический потенциал. Несомненно также, что новая дисциплина могла сложиться только в тот момент, когда лингвистика сместила общий вектор своих интересов с языковой системы, где ономастика поневоле занимает дос­таточно скромное место, на речь, где имя в силу своей лингвистической природы становится эффективнейшим инструментом порождения и конденсации разнообразных смыслов. Когда выработанные в рамках структурализма стро­гие научные методы были перенесены на исследование речевых феноменов, это послужило одной из важнейших предпосылок становления и развития литературной ономастики39.
Литературная ономастика исследует «отражение элементов реальной и вымышленной ономастики (совокупность которых составляет ономастикой художественного текста) - на основе их индивидуального преломления и применения в творчестве каждого писателя и отдельного текста. Это прелом­ление можно рассматривать как взаимосвязь диалектических категорий «об­щего» (языковое) — «отдельного» (речевое») и «особенного» (индивидуаль­ное) в семантико-стилистической системе языка писателя, элементом кото­рой являются имена собственные»40.
Уже античная литература, по мнению А.А.Фомина, предоставляла тот материал, на основе которого в принципе было возможно возникновение специальной науки о собственных именах в художественном тексте: «в ан­тичной литературе собственные имена играют важную роль, решая не только собственно лингвистические задачи, но и выполняя ряд художественных функций, присущих и современной нам литературной онимии»41.
В русской литературе одним из первых, кого привлекли имена собствен­ные как особый лексический разряд, был М.В .Ломоносов. Он рассмотрел в собственных именах «такие же свойства, какие мы наблюдаем у имен нари­цательных, в связи с чем его исследования в области риторики привели к оп­ределению художественных, эстетических возможностей имени собствен­ного»42. М.В.Ломоносов писал о том, что «имя собст­венное может быть переведено и внушать разные идеи, и это свойство сле­дует использовать в поэзии <...> знаменование имени подать может про­странные идеи самой вещи, когда через перевод или через преложение слов произведения разделена будет на свои виды и части, и купно ее свойства, действия и страдания, и обстоятельства к тому присовокуплены будут»43.
М.В.Ломоносов рассматривал имена собственные как «одну из деталей общего художественного плана произведения, в связи с чем в своих поэтиче­ских опытах он воспользовался не только торжественным и монументальным арсеналом греческой и римской мифологии, давшим благодатную почву для воплощения его теории «трех штилей» в жизнь, но и собственными истори­ческими именами и географическими названиями44. Таким образом, М.В.Ломоносов видел в именах собственных один из мощ­ных тексто- и стилеобразующих факторов
Первые критики начинают обращаться к именам в связи с интерпрета­цией образа того или иного персонажа. Так, В.Г.Белинский, трактуя образы Онегина и Печорина, замечал: «Иногда в самом имени, которое истинный поэт дает своему герою, есть разумная необходимость» (Белинский 1954, с.265).
Ряд немногочисленных работ, непосредственно посвященных именам собственным, появился в начале XX века. Именно в это время впервые ста­вится вопрос об имени как самостоятельном объекте изучения: В.И. Лернышев (1908), Л.В.Васильев (1909), А.Г.Горнфельд (1912).
Проблемой имени сначала интересовались в основном литературоведы - А.Л. Бем, П.М.Бицилли, М.С.Альтман и другие. Особый вклад в развитие ономастики внес А.Л.Бем, который еще в 1933 году в своей работе «Личные имена у Достоевского» поставил центральный вопрос ономастики: «... какова функция личного имени в творчестве, покрывается ли она вполне тем, что имеет место в разговорном языке или структура языка поэтического вносит функциональное изменение и в применении к наименованию. Другими словами, есть ли особая поэтика личного имени?45. Одним из первых А.Бем на материале личных имен Ф.М. Достоевского положил начало развитию одного из направлений литературной ономастики, являющегося перспективным на данном этапе, - составлению ономастического словаря писателя.
А.С.Бушмин в своей работе «Имя литературного героя» обозначил ос­новные функции имени собственного в тексте: «Что же касается, в част­ности, такого элемента, как собственное имя персонажа, то и оно в подлинно художественном произведении выступает не только в номинативном значе­нии, не просто как знак простого различия. Оно выполняет функции индиви­дуально-эмоциональной, психологической, типологической, социальной ха­рактеристики действующего лица. Собственные имена, употребленные в раз­личных формах, участвуют в пластической лепке образов и в формировании производимого ими впечатления. Одним словом, имя персонажа и как таковое, и еще более как форма, в которой оно применено, существенный семантический и эмоционально-экспрессивный элемент в целостной струк­туре литературного произведения»46 .
Важную роль сыграли и работы представителей формальной школы - Ю.Н. Тынянова (1929, 1946), Б.М.Эйхенбаума (1919), В.В.Виноградова (1929, 1941,1946), и других ученых, рассматривающих имя собственное на материале произведений А.С.Пушкина, Н.В.Гоголя, Ф.М.Достоевского и других писателей. Так, Ю.Н.Тынянов справедливо заметил, что «в художественном произведении нет неговорящих имен. Каждое имя, названное в произведении, есть уже обозначение, играющее всеми красками, на которые только оно способно. Оно с максимальной силой развивает оттенки, мимо которых мы проходим в жизни» (Тынянов 1929, с.27).
Исследования лингвистов «в этом направлении ономастики практически начинаются со второй половины XX века, хотя и ранее случались небольшие заметки по литературной ономастике» (Ковалев 2006, с.З). Одним из первых лингвистов, заинтересовавшихся проблемой имени в тексте, был В.И.Чернышев (1908), рассмотревший антропонимы персонажей сказок А.С.Пушкина.
Осознание того, что собственное имя является лингвистической едини­цей, функционирующей в специфическом контексте и выполняющей специ­фические задачи, объединяет большинство исследователей: В.Н.Михайлов.