Проблема доверия в общении

Уникальность работы 62%, работа сдавалась единожды в городе Пензе ...

Введение
1. Понятие доверия в общении
2. Доверие в коммуникациях ребенка
3. Доверие в общении взрослого человека
Заключение
Литература

Общение представляет собой многоплановый процесс развития контактов между людьми, порождаемый потребностями совместной деятельности. Или по-другому, общение — это взаимодействие двух или более субъектов, состоящее в обмене между ними сообщениями, имеющими предметный и эмоциональный аспекты. Общение основано на реализации особой потребности в контакте с другими субъектами, об удовлетворении которой свидетельствует возникновение «радости общения».
Общение включает в себя обмен информацией между уча¬стниками совместной деятельности, который может быть охарактеризован как коммуникативная сторона общения. Об¬щаясь, люди обращаются к языку, одному из важнейших средств общения.
Вторая сторона общения - взаимодействие общающихся - обмен в процессе речи не только словами, но и действиями, поступка ми.
Наконец, третья сторона общения предполагает восприятие общающимися друг друга. Очень важно, например, вос¬принимает ли один из партнеров по общению другого как умного, понятливого, подготов¬ленного или же заранее предполагает, что тот ничего не пой¬мет и ни с чем сообщенным ему не разберется. Особую роль в общении, в восприятии коммуникаторами друг друга играет доверие. Успешность общения напрямую зависит от уровня доверия.
При общении с незнакомым человеком более важно доверие на уровне подсознания, которое говорит, что человек «свой».
Для глубокого познания друг друга требуется достаточно высокий уровень доверия.
В психологии часто вопрос о доверии в общении звучит как «проблема доверия в общении». Это означает, что данный вопрос требует его разрешения, исследования.
Цель данной работы – рассмотреть подробнее вопрос о доверии в общении.

Другая угроза правильному воспитанию ребенка проистекает из самого его безграничного доверия к взрослому. Очень часто взрослые не ценят этого доверия и не задумываясь отвечают на вопросы детей, действуя по принципу «лишь бы ребенок не беспокоил, не отвле­кал» и т. д. Очень тонко подметил этот аспект общения взрослых с детьми Л. Н. Толстой. В повести «Детство» он писал: «Очень живо изобразив синего мальчика верхом на синей лошади и синих собак, я не знал на­верное, можно ли нарисовать синего зайца, и побежал к папе в кабинет посоветоваться об этом. Папа читал что-то и на вопрос мой: «бывают ли синие зайцы?», не поднимая головы, отвечал: «бывают, мой друг, бывают». Взрослые, таким образом, с самого начала склонны об­манывать доверие детей.
В процессе взаимодействия у детей иногда развивается стереотип приспособления к взрослому, предполагающий стремление к получению позитивной оценки собственного поведения, завоевание его доверия путем скрывания своих поступков. Подобно­го рода стереотипы «маневрирования», заложенные в детском и укрепленные в юношеском возрасте, стано­вятся затем нормами поведения взрослого человека.
В раннем детстве доверительная коммуникация отсутст­вует как особый вид общения. В этом возрасте любое общение, в которое вступает ребенок, является с его стороны доверительным. Он открывает свое «я» собе­седнику ненамеренно; произвольного, сознательного са­мораскрытия перед другим человеком пока еще нет. Подлинное общение неразрывно связано с намеренной передачей информации. Доверительное же общение как таковое, как особый вид общения представляет собой намеренное информирование другого о своих мыслях, чувствах, переживаниях, о личном, интимном, событиях в своем внутреннем мире. Но именно в детстве закла­дываются те черты личности, которые в зрелом возрас­те определяют уровень доверительности, характеризую­щий человека как субъект общения.
3. Доверие в общении взрослого человека
Основные функции, которые выполняет доверитель­ное общение в жизни взрослого человека, заключаются в следующем: во-первых, оно является необходимым условием развития личности, ее приобщения к общест­ву, выработки адекватного отношения к миру и к са­мому себе. Но оно обладает и высокой тактической воздейственностью, определяя наше отношение к текущим событиям в окружающем мире. Доверительная, откро­венная беседа с друзьями, близкими, знакомыми может в значительной мере повлиять на мировоззрение, нрав­ственные убеждения.
В исследовании В. М. Аврамовой, изучавшей особенности циркулирования политической информации в процессе общения, показана роль «дове­рительного обсуждения» как резерва формирования по­литической убежденности. 82% опрошенных предпочи­тают обсуждать политические вопросы с товарищами по работе, родственниками, знакомыми, друзьями. «До­верительное обсуждение» оказывается той средой, в ко­торой новости политической жизни обретают ясность и конкретность, а идеологический комментарий к ним — убедительность и весомость.
Если в довоенные годы отдельные авторы подчерки­вали, что «типичный американец отличается от немца своей готовностью поделиться», то теперь многие аме­риканские ученые с тревогой отмечают возникновение угрозы «тирании доверительности», лишающей челове­ка личного мира, возможности уединения, приводящей к «разрушению личностных ценностей индивида». О каком «доверительном общении» можно говорить, если само доверие приобретает потребительский смысл. Ис­следования американских психологов показывают, что человек, вступающий в «доверительное общение», обя­зательно исходит из какой-нибудь своей потребности и предварительно оценивает под этим углом зрения воз­можности другого человека, его потребности и возмож­ности их удовлетворения. «Как только эти оценки про­изведены, каждый из партнеров... мысленно высчиты­вает соотношение между потерями и приобретениями. Получит ли он эквивалент затратам своего времени и энергии? Если он полагает, что по его рас­четам, потери превысят приобретения, — он будет стре­миться прекратить взаимоотношения». Доверительность в общении отступает перед лицом корыстных расчетов.
Говоря о трудностях, которые встречает на своем пути практическая реализация принципов доверитель­ного диалога в повседневной жизни, нельзя не учитывать, что динамика межличностного общения подчиняется общим социально-психологическим закономерностям, в силу которых развитие доверительного контакта проходит несколько последовательных ступеней. Пре­одоление каждой из них происходит не автоматически, но требует от субъекта определенной активности, осо­бых мотивов, навыков и умений. Центральный пара­докс состоит здесь в том, что на первой своей фазе — фазе знакомства — доверительно-диалогическое обще­ние доверительным не является. Вначале, при первом контакте общение людей так или иначе носит характер взаимной манипуляции, где обе стороны ведут как бы «военные действия» — маневрируют, засылают лазутчи­ков, прогнозируют тактические действия друг друга. И в этом заключается главная опасность: общение может зациклиться на этой стадии, и доверительное общение окажется принципиально недостижимым, блокирован­ным.
Вот как описывает Г. Шибутани начальную фазу той формы общения, которая, строясь на «доверии чувств», имеет своей высшей точкой интимный межличностный контакт — едва ли не самую типичную и яркую разно­видность доверительного диалога: «Взаимное приспо­собление осуществляется путем признания и приписы­вания мотивов. Когда студент приближается к студент­ке и начинает говорить о погоде, она строит несколько гипотез: он пытается назначить свидание; он лишен воображения и не может сказать ничего другого; он изучает метеорологию и действительно интересуется погодой. Каждая гипотеза содержит ожидания после­дующих действий, и девушка становится особенно вос­приимчивой к тем аспектам его поведения, которые под­твердят ее предположение. Когда он воспользуется первой возможностью, чтобы спросить, что она делает сегодня вечером, одна из ее версий значительно укрепля­ется. Студентка приписывает ему мотивы и соответствен­но им реагирует.
Любое согласованное действие включает последова­тельные приспособления участников к намерениям друг друга. Приписывание мотивов делает возможным про­должение координации. Каждый может предвидеть будущие действия других и приготовиться к ответу на эти ожидаемые события».
Как отмечают многие психологи, процесс «разведывательного» поиска, «вхож­дение» в контактные доверительные отношения сопровождается применением известных и общепризнан­ных приемов высказывания и суждения, равно как и общепринятыми интерпретациями чужих действий, поступков. Первичный контакт может закончиться разговорами о погоде, если будут отсутствовать иные, более существенные предпосылки доверительного обще­ния.
Первичное восприятие (осознанное и неосознанное) имеет большое значение для содержательной и эмо­циональной стороны общения, а также перспективы его развития. Люди, влекомые друг к другу стремлением к интимному, доверительному диалогу, должны быть вооружены навыками и терпением, достаточными для того, чтобы преодолеть инстинктивное взаимное недове­рие, возникающее при первом контакте, и прорваться навстречу друг другу сквозь иллюзии первых впечатлений.
Доверие к человеку, который что-то говорит нам, тесно связано с нашими представлениями о его намере­ниях. Понимая, что он руководствуется благими наме­рениями, не желает нам зла, мы испытываем к нему чувство близости, готовы верить в то, что он говорит. Однако нередко партнеры плохо осознают намерения друг друга, и каждый из них ориентируется главным образом на свои домыслы о стремлениях собеседника. Недостаточное знание партнера, неуверенность в его мотивах часто становятся причиной недоверия к его словам. Знание истинных намерений собеседника по­вышает вероятность взаимного доверия партнеров, даже если эти намерения не связаны напрямую с желанием добра и пользы другому. Если же индуктор скрывает свои мотивы даже из самых лучших побуждений, процесс общения нарушается, и партнер начинает со­мневаться в его надежности.
Человек, скрывающий свои намерения, вынужден внимательно следить не только за тем, что он хочет сказать, но и за тем, чего он не хочет сказать своему собеседнику. Для этого приходится прибегать к различ­ным отвлекающим маневрам, чтобы дезориентировать партнера и не дать ему правильно понять смысл услы­шанного.
Результатом этого может быть не только наруше­ние процесса коммуникации, но также выявление дву­смысленности поведения индуктора, что дает повод ре­ципиенту подозревать его в неискренности, закрытости или даже во вранье. Поэтому партнеры, заинтересованные во взаимном доверии, должны стараться максимально открыто демонстрировать свои намерения.
Степень надежности индуктора значительно возрастает, если, испытывая теплые чувства к реципиен­ту, он умеет их ясно выражать. Возможно, что этот момент кажется слишком уж очевидным и не нуждаю­щимся в специальном анализе, однако часто коммуникаторы не умеют или не могут демонстрировать другим свою симпатию и теплое отношение. Люди испытывают доброжелательность и теплые чувства друг к другу, когда им хорошо вместе, когда между ними есть взаимопонимание. Если в эти моменты они не проявят своих чувств, их общение лишится чрезвычайно важного содержания, которое могло бы скрепить и углубить взаимоотно­шения между ними.
Степень надежности индуктора зависит также и от того, насколько реципиент уверен в нем как в ис­точнике информации. Этому способствует логичность мышления индуктора, подтверждение его информации из других источников, не связанных с ним, его уме­ние предвидеть разные события и т. д. Надежность индуктора может возрасти и за счет того, что люди, чье мнение ценит реципиент, положительно относятся к сказанному.
И наконец, последний фактор, от которого может за­висеть надежность передающего информацию, — это его умение убедительно излагать информацию, та заин­тересованность и уверенность, с которой он говорит о том, что чувствует или думает. Сила воздействия его слов возрастает, если он верит в важность и цен­ность того, о чем говорит. Человек, высказывающий свои мысли индифферентно, часто воспринимается как ненадежный, неубедительный собеседник, хотя, конеч­но, за правило это считать нельзя.
Из вышесказанного можно сделать вывод, что надеж­ность индуктора — это не какая-то объективная ре­альность, а исключительно субъективное представле­ние реципиента, основанное на определенной готов­ности доверять собеседнику, верить его словам. Это повышает эффективность коммуникации между ними. Она возрастает и в том случае, если индуктору удается быть до конца по­нятым, если он помогает своему собеседнику усвоить точный смысл своих слов.
Тем, кто искренне заинтересован в улучшении вза­имоотношений, следует заботиться об углублении и укреплении взаимного доверия.
Между взаимным доверием и взаимным познанием в процессе общения есть прямая связь. Чем более открыты партнеры, тем лучше они понимают друг друга.
Доверие укрепляется, если в ответ на свои откро­венные реакции вы чувствуете, что вас приняли, поняли, что ничто вам не угрожает. В таком случае доверие возрастает, потому что вы убеждаетесь в том, что партнер не настроен враждебно. Напротив, если вы пони­маете, что в реакциях партнера звучат нотки насмешки или пренебрежения, доверие к нему падает, и растет уверенность в том, что он сознательно настроен против вас. Однако можно привести много примеров, когда люди, заинтересованные в улучшении взаимоотношений во имя общей цели, сознательно идут на то, чтобы до­верять друг другу, в этом случае доверие порождает ответное доверие.
Таким образом, можно сказать, что качество отношений зависит от того:
готов ли кто-то из партнеров пойти на риск и больше открыться перед другим;
готов ли второй партнер показать, что он понимает и принимает намерения первого, что он согласен от­ветить тем же.
Неуве­ренность в партнере и подозрительность в от­ношении его намере­ний являются значи­мыми препятствиями на пути установления доверия в общении.