Ограниченные вещные права юридических лиц

Актуальная тема.
Текст доступен для самостоятельного анализа вами и понимания всех затронутых проблем, чтобы успешно защититься.
Написано грамотно, оформлено эстетически.
...

Введение
Глава 1.Краткая характеристика юридических лиц, наделенных ограниченными вещными правами им имущество
1.1.Историко-правовой анализ конструкции юридических лиц – несобственников имущества
1.2.Организационно-правовые формы юридических лиц – несобственников имущества
Глава 2.Виды ограниченных вещных прав юридических лиц
2.1.Право хозяйственного ведения имуществом
2.2.Право оперативного управления имуществом
2.3.Иные права на имущество юридического лица
Глава 3.Постановка проблем и законодательные решения в вопросе ограниченных вещных прав юридических лиц
3.1.Проблема признаков обязательственных прав в хозяйственном ведении и оперативном управлении
3.2.Системно-структурная модификация действующего гражданского законодательства в вопросе ограниченных вещных прав юридических лиц
Заключение
Список использованных источников

Актуальность темы исследования. Право собственности является наиболее широким по содержанию вещным правом. «Ограниченное вещное право» - термин, пришедший к нам из германской цивилистики.
Ограниченные вещные права имеют тот же самый объект (индивидуально-определенную вещь), что и правомочия собственника. Поэтому они ограничивают и тем самым как бы «сжимают» права собственника на его вещь: последний обычно лишается возможностей свободного владения и пользования своей вещью.
В настоящее время мнение, согласно которому юридическое лицо является одним из основных участников гражданского оборота, не нуждается, очевидно, в специальном обосновании.
К ограниченным вещным правам юридических лиц наш закон и доктрина традиционно относят право хозяйственного ведения и право оперативного управления, ко торые выражают специфику российского гражданского права и не имеют аналогов в развитых правопорядках.
Характер и содержание ограниченных вещных прав юридических лиц определяется непосредственно законом, а не договором, да и их возникновение нередко происходит помимо воли собственника. Поэтому закон должен сам установить все их разновидности и определить составляющие их конкретные правомочия. Но что же происходит на деле?
Системность подготовки правовых актов выражается в обеспечении межотраслевого взаимодействия норм, с одной стороны, и в соответствии принимаемых нормативных правовых актов подготовленным и утвержденным концепциям развития законодательства - с другой. В случае с совершенствованием статуса юридических лиц, наделенных ограниченными вещными правами им имущество, ни первый, ни второй признаки системного нормотворчества не присутствуют. Одобрение Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации (далее также Концепция)[21] и последующее принятие Федерального закона от 08.05.2010 г. № 83-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений»[9], вводящего новую, не предусмотренную названной Концепцией, категорию участников гражданского оборота - казенные учреждения, являются убедительным подтверждением сказанного.
В связи с вышеизложенным, настоящая работа является неким ответом на вызовы, стоящие перед гражданским правом на современном этапе его развития, а именно в вопросах регламентации ограниченных вещных прав юридических лиц.
Эмпирическая база исследования. В работе использовались результаты исследований, проведенных другими авторами.
Степень научной разработанности темы исследования. Проблемы, связанные с уяснением положений гражданско-правовых норм, устанавливающих виды и содержание ограниченных вещных прав юридических лиц, и их применением, находятся в центре внимания ученых и практиков. Оно еще более усилилось после внесения в Гражданский кодекс Российской Федерации[2] изменений и дополнений вышеуказанным Федеральным законом от 8 мая 2010 г. № 83-ФЗ. Учение об ограниченных вещных правах существует, многие его аспекты глубоко и всесторонне изучены, некоторые проблемы нашли свое однозначное разрешение. Известны отдельные монографические исследования и обширный круг научных статей, посвященных тем или иным аспектам исследуемой темы.
В различное время к проблематике вещных прав обращались такие ученые, как З.А.Ахметьянова, А.В.Болдырев, Е.А.Суханов, А.В.Венедиктови др. Применение результатов их исследований в совокупности позволяет выявить общее представление о видах и содержании ограниченных вещных прав юридических лиц. Между тем, некоторые вопросы исследуемой темы получили лишь частичное освещение и требуют своего дальнейшего специального исследования.
Объект исследования – комплекс теоретических и практических вопросов, возникающих в процессе деятельности юридических лиц, наделенных ограниченными вещными правами им имущество.
Предметом исследования являются советское и действующее на настоящий момент гражданское законодательство, судебная практика и специальная литература.
Цель исследования – теоретико-прикладное изучение сущности ограниченных вещных прав юридических лиц для предложения усовершенствования законодательной регламентации этого правового явления и единообразного применения законодательных нормативов.
Для достижения указанной цели необходимо решить следующие взаимосвязанные и взаимообусловленные задачи:
- подобрать соответствующие теме законодательство, судебную практику и специальную литературу;
- кратко охарактеризовать юридические лица, наделенных ограниченными вещными правами им имущество, в том числе провести историко-правовой анализ;
- рассмотреть виды ограниченных вещных прав юридических лиц;
- освятить проблему признаков обязательственных прав в хозяйственном ведении и оперативном управлении;
- дать предложения по системно-структурной модификации действующего гражданского законодательства в вопросе ограниченных вещных прав юридических лиц.
Теоретическую основу исследования составили научные основы и достижения общей теории права и гражданского права в частности.
Эмпирическая основа исследования включает в себя материалы судебной практики.
Методологическая основа исследования. Выдвинутые задачи и достижение поставленной цели решались посредством применения общенаучных методов познания: исторического, анализа и синтеза, индукции и дедукции, обобщения, абстракции, аналогии, системного и логического методов, а также частно-научного метода сравнительного правоведения.
Теоретическая значимость исследования заключается в том, что с помощью современного научного инструментария рассмотрены теоретические подходы к определению понятия ограниченных вещных прав юридических лиц; сформулированы теоретические положения об ограниченных вещных правах юридических лиц.
Практическое значение исследования. Материал исследования может быть использован в системе высшего юридического образования.
Структура работы определена с учетом объекта, цели и задач исследования и состоит из введения, трех глав, включающих семь параграфов, заключения и списка использованных источников.

Кредиторы частных и бюджетных учреждений могут требовать обращения взыскания не на все имущество этих юридических лиц, а только на находящиеся в их распоряжении денежные средства, при недостаточности которых к дополнительной (субсидиарной) ответственности привлекается собственник-учредитель. Все иное имущество таких учреждений забронировано от взыскания кредиторов.
В Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации предлагается определить право оперативного управления как право владения, пользования и распоряжения имуществом собственника в пределах, установленных законодательством, а также в соответствии с целями деятельности, заданиями собственника и назначением имущества. При этом оговаривается, что объем ограничений права оперативного управления может зависеть от категории субъекта данного права и от вида объекта, на который данное право распространяется. В качестве же объектов права оперативного управления могут выступать как движимые, так и недвижимые вещи, за исключением земельных участков, водных объектов и участков недр. По мнению авторов Концепции, допускается дифференцирование права оперативного управления на виды в зависимости от того, насколько ограничено входящее в его состав правомочие распоряжения. В частности, объем права некоммерческой организации распоряжаться имуществом может быть дифференцирован в зависимости от того, какая деятельность ею осуществляется - предпринимательская (иная приносящая доходы) или деятельность по заданию и за счет собственника. Что касается владения и пользования, то они должны быть одинаковыми во всех разновидностях права оперативного управления.
В правоприменительной практике России долгое время не удавалось достигнуть внутреннего единства в вопросе о моменте возникновения права хозяйственного ведения и права оперативного управления на недвижимое имущество.
Сложившаяся практика была противоречивой: регистрация права за юридическим лицом - несобственником рассматривалась то как явление сугубо информационное, то, наоборот, - как правообразующее. При этом несовершенство текста закона можно считать причиной такого противоречия не в первую очередь. Основная причина, на наш взгляд, кроется в восприятии публичной собственности как особой категории объектов гражданских прав.
Согласно п. 1 ст. 299 ГК РФ право хозяйственного ведения или право оперативного управления имуществом, в отношении которого собственником принято решение о закреплении имущества за унитарным предприятием или учреждением, возникает у этого предприятия или учреждения с момента передачи имущества, если иное не установлено законом и иными правовыми актами или решением собственника.
Нормой п. 2 ст. 11 Федерального закона от 14 ноября 2002 г. № 161-ФЗ «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях» в числе нормативных правовых актов, способных изменять момент возникновения права хозяйственного ведения или права оперативного управления, названы только федеральные законы. То есть применительно к унитарным предприятиям специальной нормой закона сужен круг правовых актов, могущих вводить исключения из общего правила о возникновении права хозяйственного ведения и права оперативного управления с момента передачи имущества.
Устанавливают ли названные нормы кодифицированного и некодифицированного законов специальное правило о моменте возникновения права хозяйственного ведения и права оперативного управления на недвижимое имущество?
В ряде случаев право юридического лица на недвижимость оценивалось судами как возникшее с момента передачи имущества, а не с момента его регистрации[79; 68]. Прямым подтверждением такого подхода являются следующие суждения из Определения Высшего арбитражного суда РФ: «Поскольку пункт 1 статьи 299 Гражданского кодекса Российской Федерации содержит специальное правило о моменте возникновения права оперативного управления с момента передачи имущества, доводы заявителя о возникновении права оперативного управления с момента его государственной регистрации (п. 2 ст. 8, п. 1 ст. 131 ГК РФ) являются ошибочными»[69].
В других случаях регистрация считалась ключевым моментом для определения того, возникло или нет право на недвижимое имущество юридического лица - несобственника. Например, отказывая в передаче дела на рассмотрение Президиума ВАС РФ, коллегия судей ВАС РФ на основе анализа п. 1 ст. 299, п. 2 ст. 8, п. 1 ст. 131 ГК РФ в их совокупном значении, пришла к выводу, что «право хозяйственного ведения возникает у предприятия на движимое имущество с момента передачи вещи, а на недвижимое имущество - с момента государственной регистрации этого права»[20]. Последний вывод также не единичен[72]
Отдельно следует заметить: арбитражными судами не принималось в качестве решающего доказательства существования права хозяйственного ведения или оперативного управления то, что соответствующее право было зарегистрировано: «Сама по себе регистрация права хозяйственного ведения истца на спорное нежилое помещение при отсутствии документов, подтверждающих передачу этого помещения собственником истцу на праве хозяйственного ведения, не признана надлежащим доказательством по делу»[79].
На практике встречались и, по всей видимости, будут встречаться споры между собственником имущества и созданным им учреждением или унитарным предприятием, обусловленные тем, что юридическое лицо, получившее недвижимое имущество во владение фактически, не позаботилось о регистрации прав. Последующее изъятие недвижимого имущества, если считать право хозяйственного ведения на него возникшим с момента госрегистрации, посягает только на фактическое владение, но не на право хозяйственного ведения. Самое главное, что фактическое изъятие имущества, переданного юридическому лицу, права на которое не зарегистрированы, сказывается на правах кредиторов, прежде всего унитарных предприятий с правом хозяйственного ведения на имущество. По долгам названных юридических лиц публичный собственник, как известно, не несет субсидиарной ответственности. Оценка права хозяйственного ведения и права оперативного управления, как возникшего с момента передачи имущества, в данном случае соответствует интересам частных кредиторов, а не абстрактным публичным интересам.
Ратуя за защиту частных интересов, считаем имевшуюся неопределенность в вопросе о моменте возникновения права хозяйственного ведения и права оперативного управления обстоятельством, отрицательно влияющим не только на стабильность гражданского оборота, но и на авторитет публичных образований и созданных ими юридических лиц как участников гражданских правоотношений.
Полагаем, что действующая система норм гражданского законодательства не давала и не дает оснований для констатации особого момента возникновения ограниченных прав на недвижимость для юридических лиц - несобственников. Как указывает В.В. Ровный, «передача не всегда влечет возникновение у предприятия права хозяйственного ведения или оперативного управления. Законом или решением собственника момент возникновения права может быть определен иначе. Так, вещное право на закрепляемый за предприятием объект недвижимости возникает в момент государственной регистрации данного права (п. 1 ст. 131 ГК РФ), которая инициируется предприятием»[41, с.314].
Соглашаясь с данной позицией, приведем причины, по которым содержание нормы п. 1 ст. 299 ГК РФ не может рассматриваться как вводящее исключение из общего правила о возникновении вещных прав на недвижимое имущество с момента его регистрации. Для начала следует понять, в чем кроется принципиальная необходимость введения данной нормы в кодифицированный закон. Проще всего это сделать, если обратиться к содержанию близкой по смысловой нагрузке нормы о моменте возникновения права собственности по договору. Пунктом 1 ст. 223 ГК РФ установлено: «Право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором». Данная норма относится только к договорам, а не к сделкам вообще и не к административным актам. После вступления в силу ГК РФ механизм передачи имущества публичного образования юридическому лицу - несобственнику в хозяйственное ведение или оперативное управление стал недоговорным, соответственно, логичным было установление диспозитивного правила о моменте его возникновения - с момента передачи имущества юридическому лицу.
Возможно, противники данной позиции в качестве контраргумента приведут факт существования п. 2 ст. 223 ГК РФ со следующим содержанием: «В случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом». Закономерен вопрос: почему в ст. 299 ГК РФ нет такой же специальной оговорки о моменте возникновения права хозяйственного ведения и права оперативного управления на недвижимое имущество, подобной ранее приведенной оговорке в ст. 223 ГК РФ? На наш взгляд, это следует объяснять возможностью обращения к аналогии гражданского закона, стремлением законодателя не перегружать нормативный правовой акт очевидными, разумеющимися правилами.
Е.Л. Невзгодина отмечает следующее: «...государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним обеспечивает в конечном счете предельную открытость (прозрачность) прав на недвижимость, а также предельно доступную информацию об этих правах; государственный контроль за совершением сделок с недвижимым имуществом; единообразие процедуры регистрации прав на недвижимость на всей территории РФ, а в общем и целом - законность и публичность гражданского оборота недвижимости»[51, с.50]. Полагаем, что основная идея и ценность регистрации прав на недвижимое имущество заключается в создании высокой степени определенности в вопросе о том, кто является обладателем субъективного права на объект недвижимости. Связь между правом и его регистрацией устраняет многие споры между участниками гражданских правоотношений.
В процедуре регистрации исследователи находят и иные ценности. Например, А.О. Рыбалов считает, что регистрация снижает актуальность вопроса о необходимости введения замкнутого перечня вещных прав: «Сторонники замкнутого перечня вещных прав свою позицию обычно оправдывают необходимостью уведомления всех лиц об обременении ограниченным вещным правом права собственности; такая осведомленность достигается путем государственной регистрации соответствующих ограниченных вещных прав. Но если все вещные права на недвижимость подлежат регистрации, то замкнутость или незамкнутость их перечня принципиального значения не имеет, так как в любом случае все вещные права должны пройти регистрацию»[54, с.47].
На наш взгляд, сама процедура регистрации имеет значение для правоприменительных целей, а определение замкнутого перечня вещных прав может сформировать определенный курс законотворческой активности, препятствовать разрозненному введению отдельных вещных прав в законодательные акты некодифицированного типа. Впрочем, практика принятия законов, не соответствующих нормам кодексов, при одновременном отсутствии в Конституции РФ указания на приоритет кодифицированных законов перед иными законами, заранее делает возможное определение «исчерпывающего» перечня вещных прав в ГК РФ не более чем «официальным пожеланием на будущее».
Если предположить, что регистрация прав применительно к хозяйственному ведению и оперативному управлению имеет информационное, а не правообразующее значение, придется признать существование двух типов регистрации на одни и те же объекты гражданских прав - недвижимость. Однако такое положение дел противоречит одному из основных принципов, на которых строится гражданско-правовое регулирование общественных отношений - принципу равенства участников гражданского оборота (п. 1 ст. 1 ГК РФ). Подчеркнем, речь тогда пойдет не об исключении из общего правила, а о грубом нарушении самого принципа - о создании особого анклава в правовой действительности, где сделки и административные акты органов публичной власти рассматриваются как высшие явления в системе юридических фактов.
Отношение к регистрации права оперативного управления и права хозяйственного ведения как к явлению информационному, а не правообразующему, может создать и необоснованные преимущества участия в гражданских правоотношениях для публичных образований и учреждаемых ими юридических лиц. Они получат возможность оспаривать совершенные ими с частными собственниками сделки, ссылаясь на доказательства (решения о передаче имущества, акты приема-передачи), проверка которых на предмет действительного совершения, а значит и фальсификации, затруднительна.
В связи со всем сказанным выше представляется по существу правильной, хотя и несколько запоздалой, позиция Пленума ВАС РФ: «В силу абзаца пятого пункта 1 статьи 216 ГК РФ право хозяйственного ведения и право оперативного управления относятся к вещным правам лиц, не являющихся собственниками. В этой связи право хозяйственного ведения и право оперативного управления на недвижимое имущество возникают с момента их государственной регистрации» (абз. 2 п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав»). При этом остается отметить, что привязка момента возникновения права хозяйственного ведения и права оперативного управления к фактам их регистрации через указание на вещно-правовую природу данных прав хотя и соответствует буквальному содержанию отечественного законодательства, но является явно слабым с доктринальной точки зрения. Как уже говорилось, субъективные права юридических лиц - несобственников не обладают важнейшими признаками ограниченных вещных прав.
Таким образом, настоящее состояние в ГК РФ права оперативного управления (в части распоряжения имуществом) всех четырех типов учреждений свидетельствует об отсутствии единой модели (конструкции) данного ограниченного вещного права.
2.3.Иные права на имущество юридического лица
Давая определение понятия юридического лица в ст. 48 ГК РФ, законодатель ограничивается перечислением права собственности, права хозяйственного ведения и права оперативного управления как вещных прав, на началах которых имущество может принадлежать тому или иному юридическому лицу. В ст. 216 ГК РФ называется также право постоянного (бессрочного) пользования земельным участком, субъектами которого могут быть некоторые юридические лица. Право постоянного (бессрочного) пользования земельным участком представляет собой ограниченное вещное право в отношении земельного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, и означает определенные вид и меру возможного поведения субъекта - обладателя данного права - в отношении соответствующего земельного участка. Данное право предоставляет его обладателю возможность (право) извлекать из земельного участка его полезные свойства в соответствии с целевым назначением земли. При этом конкретный срок такого использования земельного участка не устанавливается, право пользования в этом случае бессрочно.
Действующим земельным законодательством предусмотрено, что в постоянное (бессрочное) пользование земельные участки, находящиеся в государственной или муниципальной собственности, предоставляются отдельным видам юридических лиц - государственным и муниципальным учреждениям, казенным предприятиям, центрам исторического наследия президентов Российской Федерации, прекративших исполнение своих полномочий, органам государственной власти и органам местного самоуправления (п. 1 ст. 20 Земельного кодекса Российской Федерации[3]) на основании решения государственного или муниципального органа, уполномоченного предоставлять земельные участки в такое пользование.
После введения в действие ЗК РФ не названным в законе юридическим лицам земельные участки в постоянное (бессрочное) пользование не предоставляются.
ЗК РФ в ст. 20 установил, что в постоянное (бессрочное) пользование земельные участки предоставляются государственным и муниципальным учреждениям, казенным предприятиям, центрам исторического наследия президентов Российской Федерации, прекративших исполнение своих полномочий, а также органам государственной власти и органам местного самоуправления. В то же время право постоянного (бессрочного) пользования находящимися в государственной или муниципальной собственности земельными участками, возникшее у граждан или юридических лиц до введения в действие этого Кодекса, сохраняется.
Однако, право постоянного (бессрочного) пользования земельными участками, находящимися в государственной или муниципальной собственности, возникшее у юридических лиц до введения в действие ЗК РФ, сохраняется. В соответствии с п. 2 ст. 3 Федерального закона от 25.10.2001 г. № 137-ФЗ «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации»[14] юридические лица, за исключением указанных в п. 1 ст. 20 ЗК РФ, были обязаны переоформить право постоянного (бессрочного) пользования земельными участками на право аренды земельных участков или приобрести земельные участки в собственность, религиозные организации, кроме того, переоформить на право безвозмездного срочного пользования по своему желанию. Первоначальная редакция указанного Закона предусматривала исполнение данной обязанности до 1 января 2004 г. Впоследствии данный срок неоднократно переносился с интервалом в два года (на 2006, 2008, 2010, 2012 гг.). Непереоформление этого права не влечет его утрату, но может повлечь административную ответственность в виде наложения штрафа. Никаких действий распорядительного характера с участком такое юридическое лицо совершать не сможет.
Субъект права постоянного (бессрочного) пользования земельным участком осуществляет владение и пользование этим земельным участком в пределах, установленных законом, иными нормативными правовыми актами и актом о предоставлении земельного участка в пользование (соответствующее решение уполномоченного государственного или муниципального органа). Лицо, которому земельный участок предоставлен в постоянное (бессрочное) пользование, вправе, если иное не предусмотрено законом, самостоятельно использовать земельный участок в целях, для которых он предоставлен, включая возведение для этих целей на участке зданий, сооружений и другого недвижимого имущества, в отношении которых такой пользователь приобретает право собственности (п. 2 ст. 269 ГК РФ).
Распоряжаться земельным участком, предоставленным на праве постоянного (бессрочного) пользования, юридическое лицо не вправе, поскольку ст. 270 ГК РФ, предоставлявшая пользователю право передавать земельный участок в аренду или безвозмездное срочное пользование с согласия собственника участка, признана утратившей силу. Об этом также указано в п. 24 Постановления Пленума Высшего арбитражного суда РФ от 24.03.2005 г. № 11 «О некоторых вопросах, связанных с применением земельного законодательства»[63].