Особенности правового регулирования процедур банкротства

... ...

ОГЛАВЛЕНИЕ
ОГЛАВЛЕНИЕ 4
ВВЕДЕНИЕ 5
ГЛАВА 1. ПОНЯТИЕ И ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИНСТИТУТА НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВА) 9
1.1 ПОНЯТИЕ, ОСНОВНЫЕ ПРИЗНАКИ И ЗНАЧЕНИЕ ИНСТИТУТА НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВА) 9
1.2 ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА О НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВЕ) 16
ГЛАВА 2. ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ ПОРЯДОК ПРОЦЕДУРЫ БАНКРОТСТВА 48
2.1 ПОНЯТИЕ И ВИДЫ СТАДИЙ БАНКРОТСТВА 48
2.2 ГОСУДАРСТВЕННОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ В ПРОЦЕССЕ БАНКРОТСТВА 61
2.3 ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ИНСТИТУТА НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВА) 74
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 89
БИБЛИОГАФИЯ 93

Введение

Актуальность выбранной темы. Институт банкротства является неотъемлемой частью рыночного хозяйства. Банкротство дает гарантии предпринимателям в экономических интересах кредиторов и является стимулом их эффективной работы, а также гарантирует интересы государства как общего регулятора рынка.
Отечественное законодательство о банкротстве ориентировано на развитую рыночную экономику, когда доля хозяйствующих субъектов, в отношении которых необходимо применять процеду¬ры банкротства, относительно незначительна. Однако экономиче¬ская ситуация в России принципиально иная. Практически нет со¬мнений в необходимости формирования развитого института бан¬кротства в России, почти нет сомнений в том, что уже сейчас этот институт позитивно влияет на состояние малого и среднего бизнеса. О сновные проблемы связаны с практикой банкротства крупных предприятий.
Институт банкротства в России на протяжении 1990-х годов использовался либо как способ перераспределения (захвата, удер¬жания, приватизации) собственности, либо как высокоселектив¬ный способ политического и экономического давления на пред¬приятия со стороны государства. Наблюдалась парадоксальная ситуация: те предприятия, которые имеют достаточный запас прочности, вовлекаются в процедуры банкротства (так как сущест¬вует благоприятная возможность для захвата контроля над ними со стороны конкурентов), а предприятия, что называется, «безнадеж¬ные» этой процедуры избегают (так как не находится желающих захватить эти предприятия, а шансы получить долги в ходе проце¬дуры банкротства невелики).
Если институт банкротства в 1992-1998 гг. имел скорее имита¬ционный характер, то второй закон (1998 г.) еще более исказил ситуацию, превратив институт банкротства из способа обеспече¬ния финансовой дисциплины в инструмент перераспределения собственности и вывода активов. Это прямо касалось и ситуации с налоговыми платежами. По оценкам ФСФО, каждое пятое бан¬кротство имело признаки преступных преднамеренных действий (в частности, банкротство для списания долгов). Необходимо при¬знать, что и государство, в свою очередь, иногда использует угро¬зу банкротства как инструмент давления на предприятие с тем, чтобы принудить его погасить долги по налогам или в иных, в том числе внеэкономических, целях.
В итоге, хотя российский закон «О несостоятельности (банкрот¬стве)», действовавший в 1998-2002 гг., был формально вполне прогрессивен с точки зрения мировой практики и предполагал оп¬ределенный баланс интересов должников и кредиторов, использо¬вание его норм на практике стало одним из наиболее одиозных проявлений дискриминации прав отдельных участников процесса в зависимости от конкретной ситуации, собственников предпри¬ятия и различных кредиторов, включая государство).
Со всей очевидностью необходимо было, с одной стороны, обеспечить защиту прав кредиторов в процессе банкротства пред¬приятия, но, с другой стороны, оградить предприятие-должника от упрощенных схем недобросовестного перехвата контроля над ним (частью его активов) посредством процедур банкротства.
При написании работы изучалось федеральное законодательство: «О банкротстве», Гражданский Кодекс РФ.
Также были изучены работы, посвещенные банкротству и роли органов кредиторов в этой процедуре следующих авторов: Бакланова И.П. статья «Особое производство в арбитражном процессе», статья Витрянского В. «Порядок удовлетворения требований кредиторов первой очереди при банкротстве должника», опубликованная в журнале «Хозяйство и право»., статья Дорохина Е.Г. «Правовой аспект утверждения арбитражного управляющего в деле о несостоятельности (банкротстве)», опубликованная в журнале «Хозяйство и право», Зинченко С., Казачанский С., Зинченко О. «Поиск новой модели законодательства о банкротстве», также опубликованная в журнале Хозяйство и право, Кораев К.Б. «Кредиторы как субъекты конкурсного права», в журнале Банковское право.
Объект исследования –процедура банкротства.
Предмет – особенности правового регулирования процедур банкротства.
С учетом указанных особенностей цель работы анализ отдельных вопросов законодательства о банкротстве и практики его применения.
Задачи работы
- рассмотрение понятия «несостоятельности», «банкротства»;
- провести анализ изменения законодательства о банкротстве;
- рассмотреть особенности процедуры банкротства (рассмотрение понятия процедуры банкротства, роль государственных органов);
- анализ судебной практики по применению правовых норм, регулирующих банкротство, выявление спорных моментов.
Выпускная квалификационная работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.
Введение содержит актуальность выбранной темы, объект, предмет исследования, цель и задачи работы.
Первая глава ностит теоретический характер. В ней рассмотрены вопросы правового понятия банкротства и проанализировано историческое развитие законодательства о банкротстве в России.
Вторая глава носит аналитический характер. В ней рассмотрены положения процедуры банкротства. Особенно уделено внимание государственному регулированию несостоятельности (банкротства).

Основные положения, выносимые на защиту:
1. Рассмотреть понятие, основные признаки и значение института несостоятельности (банкротства).
2. Исследовать историю развития института несостоятельности (банкротства).
3. Выделить понятие и виды стадий банкротства.
4. Рассмотреть государственное регулирование в процессе банкротства.
5. Выявить проблемы правового регулирования института несостоятельности (банкротства).

установление невозможности возбуждения в отношении должника нового дела о банкротстве в течение трех месяцев после заключения мирового соглашения; возможность обжалования определений, вынесенных в про­цедурах банкротства по результатам рассмотрения разногла­сий между лицами, участвующими в деле; усовершенствована процедура продажи имущества должника, предусмотрена обязательность проведения публичных торгов по продаже имущества должника, в случае если балансовая стоимость имущества, подтвержденная независимым оцен­щиком, превышает 1 млн. руб.
6. Установление необходимых особенностей банкротства для отдельных категорий должников в едином законе.
Законопроектом предусматривались особенности банкротства для организаций оборонной промышленности и субъектов естест­венных монополий. В частности предполагалось в отношении организаций оборонной промышленности зафиксировать право го­сударства приостанавливать реализацию имущества на срок до 3 месяцев с целью выработки предложений по восстановлению пла­тежеспособности организации, в том числе по переходу в проце­дуру финансового оздоровления.
Вводить особенности банкротства организаций остальных от­раслей нецелесообразно, поскольку введение подобных особенно­стей, как показала практика, приводит к необоснованному выводу предприятий отдельных отраслей из сферы применения процедур банкротства, что противоречит принципам гражданского права.
В январе 1998 г юридическая общественность, российские предприниматели получили для изучения новый Закон "О несостоятельности (банкротстве)". Он был подписан Президентом РФ 8 января 1998 г. и опубликован в "Российской газете" 20 и 21 января. С марта 1998 г этот Закон начал применяться на практике.
На мой взгляд, применение нового Закона породило известные трудности. Во-первых, потому, что, как и его предшественники предыдущих столетий, он объемен и сложен по построению и формулировкам. По сравнению с Законом от 19 ноября 1992 г. "О несостоятельности (банкротстве) предприятий" объем его вырос более чем в три раза. Усложнился и расширился понятийный аппарат, внесено много уточнений процессуального характера, появилось много принципиально новых норм материального права.
Во-вторых, трудности возникли в связи с новым, глубинным содержанием нового Закона о банкротстве, поскольку он, по существу, вводил новую идеологию этого процесса. Новая редакция закона отметает главный аргумент должника - "Я не плачу потому, что не заплатили мне". Законодатель не принимает во внимание дебиторскую задолженность перед должником.
В содержании нового Закона "О несостоятельности (банкротстве)" может быть выделено по крайней мере три следующие характеристики. Первая касается структуры и широты охвата. По структуре Закон 1998 г по сравнению с законом 1992 г стройнее и последовательнее прежнего. Нет смешений процессуальных и материальных норм, которые были характерны для Закона от 19 ноября 1992 г. Например, нормы глав 1, 2, 4 направлены на урегулирование материально-правовых вопросов. Глава 3 "Разбирательство дел о банкротстве в арбитражном суде" целиком посвящается особенностям рассмотрения дел о банкротстве арбитражными судами. Здесь логически последовательно излагаются процессуальные правила, начиная с вопросов подведомственности и подсудности (ст.29), кончая распределением судебных расходов (ст.54). Не смущает при этом и очень разный объем выделенных глав. Например, глава 2 состоит всего из двух статей. Между тем ее выделение представляется оправданным, так как речь в ней идет о досудебных процедурах: предупредительных мерах и досудебной санации. В старом же законе санация рассматривалась как одна из реорганизационных процедур, производимых судом.
Закон 1998 г в отдельных параграфах отразил особенности процедуры банкротства для сельскохозяйственных организаций, страховых организаций, профессиональных участников рынка ценных бумаг, граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, крестьянских (фермерских) хозяйств. Выделение групп участников и обращение внимания на специфику похвально. Но вызывали некоторое сомнение классификационное основание, положенное в основу выделения именно этих групп субъектов. Закон особо регулирует банкротство гражданина и банкротство индивидуального предпринимателя. Здесь можно усмотреть некоторое противоречие в содержании Закона о банкротстве 1998 г. с Гражданским кодексом РФ. Статья 25 ГК, отражая особенности правового статуса индивидуального предпринимателя, предусматривает именно для последнего, в отличие от неплатежеспособного гражданина, не осуществляющего предпринимательской деятельности, возможность признания (или объявления) несостоятельным (банкротом). Закон 1998 г расширяет круг субъектов, закрепляя возможность признания банкротом гражданина, не являющегося индивидуальным предпринимателем (ст.152). При этом ст.185 Закона устанавливает, что данные нормы будут введены в действие с момента внесения соответствующих изменений в ГК. В этой коллизии более предпочтительной является концепция действующей редакции Гражданского кодекса.
Другая характеристика, о которой необходимо сказать, касается понятийного аппарата. Основные понятия содержит ст.2 нового Закона. Уточнения коснулись, например, арбитражного управляющего, который сегодня может выступать в трех лицах: временного, внешнего и конкурсного (ст.2). В уточненном варианте приводится и определение самого банкротства, которое, безусловно, представляет интерес для научного анализа. Банкротство сегодня, с позиций законодателя, - это признанная арбитражным судом или объявленная должником неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей. Сама формулировка представляется более совершенной и отточенной по сравнению с той, которая содержалась в ст.1 Закона от 19 ноября 1992 г. Кроме самого определения, Закон 1998 г. (ст.3) содержал признаки банкротства. Здесь уточняется срок неисполнения должником обязательств, который составляет 3 месяца (с момента наступления даты исполнения).
Не совсем удачен и подход законодателя к употреблению термина "банкротство" как синонима несостоятельности. Статья 2 Закона сокращает двойной термин краткой отсылкой: далее банкротство. Но возникает вопрос о смысле употребления терминов в самом названии. Если под банкротством не понимать частный случай несостоятельности, когда неплатежеспособный должник совершает уголовно-наказуемое деяние, наносящее ущерб кредиторам, то не вполне понятно употребление двух терминов-синонимов в самом заголовке. Между тем проведение различий между несостоятельными должниками по принципу вины представляется не лишенным глубокого смысла. Почему бы и в современном законодательстве не классифицировать несостоятельных должников и должников "от несчастья" или "упадших". Именно так именовались они в русском дореволюционном праве. На мой взгляд, такой подход законодателя был бы не только терминологически точнее, но и несколько видоизменял бы саму идеологию правового регулирования последствий несостоятельности различного рода.
Третий аспект, на котором хотелось бы остановиться, - это процедуры банкротства, или так называемый процессуальный плюрализм. Закон от 19 ноября 1992 г. делил их на реорганизационные, ликвидационные и мировое соглашение. Реорганизация включала внешнее управление и санацию, а ликвидация предполагалась в процессе конкурсного производства. Закон 1998 г. не употребляет терминов "реорганизация" и "ликвидация". Статья 23 выделяет четыре процедуры для юридических лиц и две для должников - граждан. Общими являются конкурсное производство и мировое соглашение. Для юридических лиц им предшествуют наблюдение и внешнее управление. Представляется вполне оправданным, что более десяти статей нового Закона посвящаются процедуре наблюдения (гл.4). Законодательно определяются основные последствия введения наблюдения. Среди них назначение временного управляющего и ограничения органов управления должника на совершение сделок. Статья 58 устанавливает, что сделки, связанные с распоряжением недвижимостью, иным имуществом, балансовая стоимость которого составляет более 10% балансовой стоимости активов должника, а также связанные с получением и выдачей займов, уступкой прав требования, переводом долга, учреждением доверительного управления, должны совершаться исключительно с согласия временного управляющего. Достаточно подробно регламентируется и осуществление внешнего управления (гл.5), которое может быть установлено на срок до 12 месяцев с возможностью продления еще на полгода. Здесь руководитель должника отстраняется от должности и назначается внешний управляющий, вводится мораторий на удовлетворение требований кредиторов. В отношении действий по распоряжению имуществом вводятся еще более жесткие ограничения. Например, ст.76 закрепляет, что крупные сделки (с недвижимостью и имуществом, превышающим по стоимости 20% активов должника, а также сделки, в которых имеется заинтересованность) должны заключаться внешним управляющим только с согласия собрания кредиторов или комитета кредиторов. Внешний управляющий в этот, так называемый период "подозрительности", наделяется правом возбуждения ходатайства в арбитражный суд о признании сделки должника недействительной, если эта сделка может причинить убытки или влечет предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими. Думается, что новый Закон удачно воплотил здесь такую тенденцию развития гражданского законодательства, как усиление роли и значения средств и процедур, предназначенных не для ликвидации имущества должника, а для предоставления ему возможности поправить свои дела, в том числе путем реализации плана внешнего управления (ст.82).
Закон 1998 г. подробно останавливается на процедуре конкурсного производства. В главе 6 "Конкурсное производство", во-первых, речь идет о сроке (он не может превышать один год) и правовых последствиях открытия конкурсного производства. Так, согласно ст.98 с открытием конкурсного производства считается наступившим срок исполнения всех денежных обязательств, прекращается начисление неустоек и процентов, снимаются ограничения на коммерческую тайну, а также ранее наложенные аресты и т.п. Во-вторых, законодатель подробно определил полномочия конкурсного управляющего. В частности, последний наделяется функцией осуществления инвентаризации и оценки имущества должника. В данной главе речь идет о конкурсной массе, счетах должника в ходе конкурсного производства, очередности удовлетворения требований кредиторов и порядке продажи имущества должника.
Достаточно внимания новый Закон уделил и мировому соглашению. Ему посвящена глава 7, включающая десять статей, подробно раскрывающих форму, содержание и правовые последствия заключенного мирового соглашения.
Чего не хватало Закону о банкротстве 1998 г.?
Необходимо было предусмотреть личные неблагоприятные последствия для должника, связанные с открытием конкурсного производства. Это, в частности, ограничение перемещений, ограничение действия норм, охраняющих неприкосновенность переписки. Так, нормативно возможно закрепить обязанность переадресовки всей корреспонденции, поступающей на имя несостоятельного должника, конкурсному управляющему. Законодательству зарубежных стран известны и другие неблагоприятные последствия для личности гражданина-банкрота. К ним относятся, в частности, запреты голосовать и избирать, быть избранным, носить оружие, выражать свою позицию при решении семейных вопросов.
Закон 2002 г. в целом также исходит из необходимости сохранения баланса интересов, однако отдельными положениями предоставляет значительные преимущества должнику.
Таким образом, систему российского права можно назвать нейтральной, но имеющей достаточно сильный продолжниковый уклон.
Ни один закон государств СНГ и Балтии не уделяет столько внимания вопросам защиты интересов одновременно и должника, и кредиторов, следовательно, не может быть назван нейтральным.
Оценивая положения Третьего закона о несостоятельности, представляется важным отметить следующее:
1. В целом рациональными представляются положения нового закона о несостоятельности, устанавливающие, что государство в части требований по обязательным платежам приобретает равные права голоса по сравнению с конкурсными кредиторами, но при этом находится с ними в одной очереди (третьей) по удовлетворе­нию требований. Помимо того, государство в части требований по обязательным платежам теперь может участвовать в заключении мирового соглашения. Однако данный подход тоже не лишен су­щественных недостатков.
Во-первых, без существенного расширения института предста­вителей государства по процедурам банкротства резко возрастает риск расширения коррупции за счет «торговли» голосами государ­ства при принятии решений на собраниях кредиторов; риск усиления активности местных органов в скрытой национализации и пе­рераспределении собственности предприятий в пользу третьих сторон. Представляется необходимым при участии государства в процедурах банкротства крупных экономически и социально зна­чимых предприятий предусмотреть создание Коллегий уполномо­ченных представителей государства для обеспечения сбалансиро­ванного представления различных интересов государства.
Во-вторых, прямое участие государства в мировом соглашении может существенно повысить риск неравного подхода к различ­ным предприятиям. Необходимо законодательно определить ус­ловия (хотя бы рамочные), на которых государство может идти на заключение мировых соглашений.
2. Достаточно спорными представляются некоторые нормы но­вого закона о несостоятельности в части назначения и деятельности арбитражных управляющих. В частности, в соответствии с законом арбитражный управляющий в обязательном порядке должен яв­ляться членом одной из саморегулируемых организаций. Указанное требование закона, по сути, противоречит Конституции РФ, в соот­ветствии со ст. 30 которой «Каждый имеет право на объединение, включая право создавать профессиональные союзы для защиты своих интересов. Свобода деятельности общественных объедине­ний гарантируется». При этом «никто не может быть принужден к вступлению в какое-либо объединение или пребыванию в нем».
Следует также отметить, что в соответствии с Гражданским ко­дексом РФ, одним из основных начал гражданского законодатель­ства является принцип, в соответствии с которым граждане (физи­ческие лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они сво­бодны в установлении своих прав и обязанностей на основе дого­вора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора. При этом в ст. 1 Гражданского кодекса РФ четко указано, что гражданские права могут быть ограничены только в установленных в данной статье случаях, а именно:
в целях защиты основ конституционного строя;
нравственности;
здоровья;
прав и законных интересов других лиц;
обеспечения обороны страны и безопасности государства.
Обязательность для арбитражных управляющих членства в СРО никак не связана ни с одним из указанных условий.
Следует отметить, что вопрос об обязательном членстве в са­морегулируемых организациях (причем не только арбитражных управляющих, но и, к примеру, профессиональных участников рынка ценных бумаг и др.) в настоящее время вызывает бурные дискуссии. Многие эксперты, утверждающие, что обязательное членство в СРО законно, ссылаются на Постановление Конститу­ционного суда РФ от 28 января 1997 г. № 2-П11 и Постановление Конституционного суда РФ от 19 мая 1998 г. № 15-П12. В частности, как следует из Постановления Конституционного суда РФ по делу о проверке конституционности отдельных положений ст. 2,12,17,24 и 34 Основ законодательства РФ о нотариате «именно в силу пуб­личного предназначения нотариальных палат для их организации неприемлем принцип добровольности, характерный для членства в других объединениях, которые создаются в целях удовлетворения духовных и иных нематериальных потребностей граждан исключи­тельно на основе общности их интересов (ст. 30 Конституции Рос­сийской Федерации, ст. 117 Гражданского кодекса Российской Федерации, ч. 1 ст. 3 Федерального закона «Об общественных объединениях»).
Обязательное членство занимающихся частной практикой нота­риусов в нотариальной палате как условие занятия указанной про­фессией не затрагивает ни конституционный принцип равенства, ни конституционные права на свободу объединения и свободный выбор рода деятельности и профессии (ст. 19, 30 и 37 Конституции Российской Федерации), поскольку государство вправе устанав­ливать для всех граждан, желающих осуществлять публичную (но­тариальную) деятельность, обязательные условия назначения на должность и пребывания в должности».
Из изложенного следует, что в соответствии с позицией Консти­туционного Суда установление обязательности членства в саморе­гулируемых организациях возможно в случаях, если какая либо деятельность, осуществление которой ставится в зависимость от членства в СРО, носит публично правовой статус и связана с осу­ществлением каких-либо функций от имени государства, что обу­славливает необходимость организации эффективного контроля за деятельностью специалистов, осуществляющих публично-правовую деятельность. Тем не менее, как следует из ст. 2 закона «О банкротстве», арбитражным управляющим является гражданин РФ, утверждаемый арбитражным судом для проведения процедур банкротства и осуществления иных установленных законом «О банкротстве» полномочий. При этом проведение процедур бан­кротства нельзя назвать публично-правовой деятельностью, по­скольку такая деятельность предполагает прежде всего деятель­ность от имени государства.
По нашему мнению наиболее правильной является позиция, в соответствии с которой членство в саморегулируемых организациях арбитражных управляющих должно быть добровольным, поскольку именно эта позиция полностью соответствует основному закону РФ, Конституции РФ, а также гражданскому законодательству РФ.
3. Одной из принципиальных новаций закона «О банкротстве» является расширение круга лиц, участвующих в арбитражном про­цессе по банкротству. Теперь наряду с представителями работни­ков должника и представителя собственника имущества должника унитарного предприятия в арбитражном процессе участвуют также представители учредителей (участников) должника, что является, несомненно, позитивным, поскольку указанные лица являются за­интересованными в защите прав должника и их участие фактиче­ски гарантирует защиту прав и интересов должника.
Тем не менее, как справедливо отмечает В. Витрянский13, «не может не настораживать то обстоятельство, что Закон о банкрот­стве содержит ряд положений о так называемых третьих лицах, которые, не являясь ни лицами, участвующими в деле о банкротст­ве, ни лицами, участвующими в арбитражном процессе по делу о банкротстве, нередко наделяются полномочиями, аналогичными тем, которые предоставлены учредителям (участникам) хозяйст­венных обществ и товариществ, а также собственнику имущества должника - унитарного предприятия». Действительно, хотя в соот­ветствии со ст. 35 закона «О банкротстве» в арбитражном процес­се по делу о банкротстве могут участвовать «иные лица в случаях, предусмотренных Арбитражным процессуальным кодексом РФ», во многих случаях они наделены слишком большими правомочия­ми. К примеру, как следует из ст. 76 закона, в ходе наблюдения третье лицо или третьи лица в установленном законом порядке вправе обратиться к первому собранию кредиторов, а в случаях, установленных законом «О банкротстве» - к арбитражному суду с ходатайством о введении финансового оздоровления.
Так же, как следует из ст. 113 закона «О банкротстве», третье лицо или третьи лица в любое время до окончания внешнего управления в целях прекращения производства по делу о банкрот­стве вправе удовлетворить все требования кредиторов в соответ­ствии с реестром требований кредиторов или предоставить долж­нику денежные средства, достаточные для удовлетворения всех требований кредиторов в соответствии с реестром требований кредиторов.