ВОСПРИЯТИЕ ЭКСПРЕССИИ ЛИЦ КАК ХОЛИСТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС

Содержание
Введение
Теоретическая часть
Глава 1. Физиогномика как начало изучения проблемы восприятия человеческого лица
Глава 2. Современные исследования в области восприятия лица человека
§ 1. Современное состояние физиогномики
§ 2. Экспериментальные исследования восприятия экспрессии
§ 3. Исследования, связанные с узнаванием человеческого лица и распоз-наванием мимики младенцами, специфика восприятия лиц разного пола
§ 4. Холистический подход к восприятию экспрессии
§ 5. Исследования, направленные на измерение эмоций
Эмпирическая часть
Выводы
Заключение
Библиография
...

Содержание
Введение
Теоретическая часть
Глава 1. Физиогномика как начало изучения проблемы восприятия человеческого лица
Глава 2. Современные исследования в области восприятия лица человека
§ 1. Современное состояние физиогномики
§ 2. Экспериментальные исследования восприятия экспрессии
§ 3. Исследования, связанные с узнаванием человеческого лица и распоз-наванием мимики младенцами, специфика восприятия лиц разного пола
§ 4. Холистический подход к восприятию экспрессии
§ 5. Исследования, направленные на измерение эмоций
Эмпирическая часть
Выводы
Заключение
Библиография

Содержание
Введение
Теоретическая часть
Глава 1. Физиогномика как начало изучения проблемы восприятия человеческого лица
Глава 2. Современные исследования в области восприятия лица человека
§ 1. Современное состояние физиогномики
§ 2. Экспериментальные исследования восприятия экспрессии
§ 3. Исследования, связанные с узнаванием человеческого лица и распоз-наванием мимики младенцами, специфика восприятия лиц разного пола
§ 4. Холистический подход к восприятию экспрессии
§ 5. Исследования, направленные на измерение эмоций
Эмпирическая часть
Выводы
Заключение
Библиография

В ряде исследований в рамках психофизиологии было продемонстрировано правополушарное доминирование в распознавании образных и пространственных характеристик стимулов. Имеются многочисленные доказательства того, что восприятие эмоциональных сигналов находится под контролем правого полушария. Правосторонние корковые разрушения делают невозможным декодирование эмоционального настроения собеседника, нарушают распознавание лицевой экспрессии эмоций.
Правое полушарие лучше, чем левое, справляется с различением ориентации линий, кривизны, многоугольников неправильных очертаний, пространственного расположения зрительных каналов, глубины в стереоскопических изображениях. Однако левое полушарие обнаруживает большие способности в отношении других аспектов зрительно-пространственного восприятия. Онолучше дифференцирует нарисованные лица, если они различаются только одной чертой. Правое полушарие лучше различает их, когда они отличаются не одной, а многими чертами.
Д. Леви (Levy, 1979) указывает, что при изучении здоровых людей обнаружено преимущество левой половины зрительного поля (т.е. правого полушария) при оценке выражения лица и отмечено более интенсивное выражение эмоций левой половины лица. Занимаясь особенностями межполушарной интеграции функций у людей искусства, исследователь также предположил, что эстетические переживания у «обычных» людей могут зависеть от такого же рода интегративной активности. С этой целью описываются следующие эксперименты. Фотографии «химерных» изображений, составленных из двух вертикальных половин разных лиц (одна половина – улыбающаяся, другая – нет) предъявлялись испытуемым в тестах на оценку выражения лиц. Две «химерные» фотографии составляют зеркально симметричную пару, однако большинству правшей настроение изображенного на них человека кажется различным. «Химерное» лицо с улыбкой на левой (от наблюдателя) половине снимка воспринимается как более радостное, чем его зеркальное отражение с улыбкой справа. Поскольку левая часть пространства привлекает больше внимания, улыбка слева впечатляет сильнее, чем такая же улыбка справа. У левшей, чья полушарная специализация противоположна, создается обратное впечатление. Едва заметные эмоциональные реакции чаще выражаются левой, а не правой половиной лица. Это одно из указаний на то, что правое полушарие мозга больше, чем левое, связано у правшей с эмоциональными переживаниями. С одной стороны есть данные о доминировании левой половины поля зрения (у правшей) в восприятии эмоционального выражения лиц. С другой стороны, правая половина у них, по-видимому, важнее при идентификации партнера: об этом говорят результаты экспериментов, в которых испытуемых предъявляются три фотопортрета (спокойное состояние, взгляд направлен на зрителя): один – нормальное лицо, другой – составленный из двух правых половин, третий – из двух левых половин. Испытуемого просят оценить сходство нормального лица с составными фотопортретами. Если бы такой односторонней тенденции при распознавании лиц не было, ответы в большой группе испытуемых распределились бы приблизительно поровну, однако наблюдается явная асимметрия: на сходство «дважды правых» лиц с «нормальными» указывается чаще. У некоторых левшей отмечена противоположная тенденция. Таким образом, «нормальные» праворукие люди и по крайней мере половина леворуких демонстрируют «двойную» асимметрию в восприятии лица: эмоции выражаются и воспринимаются, как правило, на его левой половине, тогда как идентифицируется индивид основном по правой. При устойчивой фиксации взора на правом, а затем на левом глазе партнера (или лица на телеэкране) большинство людей отмечает существенную разницу в своем восприятии его черт: если смотреть на правый глаз, они становятся более четкими.
Предполагают, что левое полушарие превосходит правое, когда задача состоит в выявлении немногих четких деталей, а правое доминирует при интеграции элементов в сложные конфигурации. Это различие согласуется с клиническими данными.
В этих исследованиях объектом изучения было проявление асимметрии больших полушарий головного мозга у воспринимающего индивидуума. При этом характеристики воспринимаемого оставались вне поля интересов ученых.
Р. Вудвортс (Woodworth, 1938) и Г. Шлоссберг (Schlossberg, 1941) систематизировали результаты проведенных до Экмана экспериментов о распознании выражений лица. Они обратили внимание, что когда испытуемым дается набор разнообразных изображений человеческих лиц, то определение испытуемыми выраженных на этих лицах эмоций, на первый взгляд, кажутся очень разбросанными. Однако они не были беспорядочными и бессистемными. Каждому выражению лица соответствовал определенный набор характеристик. Например, испытуемые про одно и тоже лицо говорили, что это страх, страдание, грусть, даже удивление, но ни один из испытуемых не определил это выражение как счастье, радость, наслаждение или отвращение и презрение. В результате анализа всех описаний была создана классификаций эмоциональных выражений лиц по двум основаниям: 1- приятные/неприятные выражения и 2 – обращенность во внешний мир/неприятие внешнего мира. Хотя этот эксперимент касался эмоций, тем не менее, авторы вышли на базовые факторы классификации эмоциональных выражений лиц. Можно предположить, что это общее положение, более фундаментальный принцип.
Многие исследователи, изучая проблему восприятия человеческих лиц и выражения эмоций на лице, часто используют схематические изображения лица. Чанг (Chang, 2006) провел исследование, в ходе которого решил проверить есть ли существенные отличия в восприятии экспрессии реального лица и его схемы, и можно ли через схематические изображения изучать проявления экспрессии. В первом эксперименте испытуемым предъявлялись простые схематические изображения лиц с тремя типами выражений глаз (счастливые, нейтральные и грустные), которые пересекались с тремя такими же типами выражений губ. Было показано, что при определении эмоции испытуемые руководствуются, прежде всего, выражением губ. Во втором эксперименте исследователь по аналогичной схеме предъявлял более реалистичные изображения и опять выяснил, что при определении эмоции доминирующую роль играют губы. Точно такие же результаты Chang получил и в третьем эксперименте, в ходе которого предъявлял фотографии реальных людей. На основе этих данных был сделан вывод, что информация об эмоциях обрабатывается одинаково при восприятии реальных лиц и при восприятии их схематических изображений. Эти результаты могут свидетельствовать о том, что схематические изображения лиц являются подходящим стимулом для изучения лицевой экспрессии, не искажают результаты. Также можно предположить, что в схеме есть все необходимые качества, чтобы ее считать единицей исследования экспрессии.
Адекватность восприятия лица зачастую нарушается при восприятии лиц с дефектами. Масаме (Masame, et al., 2006) с коллегами провели исследование с целью проверить одинаково или по-разному воспринимается улыбка на нормальном лице и лице с дефектами. Испытуемым предъявлялись лица с деформированным носом и шрамом на верхней губе, также нормальные лица. Предъявляли целое лицо и отдельно его верхние и нижние части. В другом эксперименте предъявляли лица с увеличенным правым глазом и увеличенной правой половиной губ. Исследования показали, что улыбка воспринимается как улыбка и на «нормальном» лице, и на лице с дефектами. Дефекты не искажают коммуникативного смысла улыбки. Данные этого исследования свидетельствуют, что нарушенная структура отдельных элементов не искажает свойств целостной системы – лица при восприятии.
§ 3. Исследования, связанные с узнаванием человеческого лица и распознаванием мимики младенцами, специфика восприятия лиц разного пола
Интересно рассмотреть исследования связанные с узнаванием человеческого лица и распознаванием мимики младенцами, а также специфику восприятия лиц разного пола. Уже в 70-е гг. XX в. опубликованы первые результаты экспериментов Мельтцоффа (Meltzoff, Moore, 1977) в которых показано, что младенцы 2 – 3 недель имитируют мимику взрослого. Позднее аналогичные результаты были получены и в отношении новорожденных. Исследования Бушнелл (Bushnell, 2001) подтвердили, что через два дня после рождения ребенок способен отличать лицо матери от других – на свою маму новорожденные смотрят значимо дольше. В дальнейшем способность ребенка к обработке информации, содержащейся в лице, развивается очень быстро, а эффективность этого процесса весьма высока. Исследования, проводившиеся в разных странах с использованием различных изображений лиц, показали, что вероятность правильного распознавания пола по лицам взрослых людей в нормальных условиях превышает 95%.
В то же время восприятие лиц является сложнейшим процессом, чувствительным к множеству внешних условий. Некоторые из них одинаково влияют на восприятие предъявляемых лиц всеми испытуемыми. Так, перевернутые лица обычно опознаются и классифицируются хуже нормально ориентированных. Динамическое изображение знакомых лиц, как правило, помогает их узнаванию. Однако некоторые экспериментальные факторы влияют на восприятие лиц более сложным способом (Никитина, 2001). Если, например, вероятность правильной категоризации лиц по полу на основании выделенных испытуемыми признаков, а также по лицам как целостным образам практически одинакова для мальчиков, то она значимо различается для изображений девочек. Периодические гормональные изменения в организмах женщин-испытуемых влияют на ту или иную оценку ими привлекательности изображений мужчин. Размывание четкости изображения – как способ манипулирования предъявляемым изображением сильнее влияет на опознавание женских лиц, чем мужских.
Эти факты дают основания предполагать, что хотя эффективность восприятия человеческих лиц в целом очень высока, в случаях сложной категоризации неконтролируемое изменение любого экспериментального фактора может существенно исказить результаты исследования. Тем не менее, до сих пор не только нет единого способа предъявления стимульного материала, но иногда даже отсутствует корректное описание экспериментальных условий.
В статье Э. Кроникла и М.-И. Чана (Chronicle, Chan, 1995) приведены интересные результаты определения пола только по форме носа, предъявляемого испытуемым в различных ракурсах: в фас, профиль и три четверти. Оказалось, что мужские носы лучше распознаются, когда они предъявляются во фронтальном виде или в профиль, а женские – при ракурсе в три четверти. Полученные данные согласуются с хорошо известной информацией о том, что мужские носы больше и шире женских, а также имеют более явно выраженные ноздри. Вероятно, эти характеристики оказываются более явными при рассмотрении в фас и в профиль.
При определении женских носов на фронтальных фотографиях они с вероятностью, превышающей случайное значение, называются мужскими. Причины этого недостаточно ясны, но, возможно, существует связь и с более общей закономерностью, согласно которой лицо, пол которого определить трудно, приписывается мужчине.
Направление поворота лица – влево или вправо – может также оказывать влияние на вероятность правильной категоризации. Выявленная Грюссером (Грюссер, 1995) двойная асимметрия в восприятии лица, предполагающая, что эмоции выражаются и воспринимаются, как правило, на левой половине лица, а идентификация индивида происходит по правой половине, может отразиться в различном вкладе ракурса в восприятие мужского и женского лиц. По-видимому, этот факт и лег в основу исследования Дж. Ширилло (Schirillo, 2000), построенного на анализе ракурсов женских и мужских живописных портретов.
Первая часть его работы показала, что существуют различия в направлении взглядов, изображаемых на живописных портретах мужчин и женщин: 68% женщин и 56% мужчин нарисованы так, что их левая щека обращена к зрителю. Во второй части эксперимента Ширилло испытуемых просили оценить эмоциональные и социальные характеристики людей, изображенных на 20 портретах Рембрандта. По шкале социальной направленности наименьшее число баллов получили женщины, лица которых на картине обращены влево, а наиболее социально направленными были названы мужчины, изображенные с поворотом головы вправо.
При рассмотрении роли ракурса изображения лица следует обратить внимание на следующие два момента: во-первых, правая и левая половины лица как объекта восприятия могут существенно различаться; во-вторых, нельзя игнорировать возможный вклад предварительной установки испытуемых относительно лиц, повернутых вправо или влево. Оба эти параметра должны быть учтены в эксперименте.
Р. Кэмпбелл с коллегами (Campbell, et al., 1999) исследовала ускоренную категоризацию пола по фотографиям женских и мужских лиц. В качестве тендерных ключей были использованы смещение бровей по вертикальной оси и вертикальное движение головы. У мужчин расстояние между веком и бровью меньше, чем у женщин, и оно может быть дополнительно уменьшено при опускании головы вниз и поднимании взгляда вверх на камеру. Эксперимент подтвердил, что мужские лица с опущенными бровями категоризировались более быстро и правильно. Был выявлен и некоторый «феминизирующий» эффект поднятых бровей.
§ 4. Холистический подход к восприятию экспрессии
Некоторые зарубежные исследователи (Maurer, LeGrand, Mondloch, 2002) применительно к восприятию лица предлагают термин holistic processing – целостная обработка. Маурер, ЛеГранд и Мондлок утверждают, что holistic processing – это составная часть зрительной обработки лица. Также они вводят термин configural processing – конфигурационная обработка, которая включает три взаимосвязанных процесса: 1) обработка связей первичного порядка – посредством этого процесса осуществляется распознавание стимула как лица. Субъект восприятия опирается на отдельные признаки, такие как нос, расположенный между двумя глазами и рот под носом; 2) собственно holistic processing – целостаная обработка. Это процесс склеивания отдельных элементов в гештальт; 3) Обработка связей второго порядка. На этом этапе анализируется информация о пространственных соотношениях между отдельными элементами.
Исследования Барабанщикова (Барабанщиков, 2002) показали, что восприятие лица – это целостный процесс, причем механизмы восприятия лица отличаются от зрительного восприятия других объектов (геометрических форм, слов). Исследователи связывают это с тем, что восприятие лицевой экспрессии это не просто акт восприятия, это акт общения, коммуникации. Так же на отличительные особенности механизмов восприятия лица указывают и Маурер, ЛеГранд, Мондлок (Maurer, D., LeGrand, R., Mondloch, 2002), говоря о том, что лицо выполняет функцию привлечения внимания, и младенцы ориентируются на те стимулы, которые имеют подобные лицу связи первого порядка, по крайней мере, если лицо не перевернуто. Например, известный художник Джузеппе Арчимбольдо создавал картины, на которых были изображены композиции, составленные из овощей, цветов и фруктов. Однако, в них легко узнавалось лицо человека.
Барабанщиков (Барабанщиков, 2002) подходит к проблеме восприятия с точки зрения системного подхода. Он понимает восприятие как событие – столкновение различных начал, их событие. В случае зрительного восприятия наблюдатель и участник события сливаются в одном лице. Он говорит, что лицо воспринимается по совокупности всех отдельных признаков. Эмоция воспринимается быстрей и точней, когда все признаки представлены во всех зонах лица. Но Барабанщиков утверждает, что для каждой эмоциональной модальности есть ведущие признаки. Они локализуются преимущественно в нижней части лица (кроме горя и спокойствия).
Барабанщиков показал, что если не ведущие признаки эмоции не согласованы с ведущими, то они снижают узнаваемость эмоции. Также они вводят термин «поле экспрессивных значений», определяющий сходство разных эмоций. Чем больше величина поля экспрессивных значений, тем меньше точность идентификации. Оно неоднородно и качественно (состав значения) и количественно (число и частота актуализации знаний). Предельно широкое поле значений связывается с мимикой глаз, предельно узкое – с мимикой рта. Поле каждой эмоции имеет ядро – наиболее часто актуализирующееся значение и периферию (мантию).
Барабанщиков говорит, что в жизни эмоции воспринимаются более адекватно, чем на стимулах, так как выражаются не только мимикой. Он выяснил, что 200 миллисекунд достаточно, чтобы понять эмоцию. Но в жизни встречаются микроэкспрессии (до 40 миллисекунд), которые наиболее информативны в том случае, если человек пытается скрыть свои эмоции.
Хрисанфова (Хрисанфова, 2004) провела исследование, в котором предъявила лица, выражающие эмоции, геометрические формы и слова на зашумленном экране. Идентификация лиц происходила уже на 90 % зашумленной площади экрана, тогда как эмоция начинала определяться на экране, зашумленном на 80 % - это соотносится с представлением о разделении сконфигурированной обработки на несколько процессов. В случае распознавания лица было достаточно идентифицировать отдельные признаки, а для распознавания эмоции было необходимо большее количество элементов в holistic processing. Распознавание слов и геометрических форм происходило при менее зашумленном экране (60 %) – это говорит о том, что здесь работают другие механизмы, отличные от механизмов восприятия лица.
§ 5. Исследования, направленные на измерение эмоций
Первым, кто предложил пространственное представление эмоций с учетом их феноменологии был Вундт (Wundt, 1896). Это представление было основано на идее Спенсера (Spenser, 1890) об эмоциональных измерениях сознания. По мнению Вундта, существует три эмоциональных измерения, которые можно определить по следующим оппонентным характеристикам эмоций - «удовольствие-неудовольствие», «расслабление-напряжение» и «спокойствие-возбуждение». Эти оппонентные характеристики он организовал в виде декартовой системы координат.
Следующими, кто развил идею представления эмоций точками в некотором «эмоциональном пространстве» были Вудвортс (Woodworth, 1938) и Шлоссберг (Schlossberg, 1941). Так в экспериментах Шлоссберга испытуемые оценивали эмоциональное выражение лица человека на фотографии по двум девятибалльным шкалам: «удовольствие-неудовольствие» и «приятие-отталкивание». Результаты шкалирования были представлены на плоскости, где основные эмоции, выделенные Вудвортсом, образовали круговую траекторию (рис. 2). Впоследствии Шлоссберг преобразовал эту круговую модель в цилиндрическую, введя третье измерение «сон-возбуждение». Этому способствовало появление работ Линдсли (Lindsley, 1957) и других исследователей о связи эмоций с уровнем активации в системе сон-бодрствование.
Что касается современных исследователей, то большинство из них также придерживается трехмерной структуры пространства фундаментальных эмоций, хотя дискуссии по этому вопросу продолжаются и по сей день. Так, в частности, Абельсон и Шермат (Abelson, Sermat, 1962), Экман (Ekman, 1964) показали, что измерения «сон-возбуждение» и «приятие-отталкивание» не являются независимыми, поэтому не могут служить самостоятельными измерениями. Взамен существующей они предложили альтернативную модель эмоционального пространства, которая в прочем имела незначительные и не принципиальные отличия от модели Шлоссберга. Аналогичные модификации, предложенные другими авторами (K. Изард, 1980), можно проиллюстрировать на примере модели Плутчека (Plutchik, 1962) (рис. 3).
Рис.2. Горизонтальная плоскость трехмерного пространства Вундта, организованная Шлоссбергом в виде круга фундаментальных эмоций, который лежит в основании цилиндрической модели Вудвортса-Шлоссберга. Горизонтальное измерение характеризует систему принятия-отвержения, вертикальное - систему удовольствие-неудовольствие, а вертикальное измерение этой модели определяется характеристикой сон-бодрствование по Линдсли. Точка пересечения осей координат характеризует состояние пассивного бодрствования в сочетании с эмоцией «спокойствие».