социальное обеспечение в россии до 1917 года

социальное обеспечение в россии до 1917 года ...

Содержание
Введение………………………………………………………………..……….2-4
I. Теоретические основы право социального обеспечения в Российской Федерации.
1.1 Понятие, критерии сущность права социального обеспечения……………………………...…………………………....5-9
1.2 Признаки и функции социального обеспечения……………..10-13
II. Социальное обеспечение в России до 1917 года
2.1 Княжеская и церковно-монастырская поддержка нуждающихся в X-XIII вв…………………………………………....………..……14-21
2.2 Церковно-монастырская система благотворительности……22-36
2.3 Благотворительность и общественное призрение в России до 1917 г. …………………………...…………………….……………37-42
III. Заключение…………….……………………………….……………..43-44
IV. Список литературы……………………………………………….………45

Введение.
Потребность в социальном обеспечении появилась одновременно с возникновением человеческого общества. В любом обществе независимо от его экономического и политического устройства всегда есть люди, которые в силу естественных, не зависящих от них причин, не могут собственными усилиями приобретать источник средств своего существования. К числу таких людей относятся, прежде всего, дети и старики. Кроме того, ряды нетрудоспособных может пополнить каждый человек, потерявший способность трудиться временно либо постоянно в связи с расстройством здоровья. По мере развития общества и усложнения социальных связей к числу причин нуждаемости человека в социальной помощи прибавляются и те, которые обусловлены характером господствующих в обществе экономических отношений, порождающих безработицу , инфляцию, бедность.
Социальное обеспечение как определённая форма жизнеобеспечения людей имеет конкретные исторические типы, поскольку оно осуществляется в рамках той или иной общественно-экономической формации.
Представленная работа посвящена теме "История развития социального обеспечения в России".
Проблема данного исследования носит актуальный характер в современных условиях. Об этом свидетельствует частое изучение поднятых вопросов.
Тема "История развития социального обеспечения в России" изучается на стыке сразу нескольких взаимосвязанных дисциплин. Для современного состояния науки характерен переход к глобальному рассмотрению проблем тематики "История развития социального обеспечения в России".
Вопросам исследования посвящено множество работ. В основном материал, изложенный в учебной литературе, носит общий характер, а в многочисленных монографиях по данной тематике рассмотрены более узкие вопросы проблемы "История развития социального обеспечения в России". Однако, требуется учет современных условий при исследовании проблематики обозначенной темы.
Высокая значимость и недостаточная практическая разработанность проблемы "История развития социального обеспечения в России" определяют несомненную новизну данного исследования.
Дальнейшее внимание к вопросу о проблеме "История развития социального обеспечения в России" необходимо в целях более глубокого и обоснованного разрешения частных актуальных проблем тематики данного исследования.
Актуальность настоящей работы обусловлена, с одной стороны, большим интересом к теме "История развития социального обеспечения в России" в современной науке, с другой стороны, ее недостаточной разработанностью.
Результаты могут быть использованы для разработки методики анализа "История развития социального обеспечения в России".
Теоретическое значение изучения проблемы "История развития социального обеспечения в России" заключается в том, что избранная для рассмотрения проблематика находится на стыке сразу нескольких научных дисциплин.
Объектом данного исследования является анализ условий "История развития социального обеспечения в России".
При этом предметом исследования является рассмотрение отдельных вопросов, сформулированных в качестве задач данного исследования.
Актуальность темы курсовой работы обусловлена теоретической и практической значимостью вопросов, касающихся правового регулирования социального обеспечения граждан в условиях перехода российского государства к рыночной экономике. Становление России как правового социального государства на основе новых экономических отношений происходит достаточно сложно и противоречиво. К числу вопросов, наиболее остро выдвинувшихся в последнее время в России, относится вопрос о социальном обеспечении наименее защищенных слоев населения при наступлении различных факторов социального риска. Для решения этого вопроса, прежде всего, необходимо создание такого правового механизма, который мог бы реально обеспечить социальную защищенность самых широких слоев населения России. Реформирование всей системы социального обеспечения граждан в России, сложившейся в советское время и оказавшейся неприемлемой в условиях рыночной экономики, столкнулось с серьезными трудностями, от успешного разрешения которых во многом зависит успех проводимых преобразований и социальная стабильность в обществе. Подробное изучение и теоретическое осмысление дореволюционного отечественного опыта в области социального обеспечения обусловливается необходимостью учитывать его в процессе становления и развития современной системы социального обеспечения. На нынешнем этапе это приобретает особое значение в связи с разработкой новых федеральных законов, регулирующих отдельные виды социального обеспечения, призванных наряду с Конституцией Российской Федерации стать правовой основой для дальнейшего развития системы социального обеспечения и в Российской Федерации в целом и в ее отдельных субъектах.
Попытки решить вопрос о социальном обеспечении граждан на общегосударственном уровне стали предприниматься в различных странах начиная с середины 19 века. Возникновение отдельных видов социального обеспечения граждан в России относится к концу 19 началу 20 веков. Именно тогда появляются первые законодательные акты, касающиеся обеспечения рабочих и членов их семей в случае нетрудоспособности, инвалидности, потери кормильца. Развивая свое законодательство о социальном обеспечении, Россия во многих случаях заимствовала опыт ведущих европейских стран, используя наиболее удачные модели, учитывая при этом свои национальные особенности.
В курсовой работе предпринята попытка показать процесс возникновения и становления системы социального обеспечения в России дореволюционного, то есть досоветского периода. Изучение опыта прошлого и обращение к истории развития социального обеспечения позволит избежать ошибок в будущем, в частности при разработке законопроектов, регламентирующих его отдельные виды.
Предметом исследования является выраженное в понятиях и нашедшее отражение в законодательстве, в юридической литературе, публицистике и архивных документах рассматриваемого периода правовое регулирование социального обеспечения в дореволюционной России.
Практическая значимость курсовой состоит в том, что материалы исследования и его результаты могут быть использованы в научной и практической разработке проблем социального обеспечения в России; определении дальнейших перспектив развития различных институтов социального обеспечения; в процессе преподавания учебных курсов по истории отечественного права и государства и по праву социального обеспечения; в законотворческом процессе при подготовке нормативно-правовых актов, регулирующих материальное обеспечение граждан при наступлении различных факторов социального риска.
Теоретической и методологической основой проведения исследования явились законодательные акты, нормативные документы по теме работы. Источниками информации для написания работы по теме "История развития социального обеспечения в России" послужили базовая учебная литература, фундаментальные теоретические труды крупнейших мыслителей в рассматриваемой области, результаты практических исследований видных отечественных и зарубежных авторов, статьи и обзоры в специализированных и периодических изданиях, посвященных тематике "История развития социального обеспечения в России", справочная литература, прочие актуальные источники информации.

http://www.book-science.ru/applied/law/funkcii-social-nogo-obespechenija.html
Социально-обеспечительным правовым отношениям присущи следующие признаки.
1. Социально-обеспечительное правоотношение — это такое отношение, которое возникает вследствие воздействия норм права социального обеспечения на поведение субъектов права. Правоотношения возникают, изменяются или прекращаются только на основе правовых норм, которые также реализуются через них. Между этими явлениями существует причинно-следственная связь.
2. Социально-обеспечительное правоотношение - это связь между субъектами права социального обеспечения посредством субъективных прав и юридических обязанностей. Эта связь через права и обязанности, которые закреплены в нормах законов и подзаконных актов, собственно, и есть правоотношение, в рамках которого праву одной стороны корреспондирует (соответствует) обязанность другой, и наоборот. Участники правоотношения выступают по отношению друг к другу как управомоченные и правообязанные лица, причем интересы одного могут быть реализованы лишь через посредство другого. Носитель субъективного права на социальное обеспечение (пенсионер, инвалид, ветеран и т.д.) - лицо, управомоченное; носитель юридической обязанности (территориальный орган ПФР, орган социальной защиты населения субъекта РФ, учреждение социального обслуживания и др.) - лицо обязанное.
 3. Социально-обеспечительное правоотношение - это связь индивидуализированная. Взаимное поведение субъектов этого отношения, отличается строгой определенностью, персонификацией прав и обязанностей. Стороны (физические лица и соответствующие органы (организации)), как правило, известны, их действия соответственны.
4. Правоотношения по социальному обеспечению -  это волевые отношения. Для возникновения такого правоотношения необходимо, наряду с другими юридическими фактами, и волеизъявление. Во-первых, потому, что через нормы права социального обеспечения в них отражается государственная воля и воля других субъектов, издающих источники права; во-вторых, в силу того, что даже и при наличии юридической нормы правоотношение не может автоматически появиться и затем функционировать без волеизъявления его участников, по крайней мере, одного из них. Необходим волевой акт, дающий начало явлению.
В отличие от иных общественных отношений, регулируемых другими отраслями права, для возникновения правоотношения по социальному обеспечению по общему правилу не требуется волеизъявления обоих его субъектов, а достаточно лишь волеизъявления гражданина, реализующего свое право на социальное обеспечение. Второй субъект на основании такого волеизъявления и при наличии соответствующих юридических фактов обязан предоставить требуемый вид социального обеспечения.
5. Социально-обеспечительные правоотношения, как и право социального обеспечения, на базе которого они возникают, охраняются государством. Охрана законности и правопорядка означает и охрану социально-обеспечительных правоотношений.
6. Социально-обеспечительные правоотношения  имеют претензионно-обеспечительный характер. Это значит, что когда один субъект - человек (семья) - правомочен требовать предоставления полагающегося ему вида социального обеспечения, другой субъект - орган (учреждение) социального обеспечения обязан его предоставить. Хотя эти правоотношения являются двусторонними и оба субъекта имеют в них и права, и обязанности, но право на социальное обеспечение на стороне человека (семьи), а обязанности по его предоставлению лежат на  органе социального обеспечения.
7. Социально-обеспечительные правоотношения объединены общей целью. Они являются формой выражения и закрепления отношений распределения части валового внутреннего продукта, расходуемой на удовлетворение жизненных потребностей граждан (социально-экономических потребностей престарелых и нетрудоспособных, потребностей в охране здоровья граждан, материнства, детства и т.д.)
http://www.bibliofond.ru/view.aspx?id=558998
II. Социальное обеспечение в России до 1917 года
2.1 Княжеская и церковно-монастырская поддержка нуждающихся в X-XIII вв.
 В X-XIII вв. происходит изменение парадигмы помощи и, поддержки нуждающихся. Это связано с изменением социально-экономической и социокультурной ситуаций. К началу IX в. у восточных славян завершилось разложение первобытнообщинного строя, разрушились родоплеменные связи. На смену родоплеменным отношениям пришли территориальные, политические и военные, возникли племенные союзы. Создаются условия для появления государства, объединяющего все племена и союзы племен. В качестве правящей социальной группы, «органов власти» во главе союзов ставились князь и княжая дружина. Данный период характеризуется возвышением княжеской власти, влияниям его дружины на общественную жизнь.
     Развитие феодальных отношений, интересы единства страны потребовали реформирования языческих представлений Древней Руси, принятия общей религии. В 988 г. христианство в православном варианте признается официальной государственной религией. С принятием христианства появилась и особая организация — церковь.
     Христианизация славянского мира оказала решающее влияние на все сферы жизни общества, на трансформацию общественных отношений, что не могло не отразиться на характере, формах помощи и поддержки человека. Создавшаяся культурно-историческая ситуация потребовала иных принципов интеграции и иных форм поддержки и защиты. Именно с этого времени начинает формироваться христианская концепция помощи, в основе которой лежит философия деятельной любви к ближнему. «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». Данная формула становится нравственным императивом, определяющим сущность поступка индивида. С другой стороны, она выражает сущность единения субъектов, становясь тем самым показателем принадлежности к определенной общности.
     Однако не только нравственная установка на ближнего, но и поступок является основой мироощущения и мировоззрения истинного христианина. Любовь и деятельность — неразрывное единство — понимаются не в своей самодостаточности, а только во взаимной связи. В этом смысловом единстве понимается и сущность таких понятий, как «призрение», «милование».
     Основными объектами помощи становятся больные, нищие, вдовы, сироты. Появляются документы, регулирующие отношения в области поддержки и помощи различных категорий населения России. К числу древнейших источников права относятся церковные уставы князей Владимира и Ярослава, содержащие нормы брачно-семейных Отношений. Возникают и новые субъекты помощи: князь, церковь, приходы, монастыри. Обозначились основные направления помощи и поддержки: княжеская, церковно-монастырская, приходская благотворительность, милостыня.
     Таким образом, складывающаяся система помощи и поддержки в этот период испытывает на себе влияние таких факторов, как принятие христианства, изменение геополитического пространства славянских племен, разрушение родового общества, изменение положений в княжьем праве, оформление новой общественной стратификации, создание и укрепление таких институтов, как церковь, монастырь, приход и др.
     1. Основные тенденции княжеского попечительства
     Княжеское попечительство слабозащищенных слоев населения — нищих, убогих, вдов, сирот — явление сложное и неоднозначное, обусловленное факторами экономического, социального, духовно-нравственного характера. Княжеское попечительство развивается вместе с церковно-монастырской системой помощи и поддержки в контексте существующих семейно-родовых форм защиты.
     В своем становлении и развитии княжеское попечительство проходит как бы два этапа. Первый связан с распространением христианства в Киевской Руси и его условно можно обозначить, начиная с момента крещения Владимира I до второй половины XII в. (образование удельных княжеств и распространение христианства на окраинах восточнославянских земель). И границы второго этапа — вторая половина XII в. по XIII в. (включительно), когда благотворительные функции князя постепенно сливаются с монастырско-церковными формами призрения.
     Первый этап княжеской социальной помощи наименее защищенных слоев населения несет в себе языческие и христианские тенденции. В этом симбиозе формируется княжье право в отнощении защиты и «наряда» людей, не связанных с семейно-родовыми отношениями: вдов, сирот, прощеников и прочих людей церкви.
     Изменение социальных отношений к середине Х в. приводит к тому, что «отдельные индивиды могли отказываться от коллективной ответственности: не вкладываться в дикую виру, теряя тем самым помощь и защиту со стороны родичей». (Причины отхода от родовых связей могли быть различными.) Постепенно старая система социальной защиты разрушается и «повышается общественно-устроительное значение князя и дружины». Русская Правда Ярослава Мудрого так отражает эти тенденции — под защиту княжеского суда берутся изгои: «изгои будет, либо славянин, то 40 гривен положити за нъ». Словом, вырабатываются патронно-клиентские связи в средневековом обществе, т.е. там, где раньше в основном господствовали семейно-родовые отношения. Создавшаяся новая клиентелла получает не только экономическую поддержку, но и защиту от сторонних государственных сил.
     Проблемы княжеского попечительства и защиты нуждающихся не имеют однозначного трактования в российской исторической науке, хотя здесь и сложилась определенная традиция. Нельзя сказать, что княжескому «нищелюбию» не уделялось внимания, однако специально эта проблема в историографии рассматривалась в XIX и XX вв. как отдельно, так и в контексте с другими вопросами социальной защиты (работы А. Стога, Е. Максимова, В. Горемыкиной, Т. Бибанова и др.).
     В XIX в. А. Стог одним из первых предпринял попытку исследования процесса социальной поддержки и защиты. Начальные формы общественного призрения он относит к деятельности русских князей и Русской православной церкви. И хотя не анализирует ранние стадии поддержки и защиты, а только воссоздает в хронологическом порядке на основе летописного свода их этапы становления, благотворительная деятельность князей рассматривается ученым как древнейшая форма общественного призрения.
     Затем Е. Максимов, оценивая княжескую систему поддержки как благотворение на основе внутренних, индивидуальных мотивов и потребностей отдельных личностей, в контексте христианских представлений о сущности милосердия, приходит к выводу, что «нищелюбие» князей не было связано с «государственными обязанностями», а носило благотворительный, добровольный характер, исходя из «религиозно-нравственных побуждений». С этих позиций он объяснял причины, по которым Русские князья поручают церкви дела милосердия.
     Подходы к данному вопросу в XX в. в отечественной исторической литературе достаточно разноречивы. Так, В. Горемыкина считает, что в основе княжеского «нищелюбия» лежит прежде всего классовый и политический характер действий, утверждая, что «нищелюбие» как феномен социально-политических отношений в зарождающемся классовом обществе есть средство поддержания авторитета власти и механизм ослабления социальной напряженности.
     Здесь важно учитывать, что реципрокные связи и отношения с принятием христианства расширяются и дифференцируются. В период разрушения единого родового пространства появляется несколько субъектов помощи, где наряду с семейно-родовым субъектом поддержки появляется княжеская и церковно-монастырская защита.
   Горизонты княжеской власти постепенно расширяются: князь выступает не только в качестве военачальника и собирателя дани как основной формы обогащения, но и как правитель земель. Причем теперь нужны иные средства управления. Это становится тем более актуальным, когда возникает прослойка изгоев, оторванных от своих родовых корней, не имеющих социального статуса и защиты. Именно в этой ситуации происходит переориентация в княжеских функциях защиты, у нее появляются социальные охранные функции. Можно предположить, что изгои и прощеники, входя в состав княжего хозяйства, получают княжий суд по христианским законам, но применять в данном случае понятие «.социальная защита» можно лишь с большими оговорками, так как они были «христианской собственностью» князя, поэтому и могли дариться церкви и уходить под ее юрисдикцию со всеми доходами на основе общих идеологом бытия.
     Двойственность княжеской социальной защиты заключается не только в ее идеологической разнонаправленности, но и в субъектной, когда изгои имеют те же уровни приоритетности, как и дружина, что и отражается в материалах летописей.
     Исследователи XIX-XX вв., рассматривая благотворительность князя Владимира, увидели в ней некую систему. Однако они не учитывали те факторы, о которых речь шла выше. Не учитывалось ими, что летописец не только отражал исторические события, но и следовал определенным идеологическим установкам своего времени. Он должен был показать изменение в личности князя после того, как им воспринято христианство, продемонстрировать, как личностное преображение привело к новым социальным поступкам, благотворно отразившимся на жизни народа.
     В этом отношении показательны два эпизода-противопоставления: установление памятников князем Владимиром языческим кумирам и возведение храма. Когда он ставит языческих богов Перуна, Хороса, Дажьбога и других, последовали определенные негативные социальные события: «И осквернися кровьми земля Руска и холмъ тъ». Затем, когда он возводит церковь, ситуация в корне меняется. Он «сотвори праздник велик», где раздавал, по одним источникам, «ЗОО вар меду» и «ЗОО гривен» и праздновал восемь дней с дружиной, боярами, посадниками, «убогами». Лаврентьевская и Радзивилловская летописи отмечают: князь приказывает, чтобы тем, кто «больнии и нищий и не могли ходити», приходили и раздавали снедь по дворам. Этот факт А. Стогом, Е. Максимовым абсолютизируется и интерпретируется как постоянно Действующая «социальная программа» князя Владимира и русских князей не только без увязки с контекстом повествования, но и без учета следующего факта в данной части. А следом показано «роптание дружины». «Зло ес(ть) нашими головами ясти деревяныи лжицами, а не сребряными». Владимир повелел «ковати» серебряные ложки, говоря: «Сребром и златом не имам налести дружины, а дружиною налезу сребро и злато, яко дед мои и отець мои доискался с дружиною злата и сребра».
     Данный эпизод, выступающий как антитеза «нищепита-тельству» князя, как правило, не интерпретируется и не замечается современными исследователями. А ведь что получается? С одной стороны, показана вынужденность существования князя по законам и заветам «дед» и «отець», подчинения языческим правилам и законам, поскольку не все субъекты разделяют христианские обычаи и традиции (установление языческих богов), с другой — то новое христианское начало, которое изменило поступки князя, об этом свидетельствует возведение церкви. И, наконец, третья сторона этого эпизода дает представление о той общественной стратификации с реальной раскладкой политических сил, с которыми князю приходится считаться в деле общественной благотворительности (роптание дружины).Вполне возможно, что поздние переписчики находились под влиянием того, что князь Владимир был канонизирован Русской православной церковью. Следовательно, его деяния должны соответствовать обязательной триаде, доказывающей его святость. По мнению некоторых исследователей, «исцеление больных, раздача богатств, щедрые подаяния милости» — основные доказательства святости. В русских летописях они имели определенную формулу: многих канонизированных русских князей характеризовали как «мнихолюбив», «страннолюбив», «нищелюбив». Например, другой канонизированный князь — Владимир Мономах, предстает в летописях как «Володимер, боголюбив, любовь имеа ко священическому сану, и мнишеский чин любя, и страныа, нищаа накормляще и напояше, аки мати дети своа». Поэтому необходимы лишь формы «нищелюбия», и чем более они носили помпезный характер, тем больше князь был достоин «почестей» святого. Этими же добродетелями наделен и князь-Иван Калита. Однако в похвальном слове Сийского Евангелия, по мнению исследователей, «милосердие Ивана Калиты — не более чем дань «литературному этикету», требовавшему изображать князей идеальными правителями.
Что касается традиции трапез как форм нищепитательства по случаю каких-либо больших празднеств или общественных событий, то и они не являются исключительным явлением.
 Однако переход к новой системе княжеского патернализма — христианской — осуществляется не только на основе новых идеологических установок, но и через реформирование княжеских обычаев и традиций, устоявшихся в прежние времена отцов и дедов. На первых порах происходит переосмысление, переориентация института праздников. Князь на правах старейшины осуществляет те функции редистрибутивных отношений с миром и отдельными его членами, которые соответствуют не праздникам «верви», а новой «помогающей» идеологии, где единение осуществляется на основе христианских принципов. Изменяется идеология праздников и ее ритуальная суть, хотя языческие элементы полностью не изживаются. Институт праздников связан с важнейшими этапами деятельности князя, с его семейными и общественными событиями. Поводом к празднику могли быть личные события, но возводящиеся, как правило, в ранг общественных (рождение ребенка и закладка по этому случаю храма). Тем самым изменялась парадигма события, она несла в себе литургическую основу бытия отдельного субъекта и всего сообщества на новых объединяющих началах.
     В 1070 г. у князя Всеволода родился сын Мстислав, в честь этого события заложена церковь Святого Михаила в Всеволожском монастыре. В 1173 г. у князя Рюрика Ростиславича родился сын, и по этому случаю заложили церковь Святого Михаила. Нельзя сказать, что праздники были с одной только «христианской тематикой», но роль князя как главного «учредителя» таких действий — бесспорна. Так, в 1148 г. Изяслав Мстиславич по прибытию в Новгород дает пир, где «гуляет» вместе с народом, в 1195 г. Рюрик Ростиславич дает пир в честь Давида  Смоленского, где присутствовали не только знатные люди, но и «торки, черенцы и нищие».
     Однако княжеское нищепитательство, как отмечалось, явление более сложное и противоречивое. В летописях практически не зафиксировано его проявление в экстремальных ситуациях: в периоды голода, мора, наводнений, хотя в средневековый период России более 40 лет приходится на голодные годы. Летописи сообщают об этом примерно каждые 7 лет, причем зафиксированы случаи, когда голодное время продолжалось 2-3 года. Пока не найдено свидетельств «милосердия» в эти периоды. Возможно, что проблемы массового голода находились вне княжеского попечения, к тому же они требовали длительных форм помощи, что не характерно для практики княжеской общественной поддержки.
     Характерно для данной ситуации то, что общественная самопомощь была, как и в случае голода в г. Ярославле, более эффективной и она затрагивала различные аспекты. Среди них можно выделить «санитарные мероприятия». Голод в Новгороде 1128 г. сопровождался «мором», эпидемией, новгородцы приглашают «наймитов» для вывоза и похорон мертвых. В 1230 г. организацию погребения умерших взял на себя архиепископ Гпиридон и Станила, «муж блага и смиренн». Согласно летописи Ставила вывез и захоронил в скудельнице более 3000 человек. По некоторым сведениям, в Новгороде за два года было похоронено умерших от голода 6530 человек.
     Со второй половины и до конца XII в. княжеская помощь и защита нуждающихся претерпевает существенное изменение в функциях, мерах и средствах их осуществления. Это обусловлено тем, что, во-первых, наметилась тенденции роста монастырского и церковного призрения, во-вторых — князь становился хозяином-вотчинником своего удела, в-третьих, административное правление князя осложняют монголо-татарские набеги и данничество. Удельное княжение вырабатывает свою корпоративную культуру помощи и поддержки. Но все же имеются и общие тенденции, связанные с княжеской помощью и поддержкой, — это дальнейший процесс проникновения христианства, строительство городов, защита мигрантов, охрана земель от набегов соседей.