Париж глазами французских кинематографов

-
...

Оглавление

Глава 1. Образ Парижа в литературе и искусстве 3
Глава 2. Образ Парижа во французском кинематографе 8
Список литературы 21

Глава 1. Образ Парижа в литературе и искусстве

«Париж — это все, что ты захочешь!» Слова Фредерика Шопена, сказанные 150 лет назад, справедливы и сегодня. А О.де Бальзак называл его «Городом тысячи романов». Культура встроена в саму сущность Парижа. На протяжении веков Париж не раз привлекал внимание европейской общественности.
Средневековые путешественники, впервые подъезжая к городу, были отягощены навязанным предвкушением: одни ждали увидеть Иерусалим, другие — Вавилон, а третьи — Содом и Гоморру, вместе взятые. Но больше всех груз ожиданий подавляет людей XX и XXI веков: картины импрессионистов, поэты-сюрреалисты, философы-экзистенциалисты, авторы детективов, кинорежиссеры и их классические картины, фотографы и их городские пейзажи, открытки с видами столицы и истории о Париже — вс е они внесли свою лепту.
Образ Парижа создавался во многом из литературных и архитектурных художественных образов. Это парижские здания, события и прочее: Пантеон, похороны Виктора Гюго, Колониальная выставка 1931 года, Стена коммунаров, Лувр, парижские памятники, художественные выставки, Коллеж де Франс, Пале-Бурбон, собор Нотр-Дам, церковь Сердца Христова, Эйфелева башня и тому подобное. Кажется, весь город исполнен исторической памяти, принадлежащей не только Парижу и не только Франции. Это чувство подкрепляют многочисленные городские музеи и галереи, которые с XIX века хранят крупнейшую коллекцию предметов искусства и культуры Западной Европы.
Первое повествование о Париже, написанное очевидцем, принадлежит перу императора Юлиана, который проживал в Лютеции, как римляне называли современный Париж, в 358, а затем в 360—361 гг. н. э. Оно начинается словами «Возлюбленная Лютеция...», далее автор прославляет прелести и достоинства поселения, не забывая упомянуть климат и виноградники
Самое раннее описании города, появившемся еще в XV веке, в «Описании города Парижа» принадлежало перу Жильбера де Метца. К этому же времени относится творчество первого поэта Парижа – Фрасуа Вийона. В отличие от студентов, проживавших в зданиях университета или при коллежах, эти школяры, поступив в университет, селились и выживали сами по себе. Общество считало их пьяницами, развратниками и угрозой миропорядку.

Чудо инженерной мысли Эйфеля продолжает оставаться одной из любимых «актрис» множества режиссеров. В недавно вышедшем фильме «Любовь без пересадок» она становится безмолвной свидетельницей бурной любви героев Людивин Санье и Николя Бедо. В разных фильмах-катастрофах (от «Армагеддона» до «2012» и «Марс атакует») ее регулярно взрывают, и она падает, теряя свое удивительное равновесие. В 1923 году первым, кто придумал для башни «женскую роль», стал Рене Клер, снявший ее в короткометражном фильме «Париж уснул» - волшебной сказке, герой которой был ночным сторожем на башне.
Надо отметить, что именно Рене Клер первым трактует Париж как некую атмосферу, а не предметную реальность. Например, фильм «Антракт», лишенный стройного сюжета, напоминает сновидение. В одном обозрении было написано: «Бессвязные зрительные образы с подробными деталями и ощутимой атмосферой - точь-в-точь как во сне! Да и есть ли искусство, более похожее на сон, чем кинематограф с его молчащими зрителями в темном зале??!»
Для Клера сон был идеальным оправданием любой фантастики на экране. Спустя тридцать лет после выхода «Антракта» на экран один из режиссеров скажет Клеру: «Этот фильм остался таким же живым, как в первый день: его все еще хочется освистать...» Клер признавался, что подобная похвала доставила ему наибольшее удовольствие.
История создания «Антракта» такова: «В начале 1924 года в Театре Елисейских полей начались репетиции балета под названием «Представление отменяется». Сценическим оформлением занимался Франсис Пакабиа, он же фактически был и режиссером этого перформанса. Ему и пришла в голову мысль снять для балета фильм и показать его в антракте. Прямо в театре Пакабиа встретил человека, который мог осуществить замысел - это был Рене Клер.
За ужином в знаменитом ресторане «У Максима» Клер и Пакабиа договорились обо всех деталях, и Пакабиа набросал на листке идеи для будущего фильма. Среди предложений были и такие:
«Одиннадцать человек лежат на спине так, что видны подошвы ног».
«Танцовщицы, снятые снизу, сквозь прозрачное стекло».
«Похороны: в катафалк запряжен верблюд».
«И т.д.»
Это «и т.д.» и составило главное содержание фильма «Антракт».
Сам Пакабиа вспоминал: «Я дал Рене Клеру пустяковый сценарий, а он сделал из него шедевр».
Не только режиссерам было дано сформировать кинообраз Парижа. Жак Превер — французский поэт и сценарист, принёс во французское кино своё обострённое лирическое восприятие мира, сочетание сарказма и нежности. Творческая индивидуальность Превера наложила отпечаток на всё направление «поэтического реализма» во французское кино, причём без него поэтический реализм остался бы невоплощённым. Блистательное содружество поэта Жака Превера и режиссёра Марселя Карне прославило национальное кино Франции фильмами «Набережная туманов», «День начинается», «Забавная драма», а своеобразная «преверовская» документалистика в сюжетах фильмов «Красавец Париж», «Обервильцы», «Сена встречает Париж» сделала его певцом Парижа.
Это 30-минутный документальный фильм режиссера Йориса Ивенса. Главный герой — река Сена. Вместе с ней автор проделывает путь через Париж, наблюдая за жизнью его обитателей: рабочих, художников, детей, влюбленных пар, старушек, дружеских компаний, рыбаков, фотомоделей, туристов, студентов, — всех, кого его камера застала рядом с рекой. Красивый, поэтичный фильм. Да и Париж «тот» — давно канул в лету.
В драме «Воздух Парижа» (1954) простой рабочий парень Андрэ, мечтающий вырваться из нищеты и окружающей его серости, влюбляется в прекрасную незнакомку, случайно увиденную им на вокзале в проносящемся мимо поезде. Эта мимолетная встреча переворачивает его жизнь, и он отправляется в Париж искать свое счастье. И, хотя жизнь его складывается драматически, он счастлив сознанием пребывания в городе, обещавшем так много5. Это настоящее французское кино: на кону либо женщины, либо успех. И выбор между любовью и карьерой так мучителен, что разбитое в раунде лицо бывает предпочтительнее сердечных мук. Молодой человек отправляется искать свою мечту в Париж, а встречает Учителя — тренера по боксу, который способен сделать из провинциала чемпиона. Против бокса — две женщины. Кто победит? И будет ли это победой? Великий Жан Габен и несравненная Арлетти в образе супружеской пары Ле Гарре, Ролан Лезафр в роли вступающего в парижскую жизнь Андре Менара и роковая Мари Даэмс в роли модели Коринн. Париж наблюдает схватку не на жизнь, а на смерть между учеником и учителем, между нищим и богачкой, между мужем и женой… Блестящая история от Марселя Карне.
Мотив Парижа как города надежд прослеживается и в картине «Два дня в Париже», снятом режиссером Жюли Дельпи в 2007 году. Марион и Джек, пытаясь возродить свои отношения, решают посетить Париж — всемирный город влюбленных. Но эта поездка не оправдает их ожиданий. Главные герои, француженка и американец, на два дня приезжают в Париж. Каким он предстанет для человека другой культуры? А вот именно таким: парижане шумят, ругаются, нервничают, устраивают скандалы в публичных местах, толкают речи о расизме, едят кроликов, обсуждают секс и смеются над глупыми шутками. Жюли Дельпи, выступившей здесь сразу в нескольких ипостасях, удалось показать Город влюбленных совершенно нескучным, хотя нет в фильме ни музеев, ни галерей, ни исторических памятников. Зато есть люди, много людей: туристы, богема, таксисты, официанты, сумасшедшие вегетарианцы — но это и есть настоящая жизнь.
Тему Парижа – города мечты, которой не всегда бывает суждено сбыться, продолжает лента режиссера Луи Маля «Зази в метро». Не только взрослые и влюбленные приезжают в Париж с тайными надеждами и чаяниями, но и девочка Зази стремится воплотить в жизнь свою фантазию – попасть в парижское метро. Но из-за забастовки подземка оказывается закрытой. Впрочем, девочку это не остановит, и чтобы добиться своего, она готова на все: устроить безумную погоню, стать виновницей гигантской пробки и драки в кафе. Пока она будет пытаться попасть под Париж, зрители увидят главные достопримечательности города.
Самый «нововолновый» фильм Луи Маля, никогда не принадлежавшему к этому экранному движению, созданному его французскими коллегами журналистами «Кайе дю синема». Фильм делающий отмашку «на старт» всему безумному десятилетию, эпохе превосходства европейского кино над Голливудом, авторского стиля над жанровыми поделками.
Картина словно губка, впитавшая в себя все более-менее известные экспериментальные культурологические направления, уместившиеся, как раз меж двух мировых мясорубок. Сюрреализм и дада, конструктивизм и немая комедия мимов, экстремизм и абстракция, Ман Рей и Жан Виго - лихо сливаются в бурлескную отповедь «Второму авангарду».
«На последнем дыхании» Жан-Люка Годара — этапная лента мирового кинематографа. Будучи важнейшим событием Французской Новой волны, фильм вкупе с последующей деятельностью режиссера в 60-е оказал серьезное влияние на киноискусство, став объектом для многочисленных подражаний и цитирований. Весь фильм — смесь из бесшабашного, безумного, влюбчивого молодого духа и едких мыслей о том, что всё происходящее вокруг неправильно и ведёт к неизбежному разрушению. Отношения мужчин и женщин в фильмах Годара всегда выглядели очень странно — ведь на экране мы привыкли видеть нечто более конкретное, прямое, а здесь в «Последнем дыхании» мы получаем спутанные, местами абсурдные, но такие реалистичные диалоги, которыми отличаются практически все фильмы этого режиссёра. Сюжет здесь, по сути, является всего лишь дополнением к общей обстановке поэтичной (не поэтической) аскезы, которой подвержена французская «новая волна». Киношедевр Годара — уникальный сплав философских раздумий и беспричинных бунтарств. Эти две составляющие творения мастерски переплетены между собой: порой невозможно понять, где кончаются дурачества героев и начинается поток сознания автора. Иногда создается впечатление, что история, вырвавшись из-под контроля создателей, несется по ухабам обстоятельств сама по себе.
Надо отметить, что дебютная работа Годара — редкий пример фиксации времени. Его фильм – это путешествие по Парижу конца 50-х. Заполонившие улицы и проспекты машины, американские фильмы в кинотеатрах, Эйфелева башня, огни ночных улиц, газетные лотки, Триумфальная арка, кафе и магазины, из которых можно позвонить, а по тротуарам — спешащие и суетящиеся люди, много людей, тонущих в бесшабашной занятости французской столицы. На глаза попадаются плакаты цитируемых фильмов, вперемешку с сигналами автомобилей звучит Моцарт, на стенах комнаты — Пикассо и Ренуар, иногда в кадре мелькает обложка журнала «Cahiers du cinéma», из редакции которого вышли многие деятели Французской новой волны. Черно-белая палитра кадра придает однородность всему в ленте: костюмам прохожих, машинам и фасадам зданий. В фильме будто документально запечатлен город, он един, целостен. Запечатлены и его жители; например, самого Годара зритель может разглядеть в одной из последних сцен фильма, притаившегося с газетой на заднем плане.
Довольно необычный по замыслу и визуальному ряду фильм «Город потерянных детей». Последняя работа режиссерского дуэта Марка Каро и Жан-Пьера Жёне. По сути, вершина их совместного творчества, впрочем, оставшаяся в своем время недооцененной. Фильм номинировался на несколько престижных премий, но в итоге получил лишь одну — «Сезар» за лучшую работу художника. Публика, положительно отреагировавшая на их предыдущую ленту «Деликатесы», на этот раз также встретила новое творение без особого восторга. Причина такого прохладного приема, скорее всего, заключалась не только в эстетике, явно рассчитанной на любителя, но и в том, что фильм несколько не вписывался в кинематограф эпохи 90-х.
Главный злодей — ученый Кранк, быстро стареет и очень несчастен. После того как он свершил множество злодеяний, ужасно страдал, не зная, что такое сон. Поэтому он создал адскую машину, которая высасывала детские сны, с помощью которых он снова начинал молодеть. В фильме так же рассказывается о красивой дружбе матроса, который охотился на китов, но, слушая их песни так и не смог убить, и сиротке, которая готова была помочь ему в поисках младшего братика. Город потерянных детей прекрасно передает ощущение невесомости и сна созданное режиссером. Главная изюминка этого сюрреалистичного кино — атмосфера! Мрачный город, почти ощутимая сырость, серое небо, грязные дома, отягощающие данную мрачность — бутылки, железки, коробки. Невероятный мир персонажей, каждый из которых останется в памяти зрителя надолго: старухи сиамские близнецы, добряк Уан, шарманщик Марчелло с дрессированными блохами, тупые суетливые клоны, меланхоличный горе-ученый, создавший весь этот цирк уродов. Всё происходящее волшебным образом переносит во времена далекого детства и с головой погружает в атмосферу мира, сильно отличающегося от нашего. Обстановка сырости и полутемноты просто завораживает и вызывает множество разных эмоций. Очень красивое и загадочное кино, сопровождающиеся красивой инструментальной музыкой не оставит никого равнодушным.
Стоит вспомнить и фильм Филиппа Лабро «Берег левый, берег правый». Любовная история преуспевающего адвоката Поля Сенанке (Жерар Депардье) и сотрудницы рекламно-посреднического бюро Саши Вернакис (Натали Бей) накладывается на социальный портрет Парижа: он с правого берега — средоточия деловой и политической жизни, берега Елисейских полей, дорогих магазинов и шикарных ресторанов; она — с левого, берега Монпарнаса, Латинского квартала, богемного пристанища студентов, поэтов, художников. Внутренность парижской жизни, столкновение интересов и любовь, способная изменить линию жизни.
Весьма эксцентричный и спорный фильм о мужчине, женщине и городе - «Любовники с Нового моста». Каракс — художник, который пишет свою картину. Пишет посредством кинокамеры, а также подбора характерных ему актеров, которые наполняют картину специфическими красками. Актеров для своих картин Алекс Дюпон (настоящее имя Каракса) подбирает «под себя». Во всех его картинах главным героем выступает Дени Лаван, персонаж-прототип самого Лео Каракса, женскую же роль непременно играет спутница жизни режиссера. В «Любовниках» ею выступает Жюльетт Бинош. Именно они сделали этот фильм незабываемым и настоящим.
Любовники — очень точно подобранное название. Действительно, здесь некогда родиться Любви — настоящей, трепетной, евангельской. Именно в этой среде, где лучше всего видны человеческие добродетели и пороки, встречаются слепнущая и опустившаяся художница и сильно пьющий, бездомный факир. Есть еще третий главный герой фильма, правда неодушевленной (хотя как сказать) — это собственно сам Новый Мост, который в фильме играет почти ту же роль, что и Собор Парижской Богоматери в известном произведении — олицетворение самой судьбы, которая свела воедино две разные жизни. Это собственно и вся сюжетная завязка. Все что произойдет дальше можно тоже описать всего в двух словах — любовь и судьба. Героев связывает вспыхнувшая на обочине жизни страсть, обнаженная, разрушительная. Вывернувшаяся наизнанку прекрасная Жюльетт Бинош и страшный до неприятия Лаван — это пара из другого мира, с другой планеты, где земные законы перевернуты и перечеркнуты. Герой Грюбера говорит о жизни на мосте словами Шаламова — романтика бездомных, как и романтика зеков — вымышленная. Женщина, пошедшая по этой дорожке, опустится, поглупеет, огрубеет и умрет молодой, выглядя в 30 на все 60.
Сюжет нарочито примитивен, он не движет фильмом. Напрочь отсутствуют детали, у героев нет прошлого — если мы что-то и узнаем, то намеками или совсем невзначай. Эстетизм достигается за счет смыслового контраста, практически гротеска. В то время как картинка вовсе не опошлена яркими пятнами и выдержана в определенной цветовой гамме, едва ли не сепии.
На фоне разбитых бутылок и грязных пальто под мостом, особенно удивляет и поражает Город. «Любовники» — это ода Парижу от человека однозначно в него влюбленного. Героиня, обретшая глаза, но безвозвратно утратившая гармонию женского естества, видит в своих снах его — анти-романтического героя и снова бросает семью и дом, чтобы просыпаться с ним рядом. Возможно, в блестящем парижском мире, видеть утром любовника становится фактом, ради которого можно все остальное поставить на кон. «Любовники с Нового моста» — детально придуманный мир без Любви, мир без Бога. Где декорации города красивая пустота, а человека отделяет от безумия лишь неясная память о том, кто он на самом деле.
Созданию «Любовников» тоже, казалось, мешал злой рок — съемки затягивались, не раз находились под угрозой срыва, фильм обрастал фантастическим, даже по нашим временам, бюджетом, Жульетт Бинош чуть не разбилась, катаясь на водных лыжах по Сене, получил травму Дэнис Лаван, исполнитель главной роли. Уже в процессе съемок у Карраса возникла совершенно безумная идея снимать фильм в декорациях. И под Парижем бульдозерами вырывается котлован, заполняется водой и выстраивается один к одному макет Понт-Неф с прилегающими кварталами. Если добавить сюда воспроизведение салюта над Сеной 1989 в честь 200-летия французской революции, а также сверх медленную работу, растянувшуюся на три года, благодаря перфекционизму автора и станет понятно, почему «Любовники с Нового Моста» считаются и по сей день самым дорогостоящим и самым коммерчески провальным фильмом французского кинематографа. Продюсер проекта был разорен и вскоре умер. А фильм был завершен уже при вмешательстве министерства культуры Франции и вызвал противоречивые отзывы критиков.
Но в итоге зрителю осталось в наследство грандиозное двухчасовое зрелище, от которого сложно оторваться — пронзительное, драматичное, надрывное, добирающееся до самых глубин души, искренне и неистовое. Одновременно и прекрасная сказка, гиперболизированная история и в то же время фильм до ужаса реалистичная и правдивая.
Несколько связан по смыслу и фильм «Angel-A». Момент, в котором действие застывает и останавливается всё вокруг, ожидая логического продолжения — это своеобразное ощущение, которое можно понять и оценить, в полной мере, только на грани, не смотря на очевидную комичность всей ситуации — встать на мосту над Сеной и решая свои проблемы пытаться спрыгнуть вниз. Режиссёр Люк Бессон, актёры Жамель Деббуз и Ри Расмуссен, а так же оператор Тьерри Арбогаст образуют квартет, который чётко попадает в такт, не фальшивит, поскольку подобное нельзя рассказать, не прочувствовав. Жизнь, как самый главный подарок, подаренный тебе судьбой — эта идея проявляется на фоне написанного между строк в каждом кадре «Angel-A». В фильме, практически нет звуков города. Всё пространство занято музыкой Эньи Гарбарек, от чего картинка ни сколько не потеряв, только приобрела. Фильм запоминается черно-белой картинкой, забавными диалогами, колоритными персонажами, интересными ситуациями, восхитительными пейзажами Парижа.
Невозможно говорить о французском кино в Париже, не упомянув фильм «Амели», ставший во многом культовым. Главная героиня фильма «Амели» — словно загадочная девушка с картины. Никогда не знаешь, что она сделает и о чём подумает. Амели — странноватая девушка с интересными причудами. Её поведение меняется по течению. Она стремится совладать со своими порывами, но на самом деле всё время поддаётся им, а когда наступает нужный момент — возникает страх. Страх того, что может быть возможный поступок — ошибка, после которой наступит забвение. Но таким людям, как Амели, не грозит забвение, потому что они всегда будут жить в чьих-то сердцах.
Это красивое и ироничное кино, в котором кроется неприкрытая усмешка над нашими порой наивными душевными порывами. Усмешка не над их глупостью, а над боязнью их совершать. Невероятно яркий фильм, такой же сочный, как и вся гамма человеческих воспоминаний, которые порой нужно заменять на новые, дабы слёзы горести превращались в слёзы счастья. История о том, как тяжело порой выбраться из собственного мирка, история о невероятной радости разгадки тайны и о том, что звонок в пустоту может и не оказаться таковым. Чудесный фильм, раскрывающий неожиданные грани человеческой натуры.
Творчество кинорежиссеров не всегда трактует Париж как символ романтики и любовных грез, город добрых и творческих людей. Подтверждением тому лента «Скрытое». Сюжетом фильма является показ поведения человека, знающего, что за ним наблюдают, таким образом нарушая его идиллию богемной жизни в окрестностях Парижа. Известному тележурналисту (Даниэль Отой) приходят письма и видеокассеты с угрозами и записью жизни его семьи. На него и на его супругу (Жюльет Бинош) это производит гнетущее впечатление. Они пытаются прибегнуть к помощи полиции, но ввиду отсутствия каких-либо внятных улик им отказывают. Мы видим жизнь другого Парижа – жизнь интеллигентной семьи и контрастирующую с ней жизнь спального района, где живут малообеспеченные люди на социальном пособии.
Ситуация служит лишь толчком к выводу из состояния мнимого благополучия. Съемка — как попытка вырвать из привычного круга вещей, дать возможность взглянуть на себя со стороны и задуматься. И стоило лишь дать такую возможность, как проблемы хлынули через край. Режиссёр не дает сюжету провиснуть ни на секунду, подбрасывая всё новые поводы для размышления, добавляя по кусочку в паззл, который зрителю не терпится собрать. Жуткие зарисовки, поражающие натуралистичностью, будоражат на контрасте со стандартным бытом простой семьи. Вспышки воспоминаний из прошлого словно предупреждение, напоминание о чем-то, казалось бы, давно прошедшем и забытом, но что на самом деле только грядет, проявляясь ночными кошмарами. Статичная съемка, оправданная сценарием, вводит зрителя в заблуждение, заставляя фокусироваться совсем не на том, на чем стоило бы. Ханеке, блестящий психолог, способен обвести вокруг пальца даже самых внимательных. Подобно искусному иллюзионисту, он отвлекает внимание на что-то до жути притягательное, в то время как сам престиж фокуса, разворачивающийся прямо перед глазами, остается незамеченным.