А.Т. Твардовский - редактор публикаций.

Заключение
Мы рассмотрели редакторскую деятельность А. Т. Твардовского в журнале «Новый мир» во времена трудные и противоречивые. Фёдор Абрамов и Наталия Бианки – технический редактор «Нового мира» настаивали на огромном значении Твардовского-редактора для русской литературы. Абрамов писал о том, что «влияние Твардовского на своё дело громадно.<…> Проза. Критика. И всегда уровень».Это лучшее и самое сильное, по его словам, «что было в интеллигенции, в народе, по разным ручьям и рекам стекало в «Новый мир». «Новый мир», – пишет он,– это Волга русской силы, русской мысли». «Новый мир», по выражению Ф. Абрамова, былпо-настоящему«любимым детищем Твардовского», его он «в полном смысле слова создавал, пестовал и взращивал на протяжении многих лет»[9]. Значение «Нового мира», его роль в обществе ...

Оглавление
Введение 3
Глава I «Новый мир» как особая страница в жизни отечественной литературы и главенствующая роль в нём А. Т. Твардовского 6
Глава II Редакторская деятельность А. Твардовского: уроки мастерства 11
Заключение 18
Литература 19

Введение
Актуальность исследования. Историяжурнала «Новый мир» во времена редакторской деятельности в нём А. Т. Твардовского (1910 – 1971) с каждым годом привлекает всё больше внимания литературоведов, критиков, филологов, историков, журналистов, любителей литературы, читателей. На протяжении XX века, как указывает Д. Дмитриев, «не было в нашей стране издания столь любимого и популярного, как “Новый мир”» [12]. Все исследователи сходятся во мнении, что второй период редакторства А. Т. Твардовского (1958 – 1970) является наиболее «заметным периодом», а также временем«наибольшей политико-литературной значимости журнала» [12].
Нас интересует методы отбора и редактирования произведений А. Т. Твардовского, поступающих в огромном количестве в редакцию журнала «Новый мир». Как известно, его раб ота в этом журнале, к которой он стремился, которая издавна была для него «мечтой», сродни полёту на Луну, отличалась особыми принципами. Можно сказать, что Твардовский-редактор – явление выдающееся, удивительное и неизученное до конца, в полной мере, поскольку существует огромное количество воспоминаний, писем, записок, свидетельств, раскрывающих разные стороны его деятельности. Многие из них даже не опубликованы и хранятся в архивах. Поэтому любой подход к данной теме –мера актуальная и своевременная, не умещающаяся, разумеется, в рамки реферата, но вносящая, тем не менее, свою лепту в данную область исследования.
Степень изученности.Список литературы, посвящённый поэтической и редакторской деятельности А. Т. Твардовского, достаточно обширен. Это следующие труды: Алексеева Л.Ф. Поэзия А.Т. Твардовского образно – интонационное ижанровое новаторство [Текст] / Л.Ф. Алексеева //Русская литература: ХХвек. Справочные материалы. – М.: Просвещение, 1995. – С.300-321; Гамзатов Р. Костёр Твардовского [Текст] / Р. Гамзатов //Сочинение т.5: Стихотворения. Поэмы. Верность таланту. – М.: Худож. лит., 1982. –С.14 – 17; Ерёмин В.Н. Александр Трифонович Твардовский (1910 – 1971)[Текст] / В.Н. Еремин // 100 великих поэтов. – М.: Вече, 2006. – С.464-467; Ершов Л.Ф. Александр Твардовский [Текст] / Л.Ф. Ершов // Историярусской советской литературы: учеб.пособие. – М.: Высш. шк., 1982. –С.312-324; Зайцев, В.А. А.Т. Твардовский / В.А. Зайцев [Текст] // Русская литература XIX – ХХ веков. В 2-х т. Т.2. Русская литература ХХ века. Литературоведческий словарь. Учеб.пособие / сост. и науч. ред. Б.С. Бугров, М.М. Голубков. – М.: Аспект Пресс, 2000. – С.219 – 230; Иванов Г. Александр Трифонович Твардовский (1910-1971) [Текст] / Г.Иванов Л.С. Калюжная // 100 великих писателей. – М.: Вече, 2000. –С.570 – 573; Кондратович, А. За все в ответе [Текст]: очерк / А. Кондратович // Лауреаты России: автобиографии российских писателей. Кн.5. – М.: Современник,1987. – С.240-291; Лавлинский Л. На стаже века (Об Александре Твардовском) [Текст] /Л. Лавлинский // Мета времени, мера вечности. Статьи о современной литературе. – М.: Худож. лит., 1986. – С.30 – 71; Лакшин В. «Литература – дело суровое…» (Читая «Письма о литературе» А. Твардовского) [Текст] // Литература и современность. Сб.24 – 25; Статьи о литературе 1986-1987 годов. – М.: Худож. лит., 1989. – С.417 – 424; Михайлов А.И. Александр Твардовский [Текст] / А.И. Михайлов // История русской советской поэзии 1941-1980. – М.: Наука, 1984. – С.286 – 299; Овчаренко, А. «Середина века» Владимира Луговского и «За далью –даль», Александра Твардовского [Текст] / А. Овчаренко // Большая литература: основные тенденции развития советской художественной прозы1945 – 1985 годов. Сороковые – пятидесятые годы. – М.: Современник,1985. – С.268 – 285; Огнев, В. Александр Твардовский [Текст] / В. Огнев // Горизонты поэзии. Избранные работы в 2-х т. Т.1. Советская поэзия – истоки и движение.– М.: Худож. Лит., 1982. – С.201 – 239; Пьяных, М.Ф. Поэзия А. Твардовского [Текст] / М.Ф. Пьяных //Радижизни на земле. Русская советская поэзия о Великой Отечественной войне: кн. для учителя. – М.: Просвещение, 1985. – С.138 – 176; Березин, В. О Твардовском [Текст] / В. Березин // Новый мир. – 1996. -№3. – С.181-189; В начале и в конце жизни: переписка А.Т. Твардовского с Г.В. Рочко[Текст] // Новый мир. – 1996. – №3. – С.203 – 215; Караганова С. В «новом мире» Твардовского [Текст] / С. Караганова //Вопросы литературы. – 1996. - №3 /май-июнь/. – С.318 – 344.
5. Кублановский Ю. Этюд о Твардовском [Текст] / Ю. Кублановский //Новый мир. – 2000. –№6. – С.131 – 135; Полтавец, Е.Ю. Наша «теркиниада» [Текст] / Е.Ю. Полтавец // Литература в школе. –2000. –№4. – С.67 – 76; Пьяных, М. Эпос и лирика воюющей России (Александр Твардовский и
Ольга Берггольц) [Текст] / М. Пьяных // Звезда. – 1995. –№5. – С.166 – 174; Смирнов В. Дама в черном [Текст]: воспоминания о А. Твардовском /В. Смирнов // Сибирские Истоки. – 2008. –№ 4. – С. 21 – 24; Солженицын А. Богатырь [Текст]: к 90-летию А.Т. Твардовского / А.Солженицын // Новый мир. – 2000. –№6. – С.129 – 130; Страшнов, С. Письма в два адреса [Советское литературное просветительство.Вариант А. Твардовского] [Текст] / С. Старшинов // Вопросылитературы. – 1995. – Вып.5. – С.3 – 28. и мн. другие.
Цель исследования: выявить особенности отбора и редактирования рукописей А. Т. Твардовским в журнале «Новый мир».
Задачи исследования:
 выявить значение журнала «Новый мир» в общественно-литературном процессе того времени;
 выявить принципы работы А. Т. Твардовского;
 подвести итоги работы.
Методы исследования:
 метод изучения;
 метод анализа;
 метод синтеза.

Залог полного и бесповоротного разрыва со всем тем в прошлом, чем оно было омрачено, – в правдивом и мужественном постижении до конца его последствий». Неприкрашенная правда повести «как бы освобождала души от невысказанности того, что должно быть высказанным» [7; 284].К концу 690-х годов положение стало невыносимым. «Давление страшного атмосферного столба, которое то увеличивалось до чугунной тяжести, то чуть опускалось и даже якобы исчезало, чувствовалось над головой журнала постоянно», – свидетельствовал Ю. Трифонов [7; 345].Скандальной диверсией против «Нового мира» стало письмо одиннадцати литераторов (М. Алексеев, П. Проскурин, Н. Шундик и др.) в софроновском «Огоньке» 1969 года – постыдная апелляция к властям, в сущности, политический донос, полный передержек и прямой лжи, неуклюже «поддержанный» несколькими рептильными газетами с письмами «передовиков производства»… Всё вместе звучало как мощная артподготовка к последней атаке на журнал. После нападения на Чехословакию писатель А. Первенцев заявил, что, прежде чем вводить войска в Прагу, надо было ввести танки в редакцию «Нового мира» [3; 15].Однако вклад Твардовского и руководимого им журнала в отмену цензуры в 1989 году – один из самых значительных. Твардовский преобразил нравственную атмосферу литературной жизни и остаётся в памяти как один из самых ярчайших нравственных авторитетов – наряду с Александром Солженицыным, академиками Лихачёвым и Сахаровым [3; 15].Как человек своего времени, Твардовский отразил в себе и противоречия времени. При всём своём «неудобстве» для брежневского режима он не был «антисоветским» писателем; свидетельствовал свою преданность партии, почитал Ленина, которого противопоставлял Сталину и которому посвятил хрестоматийно известное произведение «Ленин и печник» (1940). Впрочем, та партийность, которую исповедовал Твардовский, никак не вписывалась в догмы застойного времени. По мнению Ю. Буртина, после 1964 года направление «Нового мира» объективно приобрело оппозиционный характер. Эта оппозиционность имела демократическое и социалистическое направление, ориентированная на решения ХХ и XXII съездов партии, и не выходила за рамки легальности и законности [3; 15].Политическое credoТвардовского в критический момент августа 1968 года, который он тяжело пережил и безусловно не принял, не подписал ни одного из коллективных писем, выражено в словах, записанных А. Кондратовичем: «…социализм и свобода могут существовать и будут существовать, как бы мы этого не хотели. Будут и существуют» [4; 441]. Постепенно поэт освобождался от иллюзий, и после подавления «Пражской весны» для него стало очевидным, что от партии остался только дисциплинированный, послушный аппарат. На октябрьский пленум 1964 года, на котором отстраняли Хрущёва, кандидата в члены ЦК Твардовского намеренно не пригласили, о принятом решении он узнал из газет. Юбилей поэта в 1970 году прошёл незамеченным [3; 16]. Твардовский, однако, и не был склонен возноситься над жизнью и над людьми; не любил даже называть себя «поэтом». Сказать о себе – «поэт» – всё равно что сказать «Я хороший человек», – говорил Твардовский. Когда его кто-то назвал «великим», Твардовский возмутился. Болезнь настигла поэта почти сразу после его ухода из «Нового мира», на 62-м году жизни. Умер Твардовский 18 декабря 1971 года. Хоронили его по отработанной ранее схеме – с ограничением доступа, комканьем выступлений, подменой ораторов. Некролог, написанный друзьями, заменён был иным, официальным [3; 16].В отвергнутом некрологе друзья писали, что Твардовский был «великий народный поэт», самоотверженный организатор «живых сил» литературы, работавший в «традициях правды, человечности, демократизма» [3; 16].Сегодня можно с уверенностью назвать Александра Твардовского великим поэтом, без которого представление о русской истории и русской жизни немыслимо и неполно. Героическое сопротивление неосталинизму – несомненное свидетельство величие его духа. Твардовский «продолжает расти», – сказал о судьбе творческого наследия Твардовского писатель Фёдор Абрамов. «Это лучший поэт нашего времени», – писал о Твардовском Константин Симонов [3; 16].Но эта оценка никак не умаляет редакторских заслуг А. Т. Твардовского. К. Чуковский отмечал, что, деятельность его, как редактора, «параллельна лишь деятельности Некрасова (но тому было легче). Разумеется, история отечественной литературы богата примерами талантливой редакции. Например, М. Горький, будучи редактором, буквально «создавал автора» [11]. С. Я. Маршак в своей редакторской работе руководствовался принципом «кладоискательства» и стремился отыскать новое и оригинальное для последующего издания [10]. А. П. Чехов, напротив, «переделывал произведения, присылаемые ему автором» [11]. И только Твардовский, который не только сумел заменить своей деятельностью «школу» для начинающего писателя, но и создал посредством своего журнала целое течение, которое было оказалось способным «нравственно сопротивляться тоталитарному режиму».Глава II Редакторская деятельность А. Твардовского: уроки мастерстваБудучи редактором «Нового мира» А. Т. Твардовский ежедневно прочитывал большое количество рукописей – «уйму», по выражению А. Кондратовича. Он пишет: «Вспоминая Твардовского, я часто вижу его грузно нависшим над столом. Он уже собирается уходить и, стоя, перебирает рукописи, журналы, вёрстки, газеты и складывает отобранное для чтения в папку. &lt;…&gt; Папок этих он иногда захватывал с собой не одну, а две или три. Чтения всегда хватало» [5; 222].По его словам, Твардовскому шёл буквально целый поток рукописей. Бывало, что за месяц на его имя только в редакцию «Нового мира» приходило по 7 «толстенных» романов, 18 «разновеликих повестей», 49 рассказов и 119 рукописей «стихотворцев» [5; 222].Если говорить о главном принципе главного редактора, то он формулируется чрезвычайно просто: он требовал от авторов того же самого, чего требовал и от себя – поэта [5; 224]. Он с одинаковым вниманием относился как к профессиональным писателям, так и самодеятельным, никому не известным авторам. Показательна в этом случае история с рукописью «Детские годы в Супруновке» 78-летнего Дмитрия Петровича Набокова. Твардовский был очарован ею. Рукопись, по словам А. Кондратовича, «была овеяна тем благородством нравственного опыта, которое было присуще многим поколениям русского, особенно крестьянского, люда» [5; 248]. Твардовский сразу отметил эту особенность набоковской рукописи. «Как у него всё просто и чисто написано, – отмечал он, – и как притягателен уровень нравственных отношений, о котором он вспоминает» [5; 248]. Для Твардовского, и редактора, и человека, очень дорого это «свидетельство неумирающего, а лишь меняющего свои формы народного бытия» [5; 248]. Эта рукопись, выделенная им из потока других, начинает готовиться к печати. К ней предполагается приложить предисловие, а также даётся просьба-совет следующего содержания: «Редактируйте осторожно, такие вещи требуют особого внимания, в известной мере их надо редактировать с большей осторожностью, чем рукописи талантливых профессиональных писателей. Те ведь могут себя и защитить от профессионального вмешательства» [5; 250].Таким образом, процесс вмешательства в рукопись Набокова была сведена к минимуму. Е. Дорош, занимавшийся редактурой, тоже почувствовал, что «вторгаться своим пером в своеобразную повествовательную ткань не следует» [5; 250]. И в своём предисловии он передал то, что было близко и ему, Твардовскому: «Быть может, самое дорогое в публикуемом произведении, – писал он, – это то, что автор, нисколько не приукрашивая, не идеализируя ни родных своих, ни однодеревенцев, изображает, как в подробностях повседневного существования, за едой, во время топки, уборки дома, уличных игр вырабатываются нормы и правила, какие входят в неписанный свод моральных установлений, в народный этикет…» [5; 250]. Прочитав это, Твардовский сказал коротко, но, «как он умел говорить, веско, значительно: “Очень хорошо!”» [5; 250].Разумеется, Твардовский, чтя высокую репутацию журнала, не мог печатать на его страницах бездарные и конъюнктурные вещи. Но и в таких случаях он не оставлял автора без внимания, вежливо и вразумительно обосновывая свой отказ. Впрочем, не всегда ему удавалось убедить в полной мере какого-либо графомана и тот, движимый самолюбием, вступал с ним в переписку, в попытке отстоять своё произведение. Вот один из таких примеров: «Дорогой тов. Е.! Из того, что я отклонил Ваши стихи, показавшиеся мне слабыми, Вы делаете вывод о моём стремлении «не пускать Вас» в «большую поэзию». Это странно и несерьёзно. Во-первых, сие от меня не зависит, – я могу напечатать или не напечатать стихи в редактируемом мною журнале, а это далеко не одно и то же, что «пустить» или не «пустить в большую поэзию» [7; 693]. Далее Твардовский отмечает, что вхождение «в большую поэзию» зависит исключительно от самого автора, после чего желает своему адресату творческих успехов и готовность прочесть и напечатать его новые стихи, «если они будут хороши» [7; 693].Такая же доброжелательность, без морализаторства, без превосходства, сквозит и в других его, «отказных письмах»: «Дорогой В. И.! Книгу получил, спасибо. Из новых стихов, к сожалению, не смог ничего отобрать для «Нового мира». Основная беда: мелковато всё по мысли, случайно: «кружева», «качели», «тополя» – что вижу, то и зарифмовываю. Ни одно стихотворение не свидетельствует о сколько-нибудь серьёзной необходимости его написания, – можно было и не писать эти стихи…» [7; 692].Нельзя не обратить внимания на огромный вклад Твардовского в развитие советской литературы. Его переписка с профессиональными писателями, такими как Ф. Тендряков, Ф. Абрамов, С. Залыгин, Ч. Айтматов, В. Войнович и многими другими является ярчайшей и красноречивой иллюстрацией к его редакторской деятельности. Мы видим, что он не только помогал увидеть свет многим произведениям этих признанных прозаиков, но и направлял их, учил, корректировал ошибки и развивал лучшие качества. Вот характерный пример – выдержка из письма А. Твардовского Ф. Тендрякову: «Дорогой Владимир Федорович! Как всегда, Вы и в рассказе «Пощёчина» улавливаете нечто существенное, жизненное, против чего не поспоришь, как против факта» [13]. Твардовский называет его «чувство существенного в жизни» – «драгоценным даром». Это чувство – «глаз и слух на всё, что недоступно глазу и слуху авторов, пишущих не от потребности сказать правду, а из соображений сказать то, что будет «в соответствии» и т. п.» [13]. Выделяет Твардовский и недочёты в рассказе Тендрякова, к которым относятся замечания по авторской речи: «…она у Вас слишком близка к языку персонажей: говорите Вы, и размышляет в закавыченных абзацах, скажем, Рыбец – одно и то же по словесной фактуре, насыщенности «живым» речевым материалом, словечками и оборотами» [13].Ф. Абрамов отмечал, что Твардовский писал письма писателям «замечательные». Он акцентирует внимание на их «краткости и ясности изложения», называя их «поистине пушкинской» [9]. «Говорить неправду безнравственно» – вот девиз Твардовского. Говорить неправду – значит не уважать читателя» [9].Известный писатель Вячеслав Шугаев (1938 – 1997) в своих воспоминаниях рассказывает о том, насколько пристальным было его внимание к русской литературе, к её качеству. Однажды, по его словам, Твардовский предложил написать определённому кругу писателей «по небольшому рассказу для “Нового мира”» [8; 498]. Твардовский пояснил свою просьбу следующим образом: «А то взялись бы. Не спеша, тщательно отделали бы, да и показали.