Мировые финансовые центры (Философия и история науки)

Сегодня мировые финансовые центры стали уже неотъемлемой частью общественной жизни. Именно в этом, как представляется, и состоит их главная характеристика, отношение к ним может быть противоречивое, но факт их колоссальной роли в современном мире отрицать нельзя.
На наш взгляд, само развитие мировых финансовых центров выступает продолжением некой древней логики формирования современной экономической системы, что выражено, прежде всего, в прогресс собственности и денег. Финансовые центры выступают современной формой бытия этого исторического процесса. При постоянном совершенствовании экономических систем закономерна локализация экономических процессов, в том числе и финансовых, в определенных местах.
Однако главный фокус проблематики финансовых центров имеет, если можно так сказать, внеэк ...

Введение 3
Глава 1. Философские основания осмысления проблем финансовых центров 5
Глава 2. Современные мировые финансовые центры 16
Заключение 21
Список литературы 22

Современный мир невозможно представить вне рамок финансов и денег. Именно эти два явления определяют политику, облик мировой экономики саму жизнь человека. В условиях, когда стандарты рыночной экономики утвердились фактически по всему миру, правомерно говорить о том, что возникнут некоторые очаги, в которых как бы будут локализованы и сосредоточены крупнейшие экономические и финансовые процессы. При этом некоторые из этих центров возникли относительно давно, другие начали свое формирование только в последние десятилетия, но их руководящая роль в современной экономике очевидна. Однако этот факт совершенно не отменяет того, что мировые финансовые центры как явление можно считать полностью исчерпанными с познавательной точки зрения. При всей своей определяющей роли в современной экономике фи нансовые центры все еще порождают множество вопросов: закономерны ли причины их возникновения, или они просто случайная бифуркация экономических процессов, каковы основные факторы их развития, каковы наиболее вероятные сценарии такого развития, наконец, наиболее волнующий из всех вопрос, каковы социальные последствия наличия таких финансовых центров.
Как представляется, актуальность изучения мировых финансовых центров определяется несколькими факторами.
Во-первых, что очевидно, они играют огромную во многом определяющую роль в современной экономической жизни, которая выступает базовой социальной сферой. В настоящее время именно они определяют всю структуру современной мировой экономики.
Во-вторых, мировые финансовые центры усиливают свое значение не только как экономические акторы, но и как политические субъекты, которые оказывают существенное, порой определяющее, влияние на осуществление всей мировой политики.
В-третьих, мировые финансовые центры уже давно вышли за рамки собственно экономики. Сегодня они определяют культуру и стандарты жизни целого поколения, диктуют образцы престижности и моды. Вне всяких сомнений, они одни из ведущих социальных институтов современности.
Из сказанного вполне очевидно, что значение мировых финансовых институтов настолько велико, что их просто невозможно игнорировать как в социальном, так и познавательном плане. Более того, оценивая диалектику существования финансовых центров только с позиции экономики, мы рискуем не понять суть этого сложного феномена.
Изучать его следует с позиции поиска первооснов в самой стриктуре рыночного общества, возможно, даже с поиска зачатков развития в предыдущие исторические эпохи. Простое описание его экономических функция мало даст нам в плане понимания глубинных причин этого явления. И здесь нам требуется именно философское описание данного феномена, которое поможет найти основы данного феномена еще в сочинениях древних мыслителей и разобраться в его современных свойствах и направлениях развития.
 

Такой точки зрения придерживался Ж.-Ж. Руссо. Подлинный суверен - народ, но его права, частично переданные государству, были использованы во вред ему. Во многих странах государство стало нарушать волю народа, выраженную в договоре, и содействовать неограниченному господству частной собственности в обществе. Стала расти тенденция к политическому деспотизму. Именно деспотическое устройство государства оказалось чуждым человеку и негативно воздействующим на его способности, его ум, нравственность. Человек существует изначально свободным, но в целях сохранения своего рода вынужден отчуждать от себя свою свободу. Руссо пишет: «Отчуждать - это значит отдавать или продавать». Но государству человек отдает себя, практически ничего не получая взамен. Потерять свою изначальную свободу для Руссоозначает отречься от всего человеческого в себе. Естественную свободу человек меняет на гражданскую, но этот размен фатален: «Подобный отказ несовместим с природою человека; лишить человека свободы воли - это значит лишить его действия какой бы то ни было нравственности».В более поздний период это отрицание проявляется и теории анархизма, которая рассматривает финансовые центры как результат разрушающей деятельности государства. Государство, собственно, и есть основное препятствие на пути прогресса и центральный элемент критики теоретиками анархизма существующей общественной системы. Как писал П.А. Кропоткин: «Государство, опирающееся на мало связанные между собою агрегаты единичных личностей и взявшие на себя задачу быть их единственным объединяющим началом, не ответило своей цели».Любая форма принуждения со стороны государства есть принуждения, даже в том, что качается всеобщего образования: «Ребенку набивают голову целой кучей учений, сочиненных именно для того, чтобы обеспечить право государства над гражданином». В общем виде суть государственного отчуждения можно выразить следующими словами П.А. Кропоткина: «Мы прекрасно знаем, что правительство, давая полную свободу капиталистам наживаться трудом доведенных до нищеты рабочих, никогда в течение XIX в. и нигде не давало рабочим свободы "делать, что они хотят».Значение финансов для современной жизни подчеркивал и известный социолог Г. Зиммель. В его теории деньги выступают средством отчуждения человека от собственной природы. История общества, по Зиммелю, есть история нарастающей интеллектуализации, рационализации социальной жизни и углубления влияния принципов денежных отношений. Возникновение сознания (интеллекта) и появление денег означает вступление общества в его исторический период — период отчуждения: «воцаряется всеобщее отчуждение: деньги отнимают у производимой вещи ее целесообразный характер, превращают её в средство, — работник оказывается отчужденным от продукта своего труда…». Зиммель подчеркивает, что как только вещь начинает рассматриваться с позиции денежной стоимости, ее качественная ценность переходит в количественную, и принадлежность вещи самой себе, которую мы воспринимаем как предпочтительность оказывается утраченной. С точки зрения ученого, основной характеристикой современной культуры выступает объективность, т.е. объективность денег, противостоящая любой содержательной, субъективно обусловленной характеристике обладания, делающая их абсолютно независимыми от той или иной возможности их применения. Проблему отчуждения Зиммель выразил в формуле «конфликт современной культуры». Конфликт современной культуры, по мнению Зиммеля, обусловлен острым антагонизмом разума и жизни. Жизнь, считает он, по самому своему существу является творческим началом, которое, однако, в ритме собственного самостановления отлагается объективными формами проявления. Вся история человечества трактуется Зиммелем как борьба между самодвижением жизни и сковывающими его формами человеческого бытия; суть этой борьбы сводится к попеременному свержению старых форм новыми. Зиммель прямо признает невозможность преодоления отчуждения в современном капиталистическом обществе и видит причину этого в крайней обособленности форм капиталистической экономики. Как считает Зиммель, логика развития хозяйства не считается с волей субъекта, оно движется принудительным путем, подчиняя субъекта себе. Культура характеризуется при этом как объективная форма самоотчуждения жизни, обреченная на бесконечное саморазрушение. Факт отчуждения, утверждает он, делает нашу жизнь невыносимой, и есть только одна сила, способная помочь нам в этом конфликте.На современном этапе нередки теории, которые рассматривают современность как качественно новый этап в развитии общества, обладающего принципиально уникальными параметрами, аналогов которых в историческом процессе просто нет. В этом смысле нет никакого основания искать какие-либо истоки мировых финансовых центров в прошлом, они черта современности.Так П. Вирильо считает, что информационные технологи кардинально преобразуют восприятие человеком мира и своего места в нем. В восприятии человека добавлен третий интервал – скорость света (первые два – пространство и время). Этот интервал в корне меняет оценку человеком мира. Сама структура мироздание теперь формируется по образу структуры телекоммуникаций, характерные черты которой образность, скорость, изменчивость и др. Человек оценивает мир не так, как он привык в соответствии со своими физическими и индивидуальными возможностями, а как в него это закладывают телекоммуникационные технологии. Огромная скорость протекания жизни не позволяет человеку создать собственную картину мира, заставляя его довольствоваться готовыми стандартами. Человек испытывает шок, пытаясь определится в гиперизменчивой среде, что ведет к потери его связи с другими и с самим собой. Оригинальной попыткой совместить фрейдизм с марксизмом и рассмотреть социальное отчуждение в новом ключе можно считать современную теорию шизанализа. Ее авторы Ж. Делез и Ф. Гватари создали новую теорию современного капитализма. Согласно данной теории, в основе человеческой сущности лежит т.н. машина желаний. Первейшее стремление человека, которое так или иначе прослеживается во всех его действиях, есть желание. При этом в шизоаналитической теории наблюдается определенный редукционизм. Все проявления социального мира имеют своим началом машину желаний, любая форма социальных отношений (в том числе и общественное производство) в сути своей сводима к определенному желанию. Описывается это так: «…В действительности общественное производство есть не более как производство желания в определенных условиях. Мы утверждаем, что социальное поле непосредственно пробегаемо желанием, что оно является его исторически определенным продуктом… Есть только желание и социальность, и ничего другого. Даже самые репрессированные и смертоносные формы социального воспроизводства производятся желанием…». Сама машина желаний работает исключительно в испорченном состоянии: «В отличие от просто машин, машин желания работают только в испорченном виде». При чем это ее атрибутивный признак, который и позволяет ей функционировать: «Чтобы работать, социальная машина должна недостаточно хорошо работать, ибо неравновесие изначально». Подобный механизм действия машины желаний обуславливает некий шизофренический характер самих желаний. Желаний человека спонтанны, не взаимосвязаны, подчас нелогичны. В определенной степени каждого человека можно назвать шизофреником. Для описания современного социального мира шизанализ вводит специальный термин – «тело без органов». Под данным термином понимается некое явление, не сводимое к составляющим его компонентам, выражающее свою суть только как единое целое. Тело без органов есть прежде всего социальное образование, воплотившее в себе искаженные потоки от машин желаний, «но для уточнения мы также должны заметить, что производство желания есть прежде всего социальное производство, и лишь в конечном счете оно проявляет тенденцию к обособлению. Т.е. тело без органов не дано само по себе с самого начала, чтобы быть потом спроецировано на разные виды социуса». Делез и Гватари считают, что «…есть только желание и социальность». Тело без органов в этом плане имеют исключительно социальную природу, поэтому любое социальное образование можно обозначить через этот термин. Современное капиталистическое общество является как раз таким телом без органов. Капиталистическое тело без органов является самым всеобъемлющим социальным образованием за всю историю. Любое социальное тело без органов влияет на машину желаний, присваивая ее производящую функцию. Создается впечатление, что желания начинают исходить уже из самого тела без органов: «Тело без органов обрушивается на производство желания, притягивает его и овладевает им…». На этом тезисе и основывается шизоаналитическое понимание отчуждения. Желания человека как его суть уже не принадлежат ему, а полностью контролируются капиталистическим телом без органов. Машина желаний человека спонтанно продуцирует его стремления к чему-либо. В силу того, что эта машина по природе своей работает со сбоями, желания человека подчас нелогичны, противоречивы, непоследовательны, т.е. шизофреничны. Капитализм пытается систематизировать эти порывы, задать им предписанное направление, отчуждая тем самым наши собственные желания от нас самих. В итоге капитализм как бы подменяет машину желаний, создается иллюзия, что капиталистическое тело без органов, которое само есть продукт объективированного желания, становится источником наших желаний. Но отчуждение протекает совершенно по иному механизму, нежели в марксизме. В основе отчуждения лежит отнюдь не отношения обмена, а тот способ каким каптал записывает желания, иными словами метод фиксации спонтанных желаний человека. «Общество не является основанным на обмене, социус занимается записью: не обменивать, а маркировать тела, принадлежащие земле».Таким образом, вскрывается суть капиталистического тела без органов: «Капитализм – это не просто декодированные потоки, а обобщенное декодирование потоков, новая массивная детерриториализация, конъюнкция детерриториализованных потоков». Капиталистическое тело без органов ставит под свой контроль машину желаний, заключающую в себе саму человеческую суть. Обобщая и систематизируя потоки желаний, записывая их определенным образом в свою матрицу, капитализм мешает человеку полноценно реализовать свою спонтанную, противоречивую природу. Можно заключить, что отчуждение в шизоанализе есть обобщение и фиксация потоков желаний капиталистическим телом без органов. «Во всех капиталистических ретерриториализациях можно обнаружить форму социального отчуждения в действии, поскольку они мешают потокам ускользать от системы и удерживают труд в аксиоматических рамках собственности, а желание – в аксиоматических, прикладных рамках семьи».Таким образом, на основании обзора теорий мы можем сделать несколько выводов. Очевидно, что основы современной социально-экономической ситуации были заложены еще в глубокой древности, что находит свое отражение в трудах множества мыслителей. С одной стороны первоначально такие понятия как собственность и деньги рассматривались как естественная часть социального мира, продолжение природы человека. Оценивался этот факт по-разному, но естественность этих явлений признавалась практически повсеместно. По мере исторического развития интерес к данным феноменам возрастает. Уже в древности оформилось и направление, которое не признает ценности финансовых институтов, а, наоборот, считает их извращением человеческой природы, вредным социальным феноменом. На современном этапе влияние таких теорий также растет. Вообще, если пытаться обобщить опыт философской мысли относительно того, что сегодня называется финансовыми центрами, то можно выделить следующую парную дихотомию. С одной стороны некоторые теории утверждают, что финансовые центры имеют основы в истории, и сегодня они только воплощение древней логики концентрации ресурсов. С другой есть концепции, которые рассматривают их исключительно как уникальное явление современности. Противоположны трактовки и в оценке социальной значимости этих явлений. С одной стороны признается их социальная полезность, с другой отстаивается точка зрения о вредности данного явления. Глава 2. Современные мировые финансовые центрыВ настоящее время под мировыми финансовыми центрами понимается центры сосредоточения банков и специализированных кредитно-финансовых институтов, осуществляющих международные валютные, кредитные и финансовые операции, сделки с ценными бумагами, золотом. Мировые финансовые центры — Лондон, Нью-Йорк, Цюрих, Франкфурт-на-Майне, Люксембург, Сингапур и др.Условиями формирования мировых финансовых центров являются: - наличие крупного финансового рынка, притягиваемого и обслуживаемого этим центром, его удачное расположение относительно этого рынка; - открытость экономики для движения капиталов, трудовых ресурсов, нематериальных активов; - либеральное законодательство, стимулирующая налоговая, таможенная политика, иммиграционное законодательство и прочие; - упрощенные процедуры регистрации, оформления сделок, низкие издержки администрирования, низкий уровень коррупции и блокирование неформальных отношений власти и бизнеса; - соответствие современным мировым стандартам в области учета, отчетности, надзора и регулирования; развитая финансовая инфраструктура, биржи, банки, страховые, инвестиционные компании и фонды, трастовые компании, консультанты и прочие; - глубина освоения финансовых инструментов, акции, облигации, деривативы, фьючерсы, индексы и прочие; - макроэкономическая и политическая стабильность в стране, благоприятность для проживания высокое качество жизни, высокие темпы роста, развитие.