Вход

Перестройка в СССР (1985-1991 гг.)

Рекомендуемая категория для самостоятельной подготовки:
Реферат*
Код 282350
Дата создания 06 октября 2014
Страниц 18
Мы сможем обработать ваш заказ (!) 28 марта в 13:00 [мск]
Файлы будут доступны для скачивания только после обработки заказа.
1 150руб.
КУПИТЬ

Описание

Таким образом, причинами распада Союза было:
- ухудшение экономического положения в стране, ослабление хозяйственных связей между республиками;
- ослабление центральной власти, вызванное борьбой между реформаторскими и консервативными силам и;
- союзное руководство запаздывало с демократизацией отношений между центром и республиками: не предоставило больше прав республикам, не пошло на замену унитарной формы на конфедерацию;
- рост национального самосознания в ходе перестройки.
Принятие па рламентами Прибалтийских республик, Грузией, деклараций о суверенитете. В то же время, победа демократических сил в России вызывала тревогу в тех союзных республиках, где влияние партийно-государственной номенклатуры было еще значительным. Национальные эли ты стремились расширить и укрепить свои поз ...

Содержание

Содержание

Введение
1 Экономика и общество СССР на переломе перестройки
2 Геостратегические последствия развала СССР
Заключение
Список использованных источников и литературы


Введение

80-е и начало 90-х годов характеризовались крупными изменениями в социально-экономическом и политическом развитии человечества, а также в международных отношениях.
В капиталистических государствах наблюдался новый подъем экономики. Преодолению кр изиса 70-х гг. способствовал очередной этап научно-технической революции. Например, рост промышленного производства к середине 80-х гг. составил в Японии 19,6%, в США – 14,8%, в странах ЕЭС – 13%.
Шло углубление западноевропейской экономической и политичес кой интеграции. В 1985 г. в целях преодоления массовой безработицы решили создать с участием всех стран-членов европейских сообществ объединенный рынок для свободного передвижения капитала, товаров и рабочей силы. В 1990 г. в странах ЕЭС (Великобритания, Д ания, Франция, Италия, ФРГ, Бельгия, Н идерланды, Люксембург) ввели режим свободного перелива капиталов и открытия любых валютных счетов гражданами этих стран. Интеграционные процессы происходили и в Северной Америке. С 1989 г. между США и Канадой введена с вободная торговля.
Перестройку, начатую в апреле 1985 г. в Советском Союзе, нельзя считать случайной, искусственно придуманной и субъективно навязанной новым руководством КПСС во главе с М.С. Горбачевым. Она была обусловлена как внутренними, так и внешними факторами. Изучение глубинных внутренних и внешних причин перестройки, вызвавших ее к жизни, пока еще не стало предметом комплексных специальных исследований, хотя в некоторых работах эти вопросы уже поднимались.
Объективная необходимость реформ в социал ьно-экономической и политической сферах жизни СССР вызревала постепенно, в ходе длительного периода противостояния в «холодной войне» с Западом.
Реформы в СССР, направленные на стабилизацию и дальнейшее развитие страны, вошли в советскую историю под назван ием «перестройка». Она имела несколько этапов и проходила под лозунгами «гласность» и «демократия».
Первый этап – 1985-1988 гг. В этот период руководство страны направляло усилия на укрепление порядка, дисциплины и усиление роли «человеческого фактора». С тавилась задача ускорения социально-экономического развития СССР на основе новейших достижений научно-технического прогресса.
Однако первые три года перестройки желаемых результатов не дали.
Второй этап – 1988-1990 гг. В середине 1988 г. КПСС на XIX парт ийной конференции приняла решение о проведении экономической реформы и реформы политической системы в рамках социалистического общества.
Целью настоящей работы является изучение аспектов перестройки в СССР. Для достижения данной цели поставлены следующие з адачи:
1. Изучить состояние экономики и общество СССР на переломе перестройки.
2. Проанализировать геостратегические последствия развала СССР.
Структура работы обусловлена её целью. Реферат состоит из двух глав, заключения и списка использованной литератур ы.

Фрагмент работы для ознакомления

2. Проанализировать геостратегические последствия развала СССР.
Структура работы обусловлена её целью. Реферат состоит из двух глав, заключения и списка использованной литературы.
1 Экономика и общество СССР на переломе перестройки
Последние шесть с небольшим лет существования Союза ССР привычно рассматриваются как период горбачевской «перестройки». В «перестройку» вписывают и весь период пребывания у власти М.С. Горбачева – с марта 1985 и по декабрь 1991 г. Чаще отсчет ведут с апрельского 1985 г. Пленума ЦК КПСС и завершают памятным 19 августа 1991 г. – августовским путчем, по сути похоронившим Советский Союз. И сегодня этот термин почти устоялся в историографии: не случайно в апреле 2005 г. по всем средствам массовой информации прокатилась волна публикаций, посвященных двадцатилетию перестройки. Между тем такое определение, по существу, является неверным. В данном случае исследователи «горбачевского» периода советской истории лишь следуют за феноменом коллективного общественного сознания, в котором правление Горбачева давно и прочно ассоциируется исключительно с «перестройкой». Однако, по меньшей мере, в течение первого года горбачевской власти и речи не шло о какой-либо реальной перестройке социально-экономических институтов СССР. Говорилось об ускорении научно-технического прогресса, модернизации производства, но исключительно старыми, социалистическими методами. Само это «ускорение», по сути, воспринималось как «дальнейшее развитие индустриализации»3.
Слово «перестройка» в более или менее адекватном современному понимании было впервые произнесено М.С. Горбачевым на встрече с рабочими г. Тольятти 8 апреля 1986 г., когда уже достаточно очевидной стала «пробуксовка ускорения»4. Но и после этого никаких серьезных шагов по действительной реорганизации сделано не было вплоть до конца 1986 г. Лишь в ноябре 1986 г. появляется первая ласточка подлинной перестройки – Закон об индивидуальной трудовой деятельности, дающий некоторую экономическую свободу мелким производителям. С этого же времени в политической риторике на смену провалившемуся «ускорению» приходит «перестройка».
Точно так же, едва ли можно говорить о продолжении «перестройки» уже с конца 1990 г., когда под давлением консервативной части партийного аппарата Горбачев отказывается от поддержки «Программы 500 дней» и от какой-либо согласованной политики с ельцинским руководством России. Именно «с этого момента о какой бы то ни было экономически осмысленной политике можно было забыть»5. Таким образом, фактически, период «перестройки» продлился около четырех лет. За эти годы страна прошла сложный путь. В конце 1986 г. СССР еще мог казаться стороннему наблюдателю несокрушимым монолитом. Был практически достигнут военный паритет с США, восстановлена целостность мировой социалистической системы, поколебленная событиями в Польше в начале 1980-х годов. Неплохо выглядели и экономические показатели: сельскохозяйственное производство в 1986 г. выросло на 5% за год, промышленный рост в этом году вообще оказался самым высоким за все восьмидесятые годы6. А к концу 1990 г. Запад уже торжествовал победу в «холодной войне», мировая система социализма с грохотом рухнула, под грузом межнациональных противоречий зашаталось единство самого Советского Союза. Экономика постепенно скатывается в пропасть: все основные экономические показатели – отрицательные по отношению к 1988 г., при этом доходы населения выросли на 21,5%, что породило скрытую инфляцию и тотальный дефицит7. Глубочайшие изменения произошли в советском социуме и его менталитете. Общество ощутимо расслоилось на богатых и бедных, а социалистическая идея практически утратила доверие масс.
«Семидесятилетний опыт убедил нас в том, что утопическо-коммунистическая идея порочна и нежизнеспособна», – писали члены Сормовского политического клуба рабочих и ИТР «Диалог» в апреле 1991 г.8. Когда же произошел перелом в экономике и общественной жизни, приведший к столь серьезным последствиям? Безусловно, груз противоречий ощущался уже и на раннем этапе «перестройки», и крах авторитарной модернизации («ускорения») только подтверждает это, но по-настоящему определяющим является 1989 год. Он стал годом кризиса «перестройки», перехода к отрицательной динамике в экономике, наконец, годом глубочайших изменений в советском обществе. За весь двадцатый век лишь 1917 г. можно сравнить, в известном смысле, с 1989 г. И он не менее, чем сталинский 1929 г., заслуживает название «года великого перелома».
Экономика к началу 1989 г. находилась еще в сравнительно стабильном состоянии. Прирост валового внутреннего продукта в 1988 г. составил 4,4% к уровню 1987 г., аналогичные показатели в промышленности и сельском хозяйстве составляли, соответственно, 3,9% и 1,7%.9. Это превышало среднегодовые показатели 1981-1985 гг. и вполне соответствовало плановым заданиям двенадцатой пятилетки, что во властных структурах воспринималось как успех избранной стратегии реформирования экономики. Выросли и реальные доходы населения и в целом благосостояние средней советской семьи. По такому немаловажному показателю обеспеченности, как потребление мяса на душу населения вообще был достигнут исторический максимум в 70 кг в год, не превзойденный и до настоящего времени. Производство стиральных машин и цветных телевизоров выросло с 1985 г. на 30-50%.10. После тяжелого 1986 г., когда доходы от экспорта нефти упали более чем в два раза, к началу 1989 г. улучшение ценовой конъюнктуры позволило вернуть нефтяные экспортные доходы на «доперестроечный» уровень. Впервые с 1985 г. был стабилизирован и даже несколько вырос рынок алкогольной продукции, существенно подорванный антиалкогольной кампанией.
Однако эти благостные цифры Государственного комитета по статистике, несмотря на свою формальную точность, отнюдь не соответствовали реальному экономическому положению, которое определялось уже не только и не столько абсолютными цифрами валового объема производства, создававшими иллюзию процветания, сколько иными факторами. И официальные заклинания о «преодолении предкризисного состояния», о начавшемся «процессе оздоровления народного хозяйства»11, лишь выдавали желаемое за действительное. Фактически, эти успешные цифры 1988 г. были последним достижением старой, социалистической экономики, которое стало возможным благодаря резкому увеличению государственных капиталовложений – так, например, в 1988 г. стоимость производственного строительства увеличилась в сравнении с 1985 г. на 17% и достигла 82 млрд руб.12. При этом основные капиталовложения, в том числе и закупки по импорту, шли на развитие средств производства, в то время как потребительский рынок оказался сильно разбалансирован. В 1989 г. запасы потребительских товаров в торговле сократились на 13,8 млрд руб., а закупки этих товаров за границей уменьшились по сравнению с 1985 г. более чем в полтора раза13. Грандиозные закупки импортного оборудования (причем применяемого крайне неэффективно: по некоторым оценкам, более трети его на деле не использовалось14) привели к серьезному внешнеторговому дисбалансу – в 1988 г. импорт превышал экспорт на 2 млрд. долл., а чистая задолженность СССР в свободно конвертируемой валюте с 1985 по 1988 г. возросла более чем в два раза15.
Огромные, и очень часто неоправданные вливания средств в неэффективную социалистическую экономику привели к постоянному, и все более стремительному росту дефицита государственного бюджета. Перенапряжение в финансовой сфере стало особенно заметным к началу 1989 г., так что правительство особо озаботилось этим фактором и начало предпринимать некоторые меры по сокращению государственных затрат. Меры эти оказались, однако, и непродуманными, и неэффективными. Капиталовложения в новое промышленное строительство отнюдь не были сокращены и даже несколько возросли, при том, что доля законсервированных строек непрерывно росла, а сроки нового строительства превышали нормативные в 2,6 раза16. Еще более были сокращены закупки потребительских товаров по импорту (за исключением моющих средств), хотя подобные закупки являлись самым эффективным средством для стабилизации потребительского рынка (с учетом колоссальной разницы международных и внутренних цен). Людям в очередной раз предлагалось затянуть пояса в ожидании, когда вновь построенные предприятия дадут необходимую населению продукцию.
Такие действия правительства привели в 1989 г. к весьма тяжелым социально-экономическим последствиям. Важнейшим, и притом оказывавшим влияние на каждую советскую семью, стал рост дисбаланса между производством потребительских товаров (с учетом снижения потребительского импорта общий объем товаров в торговле даже снизился) и растущими доходами населения. За 1989 г. денежные доходы выросли на 13%, между тем как динамика развития производства уже к концу 3-го квартала этого года прошла нулевую точку и приобрела отрицательную тенденцию17. Результат такого положения вещей в условиях социалистической экономики достаточно очевиден: резкое обострение дефицита с переносом его на все новые группы товаров и, как следствие, скрытая инфляция.
Развивалась и разветвлялась карточная система распределения товаров, в первую очередь на продукты питания. Почти повсеместно по карточкам продавали сахар и моющие средства, во многих регионах было введено нормированное потребление мяса, масла, чая, водки и т.д.18. К концу года дефицит начал постепенно перерастать в тотальный. Уже ни власть, ни население не могли предугадать, какой следующий товар исчезнет из государственной торговли. Серьезные перебои возникли в торговле рыбой, овощами, макаронами, мукой. Не лучше обстояло дело и с промышленными товарами так называемого «повышенного спроса» (а к таковым относились и обувь, и одежда, и бытовая техника). Многие товары вообще не попадали в открытую торговлю, а распределялись по предприятиям и учреждениям с помощью своеобразных лотерей или в качестве поощрения.
Чутким барометром ситуации стали колхозный рынок и быстро развивающаяся кооперативная торговля. Осенью 1989 г. цены колхозного рынка на картофель и овощи выросли в среднем на 10% по отношению к 1988 г., а стоимость мяса в кооперативной торговле в среднем вдвое превышала государственные расценки19.
Последний фактор вообще не стоит недооценивать. «Ножницы» цен в кооперативной и государственной торговле, значительно усилившийся товарный дефицит привели в массовом сознании к четкому императиву: «все скупили кооператоры». С учетом высокого уровня зарплат в кооперативах, а она в разы (а порой и в десятки раз) превышала аналогичные показатели на государственных предприятиях, где трудилось подавляющее большинство населения, это привело к серьезным конфликтам в обществе, воспитанном в традициях советской «уравниловки». Социальная напряженность в СССР в 1989 г. росла скачкообразно и чрезвычайно быстро. Весьма значительное число людей превратилось из сторонников «перестройки» в ее противников, поскольку она ничего хорошего им не принесла; не менее значимая часть общества, наоборот, стремительно радикализовалась, требуя немедленного введения рыночных отношений и «подлинной перестройки». Социальная база горбачевского курса реформ съеживалась, как шагреневая кожа.
Безусловно, особую роль в этом играла и недостаточная продуманность реформистского курса, который базировался на трех экономических китах. Первый: закон о государственном предприятии, предоставляющий госпредприятиям определенную свободу в экономической деятельности и стимулы к самофинансированию и самоокупаемости. Второй – закон о кооперативах, которые должны были заниматься мелким товарным производством, торговлей и сферой обслуживания. И, наконец, третий – закон о сдаче в аренду крестьянам земель и сельскохозяйственной техники (так называемый «закон о фермерах»). Все это называлось «радикальной экономической реформой» и в стратегическом плане носило безусловный рыночный характер. Однако заложенные в этих законах важные рыночные элементы при внедрении в реальную экономику столкнулись с серьезными проблемами. Старая административно-командная система управления экономикой вступила в противоречие с внедряемыми новшествами, которые к тому же не были сведены в достаточно строгую систему. Результатом же стало то, что прежняя система работала все хуже, а новая – в том виде, в котором предлагалась, просто не могла ее заменить.
На практике «радикальная экономическая реформа» столкнулась с полным отсутствием рыночной инфраструктуры в сверхцентрализованной советской экономике. Механизм «свободного плавания» был совершенно не отработан. Так, в теории допускалось банкротство предприятий (абсолютно необходимый элемент рынка), но на практике «лоббистские усилия партийно-хозяйственных органов и министерств, равно как и активность профсоюзов и трудовых коллективов, «оставили на плаву» даже самые безнадежные предприятия»20. К тому же, будучи по определению рыночными, новые принципы, внедряясь в экономику планового типа, приводили к так называемому «коллективному эгоизму» предприятий. Ничем не оправданное завышение цен на свою продукцию, перепрофилирование производства на выпуск дорогостоящего ассортимента товаров (очень часто без проведения какого-либо анализа платежеспособного спроса на эти товары), не подкрепленное экономически повышение заработной платы – все это также вело к резкому усилению скрытой инфляции и дефицита товаров. Парадоксальным, однако вполне логичным следствием такого положения вещей стало затоваривание – обратная сторона дефицита. На 1 октября 1989 г. совокупные запасы товарно-материальных ценностей достигли 542,9 млрд руб., что почти вдвое превысило нормативный уровень21. Громадное количество произведенного без учета рыночных факторов товара не находило спроса и оседало на складах. Государственные закупки не могли до конца решить создавшуюся проблему и только усугубляли и без того плачевное состояние бюджета. Вот классический пример такого рода: в конце 1980-х годов СССР производил в пять раз больше тракторов и в шестнадцать раз больше комбайнов, чем США, при значительно меньшем по объему сельскохозяйственном производстве. В действительности эти бесчисленные комбайны были стране не нужны, но отказ от государственных закупок привел бы к банкротству крупнейших заводов и к усилению локальной социальной напряженности. Закупки спасали тот же «Ростсельмаш», но одновременно как бы «размазывали» рост напряженности на всю страну, ухудшая ситуацию не одномоментно в одном месте, а постепенно, но зато повсеместно. Неэффективность экономики в условиях падения управляемости предприятий из центра вызвала к жизни такой забытый при социализме феномен, как забастовка.
Типичным, наиболее классическим случаем, ярко демонстрирующим рост социальной напряженности в советском обществе в 1989 г., стала июльская стачка шахтеров Кузбасса. Она настолько хорошо характеризует экономическую и социальную ситуацию того времени, что на ней стоит остановиться более подробно.
Следует отметить, что забастовка шахтеров Кузбасса была крупнейшим, но не первым в перестроечную эпоху выступлением рабочего класса. Локальные выступления отмечаются уже с декабря 1987 г. Но особенно заметным подъем стачечного движения становится с начала 1989 г. В январе забастовали рабочие пяти цехов Люблинского литейно-механического завода в Москве, тогда же проходит рабочее выступление на Невском заводе в Ленинграде. Как некую репетицию грандиозного июльского выступления можно рассматривать рабочие волнения в Кузбассе зимой 1988-1989 гг., также неоднократно заканчивавшиеся прекращением работы22. Однако эти недостаточно массовые движения не вызвали особого резонанса в обществе, поскольку информация о них замалчивалась, да и сами эти выступления были кратковременны и незначительны по количеству участников23. В июле 1989 г. сценарий оказался совершенно иным.
То, что события в Кузбассе за считанные дни достигли небывалого размаха, обусловлено несколькими факторами. В стране происходили очень серьезные – и уже необратимые – изменения в общественной психологии. I Съезд народных депутатов, проходивший весной 1989 г., произвел в советском обществе эффект разорвавшейся бомбы. Он передавался в прямом эфире на всю страну, и вся страна смотрела его, затаив дыхание. В этой общесоюзной трансляции съезда несомненна заслуга М.С.Горбачева, хотя он и понимал, что «прямой эфир опасен для него»24. Но еще более опасным было бы замалчивание съезда, вызвавшего в обществе большие надежды на демократизацию и улучшение положения в стране. Тем серьезнее оказалось и разочарование (которое более точно следовало бы назвать отрезвлением), наступившее после съезда. Становилось очевидным, что реформы «буксуют», что ситуация в экономике ухудшается с каждым днем. Снабжение, особенно в провинции, становилось, в условиях государственного распределения товарных ресурсов, все более нестабильным. А это уже ударяло по основной трудящейся массе, которая теперь отмечала и ухудшение качества собственной жизни, и с завистью смотрела на «новых нэпманов» – кооператоров.
Нужно учесть и особенности кузбасского шахтерского менталитета. Здесь и извечная сибирская склонность к автономии от центра, и привычка к опасному труду с постоянной угрозой для жизни. Шахтеры – люди бесстрашные по определению, а теперь им предлагали хотя и более высокую, чем в среднем по стране, заработную плату, но она не подкреплялась реальным товарным наполнением и никак не зависела от результатов труда рабочих угольных шахт. К тому же появилось немало людей с зарплатами куда выше шахтерских, при этом высокие зарплаты не подразумевали ни риска для жизни, ни опасности хронических заболеваний. А, например, показатели заболеваемости среди молодежи Кузбасса вдвое превышали общесоюзный уровень25. И шахтерский Кузбасс незаметно для московских властей превращается в пороховую бочку. Поводом для взрыва могла послужить любая мелочь. Так и произошло.
Утром 10 июля 1989 г. ночная смена горняков шахты им. Л.Д. Шевякова в Междуреченске, недовольных отсутствием мыла (страну в это время поразил очередной дефицит – моющих средств) и качеством еды в шахтерской столовой, отказалась расходиться по домам и не сдала светильники26. Вскоре к ним присоединились 200 горняков первой смены, а затем и второй – всего 344 человека. Был избран стачечный комитет из 11 человек, и началась агитация за забастовку на других шахтах27. Через два дня бастовали уже все шахты Междуреченска – 16 тыс. человек, а к 17 июля забастовка охватила уже весь Кузбасс: число бастующих достигло 181 тыс. человек28. Фактическая власть в городах Кузбасса перешла к стачечным комитетам, взявшим на себя ответственность за жизнеобеспечение населения29.
Размах и организованность шахтерской забастовки произвели потрясающее впечатление на советское общество и всерьез напугали московскую власть, смотревшую на рабочий класс как на свою опору и оплот стабильности в стране. В регион срочно прибывает министр угольной промышленности СССР М.И. Щадов. Ему шахтеры и предъявляют общий список требований, взяв за основу требования шахтеров г.Березовского. Список этих требований очень любопытен и позволяет оценить как настроения, господствовавшие в советском обществе то время, так и влияние, которое оказала кузбасская забастовка на ситуацию в стране и курс горбачевских реформ.

Список литературы

Список использованных источников и литературы
1. Волкова А.П. Развал СССР и образование СНГ: некоторые проблемы // Вестник Екатерининского Института, №1, 2008 г., с.34-36.
2. Горбачев М.С. Жизнь и реформы. М.: Новости, 1995. Т. 1. С. 218
3. Горбачев М.С. Быстрее перестраиваться, действовать по-новому. Речь на встрече с трудящимися г. Тольятти. М.: АПН, 1986. С. 7-9, 11.
4. Гайдар Е.Т. В дни поражений и побед // Собр. соч.: В 2 т. М.: Евразия, 1997. Т. 1. С. 237.
5. Гайдар Е.Т. В начале новой фазы // Собр. соч.: В 2 т. М.: Евразия, 1997. Т. 2. С. 635-657.
6. Не испытывайте терпение людей // Нижегородская ярмарка. 1991 г. № 11.
7. Гайдар Е.Т. Трудный выбор // Собр. соч.: В 2 т. М.: Евразия, 1997. Т. 2. С. 583.
8. Гайдар Е.Т. Аномалии экономического роста // Указ соч. Т. 2. С. 456.
9. Гайдар Е.Т. Экономические реформы и иерархические структуры // Указ соч. Т. 2. С. 270.
10. Согрин В.В. Политическая история России: 1985-1994. От Горбачева до Ельцина. М.: Прогресс-Академия, 1994. С. 37
11. Шубин А.В. Парадоксы перестройки. М.: Вече, 2005. С. 379
12. Заболотская К.А. Новые источники по истории современного рабочего движения. История СССР. № 3. 1991. С. 65
13. Кьеза Д. Переход к демократии. М.: Прогресс, 1993. С. 75.
14. Лопатин Л.Н. История рабочего движения Кузбасса (1989-1991). Кемерово: Сибирь: XX век, 1995. С. 47.
15. Стоян В. Краткий анализ геостратегических последствий развала СССР // Аспирант и соискатель, М. 2004 г., № 1, с. 116?118.
Очень похожие работы
Пожалуйста, внимательно изучайте содержание и фрагменты работы. Деньги за приобретённые готовые работы по причине несоответствия данной работы вашим требованиям или её уникальности не возвращаются.
* Категория работы носит оценочный характер в соответствии с качественными и количественными параметрами предоставляемого материала. Данный материал ни целиком, ни любая из его частей не является готовым научным трудом, выпускной квалификационной работой, научным докладом или иной работой, предусмотренной государственной системой научной аттестации или необходимой для прохождения промежуточной или итоговой аттестации. Данный материал представляет собой субъективный результат обработки, структурирования и форматирования собранной его автором информации и предназначен, прежде всего, для использования в качестве источника для самостоятельной подготовки работы указанной тематики.
bmt: 0.00593
© Рефератбанк, 2002 - 2024