Тематика и композиция рассказа Х. Л. Борхеса "Тайное чудо"

Рассматривается тематика и композиция рассказа с точки зрения философии всего творчества Борхеса. Защищена в декабре 2011 года во Владимирском государственном университете на оценку "отлично" ...

Содержание

Введение 3
Глава 1. Тематика произведения 5
Глава 2. Композиция рассказа 10
2.1. Сон и вымысел 10
2.2. Время 12
2.3. Бог 13
2.4. Казнь 13
2.5. Внутренний мир человека 15
2.6. Поиск 16
Заключение 19
Список использованной литературы 20

Двадцатый век принес новое в литературу не только европейскую, но и всего остального мира. Именно в двадцатом веке рождаются авторы, призванные перевернуть, перестроить национальную литературу Японии, стран Латинской Америки, России. Везде катализаторами художественной литературы послужили определенные социальные потрясения. В Японии это – принудительное снятие изоляции от остального мира в середине 19 века и, как следствие, модернизация, милитаризация и экспансия в ближайшие страны. В России – это революции 1905 и 1917 годов.
Латинская Америка, будучи не одной страной, а обозначением многих государств, пережила многое – государственные перевороты, партизанские войны. Но одно остается неизменно – ряд латиноамериканских стран к двадцатому веку достигли экономического и социального уровня с воих соседей – США и Канады. Постепенная ликвидация безграмотности, реформы образования и прочие изменения привели к закономерному интересу европейской культурой. Таким образом, Латинская Америка вступила в новую эру литературы вместе с Европой.

Бесконечная библиотека, в которой всю жизнь ищут книгу, в которой есть Бог, появляется и в других произведениях, так же, как бесконечная книга, без единой повторяющейся страницы. Библиотека во сне доступна не всем. Читатель, отдавший атлас, сказал о нем: «Этот атлас бесполезен». Библиотекарь ослеп в поисках нужной книги и буквы. Бог не открывается каждому; на его поиски тратят жизнь целые поколения, но не находят ничего. Для Борхеса жизнь – это вечный поиск Бога, Бога не в религиозном смысле, а в философско-мистическом. Бог – это скрытая сила, способная на то, чего человек не может. Но Бога без человека нет, и каждый может им стать. Хладик слышит голос Бога, потому что он – писатель, творец, и он нуждается в силе. Борхес не был религиозным человеком. Он не верил в существование Бога, каким его описывают в Библии или Торе, но от религиозной игры не отказывался. В данном случае обыгрывается каббала, в центре которой – учение о божественном откровении, заключенном в Торе. Но для Борхеса это – лишь рамка реальности, в которую облачаются стремления героя. Хладик нашел силу в том, во что верил, но не потому, что Бог действительно есть, а потому что Хладик видит свое предназначение и готов отдаться ему. Мотив божественной силы человека не редок для Борхеса, и в каком-то смысле это делает его философию схожей с ницшеанским сверхчеловеком. Но, в отличие от Ницше, Борхес не думает о воле, стремлении к власти, отрицании старой морали. Для писателя главное – интеллект, воображение, память, идея. Возможности человека безграничны, ими нельзя обладать всеми сразу, но можно совершенствовать свой интеллект на протяжении жизни, вечно искать Бога. Люди, не способные понять это, ищут конечный результат, но смысл поиска в самом поиске. Он не может окончиться.Из-за этой бесконечности время как измерение не существует – ведь оно подразумевает конечность, четкое разделение на минуты и секунды. Но, как видно из финала рассказа, даже в мгновении может быть год. Время у Борхеса – не фундаментальная часть бытия, а, скорее, еще одна рамка реальности, которая в руках творца может стать инструментом. Обратимся к разбросанным по всему произведению образам часов. Часы в виде символа неумолимости, четкости времени есть в первом сне. В сюжете трагедии Хладика часы останавливаются, когда барон понимает, что он в плену собственного больного сознания. Перед расстрелом сержант смотрит на часы. В конце указано точное время смерти героя. Тема времени, так или иначе, всплывает на протяжении всего рассказа. Сам Хладик работал над книгой, опровергающей бесконечность времени. И, конечно, он особенно остро ощущает его ход перед казнью. Борхес хочет показать, как ненадежна мера времени, принятая в обыденном мире. Время индивидуально, оно не существует как какая-то абстракция, вне человека. Ярослав Кубин, герой трагедии Хладика, видит неподвижный циферблат – для него время остановилось, когда он осознал, что попал в ловушку бреда. Оно то расширяется, то сжимается. Неделя, проведенная Хладиком в ожидании смерти, пронеслась для него в муках перед ужасом расстрела, а последние минуты тянутся намного дольше, не говоря уже о том годе, что его сознание прожило в мгновение перед смертью. Мы не замечаем этого в обычных, бытовых ситуациях, а для героев Борхеса это часть их реальности. Не зря рассказ предваряет эпиграф из Корана – «И умертвил его Аллах на сто лет, потом воскресил и сказал: "Сколько ты пробыл?" Тот ответил: "День или часть дня"». Человек по-другому ощущает время, если в нем горит сила, подобная божественной – сила творчества в Хладике или сила любви в Кубине. Форма трагедии «Враги» служит замыслу изменения понятия время – она построена по классическому принципу трех единств, но неклассический сюжет и развязка прямо говорят: все, что вы знали или думали, что знали, раньше – ложь. Контрастом между объективным временем (восемь сорок четыре на часах сержанта, девять часов две минуты утра – смерть Хладика) и субъективным Борхес показывает ошибочность общепринятых суждения о времени. Автор не любит обобщений, он оперирует в своих рассказах индивидуумами, поэтому стремление загнать в рамки один из аспектов природы глубоко чуждо ему. Касается Борхес и темы необъяснимого, непостижимого. В других произведениях, делающих опор на мистику и фантастику, вещи, не поддающиеся логическому анализу, нарушали спокойную жизнь героев, постепенно сводя их с ума, въедаясь в сознание. Здесь же необъяснимое замедление времени, противоречащее науке, принимается героем как данное. Это – особенность творческого склада ума. Ему не обязательно понимать, что привело к такому чуду, он практически не задумывается об этом. Он верит, что у него есть этот год – и он посвящает его своей работе. Не объясняет чудо – живет в нем. Не искал его – оно пришло само, в минуту нужды. Творческий интеллект верит в то, что не все можно анализировать и понять. Поэтому чудо и существует, хоть о нем кроме творца никто и не знает. Так оно не приносит сумятицы в жизнь, а, наоборот, добавляет гармонию, в которой не страшно и умереть. Итак, мы выделили следующие тематические пласты: психология человека в экстраординарной ситуации, сила творчества, сны в жизни человека, изменчивость времени и отношение к необъяснимому. Теперь рассмотрим композицию рассказа и как эти темы воплощаются ее средствами. Глава 2. Композиция рассказаКак отмечалось выше, Борхес избрал лаконичный и строгий стиль для своего слога. Он не пестрит многоэтажными метафорами, не пытается удивить читателя словами. Его идеи передаются через композицию рассказа, через его самую суть, «скелет», основу. Во введении говорится о его ранних работах в ультраистском стиле. Неправильным будет сказать, что он полностью отошел от этого течения. Он изменил форму, но не суть. Художественное произведение Борхеса можно рассматривать как одну сложную метафору, которая использует ресурсы не языка, а самого рассказа.Название и эпиграф несут в себе смысл, который становится понятен только к концу рассказа. Это – часть игры Борхеса с читателями, маленькие подсказки, которые пусть и не дают возможность предугадать всю фабулу произведения, но дают определенную эмоциональную и интеллектуальную настройку. Повествование по сути своей линейно. Мы встречаемся с героем, и видим и чувствуем то же, что и он. Вся та небольшая информация о нем, что дается Борхесом, поступает от самого Хладика, из его предсмертной рефлексии на прошедшую жизнь. Автор начинает со сна героя, о котором мы знаем только то, что он связан с литературой. Это – самое главное в нем, и даже такая важная для героя деталь – то, что он еврейского происхождения, - для Борхеса имеет малое значение. Мы так и не узнаем ничего нового о Хладике – вся жизнь до ареста представляется читателю (и ему самому) только в литературных трудах. Такой взгляд на персонажа может показаться однобоким. Характер не раскрыт; будто в этом человеке нет ничего кроме голой одержимости творчеством. Но задача Борхеса – не передать реалистичность ситуации, а доказать какую-то идею. Для этого убрано все, что может отвлечь читателя в другую сторону – история, характер, обстоятельства ареста, все детали, которые не служат идее. Тот образ, что создается в самом начале, не расширяется и не изменяется, только уже известные детали получают объяснение. 2.1. Сон и вымыселЗнакомство с главным героем происходит в то время, когда он спит. Мы уже говорили, что сон для Борхеса – это другая жизнь, и образы, встречающиеся его героям в сновидениях, могут нести различные объяснения, которые не противоречат, а дополняют друг друга. Почему же сон расположен в начале? Он практически не имеет значения для основного сюжетного повествования (то есть ареста и казни Хладика), в отличие от второго сна. Вместо этого он, подобно заглавию и эпиграфу, содержит подсказки, которые оказываются пророческими. Шахматная партия – это не только и не столько борьба немцев и евреев, но, скорее, жизнь героя, в которой он, в ожидании смерти, забыл свое предназначение, цель, только исполнив которую можно выиграть партию. Хладик как первенец одного из родов представляется Адамом – первым человеком в иудейской религии. Но речь не только о национальности, но и о роде занятий. Он – писатель, творческий человек, из тех, что Борхес считает первыми и лучшими. Он – первый и главный персонаж в рассказе. Здесь скрыт намек на его силу, на его близость к Богу. Также первый сон служит вводом в особую, фантастическую реальность Борхеса, где исторические факты соседствуют с чудом, а сновидения не менее (а часто и более) важны, чем явь. Это подготавливает читателя, помогая ему не буквально воспринимать происходящее, а видеть в намеках, недосказанных деталях идею, замысел автора.Все, что было зашифровано сном, сбылось. Хладик действительно забыл свое предназначение как творца, проводит неделю в пустых и бессмысленных, как бег по пустыне из сна, переживаниях и бесплодной работе воображения, представляя себе ужасы казни. Но эта неделя так же дала возможность найти решение, закончить пьесу, встать на путь поиска. Борхес прямо говорит о важности отсрочки перед казнью. Не будь ее – не свершилось бы чуда, не обратился бы Хладик к Богу. Эта неделя в жизни героя – лабиринт, полный обманов и ловушек. Только преодолев его, обратившись к творчеству, герой смог сотворить чудо.Кубин, безумец из трагедии Хладика, так же заперт в лабиринте. Его преследует чувство, что он уже видел своих гостей (автор указывает – «возможно, во сне», тем самым стирая границу между сном и явью), явная символика (заговор, остановившиеся часы), ощущение тревоги. С присущей ему лаконичностью, в несколько предложений, Борхес показал другой вариант игры – очень похожий на ситуацию с Хладиком, но с другим концом. Кубин не разорвал круг, не выбрался из лабиринта. Его жизнь – такая же бесплодная работа разума, как и ужасы, которые представлял Хладик. Чудо, данное автору трагедии как спасение из лабиринта, в данном случае играет противоположную роль ловушки. Примечательно место действия трагедии – библиотека, в которой, по сути, и проходит жизнь Кубина. Конечно, в актуальной реальности, ее может и не существовать, но для безумца этой актуальной реальности и не существует. Библиотека – хранилище книг, знания, а, как мы помним, Книга – еще один образ, используемый Борхесом для обозначения жизни. Возможно, этот образ родился в связи с работой автора – в период, когда было написано «Тайное чудо» (1943 год) он работал библиотекарем, и каждый день ему приходилось иметь дело с людьми, ищущими книги. Так и Кубин ищет свою – хотя явно поиск не наблюдается, но так как он раскрывает заговор, борется за свою иллюзорную жизнь, можно сказать, что данный процесс имеет место в трагедии. Только поиск идет по кругу и не ведет ни к чему. Даже в момент осознания бреда герой не в силах вырваться из лабиринта и продолжает играть роль чужого человека.Второй сон происходит в библиотеке – не той же самой, где разворачивалось действие трагедии, но аналогия очевидна, что еще больше сближает творцов (Борхеса и Хладика) с творением («Тайным чудом» и «Врагами»). Во сне – еще один пример цикличного бесплодного поиска. Ответ библиотекаря, всю жизнь искавшего Бога и из-за этого ослепшего, должен повергать в отчаяние, ведь, согласно рациональному анализу, невозможно за человеческую жизнь найти в этих четырехстах тысячах книг нужную букву. Но сон не поддается рационализации, он сам является частью внутреннего поиска. Хладик, отчаявшись в своей обычной реальности, вырывается за ее пределы, в царство сновидений, чтобы там продолжать свой путь. Борхес не верит в Бога, но дает своим персонажам возможность прикоснуться к нему – чаще всего во снах, так как они не связаны никакими правилами и не нуждаются в достоверности. Поэтому первая же книга, первая, выбранная наугад буква, оказывается именно тем, что герой искал. 2.2. ВремяХладик пишет о заблудившемся Кубине, а Борхес пишет о заблудившемся Хладике. Вложенные друг в друга родственные сюжеты создают впечатление отражения зеркал друг в друге или сна во сне. Такая непростая структура нарушает границы вымысла и реальности, позволяя Хладику видеть себя в Кубине, а Борхесу – себя в Хладике. Таким образом, проблема трагедии, которую Хладик начал задолго до ареста (вряд ли он мог предвидеть такой поворот событий), сверхъестественным образом оказывается связанной с проблемой автора уже в реальности, то есть поиском выхода из лабиринта к своему предназначению. Традиционное понимание времени как непрерывного пространства рушится – время как-бы замкнуто, и его ход нельзя предугадать. Откуда возник этот замысел и почему он так важен для Хладика? Может, потому что это, в первую очередь, отражение его самого, его поиска, который был бесплоден не только после ареста, но и до него. Ведь герой занимался исследованием времени, но в конце разочаровался в них и признал свои выводы ошибочными («<…> время - обман... К сожалению, не менее ложны и доказательства этого обмана»). Писал стихи, которые не смогли удовлетворить творческих стремлений автора. Сам Хладик говорит о замысле «Врагов» - «здесь была попытка в символической манере выразить свое основное в жизни». Завершая драму, в которой проблема Кубина не разрешена, он, тем не менее, разрешает свою собственную проблему. В вымышленной реальности Кубин так и останется блуждающим по лабиринту собственного сознания, но задача Хладика как творца на этом заканчивается. Он создал художественный мир силой своего воображения. 2.3. БогЗачем Борхесу понадобился образ Бога? Ведь все остальное говорит о том, что чудо совершенно не сверхъестественной силой извне, а самим Хладиком. Обратимся к названию рассказа – «Тайное чудо». Слово «тайное» в данном случае указывает не только на неизвестность истока этого чуда, но и на то, как оно связано с героем. Тайное – значит личное, интимное, ставшее известным только одному ему. Герой единолично владеет им, использует только для себя. Атеист Борхес лишь облачает стремления Хладика в привычную для реальности форму – обращение к высшим силам. Так же это лишает смысла попытки объяснения чуда. Каббалистические мотивы, цитата из Корана в эпиграфе, намеки на сходство героя с Адамом в первом сне играют роль своеобразной прослойки между реальностью и творчеством. Человек не всегда может вести поиск в этом рациональном мире, построенном на принципах анализа и логики, для этого он уходит в свой внутренний мир, им же созданный, и придумывает свои правила. Это неразрывно связано с областью сновидений, так же являющейся порождением разума человека. Почему Хладик видит пророческие сны и именно во сне слышит Бога? Почему Кубину кажется, что он видел гостей во сне? Сознание интуитивно ищет выход из лабиринта в самом себе, создает нужные для этого условия, расширяет реальность. А чудо – это концентрация силы разума, которая будто изменяет фундаментальные принципы обыденного мира. Поэтому Бог здесь – всего лишь образ, голос, который слышит герой в своем сне.2.4. КазньПоследняя сцена – тюремный дворик. Она описана достаточно детально. Борхес максимально точно передал последние минуты жизни Хладика, делая огромный контраст с туманной образностью снов. Реальность как она есть – разговоры солдат, бытовая суета, точное время на часах – не задевает приговоренного к казни. Он кажется себе ненужным, все проходит мимо него. Мысли витают далеко от этого физического места или от факта скорой смерти. Хладик не боится не потому, что он храбрый, а потому что не думает ни о чем, кроме своей пьесы. В этом – и сила творчества, и парадоксальность бытия, когда жизнь перестает быть самоцелью, а становится путем к чему-то еще. И путь этот определяется самим человеком. Никто не в силах решить за него. Это не гимн воле или бесстрашию или решимости. Данная сцена имеет иное значение. Через нее проецируется идея о богоподобности человека, потому что человек может творить. Тогда ему не страшен конец одного мира – перед ним открыто несметное множество миров.